Кажется, я недостаточно серьезно отнесся к пожару на яхте и недооценил этот факт. Возможно, потому, что уже видел сгоревшую яхту, когда Страттон посылал меня в ближайшее будущее. Это и заставило меня теперь лишь мельком взглянуть на обуглившийся остов.

Современные яхты не сгорают без остатка и не превращаются в уголь. В них очень мало деревянных частей. Все синтетические материалы, из которых они делаются, от огня превращаются в мерзкое варево, оседающее на дне корпуса. Обгоревшая современная яхта не представляет собой никакого романтического зрелища. Она мертва и отвратительна для взора.

Пабло в угнетенном состоянии следовал за нами. Баскас шел впереди решительным шагом человека, знающего свое дело.

Мои ноги подкашивались, я остановился и присел на швартовую тумбу.

— Кто это может быть? — спросил я у подошедшего Пабло. Пабло отвел глаза от жуткого зрелища и настороженно посмотрел на меня. Мне показалось, что он не решается ответить.

— Ты не думаешь, что это… может быть Меллорз, Джон? — произнес он с расстановкой.

— Господи, не знаю.

— Никто другой мне в голову не приходит. Сегодня он ушел куда-то, ничего не сказав Доринде. Я подумал, может, он захотел… поговорить с тобой о делах отеля?

— Зачем ему это нужно? Он мог бы поговорить со мной прямо в отеле. Я провожу большую часть времени именно там.

Пабло, выглядевший несколько смущенным, бросил быстрый взгляд в сторону Баскаса. А тот, достав где-то палку, ковырял ею в еще не застывшей спекшейся пластмассе.

— Я понял, что ты больше не собираешься проводить все свое время в отеле.

— О-о, — неопределенно протянул я и задумался. Очевидно, в Мире-6 Минус я окончательно разругался с Меллорзом и заявил об уходе, или он сам выгнал меня. «Если я буду неосторожным, то могу дорого заплатить за это», — подумал я.

— Я оставил в отеле свои вещи, надо еще привести в порядок кое-какие счета. Ладно, мы с Меллорзом не договаривались, но я не собирался уходить, не уведомив его.

Пабло снова как-то странно посмотрел на меня, из чего я заключил, что моя импровизация не имеет ничего общего с его тревожными мыслями.

— Джон, если это Старик, — он кивнул в сторону сгоревшей яхты, — у меня могут быть неприятности. В нашей с ним сделке многое не доведено до конца. Например, нет контракта, который можно предъявить Доринде. Меллорз не спешил оформлять устные договоренности.

— Что ты имеешь в виду?

— Сам знаешь. Черт… Что ты можешь сказать о Доринде? — Он нахмурился в тревожном раздумье. — Какие у меня шансы, как ты думаешь? Ты лучше меня знаешь Доринду. С ней можно договориться?

— Не паникуй, Пабло, — успокоил я его. — Там нет Меллорза.

— Откуда ты знаешь, черт побери?

— Знаю.

Тело, найденное там, принадлежало мне…

Я испытывал странное чувство. Пабло облегченно молчал, а я смотрел на полицейских, о чем-то тихо разговаривающих на яхте. Полицейские стояли странным треугольником на расстоянии шага друг от друга, из чего можно было заключить, что тело было в центре этого треугольника. Они напомнили мне родственников умершего у незарытой могилы, а пострадавшего я представил себе лежащим лицом вверх со сложенными на груди руками, плотно увязшим в растворившейся пластмассе, словно насекомое, застывшее в янтаре…

— Можно вас на минутку, мистер Мэйн? — позвал меня Баскас.

Я послушно подошел к краю причала и, опершись на протянутую руку полицейского, прыгнул на палубу. Баскас кивком указал на дно яхты.

Все оказалось совсем не таким, как я себе представлял. Во-первых, я с трудом разобрал, что передо мною обуглившиеся останки человеческого тела, ибо они едва отличались от еще не застывшей страшной массы, некогда бывшей пластиковыми стенами и крышей каюты. Только опытный глаз и нюх полицейского детектива мог их обнаружить. В том виде, в каком находился мой двойник, самым разумным было бы отбуксировать его вместе с остовом яхты в море и предоставить стихии совершить погребение. Но Баскас был полицейским инспектором, и я знал, что он сделает. Он распорядится освободить обгоревший труп из пластикового плена и отдать его в руки патологоанатомов для вскрытия.

