14. ПЕРЕГОВОРЫ
— Рикус… Рикус… Рикус…
Мул поправил перевязь, на которой висела его левая рука и прицепил Кару Ркарда к кольцам Пояса Ранга. Стоящий снаружи отряд уже двое суток без перерыва скандировал его имя. Теперь, несколько оправившись от полученных ран, мул готов был встретиться с ними лицом к лицу.
— Хочешь, я пойду с тобой? — предложила Ниива.
Больше никто не осмеливался находиться в одной комнате с Рикусом.
— Нет. Лучше я один.
Выйдя на маленький балкончик, Рикус посмотрел на стоящий посреди главной площади Маклы отряд мертвецов. Некоторые из них были голыми, и обрывки опаленной одежды лишь кое-где прикрывали обожженные тела. Черные обрубки торчали вместо рук. Другие потеряли ноги и держались за большие, висящие в воздухе, камни. Но большинство воинов превратилось в маленькие смерчи черного пепла, увенчанные смутно очерченными, искаженными мукой лицами. Все они входили в погибший отряд Древет. Впереди, над кругом почерневшей и потрескавшейся мостовой, горел столб оранжевого пламени.
Зловещий отряд неумерших мертвецов пришел в Маклу через несколько часов после легиона тирян. Ни колдовство Каилума, ни угрозы гладиаторов не заставили их уйти.
— Рикус!.. Рикус!.. Рикус!..
Раз за разом. Монотонно и неизменно. Рикус смотрел на своих погибших воинов и не знал, понимают ли они, что он пришел на их зов. Стараясь не выказывать страха, мул заставил себя выждать несколько мгновений. Потом поднял руку, прося тишины. Но мертвецы продолжали скандировать его имя.
— Мне жаль, что вы погибли! — крикнул Рикус. — Я пытался вас спасти! Оранжевое пламя, которое, как решил мул, было Древет, качнулось вперед. Вслед за ней и весь отряд сделал шаг вперед.
— Слава Рикусу!
Мул отшатнулся, потрясенный ненавистью, прозвучавшей в их голосах. Потом, видя, что отряд больше не двигается, он вернулся на прежнее место. Теперь он крепко схватился за перила балкона — чтобы больше не отступать. И чтобы не так дрожали руки…
— Я должен был спасти то, что осталось от легиона, — пытаясь перекричать снова начавших выкрикивать его имя мертвецов, объявил он. — Вы все равно были обречены!
— Слава Рикусу! — И Древет подвела свой отряд еще на шаг ближе.
Мул стиснул перила так, что побелели руки. На сей раз он не сдвинулся с места.
— Что вам нужно? — спросил он.
Мул пытался говорить спокойно, но в голосе его слышался страх.
— Скажи нам, почему? — делая еще шаг, сказала Древет.
Языки пламени лизнули пол каменного балкона.
— Я же сказал вам: чтобы спасти легион! — ответил Рикус, чувствуя, как дрожат колени.
Отряд сделал еще шаг.
— Слава Рикусу!
Лишь отчаянным усилием воли мул заставил себя оставаться на балконе.
— Если вам нужна моя жизнь, — крикнул он, — попробуйте ее взять! Дрожащей рукой он взялся за меч.
«Не дури! — приказала Тамар. — Пока ты не отдал мне Книгу, твоя жизнь тебе не принадлежит!»
Когда Рикус убрал руку с меча, она добавила:
«Твои воины хотят, чтобы их отпустили. Им больно.»
«Откуда ты знаешь?» — недоверчиво спросил мул.
«Да ты на них посмотри, — словно удивляясь его ненаблюдательности, ответила Тамар. — Любому дураку ясно, что они вновь и вновь переживают свою мучительную смерть. Будь это в их силах, они давным-давно распрощались бы со своими бренными телами.»
Мул понимающе кивнул.
— Вы свободны! — крикнул он, и видя, что ничего не меняется, добавил: — Уходите. Оставьте свою боль.
— Скажи нам — почему? — отозвалась Древет.
Она поднялась в воздух и повисла перед балконом. Язык оранжевого пламени коснулся перевязи Рикуса. Пропитанная кровью материя сразу же вспыхнула. Вскрикнув, мул поспешно отдернул руку и, сорвав с шеи горящую тряпку, кинул ее на площадь.
