Глава 17

Прошла декада. Не нашли никаких следов Гери, Эдви или Тимора, но было нечто новое, происшедшее на кладбище: сотня стай и все оставшиеся Дети пришли и встали в снежных ветреных сумерках, провожая в последний путь Белль, части Помойки и почти всего Бизли. К добру или к худу, это было похоже на новую для стай традицию. Невил сказал всего несколько слов благодарности павшим Лучшим Друзьям и пообещал, что украденные Дети будут найдены. В память погибших высказались несколько человек и стай. Нашли даже что сказать хорошего о вечно сварливой Белль Орнрикак. Остатки Бизли стояли у могилы стаи, грустные и недоуменные.

Убийства и похищения объединили Детей как никогда прежде. Все дрязги стихли, все собрались вместе. Хотя от пропавших Детей не было и следа, какие-то нити нашлись. Среди краденых безделушек и игрушек на тропиканских санях нашли запасы еды, в том числе сиропно-зерновые палочки, годящиеся в пищу только людям. Кто-то собирался переправить украденных Детей куда-то очень далеко. Невил сознался, что его руководство оказалось совершенно не готово к беде и спасательная операция обернулась позорным провалом.

Стало ясно, что у Домена есть внешний враг, явно интересующийся двуногими. Список подозреваемых открывался именами Хранителя и Магната. Что-то очень опасное существовало за границами Домена. На этот раз враг воспользовался марионетками — но что будет в следующий раз?

Невил и Резчица были вынуждены усилить сотрудничество. Добровольцами для наблюдений вызывались и люди, и Стальные Когти. Младшие Дети не появлялись без двойной охраны. Джефри и Амди оставались в городе, создавая систему патрулирования. Невил назначил специальную комиссию для выработки новых правил.

Два раза в декаду он на собраниях подводил итоги работы комитетов планирования. Безуспешные пока биологические проекты отодвинули в сторону ради нужд непосредственной безопасности.

Это отлично укладывалось в предупреждение Странника о том, на что может пойти режим, желающий оставаться у власти. Но сам Странник был сейчас менее циничен:

— События были Невилу политически выгодны, но я не вижу, как он мог бы такое устроить.

— Не он сам, — ответила Джоанна, — но если Невил затеял интригу с Хранителем, то это как раз из тех событий, что могло бы произойти. — Она посмотрела на Равну: — Ты мне говорила, что у Невила в посольстве вид был ошеломленный.

— Да.

Джо кивнула:

— Я думаю, Невил заключил сделку с дьяволом и теперь не может ее разорвать. — Она на секунду замолчала. — А может быть, он абсолютно невиновен. Я сегодня снова говорила с Джефри. Если он пробудет в городе достаточно долго, я, быть может, разберусь, что у него под черепом варится. Джеф и Амди изо всех сил стараются не допустить, чтобы такое повторилось, — но я тебе скажу, этим простакам за невиловскими интригами не угнаться. Джефри говорит, что на самом деле нам нужны эти ручные пушки, о которых говорил Невил на вчерашнем собрании. С таким черным союзом, который предполагает Свежеватель, Джефри не примирился бы никогда. Но что-то Джеф недоговаривает. У Свежевателя было что еще тебе сказать?

Равна покачала головой:

— Нет, и ты это знаешь.

Они уже об этом говорили. Свежеватель показывался на собраниях, как правило, поддерживая Невила, и без своих обычных завуалированных инсинуаций. Помощи, которую он обещал Равне, пока видно не было.

Бешеная Девчонка с суровым видом скрестила руки:

— А я скажу, что Резчица должна взять Свежевателя за шивороты и поставить на допрос. — Она сердито посмотрела на Странника: — Что скажешь? Ты же видел сегодня королеву?

Странник оглядел сам себя по кругу — смущенный?

— Честно говоря, наш последний разговор был несколько более, так сказать, интимным, чем у нас бывало в последнее время. И до меня вдруг дошла одна очень верная мысль. Королева, боюсь, дальше будет действовать еще более ошибочно.

— Из-за этого щенка?