Найдено мертвое тело. Баскас знал свои обязанности. Он выполнял привычную для себя работу без всяких эмоций и сомнений.

Помешать ему способно было лишь одно: обгоревший каркас не выдержит сложных работ по извлечению погибшего и затонет вместе с интригующей находкой.

Я испытывал странное чувство оттого, что присутствующих совсем не интересовала личность несчастного, его состояние перед смертью, долго ли он мучился и оставил ли после себя безутешную вдову и малолетних детей…

— Чарлтон! — крикнул Баскас одному из полицейских. — Сбегай на пристань, достань на складе спасательные круги и побольше веревок. Будет жаль, если яхта пойдет на дно до того, как мы справимся со своей задачей.

У меня в голове царила полная сумятица. Глядя на людей на пристани, нельзя было поверить, что находишься не в своем мире. Вот Пабло, Баскас, несколько зевак на пристани. Кое-кого я узнал, а они узнали меня…

Единственным чужаком был погибший в огне человек. Я вспомнил странные слова, сказанные Страттоном, о том, что вдруг мне не захочется вернуться обратно… Если бы Сюзанна оказалась жива в Мире-6 Минус, вернулся бы я в свой мир?

Эта мысль долго не покидала меня. Я взглянул на часы. Оставалось меньше двух часов.

— Мне надо идти, — заявил я Баскасу. Он с недоумением посмотрел на меня.

— О чем вы говорите, черт побери? На вашей яхте нашли труп. Мне нужны ваши показания. Это серьезное дело.

— Да, я не подумал об этом, извините. Чем могу помочь, инспектор?

Смягчившись, Баскас стал тут же расспрашивать, не мог ли кто из посторонних побывать на яхте в мое отсутствие? Я отвечал, как автомат, мечтая поскорее избавиться от инспектора. Что же делать? Есть лишь две возможности.

Первая: я остаюсь, провожу здесь весь вечер, ночь и следующее утро, пребывая в личине своего двойника. А завтра вечером отправляюсь в Бухту Морских Звезд и жду, когда Страттон вернет меня домой. Мы с ним обговаривали такой вариант на случай непредвиденной задержки. Правда, это означало, что Страттон будет вынужден заново создавать матрицу Мира-6 Минус, и вероятность неточных попаданий во временных и пространственных координатах возрастет… Но это не будет иметь особого значения. Я даже не замечу, что стал чуточку иным, вернувшись снова в Мир-1…

Вторая возможность — просто удрать. Или еще лучше — пропустить парочку рюмок и лишь потом сбежать. Чем больше я обдумывал этот вариант, тем больше он мне нравился. Конечно, мое внезапное исчезновение убедит Баскаса в том, что я замешан в смерти неизвестного. Но что мне до этого, когда я буду уже в своем мире! Просто в дальнейшем я должен остерегаться, как бы Страттон снова не послал меня в Мир-6 Минус, вот и все.

Неожиданно я сел на край причала и заявил:

— Мне что-то нездоровится…

Пабло растерянно посмотрел на меня.

— Ты стал зеленого цвета, — заметил он. Возможно, так и было, в сущности, я даже не притворялся. Мне действительно было худо.

— Мне очень жаль, сэр. Для вас это был удар, ничего не скажешь, — сочувственно произнес Баскас. Он перешел с яхты на причал и, протянув мне руку, помог подняться.

— Может, лучше вернуться в «Фалькомб»? — предложил Пабло. — Там и снимете ваши показания с мистера Мэйна, да и с меня тоже. Это намного удобнее, чем в полицейском участке.

— Не знаю… — Баскас взглянул на меня, словно сомневаясь, дойду ли я до отеля в таком состоянии.

— Да, инспектор, так, пожалуй, будет лучше, если вы не возражаете, — поддержал я Пабло.

— Что ж, в таком случае пошли, — согласился Баскас.

Он тут же дал указания полицейским оставаться на причале и никуда не отлучаться до его возвращения, будто опасался, что кто-то посягнет на обгоревшие останки. Покинув пристань, мы направились в отель «Фалькомб». Разрушенный фасад модной, лавки охранялся от возможного ограбления двумя полицейскими. Увидев два или три образца сверхмодных туалетов в разбитой витрине, я подумал, что едва ли кому придет в голову на них покуситься. Баскас перекинулся с полицейскими несколькими словами, и мы проследовали дальше.