Тем временем отряд мертвецов сделал еще шаг к балкону. Решив, что он зря послушался Тамар, Рикус вжался в стену. Но Древет последовала за ним. Она висела так близко, что жар ее пламени обжигал мула. Вытащив из ножен меч, Рикус приготовился защищаться.
«Тут Кара не поможет», — предупредила Тамар.
«Но Древет ничего не желает слушать!»
«Неужели ты думаешь, что твои воины смирятся со своим уделом, когда ты сам не в силах взять на себя бремя ответственности? — спросила Тамар. — Если ты не принимаешь свою судьбу, она тебя уничтожит… а мне, между прочим, совсем не улыбается искать нового помощника для поисков Книги.»
«Я тебе не слуга!»
Тамар промолчала. Не было нужды возражать. У себя за спиной Рикус услышал голос Ниивы.
— Я позову Каилума!
— Не надо! — крикнул мул, мысленно соглашаясь с доводами призрака. Он не доверял Тамар, ненавидел и презирал ее, но ничуть не сомневался, что сейчас она пытается спасти его. Как ни крути, а он действительно ей нужен. Должен же кто-то найти Книгу…
— Мне не требуется защита от моих собственных воинов.
Не отрывая глаз от висящего перед ним огненного столба, Рикус спрятал меч в ножны и сделал шаг вперед. Древет отступила. Когда она сошла с балкона и вновь повисла над площадью, мул остановился. Он посмотрел на взывающих к нему мертвецов. Всем сердцем мул принимал тяжкую ответственность за совершенное.
И теперь он был готов отпустить отряд Древет.
— Вы погибли, — твердо объявил он, — чтобы я выиграл битву! И если бы потребовалось, я сделал бы это снова.
Голоса смолкли, и Канх оторвался от кружки горького вина, которым угостил его кто-то из друзей. Как и большинство соратников, гладиатор обосновался в западной части поселка — как можно дальше от Рикуса и компании его мертвых поклонников.
— Не нравится мне это… — проворчал Канх. — Как вы думаете, что сейчас делает Рикус? Похоже, заставил Древет и ее ребят запеть по-другому…
— Кто знает, — пожала плечами Лор, смуглокожая женщина с окровавленной повязкой на обрубке правой руки. Она протянула пустую кружку Джонато, молчаливому темплару, снискавшему расположение гладиаторов своей сверхъестественной способностью находить вино там, где другим приходилось довольствоваться водой. — Готова побиться об заклад, до добра все это не доведет.
— Один гном сказал мне, что Рикус изучает колдовство и собирается стать королем Тира, — вставил Лафус, сгорбленный эльф-полукровка с широким лицом. — Гном слышал об этом от самого Каилума.
— А я этому не верю, — покачал головой Канх. — Рикуса, которого я знал, мало заботят и колдовство, и венец. Думаю, это рубин лишил мула разума.
— То, что вы сражались на одной арене, еще не означает, что ты знаешь Рикуса, — с готовностью возразил Лафус. — А как ты объяснишь этот кошмар на площади?
— На площади собрались не нашедшие успокоения души, — покачал головой Джонато. — Они не имеют никакого отношения к колдовству.
— Вы, темплары, знакомы с магией, — кивнул Канх. — Кроме того, я куда больше доверяю Рикусу, чем какому-то там трахнутому солнцем гному. Да и с чего ты взял, что он все это не выдумал? — обратился он к Лафусу.
— Мой знакомый гном утверждал, — ответил полукровка, — что Каилуму об этом рассказала Ниива, — гладиатор победно оглядел своих собеседников. — Потому-то она, дескать, и не хочет больше спать с мулом.
— Тогда я буду с ним спать, — заплетающимся от вина голосом объявила Лор, и показав свой обрубок, добавила: — Может, его колдовство вырастит мне новую руку.
Наступило неловкое молчание.
— А что говорят у вас? — после паузы спросил Канх у Джонато.
Темплар пожал плечами и наполнил опустевшую кружку Лор.
— Темпларам все равно — мул ли изучает колдовство, или это колдовство управляет мулом. Колдовство — это сила. И лучше иметь сильного хозяина, чем слабого.
— Вставай! — В комнату Рикуса ворвался К'крик. — Ты нужен.
— Это еще зачем? — проворчал мул и сел на кровати. За последние три дня он встал с постели всего один раз — когда отпустил с миром отряд Древет. — Хаману выслал против нас новую армию?
— Нет, — ответил К'крик.
