— Взять их! — пронзительно завопил Йод. — Девчонку не убивать!

Несколько дружинников, размахивая своим разношерстным оружием, бросились в погоню. Мгновение кризиса миновало, теперь у бандитов снова был прежний лидер. Если бы Нэка и подземный житель сумели сбежать, пока Нэк сражался и когда всем было бы ясно, что поймать снова их невозможно, вот тогда бы Йоду Мечу пришлось бы на самом деле поволноваться за свою шкуру и звание вождя. Нэк рассчитывал убить Йода как можно быстрее и установить над дружиной свою власть. Теперь же все его планы оказались разрушенными, и все из-за чьего-то рассеянного взгляда.

Одним прыжком Нэк покинул круг и бросился на вождя. Он еще мог успеть, мог взять Йода в заложники и выторговать время или, если повезет, освобождение — свое собственное, Нэки и подземного жителя. Кроме того, Йода можно было просто убить, оставив дружину без вождя, когда выбирать будет не из чего.

Однако Йод был настороже. Он встретил Нэка обнаженным мечом, непрерывно призывая на помощь своих людей, голосом разбивая остатки зародившихся в них сомнений.

Нэк был снова окружен со всех сторон. Воины опасались приближаться к бьющимся Мечам вплотную — Нэк легко мог достать вождя отчаянным броском, но щетинившийся оружием круг лишал его при этом возможности спастись бегством. В Нэка целились из луков, но он и Йод передвигались столь быстро и толчея вокруг них была так велика, что лучники не решались стрелять.

— Давайте ружье! — закричал Йод.

Нэк похолодел. Он знал, что такое ружье. После победы над Горой дружина Тила вернулась обратно с ружьями и гранатами, возможности которых вскоре были продемонстрированы всем желающим. Воины Тила использовали ружья против подземных жителей, потому что без огнестрельного оружия подобная компания была бы просто невозможна. Ружья представляли собой металлические трубки, из которых можно было стрелять маленькими кусочками железа, выталкиваемыми наружу силой расширяющихся газов с огромной силой и скоростью. Конечный эффект был подобен выстрелу из лука, но только из ружья можно поражать противника вернее и быстрее и от стрелка при этом требуется гораздо меньшее умение. Калека с ружьем мог запросто убить умелого фехтовальщика.

Решив, что ружья противоречат законам существования кочевников, Тил приказал собрать все огнестрельное оружие и лично спрятал его. Но империя была огромна, дотошно проследить судьбу каждого ружья невозможно, и часть их оказалась утеряна…

Если у дружины Йода есть ружье, Нэке и хирургу из Геликона не спастись. Ружейная пуля легко пробьет металл кабины грузовика.

В отчаянии рванувшись вперед, Нэк проник сквозь оборону Йода и ранил его в ногу. Но как только Нэк сумел восстановить равновесие, рядом с ним раздался оглушительный хлопок. Что-то впилось в его ногу, и было ясно, что это не стрела.

В него выстрелили из ружья.

В первое мгновение Нэк почувствовал только облегчение: они выстрелили не в Нэку, а в него!

В следующую секунду он понял, что это означает его конец. Вторым выстрелом его убьют, и он больше никогда не увидит Нэку — придется ей обратно ехать одной. Если только этот хирург не возьмет ее под свою защиту. Что было маловероятно, потому что этот человек, позволивший продержать себя столько времени в клетке, не мог защитить даже себя самого.

— Сдавайся! — прохрипел Йод. — Сдавайся — или я прикажу тебя пристрелить!

Выбора не было. Йод не стал бы грозить впустую. Нэка могли убить и в том случае, если он сдастся, но уж тем более наверняка, если нет. Больше ничем помочь Нэке он не мог, если ей суждено убежать, она убежит, сражаться дальше было бесполезно.

Нэк отбросил в сторону меч и стал ждать, что будет дальше.

— А ты умен, — сказал Йод, наблюдая за тем, как его люди крутят Нэку руки. — Ты спас свою жизнь.

Йод осторожно прикоснулся к своей ране:

— Ты доказал свое имя и свой статус. Человек менее умелый, чем ты, вряд ли смог бы ранить меня в честном бою.

Это было ложью. Йод бился неплохо, но в империи Нэку был известен не один десяток воинов, которые могли бы одолеть вождя с легкостью. Но сейчас Нэк предпочел об этом молчать, чтобы не раздражать понапрасну человека, в чьей милости он находился. Чем дольше Йод будет видеть себя честным победителем, тем дольше и честнее он будет себя вести.

— Но моя дружина понесла от тебя урон, которого можно было бы избежать, если бы ты сдался сразу, — продолжил Йод. — Я обещаю сохранить тебе жизнь, но наказания тебе не избежать. Связать его.

Дружинники поспешили повиноваться. Нэка связали: руки за спиной, колени и щиколотки. Пропустив за связанными руками Нэка и под веревками, стягивающими ноги, шест, дружинники оставили его лежать на земле, а сами с готовностью подбежали к Йоду, желая подчеркнуть свою преданность.