— Да. Гвн стал старше, но ситуация не стабилизировалась. Резчица знает, что он представляет собой проблему, но он настолько теперь стал ее частью, что ничего сама она сделать не может. Она мечется по кругу между совершенно разными состояниями ума, и я ее застал в приступе нежности.

— Угм. Сказал бы ты ей, чтобы выбросила этого мелкого Гвна, — сказала Джоанна, что никак не было похоже на ее мягкосердечное отношение к индивидуальным элементам стаи.

— Ха. Даже в разгар приступа любви, подозреваю, такое предложение вызвало бы очень отрицательную реакцию. Прежняя Резчица никогда бы не дала себе так далеко забрести. Она знала, заводясь со мной, что отказывается от нескольковековой стабильности, но мы никогда не думали, что ее так занесет. Хорошая сторона в том, что она знает о существовании проблемы и старается с этим как-то справиться. Думаю, что ей в конце концов удастся. А тем временем она мечется от крайности к крайности. Она полностью поддерживает планы Невила ужесточить систему безопасности. Иногда она видит в Невиле подходящего союзника. Иногда она к нему относится также подозрительно, как и мы, считает его марионеткой Хранителя — или Свежевателя. Конечно, она не может наложить когти на Хранителя, но рассматривает именно то, что предложила ты: Свежевателя поставить на допрос!

Прошло пятнадцать дней. Свежеватель-Тиратект сидел где-то в Старом замке на Скрытом Острове под необъявленным домашним арестом. Равна думала, учитывая известные ей тайны, что на самом деле его там может и не быть. Но одно было определенно: с Равной он все еще не говорил.

Она продолжала скрыто следить за деятельностью Невила в сети. Невил и Били были так же неуклюжи и осторожны, как всегда. Их попытки за ней шпионить были бы смехотворны, даже не будь у нее прав командира. С другой стороны, у Невила был полный контроль над орбитальным модулем и над присвоенными им коммуникаторами. И были перекрестные ссылки данных, которые Равна проследить не могла.

Вопреки трагедии и паранойе Равна находила и положительные моменты: первый полет «Взгляда Сверху — 2». Этот монстр, размерами напоминающий небольшой межпланетный торговый корабль, хотя он и был ограничен нижними слоями атмосферы и грузоподъемностью обладал меньшей, чем антигравитационная шлюпка, все равно как транспорт был относительно быстр. Невил был прав, когда сказал, что «ВС-2» революционизирует спасательные операции Домена.

Тем временем Равна работала над своим проектом Холодной Долины и занималась разработкой огнестрельного оружия, которая была ей официально поручена. Оба проекта требовали совместной работы с Тщательником. По его запросам она приезжала к нему на Северную Сторону, и это было почти как в добрые старые времена — до «Группы изучения катастрофы», до Невила и убийств.

Коттедж Равны был менее чем в пяти тысячах метров от Северной Стороны, но чтобы туда попасть, ей приходилось идти к фуникулеру и спускаться вниз к Внутреннему Каналу. Пролив был почти еще весь покрыт льдом, но от дождя на нем образовывался десятисантиметровый слой ледяной каши. Перебраться через нее — это была неприятная комбинация плавания на лодке и езды на санях. Остальная часть дороги тоже была немногим лучше, хотя стаи Свежевателя прокопали вдоль улицы дренажные канавы в ледяных сугробах. Так что только через полтора часа после выхода из дому Равна оказалась в кабинете Тщательника у каменоломни Северной Стороны. Она все еще просыхала с дороги, когда Тщательник вылез из своих реторт и электроники.

— Привет, Тщательник! Зачем я тебе понадобилась лично? Оружие или Холодная Долина'?

Очень надеюсь, что Холодная Долина.

Если бы не теперешние опасности, она бы только ею и занималась.

— И то и другое, — буркнула стая. — Или ни то и ни другое. Начнем с веселого. Ты совсем высохла? А то мне все закапаешь.

— Высохла.

— Тогда ладно.

Он подвел ее к испытательному стенду возле стены. Там громоздились коннекторы и кабели, самодельные батареи и регуляторы напряжения — доисторическая техника, на которую у Равны и Тщательника ушли годы. Почти невидимый, лежал посреди всего этого сантиметровый мазок углерода на стекле. Тщательник с помощниками осторожно выделили эту пластину из массива десяти тысяч таких же, потом подключили силовые провода и шины данных.