Скрипнув зубами от прокатившейся по телу боли, Рикус встал. Рана в плече уже затянулась — еще в самый первый день Каилум исцелил ее силой солнца. Но остальные раны, включая ожоги от капель сыпавшейся с небес лавы, все еще не зажили.
Язва на груди мула выглядела хуже, чем раньше. Рубин теперь напоминал алый зрачок большого черного глаза, истекающего вонючим желтым гноем. Левая рука мула распухла и не слушалась. Болела она не переставая.
Набросив на плечи накидку, Рикус вслед за трикрином вышел в коридор.
Как и все здания в поселке, мраморный особняк сильно пострадал от огня. Покидая Маклу, тиряне ничего не пощадили. В воздухе пахло гарью, а прославляющие победы Урика хвастливые картины на стенах скрылись под толстым слоем копоти.
И тем не менее, с тех пор, как легион покинул Тир, Рикус нигде не спал с таким комфортом, как тут. Пока тиряне находились в Кратере Костей, надсмотрщики вместе с рабами вернулись в Маклу. Они, похоже, не сомневались в победе Маетана и горько пожалели о своей поспешности, когда сотни освобожденных тирянами рабов набросились на своих мучителей.
К'крик вел Рикуса к главному залу особняка — большой квадратной комнате с выходами по углам. Потолок над ним прогорел, и алые лучи солнца светили прямо в зал. Полированный деревянный пол усеивали обломки массивного стола и резных стульев. На стенах висели обугленные тряпки, некогда бывшие бесценными гобеленами.
К'крик подвел Рикуса к мраморному креслу, около которого уже собрались Ниива, Каилум, Стиан и Джасила. В центре зала стоял Гаанон. У него на лбу красовалась свежая татуировка — алое солнце. В руках великаныш держал боевой каменный молот — увеличенная копия тех, которыми так любили сражаться гномы.
Но сейчас Рикуса куда больше интересовал худой человек рядом с великанышем. Мул сразу признал в нем Маетана из рода Лубар. Одет он был в зеленую тогу с бронзовым нагрудником, гордо украшенным сверкающим двухголовым змеем Лубар. Отметив про себя чистые одежды адепта, Рикус решил, что вряд ли Гаанон поймал урикита, когда тот ползал по осыпям Дымящейся Короны.
— Принеси мой пояс и меч, — приказал Рикус К'крику.
Щелкая жвалами в предчувствии хорошей охоты, трикрин помчался выполнять распоряжение.
— Я пришел под водным флагом, — сказал Маетан.
Он ссылался на древнюю традицию Ахаса, согласно которой голубой флаг символизировал мирные намерения. Водным флагом частенько пользовались путники и торговцы, желая подойти к уже занятому оазису. Иногда его применяли и на войне.
— Надеюсь, — продолжал адепт, — даже рабы проявят уважение к голубому флагу.
— Возможно, — кивнул Рикус. — Если будешь хорошо себя вести…
По правде говоря, мул и гроша ломаного не дал бы за водное знамя урикита. Эти штучки годились для тех, кто считал войну своего рода игрой. Для мула же это была скорее кровная месть. Если сегодня он и не убьет адепта, то лишь потому, что тот ускользнет.
Кинув полный ненависти взгляд на урикита, Рикус повернулся к Нииве.
— Отзови наших воинов с поля боя, — приказал он.
Ниива нахмурилась.
— Но ведь многие…
— Немедленно, — настаивал мул. — Что бы Маетан ни говорил, доверять ему нельзя. Мне бы не хотелось, чтобы урикиты захватили нас врасплох.
Гномы и отряд в две сотни гладиаторов остались на поле боя выискивать тирян, погребенных под обвалом. Они спасли почти двадцать воинов и нашли в десять раз больше трупов, но судьба еще двухсот тирян оставалась неизвестной.
Ниива вышла. К'крик принес Пояс Ранга и меч.
— Подожди снаружи, — приказал трикрину мул, надевая пояс.
— Маетан враг, — скрестил усики К'крик. — Останусь у-убить.
Но Рикус только покачал головой. Ему даже думать не хотелось, что будет, если адепт, используя Путь, подчинит себе разум трикрина.
— Иди. Жди снаружи. Если он ускользнет от меня, только ты сможешь его поймать.
К'крик неуверенно защелкал жвалами, но послушался. Обнажив Кару, Рикус демонстративно положил меч себе на колени.
— Не беспокойтесь, — сказал Маетан. — Придя к вам, я прекрасно понимал, что могу не вернуться живым.