Рана Нэка болела все сильнее. Входное отверстие в бедре было очень маленьким, задета большая мышца. Выпущенный из ружья кусочек металла, очевидно, застрял где-то внутри. Крови вытекло совсем немного, гораздо меньше, чем в случае резаной раны. Но рану, причиненную, например, мечом, легче было очистить и проще лечить.

Невдалеке послышались победные крики — вернулись бандиты, посланные в погоню за беглецами.

— Мы поймали ее! — крикнули Йоду.

Это оказалось правдой, и горю Нэка не было предела. Двое дружинников вели Нэку, ее платье было сильно изорвано, часть тела обнажена. Но насколько Нэк мог видеть, ранена она не была.

— У нее был кинжал. Она заколола Бафа, — добавил второй дружинник. — Настоящая дикарка. Но мы взяли ее, как было приказано, видишь, она даже не ранена.

— Ненормальный сбежал, — сказал первый дружинник. — Ну и черт с ним.

Рана Йода, не слишком серьезная, была перевязана. Страдал он, наверное, не меньше Нэка, но крепился и не показывал это. Вождю необходимо было восстановить свое лицо перед дружиной.

— Говоришь, она освободила ненормального и заколола одного из моих людей? — задумчиво проговорил Йод. — Ее дружок тем временем, притворившись ненормальным, устроил здесь черт знает что и убил Тифа.

Йод со значением посмотрел на Нэка, как будто выбирая подходящее наказание.

— Что ж, нам следует преподать им урок.

Йод, осторожно наступая на раненную ногу, подошел к Нэке, которую крепко держали за руки два дружинника. Постояв немного перед ней и насладившись зрелищем ее беспомощности, вождь принялся срывать с нее клочья одежды, разбрасывая их в стороны на потеху толпящимся по сторонам дружинникам.

— Люди, смотрите, она же просто красавица!

Нэк силился разорвать свои путы, но его связали на совесть. Стоящие рядом с ним бандиты, заметив, что он пытается освободиться, начали безжалостно смеяться над ним: они была рады тому, что он страдал. Точно так же они радовались бы страданиям Йода, обернись дела для него худо.

— Хан! — выкрикнул Йод.

К вождю подошел молодой Кинжал, которому было явно не по себе. Парень только что получил свое имя, догадался Нэк, ему едва исполнилось четырнадцать.

— Ты еще ни разу не пробовал женщину, не так ли? — спросил Кинжала Йод.

— Нет… нет, — запинаясь ответил Хан, стараясь не смотреть на обнаженную Нэку.

— Твое время настало. Давай, вперед.

Хан попятился:

— Я не понимаю.

— Эта куколка из ненормальных с мягкой кожей и наливной грудью — ты попробуешь ее первым. Прямо сейчас.

Хан быстро взглянул на Нэку и снова виновато отвел глаза:

— Но у нее… у нее на руке его браслет!

— Да. В этом-то и весь смысл. Пускай браслет остается.

— Но…

— Он будет смотреть. И его браслет останется у нее. Таково его наказание. И ее тоже.

Хан начал дрожать:

— Но это несправедливо. Я не могу сделать это.

Нэк яростно дернулся, но только содрал веревкой кожу с запястий.

— Я убью любого, кто к ней прикоснется! — выкрикнул он.

Покорная в руках дружинников, Нэка стояла с закрытыми глазами. Казалось, что происходящее ее не касается, что ее просто нет здесь. Тело девушки было совершенным и прекрасным, и не верилось, что орущая толпа вокруг сможет коснуться ее своей грубостью. Нэк заметил, как бандиты смотрят на Нэку, облизывая губы.

Йод захохотал:

— Тогда тебе придется убить нас всех, ненормальный влюбленный. Потому что очень скоро к ней прикоснется каждый из нас — и ты будешь на это смотреть.

— Нет! — закричал Хан. И кинулся на Йода.

Йод сбил юного Кинжала с ног одним небрежным взмахом руки.

— Слезливый слабак, ты упустил свой шанс. Теперь моя очередь.

Прихрамывая, Хан потащился прочь и сел на землю рядом с Нэком. Из его разбитой губы текла кровь. Когда Хан садился, один из его кинжалов выпал у него из-за пояса.

Йод расстегнул свои короткие штаны. Бандиты заржали. Нэка открыла глаза, начала молча вырываться и попыталась ударить вождя ногой.

— Держите ее за ноги, — рявкнул Йод.

Вторая пара дружинников торопливо бросились выполнять приказание и вцепились в колени Нэки.

С трудом повернувшись к Хану, Нэк подтолкнул его связанными ногами. Юноша повернулся и испуганно взглянул на него. Нэк кивком указал Хану в сторону лежащего на земле кинжала.

Хан повернулся и еще секунду смотрел на возню, которую затеяли вокруг Нэки четверо дружинников, которым никак не удавалось растянуть девушку плашмя на земле. Потом Кинжал опустил глаза, поднял свой клинок и бросил его в сторону Нэка. Кинжал упал совсем рядом, но воспользоваться им сразу Нэк не мог.