— Мы только сегодня утром закончили устанавливать, — сказал Тщательник. — Я кое-что уже протестировал, но хочу, чтобы ты видела.

Он сгрудился возле стенда, перебрасывая носами переключатели, сам исправляя свои ошибки. Часть Тщательника сильно постарела. Белоголовый почти оглох в нижних частотах, и Равна поняла, по тому, как его близко окружают его товарищи, что на ультразвуковых частотах мыслезвука у него те же проблемы. Тщательник же заявлял, что если будет суетиться, подбирая элементы помоложе, то потеряет целеустремленность. Может быть, он и прав — если посмотреть, что стало с Резчицей.

— Вот! Видишь? Правильно настроил. Двоичный код двенадцати на верхних шинах, двоичный код семнадцати на нижних. — Он повел носом на узор лампочек, потом показал на третий ряд под первыми двумя: регистр выхода. — Двенадцать плюс семнадцать — двадцать девять!

— У тебя получилось, Тщательник! — почти прошептала Равна.

Тщательник приосанился, но потом от самого честного своего сердца ответил:

— У нас получилось. Это сделали ты, я и инженерные программы «Внеполосного». Мы втроем, и еще группы на севере и здесь. — Головы его мотались почти как у маньяка. — Я целый день провел, возясь с этой схемой. Я попросил «Внеполосного» прислать тесты на разных скоростях, проверил результаты. Наш маленький сумматор работает надежно на скорости сто тысяч операций в секунду, и работает уже часами! — Он глянул на нее. — А конструкция, которую мы сейчас делаем в Холодной Долине… — та, что доставили Джоанна и Странник как раз перед похищением, — это гигантский шаг по сравнению с ним, но уверен, она тоже заработает. Там те же стомикронные размеры. Представь себе, что мы объединяем синхронизирующие часы, память и систему команд в одно целое!

Равна кивала головой. Следующий шаг — профильтровать конструкции процессоров тысяч цивилизаций, найти оптимальную для гротескно-примитивной ситуации Холодной Долины.

— Но такую штуку, — сказала она, — куда муторнее будет подключать к проводам.

— Ага, как вязать ткацкие узлы. Тысячи часов. Но через год у нас будет десять или двадцать собственных процессоров. Тогда начнем делать чипы для видео. Это еще более муторная будет работа для лап и рук…

— Но за десять лет создадим свою автоматику. — И подключать провода будут машины. Это будет начало того, что она обещала Детям. Хилое начало, но его будет достаточно. — И тогда начнем уменьшать размеры.

Этот переходный момент всегда отмечает начало технологической цивилизации.

— Ага, ага.

Тщательник давно был знаком с историей из архивов «Внеполосного».

Минуту они смотрели друг на друга, скалясь, как идиоты. Довольные-довольные идиоты. Ей бы очень хотелось поиграть с коннекторами, самой создать автоматическое сложение. Такие вещи сами по себе не впечатлили бы никого из Детей, кроме разве что Тимора. Он…

Ему бы понравилось.

И эта мысль снова вернула ее к теперешнему ужасу. Потом поиграешь с железками.

Она отступила от чуда, и улыбка ее погасла.

— Кажется, ты еще о чем-то хотел поговорить, Тщательник?

Головы стаи еще секунду покивали, но наконец и Тщательник спустился на землю. Он подошел к окну, посмотрел вниз, в каменоломню, может быть, на синие вспышки там, где его бригады сваривали ребра и фермы. Началась работа над большим воздушным кораблем, очевидно, с именем «Взгляд Сверху — 3». Насчет имен у Тщательника воображения не было.

Но когда Советник по науке отвернулся от окна, то не для разговора о «ВС-3».

— Ты знаешь, эта идея Невила насчет миниатюрных пушек — реально глупость.