— Ну, так зачем тогда приходить? — поинтересовалась Джасила.
— Мое поражение бросило тень на честь рода Лубар, — непринужденно объяснил адепт. — Лично передавая вам слова моего короля, я смогу частично восстановить наше доброе имя… И тогда могучий король Хаману конфискует только половину моих земель.
— И что же хотел передать нам Хаману? — довольно улыбнулся Рикус.
— Эти слова предназначаются для вашего короля, — сказал Маетан.
Сунув руку в кармашек за поясом, Рикус извлек оттуда кристалл оливина.
— Ты можешь передать сообщение через меня.
Маетан кивнул.
— Я согласен.
Мул держал волшебный камень в вытянутой руке. Понемногу перед ним появились резкие черты короля Тихиана. Он, похоже, ничуть не обрадовался, увидев Рикуса.
— А я-то надеялся больше никогда тебя не увидеть, — прорычал король.
— У меня хорошие новости, ваше величество, — спокойно и почтительно сказал Рикус. — Мы уничтожили армию, которую Хаману послал против Тира, и захватили поселок Макла.
— Ты что, с ума сошел? — взревел Тихиан. — Вся торговля Урика держится на рудниках Маклы! Да Хаману вас в порошок сотрет! А заодно и Тир, чтоб другим неповадно было!
Рикус поднял глаза от кристалла. Он оставался совершенно спокойным. В конце концов, все равно никто, кроме него, не слышал короля Тира. За спиной Маетана в зал проскользнула Ниива.
— Что хочет сказать король Хаману? — обратился мул к адепту.
— Могучий Хаману позволит узурпатору Тихиану остаться на троне в Тире, — сказал урикит. — Взамен Тихиан должен вернуть Урику Маклу, продолжать торговлю Тира железом и подарить короне Урика всех гладиаторов этого легиона. Могучий король Хаману не потерпит, чтобы по пустыне разгуливали свободные рабы.
Рикус послушно передал предложения Хаману в Тир.
— Соглашайся! — приказал Тихиан.
Судя по его неуверенному тону, он и сам понимал, что Рикус вряд ли передаст послу Урика его слова.
Вспомнив предательство Тихиана в пещере кес'трекелов, мул криво ухмыльнулся в лицо Тихиану и громко объявил:
— Тир отказывается от этих условий.
— Я король! Только я здесь решаю! — завизжал в кристалле Тихиан. Но никто, кроме мула, его не слышал.
Маетан кивнул. Похоже, он не ожидал услышать ничего другого.
— Могучий Хаману предвидел подобный ответ. Поэтому он послал свою армию перекрыть все пути к Тиру. Мы не дадим вам вернуться.
— Вам, видимо, потребовалось много легионов, — удивленно приподнял брови мул. — Пустыня велика.
— Армия Хаману еще больше, — уверенно ответил Маетан. — Наши легионы повсюду. Теперь у тебя осталось только два пути: сдаться или умереть.
Рикус молчал. Но совсем не потому, что испугался. Если Маетан говорил правду, то оставался еще и третий путь — самим напасть на Урик. Хаману не мог одновременно загородить все пути в Тир и оставить в городе достаточно большой гарнизон. Никак не мог.
Видя, что мул молчит, в беседу вмешалась Джасила.
— Если у Хаману так много войск, почему он не пошлет их сюда?
Маетан даже головы не повернул в ее сторону.
— Потому, — ответил он, — что король хочет: во-первых, по-прежнему получать железо Тира, а во-вторых — заполучить новых рабов. Уничтожив ваш легион, он этого не добьется. Вот капитуляция — совсем другое дело.
— Все это неважно, — сказал Рикус. — Тир отклонил предложение Хаману.
— Проклятый выродок выродившегося циклопа!.. — орал в кристалле Тихиан.
Рикус сунул оливин за пояс, и голос смолк.
— Разумно ли отвергать предложение Урика? — тихо спросил у мула Стиан. — Пытаясь спасти горстку воинов, не подвергаем ли мы опасности Тир?
— А если бы твоим темпларам предстояло добывать обсидиан под плетками надсмотрщиков? — взъярилась Ниива. — Что бы ты тогда запел?
— Я пытаюсь спасти Тир! — крикнул Стиан. — И если кому-то из нас придется ради этого пострадать — то ничего тут не попишешь.