Увидев меня, швейцар Картер выразил явное удивление. Это о чем-то говорило. Девушка у конторки высоко вскинула брови, как делала всегда, когда клиенты расплачивались чеками. Баскас сделал вид, что читает объявление на стене, пока я задавал девушке несколько вопросов о количестве прибывших в отель постояльцев, надеясь в душе, что делаю все так же, как мой двойник.

Затем мы все пошли в бар, где я и Пабло заказали виски, а Баскас будучи при исполнении — кока-колу. Бармен Уилфред в полном замешательстве оттащил меня в сторону.

— Вы не могли бы расплатиться за виски наличными, мистер Мэйн? Это приказ мистера Меллорза, сэр, я ничего не могу поделать.

Я полез в карманы и тут обнаружил, что отправился в Мир-6 без единого цента. Я беспечно улыбнулся бармену, чтобы успокоить его.

— О'кей, дружище, запиши за мной. Я все улажу, не беспокойся.

«Черта с два улажу!» Я призадумался. Видимо, ссора моего двойника с Меллорзом была нешуточной.

Баскас быстро выпил свою колу и вытащил детектор, чтобы немедленно начать допрос.

— Итак, мистер Мэйн, я хотел бы знать: как вы провели сегодняшний день?

— С того момента, как я продрал глаза?

— Давайте начнем с девяти утра, когда вы поссорились с мистером Меллорзом. Кстати, где он?

— Откуда мне знать, инспектор, — резко ответил я, чувствуя, как во мне поднимается раздражение. Баскас, в каком бы мире он ни встречался, всегда действовал мне на нервы. — О какой ссоре вы говорите, не понимаю?

Баскас улыбнулся, как он умел это делать.

— Я всегда предпочитаю правду, мистер Мэйн. Такой уж у меня характер. Один из моих людей сообщил — кстати, он частенько заглядывает в ваш отель и у него сложились дружеские отношения со швейцаром Картером, — так вот, этот полицейский узнал от Картера о вашей ссоре с хозяином, а тот сам был свидетелем вашей стычки с мистером Меллорзом. По словам Картера, состоялся крупный разговор. Мистер Меллорз недвусмысленно приказал вам убраться из отеля и прихватить с собой ваших дружков, мистера Блексли и мистера Орчарда.

— Ты мне не говорил об этом, Джон! — испуганно воскликнул Пабло. — Это правда?

Я понял, что влип. В довершение ко всему, открылась входная дверь, и в холл вошел Меллорз. Когда он увидел меня, в глазах его засверкали молнии; он тут же направился к нам.

— Разве я не велел тебе, Мэйн, убираться отсюда немедленно? Чтоб духу твоего здесь не было!

Я не знал, что сказать. Пабло был перепуган, понимая, что его сделке с Меллорзом теперь конец. Осторожный Баскас делал вид, что это его не касается. Он с деланным безразличием рассматривал бутылки на полках бара и, видимо, был несколько разочарован тем, что я не прикончил Меллорза и не забальзамировал его труп в расплавленной пластмассе.

Разгневанный Меллорз готов был лопнуть от злости.

Я выпил виски и, как ни в чем не бывало, улыбнулся всем троим. Если уж решился бежать, то момент самый подходящий. Я не намерен был терпеть все это, ведь я даже не принадлежал этому миру. Их проблемы меня не касались. Тут мне стало смешно от чудесного сознания полной безответственности. Мог делать все, что вздумается, говорить все, что хочу.

— Прошу извинить, — я недвусмысленно посмотрел в сторону мужского туалета. — Я сейчас вернусь.

И кивнув, покинул их.

«В конце концов, — думал я, оказавшись в туалете и довольно посмеиваясь, — я ничем не могу им помочь». Выпитое виски приятно согревало. Мне, разумеется, хотелось бы помочь Пабло, но это не тот Пабло, которого я знаю. Он двойник, подделка. Его проблемы мне чужды, даже если они в какой-то степени похожи на проблемы настоящего Пабло. К тому же я знал, что ему никогда не заключить сделку с Меллорзом и придется дожидаться, когда Меллорз умрет, и тогда он сможет договориться с Дориндой.

Путешествие сюда было пустой тратой времени, хотя Страттон; без сомнения, найдет все эти события весьма интересными. Я же ничего нового не открыл. Меллорз жив, и никто его не убивал, а из-за пожара на яхте я не смог проверить, там мое ружье или оно похищено.