Это был основной технологический ответ Невила на похищения, и приоритет эта программа имела даже выше, чем новый воздушный корабль. «Личная защита для всех» — таков был лозунг этого проекта. Большинству Детей эта идея весьма импонировала. Конечно, Равна всегда знала, что очень маленькую пушку можно сделать: все ранние цивилизации через это прошли. Беда была в том, что такие пушки легко выпускать массово, а у Домена без того военное превосходство в регионе. И лучше не давать другим странам ключ, пока это не будет необходимо. Кроме того, у «Внеполосного» было множество идей, как можно будет повысить эффективность личного оружия, когда Домен сильнее разовьется технологически.

— Тщательник, ты же слышал, что Резчица одобряет идею личных пушек.

Например, на последнем собрании, что проводится два раза в декаду.

Стая раздраженно хмыкнула.

— Мы с тобой такое оружие обсуждали. В принципе эта идея умеренно дурацкая, в текущей ситуации, быть может, необходимая. А глупа на самом деле реальная конструкция.

Он послал свой элемент через комнату за чертежом и сунул чертеж в руки Равны.

Графику делала Равна по общему описанию Невила. Она уставилась на лист бумаги.

— Да, я включила подавитель вспышки и глушитель. — Их не было в списке пожеланий Невила. — Ты хотел ствол подлиннее?

— Ну да. Ты же не хочешь, чтобы эта штука плевалась тебе в лицо? — Тщательник повредил слух Белоголового в экспериментах с первыми полевыми пушками. — Но это мелочь. Ты посмотри вот на это — как ты его называешь? — рукоять.

Эта деталь тоже была идеей Невила, но Равне она казалась достаточно разумной.

— Сделано по образцу топорища для челюстей, Тщательник.

Но если повернуть боком, нижняя половина была очень похожа на рукоять давно исчезнувшего пистолета Фама.

— Глупости! — Весь Тщательник, кроме одного элемента, подскочил и вырвал бумагу у нее из рук. — Для человека с его пальцами и длинными руками просто держать, стрелять и перезаряжать такую штуку. Но для стаи — смотри: элементы-помощники должны обойти вокруг и встать с каждой стороны, высовывать морды впереди стреляющего. Идея патронов и обойм разумная, но я не могу себе представить, как подлезть под дуло, чтобы перезарядить обойму.

Равна посмотрела на картинку. И правда надо было прогнать предложения Невила через конструктор «Внеполосного», учитывающий особенности других видов. А так получилось оружие для людей.

— Можешь предложить какие-либо изменения?

— Могу над этим подумать. — Он снова выглянул в окна, вниз, — Уж если приходится тратить время, так хотя бы с толком. — Тщательник вытащил из седельной сумки чистый лист и начал рисовать. — Вот так. Ствол подлиннее улучшит точность, а еще — облегчит стрельбу, зарядку и чистку…

Несколько минут они оба — в основном Тщательник, потому что Равна без помощи «Внеполосного» была конструктором туповатым, — набросали некоторое количество характеристик. Неудивительно, что получился не пистолет, а скорее нечто вроде орудия, обслуживаемого расчетом.

— Но я уверен, что человек в одиночку тоже с этим отлично управится. А теперь…

Он посмотрел вверх, будто прислушиваясь. Равна слышала только продолжающийся грохот камнедробилки — но один из элементов Тщательника, все еще оставшийся у окна, прильнул к стеклу, стараясь глядеть прямо вниз.

Значит, он кого-то ждет. Равна подошла к окну и тоже прильнула к стеклу, закрыв руками отражение ламп. Сквозь дождь сверкали вспышки сварки. На карнизах лаборатории блестела сосульками замерзающая вода. Проследив за взглядами Тщательника, Равна увидела пролет шаткой деревянной лестницы, поднимающейся зигзагами от каменоломни к лаборатории и кабинету Тщательника. В сумерках виднелись поднимающиеся цепочкой темные фигуры. Очевидно, три стаи. Вспышка сварки высветила среднюю — семерку в тяжелых дождевиках, в том числе один маленький ехал на плечах самого большого.

Королева Резчица.

Первый телохранитель Резчицы вошел на площадку, расположенную за дверью Тщательника. Равна его не узнала. Через минуту он распределился по периметру здания, ведя круговое наблюдение. После этого по одному появилась Резчица. Она постояла минуту у портика, снимая плащи и отряхивая воду, пробившуюся через шерсть. На Равну она посмотрела испытующим взглядом, потом вошла в дверь, впустив холодный воздух.