— Ты просто дурак, — бросила Джасила. — Даже если мы и заставили гладиаторов сдаться, все равно ничего не изменится. Хаману нарушит свое слово, как только это будет ему выгодно. Мы должны драться.
— Ты хочешь сказать — умереть?
— Мы не будем умирать, — остановил их Рикус, — и сдаваться мы тоже не будем. У меня есть другой план.
Его соратники недоуменно переглянулись. Только Стиан, не сдержавшись, спросил:
— И что же ты придумал?
— Расскажу, когда придет время, — ответил мул. Он вовсе не собирался в присутствии Маетана излагать возникшую у него идею.
— Ты передал нам слова своего короля, — обратился Рикус к адепту. — Значит, водное перемирие кончилось. Теперь у тебя самого есть выбор: или отвечаешь на мои вопросы, или готовься к смерти.
— Это зависит от существа вопросов, — невозмутимо отозвался Маетан.
— Назови шпиона, передававшего тебе сведения о наших планах и передвижении!
Шепот удивления пробежал по собравшимся в зале тирянам. Своими опасениями Рикус поделился только с Ниивой, и больше ни с кем. Все сразу посмотрели на побледневшего, как полотно, Стиана.
Маетан удивленно приподнял бровь.
— Назвать моего шпиона? — улыбаясь, переспросил он.
— Отвечай! — крикнул мул.
— Ладно, — кивнул урикит. — Теперь Урику все равно. Да и вся его помощь не предотвратила позора, павшего на мой род. — Маетан показал на Каилума. — Шпион — этот гном.
— Что?! — взревела Ниива.
— Я пообещал вернуть Книгу Королей Кемалока, — пояснил адепт. Он распахнул свою тогу, показывая, что под ней ничего не спрятано. — К сожалению, — он язвительно усмехнулся, — я забыл Книгу дома. Какая жалость… Придется тебе, Каилум, навестить меня в Урике.
С отвисшей от удивления челюстью Рикус глядел на перепуганного гнома. Мул ничуть не сомневался, что предатель — Стиан. Но обвинения Маетана звучали так правдоподобно… Гномы и впрямь могли пойти на все, лишь бы заполучить назад свою драгоценную книгу. Но, наверно, самым убедительным аргументом для мула было то, что гномы Каилума несколько раз отказывались участвовать в сражении. Ну и, конечно, то, как жрец солнца ухитрился втереться в доверие к Нииве.
— Схватить Каилума! — приказал мул.
Стиан с готовностью двинулся к гному, но на его пути возникла Ниива.
— Оставьте Каилума в покое.
Темплар выхватил из-за пояса кинжал и хотел обойти ее, но гладиатор молниеносным ударом ноги выбила из его руки оружие. В следующий миг она уже крепко держала Стиана одной рукой за горло, а другой упиралась ему в спину.
— Не вздумай шевелиться, — прошипела Ниива. — Давненько я не убивала темпларов…
— Отпусти его! — крикнул Рикус, соскакивая со своего мраморного кресла. И видя, что Ниива не думает подчиняться, повторил: — Немедленно отпусти Стиана!
— Не отпущу! Еще один шаг, Рикус, и я сломаю ему шею!
— Делай, как знаешь, — пожал плечами мул, вытаскивая из ножен Кару. — Только это не спасет Каилума.
Отшвырнув Стиана в сторону, Ниива тоже обнажила меч.
— Если ты хочешь убить Каилума, тебе придется сперва сразиться со мной.
— Ты это серьезно? — Рикус замер.
Он пристально глядел в зеленые глаза своей партнерши.
— Ниива, не надо! — воскликнул Каилум, направляясь к мулу.
— Помолчи! — оборвала его Ниива. — Дай мне самой разобраться в этом деле! — И она переместилась так, чтобы снова стоять между гномом и Рикусом. — Если ты поверил Маетану… — начала она.
— Дело не в Маетане, — возразил Рикус. — Дело в том, что с нами творилось после того, как эти гномы влились в наш легион. Вспомни… Урикиты предвидели каждый наш шаг!
— Возможно, среди нас и есть шпион, — не стала спорить Ниива, — но это не Каилум. Это бред какой-то. Он же спас нас от хафлингов. Он сражался вместе с нами, когда мы столкнулись с Умброй…
— Тогда мы потеряли весь отряд Джасилы, — подал с полу голос Стиан.
— Между прочим, из-за вас! — прогремел Гаанон. — Если бы твои темплары приняли участие в сражении, все было бы по-другому.