Настало время готовиться к побегу. Я вышел из туалета через черный ход, пересек свалку картонок из-под пива, замусоривших весь внутренний дворик. Справа были широкие железные ворота, куда въезжали грузовики, слева — небольшая калитка, ведущая на лужайку за отелем и к берегу реки. Как всегда, моросил дождь. Дворик был огорожен глухой стеной, ни одно окно не выходило на эту неприглядную кухонную свалку. Даже у первоклассных отелей есть свои задворки. Я осторожно открыл калитку, огляделся по сторонам и, не увидев никого на лужайке, быстро направился к берегу.

У причала стоял катер Меллорза.

Я обернулся и в последний раз посмотрел на отель. Окна бара были ярко освещены, и я видел Меллорза, Баскаса и Пабло у стойки. Вскоре к ним присоединился Дик. Меллорз что-то рассказывал, выразительно размахивая руками. Увы, мне уже не доведется узнать, о чем он так эмоционально говорил.

Лужайка круто спускалась вниз, до воды было футов восемь. Начинался прибой. Стенка из валунов и камней спасала лужайку от эрозии и затопления, понтонный причал был удобен для швартовки лодок и яхт.

Прежде чем я успел спуститься, меня увидел Меллорз. Встревоженный Баскас подошел к окну.

Но я уже добрался до понтонного причала и принялся отвязывать катер. Мостки, мокрые и покрытые водорослями, были скользкими и опасными, для устойчивости я опустился на колени.

Промокший канат не слушался онемевших от холода пальцев, и узел не развязывался. Сняв наконец петлю с причальной тумбы, я увидел стоявшего наверху Баскаса.

— Что вы делаете, Мэйн? Остановитесь! Я сейчас спущусь к вам, — крикнул он.

Все еще стоя на коленях, я плечом оттолкнул катер и прыгнул в него. Баскас уже спустился на причал, но при первых же шагах поскользнулся и сел прямо на мокрые доски. Моих усилий не хватало, и катер слишком медленно, с трудом, отдалялся от причала.

На лице Баскаса застыло выражение удивления и растерянности.

И в этот момент появился Меллорз.

— Что происходит? Эй, что ты делаешь с моим катером, Мэйн? — закричал он.

Баскас, оправившись, уже пытался ухватиться за нос катера, который, несмотря на мои отчаянные усилия, прибивало к причалу.

До сих пор я не нарушал законов своей страны. Правда, я всячески уклонялся от допросов, ибо знал, что ни в чем не виновен, тем более в смерти неизвестного на яхте, даже если Баскас думает иначе. Сейчас он это подтверждал своими действиями.

— Мэйн, вам будет только хуже! — крикнул он и, изловчившись, все же попытался прыгнуть на катер.

Однако Баскасу не повезло. Когда ему удалось ухватиться за борт, ноги его оказались в воде. В результате катер сильно отнесло от причала, и Меллорз, решивший последовать примеру инспектора, в растерянности замер на берегу.

— Подайте мне руку, Мэйн, — попросил Баскас, отчаянно цепляясь за борт катера. — Будьте мужчиной. — Он выразительно смотрел на меня.

И тут я совершил свое первое противозаконное деяние в Мире-6 Минус. Я оттолкнул ногой руку Баскаса, пытавшегося ухватиться за трос лебедки, наклонился, оторвал пальцы инспектора от борта и бесцеремонно столкнул его в воду. Итак, я отважился на применение насильственных действий в отношении полицейского чина.

Баскас, испуганно вскрикнув, погрузился в воду.

— Вы что, с ума сошли, Мэйн? — Вопрос был почти риторический, и Меллорз, стоя в безопасности на твердой земле, мог себе это позволить.

Я видел, что Пабло, стоявшему на лужайке и глядевшему на нас, происходившее доставляло немалое удовольствие.

Катер наконец отдалился от берега футов на пятнадцать, и я был в относительной безопасности, тем более что Баскас благоразумно поплыл к причалу. Меллорз уже приготовился выловить его из воды.

Вскоре инспектор выбрался на причал и, не обращая внимания на то, что с его одежды ручьями стекала вода, грозно и одновременно растерянно глядел на меня. Мой поступок был ему непонятен.

Течение уже несло катер на просторы гавани, как вдруг он вздрогнул от неожиданного удара.