— Худшее время года — весна, — сказала она. — Уж хотя бы зимой нас не навещала. — Два ее элемента смотрели прямо на Равну. Адский Щенок таращился на лабораторные приборы горящими проказливыми глазами. — Но у вас куда более экстремальные внешние условия, не правда ли, Равна?

— Да, верно. Настолько экстремальные, что адекватная защита предохраняет посетителей от тех неудобств, что испытываем мы.

У нас действительно вполне цивилизованный разговор!

Тщательник отодвинулся к дальней стене лаборатории, за экраны, достаточно толстые, чтобы он мог участвовать в разговоре, не препятствуя мыслям Резчицы.

Она кивнула в его сторону:

— Мы здесь одни?

— Да, моя королева. И все, что может нас подслушать, временно отключено.

Щенок прыгнул на лабораторную скамейку и стал обнюхивать коннекторы и аккумуляторы. Остальная Резчица расположилась вокруг Равны.

— С тобой куда проще было работать, чем с Невилом.

Равна кивнула. Резчица секунду помолчала.

— Прости, я хотела сказать комплимент. Даже извинение. Я знаю, что со мной стало трудно иметь дело. Конечно, мой… Странник достаточно сплетничал насчет моего умственного состояния?

Как на это ответить? Равна попробовала нечто вроде честности:

— Странник говорил, что твое новое добавление… отвлекает.

Резчица тихо засмеялась:

— Какое восхитительное преуменьшение! — Шесть ее взрослых элементов смотрели на маленького Гвна. Адский Щенок смотрел в ответ невинными глазами, всей своей позой говоря: «Что случилось?» Конечно, это было человеческое впечатление Равны. А Резчица продолжала: — Всего век назад я бы не пошла по этой дороге. Ни за что бы не согласилась с безумным псарничеством Гармония красные куртки. Но это было до того, как наш милый Странник сделал из меня авантюристку. Сейчас у меня в головах каша круче, чем бывала за все время, что я себя помню. Гвн меня едва не уничтожил еще до того, как я осознала опасность. Я все еще ищу равновесия. У Странника есть предложения, но пока что… — В основном она смотрела на Равну, когда сказала: — Просто чтобы ты знала: даже когда мы не будем согласны, я буду верить тебе, Джоанне и Страннику больше, чем кому бы то ни было.

Равна кивнула. О Силы небесные!

— Спасибо.

— А тем временем сложилась опасная ситуация, с которой надо что-то делать.

Она замолчала, будто задумалась. Тщательник от противоположной стены спросил:

— Ты имеешь в виду Невила и его интриги?

Два тела Резчицы подняли головы:

— Да. Я тщательно присматриваюсь к Невилу с момента низложения Равны. Он хочет подчинить себе Домен, но он не такой умный, как сам думает. Вопрос в том…

Голос Резчицы задумчиво затих. Тщательник пришел ей на помощь:

— Вопрос в том, что Невил — чья-то марионетка, какой-то стаи, куда умнее, чем он.

На этот раз поднялись все головы Резчицы:

— Тщательник! Будь добр, перестань перебивать. И без того твои одержимые мыслезвуки трещат по всей комнате и думать мешают.

— Виноват! Виноват!

Ее головы снова повернулись к Джоанне, щенок последним.

— Убийства и похищения идеально сыграли на руку Невилу. Было ли это случайно? Если да, то мы — мы с тобой, Равна, — не должны особо переживать по поводу его амбиций. Но ты знаешь намеки Свежевателя, что это все — работа Хранителя. Если это так — или, хуже того, Свежеватель ведет двойную игру, — то нас переиграли. — Она замолчала, думая. — Невил хотел бы заставить нас поверить, что за нападением стоят тропиканцы. Я десять лет наблюдаю за этой толпой в посольстве. Очень трудно поверить, что они могли бы такое организовать.

— Божидар был достаточно умен, — ответила Равна. — По-своему. Джоанна думает, что в тропиках многое могло поменяться за последние десять лет из-за торговли с нами.

