Они поехали домой к Артуру, в Уэст-Кантри, запихнули в сумку пару полотенец и другое барахло, потом сели и стали коротать время так, как это делают все вольные странники, путешествующие по Галактике автостопом.

Они стали ждать попутную летающую тарелку.

— Один мой приятель вот так вот прождал пятнадцать лет, — сказал Артур однажды вечером, когда они, по своему обыкновению, сидели и смотрели несчастными глазами в небо.

— Какой приятель?

— Его зовут Форд Префект.

Тут в голове Артура мелькнула мысль, которой он от себя никак не ожидал — учитывая все пережитое.

Ему вдруг захотелось узнать, где сейчас Форд Префект.

И по странному совпадению на следующий день в газете появились два сообщения: одно об удивительном происшествии с летающей тарелкой, а второе — о ряде непотребных дебошей в пивных.

А еще через день явился смурной с перепоя Форд Префект и стал жаловаться, что Артур хамски не подходит к телефону.

Вид у Форда был крайне больной. Он выглядел так, словно только что, пятясь задом, прополз под живой изгородью — в тот самый момент, когда живая изгородь, пятясь задом, уползала внутрь комбайна. Шаткой походкой войдя в гостиную Артура, Форд энергичным взмахом руки отверг всю предложенную помощь, что было с его стороны не совсем резонно — от этого широкого жеста он окончательно потерял равновесие, и Артуру пришлось эвакуировать его на диван.

— Спасибо, — сказал Форд, — большое спасибо. Ты представляешь… — прибавил он и заснул на три часа. — …себе, — продолжил он, внезапно проснувшись, — как трудно дозвониться в Великобританию с Плеяд? Я вижу, что ты не представляешь, так я тебе расскажу за очень большой чашкой черного кофе, которую ты уже думаешь мне приготовить.

И, покачиваясь, он поплелся за Артуром на кухню.

— Дуры-телефонистки все спрашивали, откуда я звоню. Я им отвечаю: «Из Летчуэрта», а они: «Не может быть, не может быть, там же другой телефонный узел». Что ты делаешь?

— Варю тебе черный кофе.

— Ох!

Казалось, Форд был неизвестно чем разочарован. Он с потерянным видом оглядел помещение.

— Что это такое? — спросил он.

— Рисовые хлопья.

— А это?

— Паприка.

— Ясно, — мрачно сказал Форд и положил коробочки на место, одну на другую, но сооружение рухнуло. Тогда он положил их наоборот — верхнюю вниз, а нижнюю сверху, и фокус удался.

— Организм утомлен сверхдальним перелетом, — пояснил Форд. — О чем я говорил?

— О том, что ты звонил не из Летчуэрта.

— Да. Я этой даме так и сказал: «Хрен с ним, с Летчуэртом, говорю, если он вам не нравится. Я звоню с торгово-разведывательного судна, принадлежащего Кибернетической корпорации Сириуса, которое в настоящее время движется со субсветовой скоростью от звезды к звезде; эти звезды известны на вашей планете, хотя не знаю, известны ли они вам, милая дама». Я назвал ее «милой дамой», — объяснил Форд Префект, — потому что не хотел, чтобы она приняла близко к сердцу мой намек. Ну, намек, что она невежественная идиотка…

— Тонко, — сказал Артур Дент.

— Вот именно, — сказал Форд, — тонко.

Он нахмурился.

— Сверхдальние перелеты очень плохо отражаются на придаточных предложениях, — проговорил Форд. — Тебе придется снова помочь мне и напомнить, о чем я говорил.

— «…от звезды к звезде, — процитировал Артур, — эти звезды известны на вашей планете, хотя не знаю, известны ли они вам, милая дама, под названиями…»

— Эпсилон и Зета Плеяд, — с победным видом закончил Форд. — Потрясающий разговор, да?

— Выпей кофейку.

— Спасибо, не хочу. «И вот почему я вас беспокою, — сказал я, — хотя мог бы звонить напрямую, поскольку, смею вас уверить, что здесь, в созвездии Плеяд, есть весьма сложное телекоммуникационное оборудование: дело в том, что этот хренов пилот этого хренова корабля требует, чтобы я звонил за счет моего абонента. Как вам это нравится?»

— И как ей это понравилось?

— Не знаю. К тому времени она повесила трубку, — сказал Форд. — Вот так-то! Как ты думаешь, что я сделал потом? — свирепо спросил он.

— Не имею понятия, Форд, — ответил Артур.