Засмотревшись на Баскаса, я не заметил, что катер отнесло к цепочке яхт Пабло, пришвартованных у мола параллельно берегу. Я быстро закинул канат на одну из них. Мне нужна была остановка, чтобы завести мотор, который никак не хотел работать. Видимо, село зажигание. Я уже представил себе, как Баскас и Меллорз, наняв моторную лодку, снимают меня с катера и тащат в полицию.

До причала было футов сорок, но я отчетливо видел, что там происходит: Баскас и Меллорз, жестикулируя, о чем-то горячо спорили. В этот момент в устье реки появилось рейсовое судно. Ровный шум турбин говорил о хороших запасах топлива и быстроходности. Рулевой заметил знаки Меллорза и подвел судно к причалу. Я же в это время безуспешно пытался вызвать к жизни мертвый мотор.

Между причалом и судном было футов шесть, и Меллорз довольно громко переговаривался с капитаном. Я внимательно прислушивался. Наконец договоренность была достигнута, и капитан взял на борт Меллорза и Баскаса. В последнюю минуту к ним присоединился Пабло. Это обрадовало меня — в стане врагов появился союзник.

Мотор наконец завелся и ровно загудел. Я отцепил канат и направил катер к дельте реки. За мной, набирая скорость, шел красавец-корабль. Баскас и Меллорз стояли на мостике. На устах Меллорза играла торжествующая улыбка. Нас разделяло футов пятьдесят. Еще немного — и они нагонят меня. Катер тащился вдоль причала, и расстояние между мной и преследовавшим судном сократилось уже вдвое. Не раздумывая, я обогнул причал, дал полный газ и снова повел катер вдоль цепочки яхт, только уже с другой стороны. Это был удачный ход, я мог кружить вокруг причала с яхтами до самого вечера. Большое судно не могло развить скорость на таком коротком расстоянии и в относительно мелком месте. Оглянувшись, я увидел, как его владелец о чем-то спорит с Баскасом. Наверняка, он говорил, что не собирается рисковать своим новым кораблем даже ради торжества закона.

Это вдохновило меня, и я решил вести катер по мелководью поближе к берегу. Там было полно подводных камней. Хотя прилив уже начался, до полного затопления дельты реки оставалось еще несколько часов, и отмели, едва прикрытые водой, представляли грозную опасность для судна с более глубокой осадкой, чем катер. Это был мой козырь. Никто в здравом уме не решится пересечь дельту в такое время, тем более на собственном новехоньком корабле…

Мы миновали два высоких утеса, похожие на ворота, через которые река несла свои воды в море. Мои преследователи явно намеревались перехватить меня, когда я выйду на открытую воду. Я же резко свернул вправо.

На мостике опять начались встревоженные переговоры, когда, прошмыгнув прямо перед их носом, катер вошел в мелководье, заканчивающееся большой отмелью. Обернувшись, я испугался, что корабль последует за мной. Но рулевой дал задний ход. Видимо, Баскасу было заявлено, что он требует невозможного.

А я в это время налетел на мель.

Я не раз выходил из трудных положений на таком мелководье — как в Фалькомбе, так и в других местах. Последний случай произошел совсем недавно. Здесь было всего три фута воды; песчаное, рифленное волнами дно было отлично видно, как и все, что лежало на нем: от морской звезды до металлолома и банок из-под пива. Вполне достаточно, чтобы пробить дно подводным камнем или любым острым предметом.

Однако я решил рискнуть и сняться с мели. Я не считал, сколько раз снова садился на дно, и все думал: если бы я вовремя добрался до одной из яхт Пабло, все было бы иначе. Но я не оставлял попыток, хотя и боялся, что днище катера не выдержит. Я уже представлял себе, как придется вплавь добираться до Фалькомба на приливной волне, и снова обратил свой взор на корабль. Похоже, шкипер окончательно послал Баскаса ко всем чертям, ибо белый красавец возвращался в гавань.

Мне удалось преодолеть уже половину отмели, и, воодушевленный успехами, я продолжал дальнейшие попытки. Наконец я снялся с мели. Катер был в порядке. Ход его стал ровным, под килем вода изменила цвет — с речной охры на морской серо-зеленый. Я шел вдоль утесов, держа курс на Бухту Морских Звезд.

Порывшись в запасах Меллорза, я обнаружил непочатую бутылку «Джонни Уокера».