Резчица недоверчиво и коротко взвыла, потом пояснила:

— Что это изменило бы в Хоре на десять миллионов Стальных Когтей?

Равна улыбнулась:

— Примерно так же ответил Странник.

— Я знаю. Я сегодня говорила с ними обоими. Сегодня моя очередь приносить извинения и искать примирений. Но если Невил — чья-то марионетка, то Божидар и его толпа — ключ к этой операции. Мы не меньше пяти лет вынюхиваем возле Восточного Побережья, пытаясь узнать больше про Магната, Хранителя или кто там еще есть. Мы смотрим не в ту сторону? Если за Божидаром кто-то стоит, это объяснит нам многое. Такую возможность надо проверить.

— Послать Джо и Странника к тропикам! Ой, прости.

Резчица махнула головой в сторону Тщательника:

— Вот как он говорит. Это надо было сделать очень давно. А прямо сейчас Джо и Странник перелетают устье Шкуры.

Равна знала, как огромны континентальные тропики, даже если не считать Великих Песков.

— Отрицательный результат ничего не докажет.

Маленький Гвн клацнул зубами в воздухе, но тон стаи остался рассудительным.

— Это правда, но это будет начало. Учитывая, что случилось, мы должны уделять тропикам внимания не меньше, чем Длинным Озерам и Восточному Дому.

— Да.

— И я хотела предпринять эту рекогносцировку до того, как Невил и его друзья узнают, что мы ее задумали. У Джоанны и Странника была та же мысль. Невил думает, что сегодня мы направляемся к Доменной Горе, а на самом деле мы собрались куда дальше.

Один полет на шестьдесят километров, другой — на несколько тысяч, но для антиграва они примерно одинаковой трудности. И все же…

— Я… мне хотелось бы, чтобы мы все сперва имели возможность это обсудить… Королева.

— Зачем? Они оба хотели взглянуть. Это первое путешествие займет всего день-другой, не как прежние экспедиции к Восточному Побережью. До возвращения они будут хранить радиомолчание.

— Я думаю, есть серьезный шанс, что Невил все равно узнает об этой экспедиции.

— И что? — возразила Резчица. — Это тоже аргумент для нас действовать быстро. В истории с убийствами и похищениями меня полностью обыграли. И с тех пор Невил только и делает, что напирает. Я хочу знать, с кем мы имеем дело, пока нас снова не застали врасплох. — Она огляделась. — И поэтому тоже нам нужно поговорить. Хватит тебе вести себя как дура. Невилу нужны твои технические советы, но если он поймет, что мы работаем вместе, это тебя не защитит. Если он — орудие Хранителя, то реакция почти наверняка будет насильственной. И я хочу, чтобы у тебя были телохранители. Здесь со мной четыре стаи, которые тебя доставят домой — это в дополнение к тем, которых ты, очевидно, до сих пор не заметила. — Она улыбнулась, увидев выражение лица Равны. — Сегодня я усиливаю твою охрану.

Кивали в улыбке все ее головы, в том числе маленький Гвн.

Три часа спустя Равна наконец вернулась в свой особняк на Холме Звездолета. Сегодня произошло столько событий, сколько еще не бывало за один день после Битвы на Холме Звездолета — и никто, совсем никто при этом не пострадал! Мозг Равны работал сверхурочно, мечась между торжеством, планами и тревогами. Очень скоро из Холодной Долины пойдут тысячи и тысячи процессоров и видеокомпонентов — куда больше, чем можно будет подключить к приборам, которые строит Тщательник. Потребуется несколько лет тяжелого ручного труда, пока комбинация интегральных микросхем и конструкторских программ «Внеполосного» создаст новую технику, но после этого жизнь Детей и Домена преобразится. Польза для каждого будет неимоверная. Поэтому вопрос, быть может, надо ставить так: насколько Невил представляет собой зло? Если он не партнер в убийствах и похищениях, то могут, конечно, быть реальные компромиссы, которые не унизят его, и при этом позволят развивать проекты, которых хочет Равна.