— Жаль, — сказал Форд, — я надеялся, что ты мне напомнишь. Понимаешь, я тебе как на духу скажу — терпеть не могу этих типов. Они настоящие паразиты космоса, носятся по божьей бесконечности и всем навязывают свои дрянные машинки, а эти машинки никогда не работают, а если работают, то такое творят, что не понадобится ни одному здравомыслящему человеку. А главное, — добавил он, кровожадно скрипя зубами, — все время пищат: «Задание выполнено», дескать!

Это была чистая правда. Данная точка зрения вполне заслуживала уважения. Ее разделяли все трезвомыслящие люди — собственно, общественное мнение давно уже признавало трезвомыслящими только тех людей, которые придерживались данной точки зрения.

В минуты просветления — очень редкие, что неудивительно при его нынешнем объеме в пять миллионов девятьсот семьдесят пять тысяч пятьсот девять страниц — «Путеводитель» отзывается о продукции Кибернетической корпорации Сириуса следующим образом: «Покупатель может не заметить совершенную бесполезность этих товаров, охваченный чувством гордости оттого, что вообще заставил работать хоть одну из этих штуковин.

Иными словами — и это неизменный принцип, на котором основан всегалактический успех всей корпорации, — фундаментальные изъяны конструкции ее товаров камуфлируются их внешними изъянами».

— И этот тип, — напыщенно произнес Форд, — отправился в полет, чтобы продать еще несколько куч хлама! Командирован на пять лет с целью поиска и освоения новых, неизведанных планет, а также продажи новейших музпротезоматов для ресторанов, лифтов и шкафов со встроенными барами! А если на этих планетах еще нет ресторанов, лифтов и шкафов со встроенными барами, в его задачи входило искусственно ускорить развитие их цивилизаций, чтобы все эти чертовы блага побыстрее там появились! Где мой кофе?

— Я его вылил.

— Свари еще. Теперь я вспомнил, что я сделал потом. Я спас цивилизацию, и она развивается своим чередом. Или типа того — точно не помню.

Он решительно заковылял обратно в гостиную и продолжал там разговаривать сам с собой, спотыкаясь, опрокидывая мебель, а порой истошно попискивая: «Бип-бип!».

Через несколько минут Артур, отыскав среди всех выражений своего лица самое безмятежное, последовал за Фордом.

Форд был ошеломлен.

— Где ты был? — потребовал он отчета.

— Варил кофе, — все еще с самым безмятежным выражением лица ответил Артур.

Он уже давно понял, что благополучно пребывать в обществе Форда можно, лишь если иметь в запасе целый набор безмятежных выражений лица и все время переодевать их.

— Ты пропустил самое интересное место! — бушевал Форд. — Ты пропустил то место, когда я накинулся на этого типа! Сейчас, — проговорил он, — я накинусь на этого типа и вытрясу из него душу!

Он, как безумный, прыгнул на стул и сломал его.

— В прошлый раз получилось лучше, — угрюмо сказал Форд и вяло махнул рукой в сторону другого сломанного стула, который еще раньше аккуратно положил на обеденный стол.

— Понятно, — безмятежным взглядом окидывая сложенные обломки, сказал Артур, — а, э-э, зачем все эти кубики льда?

— Что? — заорал Форд. — Что? Это ты тоже пропустил? Это аппарат для поддержания жизни при низких температурах! Я этого типа в холодильник засунул. Другого выхода у меня не было, верно ведь?

— Возможно, — безмятежным голосом произнес Артур.

— Не трогай! — завопил Форд.

Артур как раз собирался поставить на место телефон, который по какой-то загадочной причине лежал на столе (трубка валялась рядом), но с безмятежным видом остановился.

— Хорошо, — успокаиваясь, сказал Форд, — теперь возьми трубку.

Артур приложил трубку к уху.

— Говорят время, — сказал он.

— Бип, бип, бип, — проговорил Форд, — вот что разносится по кораблю этого типа, в то время как он спит в холодильнике, а судно медленно облетает малоизвестный спутник планеты Сезефрас Магна. Этому типу сообщают точное лондонское время.

— Понятно, — повторил Артур и решил, что настало время задать главный вопрос. — А зачем? — безмятежно спросил он.

— Если немного повезет, счет с телефонной станции разорит этих ублюдков, — ответил Форд.

Обливаясь потом, он бросился на диван.

— Все-таки эффектное прибытие, как ты думаешь? — промолвил он.