— Но гномов с нами тоже не было… — вставила Джасила.
— Как ты можешь так говорить? — воскликнула Ниива. — Ведь именно тогда Каилум спас твою собственную жизнь!
— Только потому, что она стояла рядом, — сказал Рикус. — Он же не спас ее добровольцев…
— Рикус, — шагнул вперед Каилум. — Я понимаю, почему ты готов скорее поверить врагу, нежели мне. — В голосе гнома звучал страх. — Но Ниива не заслуживает такого обращения. Извинись перед ней, или мне придется принять меры.
— Каилум! — возмутилась Ниива. — Помолчи! Здесь не обо мне речь!
— Принять меры? — пораженный тоном гнома, повторил Рикус. — Ты что, мне угрожаешь?
Каилум побледнел, но не отступил.
— Нет, я просто предупреждаю. — Он снова шагнул вперед. — Если тебе угодно, можешь считать меня шпионом. Можешь даже убить меня. Но пока я жив, ты не обидишь Нииву.
— Может, не будем торопиться? — обратилась к мулу Джасила. — Что, если Маетан солгал? Он же не обязан говорить нам правду. Может, он пытается отомстить Каилуму за огненную реку, которая сожгла его армию. Или выгораживает настоящего шпиона. — Она выразительно посмотрела на Каилума. — Кроме того, мне кажется, он ведет себя не так, как вел бы себя предатель…
— Он ведет себя не как шпион, — кивнул Рикус, — а как гном, имеющий фокус.
Каилум спокойно встретил испытующий взгляд мула.
— Это так, — сказал гном. — В тот день, когда Ниива спасла мою жизнь, я поклялся защищать ее всегда и везде.
— Значит, Каилум не шпион, — решила Ниива, кладя руку на плечо Каилума. — Предать легион значило бы для него предать свой фокус.
— Если только он сказал правду о своем фокусе… — пробормотал Рикус. Тем не менее, он убрал меч в ножны и отступил в сторону. — Я не знаю, шпион он или нет, но теперь за Каилума отвечаешь ты, Ниива. Если он окажется предателем — ты разделишь его судьбу. Ничто тебя не спасет… даже то, что было и есть между нами.
— Ты поступил правильно, — чуть улыбнулась женщина. Она тоже убрала меч в ножны. — Спасибо…
— А теперь, — объявил мул, — уходите. Все… Нам с Маетаном надо поговорить наедине.
Настало время убить Маетана, и Рикусу казалось, что в одиночку это будет легче. Адепт наверняка не сдастся без боя. С Карой в руке Рикус обладал хоть какой-то защитой против его атак. Остальные тиряне были беззащитны.
Когда все, кроме Гаанона, покинули зал, Рикус обратился к великанышу.
— И ты тоже, мой друг.
— Но если он решит напасть…
— Адепту Пути руки не нужны, — усмехнулся Рикус. — Можешь отпустить нашего гостя…
«Ты собираешься убить Маетана?» — внезапно спросила Тамар.
«И не пытайся меня остановить!» — предостерег ее Рикус.
«С какой стати? Убив его, ты устранишь одно из препятствий на пути к Книге. Но одному тебе не справиться. Тебе нужна помощь…»
«Помощь?»
«Распахни накидку, — посоветовала Тамар. — Я его отвлеку. Если сможешь, привлеки его внимание к рубину».
— И о чем ты хотел со мной поговорить? — спросил Маетан, когда Гаанон покинул зал.
Он явно был уверен в своих силах.
— У меня есть нечто, принадлежащее тебе, — сказал Рикус, распахивая накидку.
При виде раны на груди мула урикит поморщился. Рубин Тамар сверкал так ярко, что отбрасывал алый отблеск на лицо Маетана.
— Что это?
— Умбра, — ответил мул. — И я хочу, чтобы ты забрал его обратно. Он так мерзок, что я не могу больше удерживать его внутри моего тела… Моя плоть гниет от его прикосновения.
«Хитро придумано», — похвалила Тамар.
Черная тень поплыла через алый рубин. Преодолев отвращение, Маетан посмотрел внутрь камня.
— Умбра вовсе не…
Он не договорил: Тамар начала атаку.
Призрак наполнил сознание мула бурлящей желтой грязью, воняющей серой. На ее поверхности вспухали и лопались громадные зловонные пузыри. Из одного такого пузыря появилась задняя часть многоногого чудовища с рубиново-красным панцирем из квадратных пластин. Мерзкая тварь вытащила из грязи голову, и Рикус узнал чуть раскосые глаза Тамар. В своих мощных челюстях она держала вырывающегося Маетана.