Нэка начала пронзительно вскрикивать. Нэк не смотрел в ее сторону. Он должен был заполучить кинжал. Выгнувшись над шестом дугой, он короткими рывками принялся скользить вдоль дерева плечами вперед, до тех пор, пока петля на ногах, а потом и на руках не соскочила с шеста. Нэк перекатился на бок, потом снова на спину, начал шарить под собой руками. Лезвие кинжала разрезало ему ладонь, но он завладел желанным клинком.

Никто ничего не заметил. Все дружинники были поглощены действом, которое устраивал для них Йод.

Вождь навалился на Нэку — девушка пронзительно закричала и судорожно забилась в руках мучителей. Ей удалось освободить одну руку, но Йод, яростно хрипя, прижал ее к земле намертво. Дружинники, держащие Нэку за ноги, начали скалить зубы, многозначительно подмигивая товарищам.

Нэк вертел кинжал в руках, но взять его надлежащим образом, так, чтобы лезвие оказалось направленным к веревкам под углом, никак не мог. Ладони Нэка стали скользкими от его собственной крови. Наконец, ему удалось зажать кинжал как надо, и через некоторое время его путы, постепенно и очень неохотно, начали ослабевать.

Нэку казалось, что он борется с веревкой целую вечность.

Запыхавшийся вождь встал. Лежащая у его ног Нэка тихо всхлипывала.

— Ого, да ведь она девственница! — воскликнул Йод. — Посмотрите-ка вот на это!

Дружинники придвинулись ближе, чтобы взглянуть туда, куда указывал вождь. Нэк, потерявший чувствительность ко всему на свете от разрывающей его грудь душевной муки, скрипя зубами сражался с веревкой.

— Тогда почему на ней его браслет? — спросил кто-то.

— Говорят, что за пределами круга он немногое может, как мужчина.

Веревки все еще не отпускали Нэка. Хан Кинжал встал и поспешно ушел — его от всего этого тошнило.

— Ну ладно — выстраивайтесь в очередь, и каждый свое получит, — командовал Йод. — Достанется всем. Она очень хороша.

Дружинники выровнялись в очередь. Нэка перестала плакать и замолчала. Четверка дружинников по-прежнему держала ее за руки и за ноги распластанной на земле.

Прежде чем Нэк освободился, еще трое бандитов успели надругаться над ней. Нэк одним ударом разрубил веревку на щиколотках и вскочил на ноги. С наслаждением он погрузил в спину четвертому лежащему на Нэке свой кинжал. Еще один — всего четыре.

— Эй! Осторожно — он развязался!

Но Нэка набросились всем скопом. Он яростно отбивался, но кинжал был не его оружием, а число врагов не оставляло никаких шансов. Буквально через несколько секунд Нэку снова заломили руки за спину.

Все сорок пять бандитов по очереди изнасиловали Нэку у него на глазах — он не мог ничего сделать и вынужден был смотреть.

Но это было еще не все.

— Ты убил еще одного и нескольких ранил, — злобно выкрикнул ему в лицо Йод.

— Убить его! — неслось с разных сторон.

— Нет. Я обещал ему жизнь. Но я хочу, чтобы эта сволочь мучилась, — ответил Йод. — Отрубим ему руки.

Вождь достал свой меч.

Нэка, о которой в это время все забыли, с трудом поднялась на ноги. Ее взгляд был устремлен в пустоту. Кинжал, при помощи которого Нэк освободился, валялся тут же неподалеку. Девушка медленно наклонилась и подняла оружие.

Затем, не издав ни единого звука, она бросилась на Йода. Взмахом кинжала она срезала с его лица лоскут кожи вместе с частью глазного яблока.

Взвыв от боли, Йод мгновенно повернулся и не думая, отработанным движением ударил в ответ мечом. Широкое лезвие разрезало шею Нэки до половины.

— Проклятие! — заорал Йод, не замечая от такого неожиданного исхода свою новую рану. — Я не хотел ее убивать! Нам же нужны женщины!

Нэка упала навзничь, из ее разрубленной шеи брызнула кровь. Нэк рванулся вперед и повалился на землю вместе с удерживающими его за руки бандитами.

Все было кончено. Зубы Нэки сверкнули в оскале предсмертной агонии, ее алая кровь обильно разлилась по голой сухой земле.

— Проклятие! — повторил Йод. — Это он во всем виноват! Держите его крепче!

Нэка перевернули на грудь. На этот раз, согласно злобным наставлениям Йода, его руки были связаны не за спиной, как в первый раз, а спереди. Пока двое бандитов стягивали запястья Нэка веревками так, что у него трещали кости, четверка других прижимала его к земле.

Йод встал поудобней и взмахнул своим мечом так, как будто собирался рубить дрова.

Руки Нэка пронизала невыносимая боль, и он потерял сознание.

Но уже через несколько секунд он пришел в себя, хотя, возможно, ему это только показалось. Боль в руках стала еще пронзительней, в ноздри ему ударил тягучий сладкий запах. Обрубки его кистей прижигали факелами, при этом мясо на них шипело и корчилось.

Нэк снова провалился в пустоту.