А если Невил — марионетка Хранителя или еще кого-то? Может быть, удастся убедить его разорвать союз. А если нет… наверное, все будет определяться тем, что найдут Джо и Странник в этом новом поиске. Жаль, что сейчас с ними не поговорить. По крайней мере день или два, чтобы сохранить тайну экспедиции. Но что они могут найти за один разведывательный полет, даже в сердце Хора? Вероятнее всего, это только начало серии полетов — а такое никак в тайне не сохранишь.

Равна бродила по дому, перебирая варианты. Через окно видны были новые охранники, предоставленные Резчицей. Ничего в них скрытого не было. Перемена настроения королевы — или ее успех в контроле собственного настроения — были триумфом почти таким же, как и другие события этого дня. Но оно будило тревогу, отъедавшую края у вызванного успехами оптимизма. Слишком много завязано на настроение Резчицы и ее стабильность. У королевы все же бывают приступы гнева, провалы внимания и памяти. Битва Резчицы с собственной паранойей еще не окончена.

Мысли Равны разбегались во всех направлениях: новые догадки, новые тревоги. Если бы только у нее был доступ отсюда к «Внеполосному»! Надо было мне пойти туда сегодня. Там было то, чего ей сейчас не хватает.

Прошел час. Два. За окнами второго этажа замерзала глянцевым льдом изморось, застывала коркой, сверкающей под случайными лучами уличного фонаря. Поспать надо бы. Завтра она поговорит с кораблем, может, найдет способ пообщаться с Джоанной и Странником.

В конце концов она смогла себя уложить.

Лежа в темноте, она слушала, как дом погружается в ночной мороз. Очень шумные все эти дома. В детстве «в доме» и «на улице» были незаметно разделены, и все слышимые звуки были намеренно введены в среду. Обычно это были звуки, издаваемые живыми существами: летучие мыши, птицы, котята. Конечно, звуки и среду можно было сделать какую хочешь. Сестра Линн была без ума от Тишины — еще одна несносная черта сестрицы. Они с Линн всегда воевали из-за звуков.

Здесь, в дикой природе — Равна считала дикой природой всю планету, — звук когда-то был царством Стальных Когтей с их невероятным слухом и акустическими ухищрениями. Там, где Стальные Когти не участвовали в строительстве, звуки могли быть любыми. Первые декады, пока к ней не вселились Джоанна и Странник, Равна почти не спала. Ночью кто-то топал. Слышались щелчки и стоны, и, как бы она их ни объясняла рационально, звучали они очень угрожающе. И повторялись они ночь за ночью. Некоторые стали почти успокаивающими…

Наверное, она заснула на какое-то время…

Какие-то новые скрипы. Как будто кто-то есть на входной лестнице.

Равна тихо перешла в гостиную. Тихо? Любая стая ее бы услышала! С другой стороны, если крикнуть, то охранники с улицы будут здесь в секунду.

Она подвинулась к окну, следя, чтобы не был виден ее силуэт. Тишина, блеск снега…

И ни единой стаи. Ни следа.

Скрипы на лестнице прекратились. Равна чуть повернула голову: отсюда она частично видела лестницу. Пусть стая неслышима для нее, но на помощь человеческим ушам могут прийти человеческие глаза.

Стены были не совсем темными, и… она увидела тени, очень похожие на головы двух элементов. Стая кралась вверх.

Если я поверну голову, они услышат, услышат плоскость лица.

Равна повернулась и бросилась к задней двери.

Приглушенный визг, стук лап по ступеням передней лестницы. Равна рванула дверь, проскочила вперед и захлопнула ее за собой. Шипение взломщика стало громким, и в тот же миг его тела ударили в дверь. Равна уперлась в панель. С этой стороны запереть дверь было невозможно, и только сила и вес Равны держали ее закрытой. Она пошарила вокруг, нашла выключатель. Лестница была как раз ширины плеч, и хотя дом был построен для людей, потолок всего метр пятьдесят. Ступени завалены походным снаряжением и мусором, который притаскивали из своих экспедиций Джоанна и Странник. Они хвастались, что всегда путешествуют налегке, но любили прихватывать сувениры.

Чуть дальше, чем на расстоянии руки, находился пучок шестов, каждый заканчивался коротким зловещим лезвием. Равна попыталась достать до него ногой, чуть отодвинувшись от двери. Стая теперь колотила в унисон. Дверь приоткрылась, просунулась лапа с когтями. Равна резко захлопнула дверь, что-то хрустнуло. Элемент издал резкий свист боли, лапа отдернулась. Настал момент тишины — очевидно, пока тот, кто там за дверью, успокаивал боль. Равна развернула шесты, уперла их тупые концы в перила лестницы. Два или три лезвия она всадила в дверь, остальной пучок оказался у нее в руках, развязанный. Отлично! Она все шесты, кроме одного, всадила в разные места двери. И когда снова с той стороны начали стучать, дверь уже была заклинена куда надежнее, чем когда Равна ее изо всех сил подпирала.

Потом она перебралась через ящики и мешки, толкая оставшийся шест впереди себя. Он был слишком неуклюжим, чтобы человеку с ним маневрировать, и наплечные лямки для человека бесполезны, и древко внизу неуклюже изогнуто. И все же шест был длинный и с острым предметом на конце.

Вещей, которые притащили Странник и Джо, больше всего было внизу: палатки, снаряжение, упряжь, сапоги. Сапоги. Равна натянула старые сапоги Джо и выглянула в окошко наружной Двери. Смотрела она в поле за домом. Далеко на холме виднелись редкие огни города. Вокруг тьма кромешная, но никаких признаков других членов банды не было.

Может быть, они все в доме — шума наверху достаточно. У кого-то были топоры. Верхняя дверь задрожала, от нее полетели щепки. Блеснуло прорубившееся лезвие.

Равна обернулась к наружной двери. Шириной всего в один элемент, заперта на засов. Равна приподняла засов и толкнула — заело! Пригнувшись, Равна надавила изо всех сил, дверь приотворилась. Равна вылезла на холод. Стая позади прорубилась через верхнюю дверь. Рухнули ящики и коробки под ногами атакующего, почти завалив проход.

Драгоценные секунды. Она воткнула плечевой шест в лед, опираясь на древко, чтобы не упасть, выпрямляясь. Под сапогами Джо свежезамерзший лед ощущался гладким как стекло. Равна двинулась вперед, опираясь на шест, скорее скользя как на лыжах, чем шагая. Из дома донеслось громкое бульканье.

Если добраться до дороги, опередив бандитов, там могут найтись свидетели и даже защитники. Равна согнула колени и оттолкнулась шестом. От каждого толчка она катилась почти пять метров, опираясь для равновесия шестом на слегка шероховатый лед. Отталкиваясь, она продолжала скользить. Надо ли звать на помощь? Вряд ли ее еще видно от задней двери и из верхних окон. Может быть, она оторвалась от преследователей!

Прямо внизу лежала Дорога королевы, пустая, освещенная уличными фонарями. Равна оттолкнулась вперед — и оказалось, что на склоне вода замерзла не стеклянной гладкостью. Вспыхнула боль в ударившемся о лед бедре, и Равна поехала, вертясь, по этой стиральной доске.

Ее вынесло на свет, прямо под фонарь. Перевернулась, встала на колени. Как-то она умудрилась не выпустить шест с лезвием. В ближайших домах на дороге стали зажигаться окна, навстречу ей… Амди и Джефри! Они бежали бегом, когти Амди сверкали льдом, и два его элемента страховали Джефа от падения. Стая-девятка остановилась вокруг нее, Джефри протянул ей руку.

— Давай, — сказал он.

Она ощущала вокруг себя, как помогает ей Амди, поддерживая Джефри. Всего минуту она ощущала теплоту там, где ее обнимали его руки, и пронизывающий холод повсюду, где их не было.

Потом она увидела, что по крайней мере одна стая катится вниз по ступеням ее дома. Другая скользила, растянувшись, по переулку. Вдруг руки Джефри напряглись, дернули ее вверх, отрывая от земли.

— Держу! — крикнул он тем стаям.

Остальные стаи окружили их, мельтеша, повсюду стальные шипы и арбалеты. Краем глаза она увидела закрытую фуражную телегу, выползающую в свет фонаря.

— Держи, чтобы не брыкалась!

Кто-то схватил Равну сзади за шею и с размаху ударил головой о борт телеги.