Рикус тут же представил себя рядом. Он не тратил зря энергию на то, чтобы принять какую-нибудь замысловатую форму. Он остался самим собой, включая гноящуюся язву на левой груди. Единственной разницей, насколько он мог судить, стало отсутствие в ней рубина Тамар.
— Ты напал на меня! — прошипел Маетан. — За это ты умрешь!
Адепт превратился в двухголового змея Лубар. В тот же миг кипящая грязь превратилась в клубящийся черный газ, скрывший урикита.
— Стой! — взревел мул, взбешенный тем, что его враг опять ускользнул. Кара Ркарда вспыхнула ослепительно белым светом, и Рикус увидел себя рядом с массивной аркой из синего обсидиана. Тут и там из песка торчали куски прозрачного зеленого стекла. Сколько хватало глаз — кругом ни Маетана, ни Тамар.
— Ты же сказал, что хочешь его убить! — услышал мул голос призрака. — Приди и возьми его!
— Где вы? — закричал мул.
Луч света, вырвавшись из меча, ударил в черный проход под голубой аркой. Рикус устремился туда. Он уже начинал уставать, а ведь битва еще даже и не началась.
Несколько больших кусков стекла, вырвавшись из земли, устремились в сторону Рикуса. Еще миг — и они разрежут мула на части. В последний момент гладиатор успел прикрыться мечом. Коснувшись волшебного клинка, стекло разлетелось на сотни мелких осколков. Они на мгновение повисли в воздухе, а потом начали быстро устремились вверх.
Только теперь мул осознал, что ему легче держать меч острием кверху. Значит, что бы ни говорили его глаза, он стоит вверх ногами.
Рикус прыгнул — головой в землю, ногами к небу. Стеклянный мир провалился в бездну. Кругом стало совершенно темно. Потом возник белый свет. И вот Рикус снова стоит по колено в желтой кипящей грязи. А перед ним, там, где еще мгновение назад находилась обсидиановая арка, извивается Змей Лубара. Одна его пасть вонзила клыки в панцирь Тамар. Другая качается из стороны в сторону, готовая нанести удар.
Как мог быстро, Рикус побрел к Маетану…
Тамар рвала длинное тело адепта своими клыками. Текла черная змеиная кровь. Но вот змей, изловчившись, обвил ее тугими кольцами… Красный панцирь с треском лопнул.
Подняв меч, Рикус с размаху опустил его на извивающееся тело врага. Волшебный клинок рассек крепкую чешую, глубоко вонзившись в черную плоть. Свободная голова змея зашипела и повернулась к мулу. Обнажив ядовитые клыки, она ринулась на Рикуса. Гладиатор крутанул мечом…
Голова змея остановилась перед возникшей у нее на пути сверкающей, кружащейся сталью. Рикус хотел сделать выпад, но тут Маетан снова зашипел. Мул ощутил едкий запах желчи.
И змей, и призрак исчезли. Рикус снова стоял в большом зале усадьбы. А перед ним, устремив взор на горящий в груди мула кристалл, замер Маетан.
Чувствуя, что может завершить битву одним ударом, Рикус взмахнул Карой. Но в тот же миг Маетан исчез. Резкая боль пронзила левую лодыжку Рикуса. Он почувствовал, что падает. Невидимый урикит швырнул мула на пол.
Все тело мула взорвалось ослепительной острой болью. Кара выскользнула из руки. Проклиная свою нерасторопность, Рикус потянулся за ней, но в тот же миг засыпанный пеплом пол превратился в желтую грязь. Рикус вернулся к продолжающейся в его мозгу битве. Меч без следа исчез в бескрайнем вонючем болоте.
— Вот тебе и конец, дурак!
Повернувшись, Рикус увидел ползущего к нему Змея Лубар. Он сжимал в своих кольцах Тамар, превратившуюся теперь в красную птицу с длинным острым клювом. Рикус поспешно зашарил руками по грязи в поисках меча. Мгновение спустя острые клыки вонзились ему в живот. Мул почувствовал, как по его жилам горячей волной потек змеиный яд. Вот Маетан поднял гладиатора в воздух…
Понимая, что без меча ему не одолеть урикита, Рикус решился на безумный шаг. Однажды, когда торговец рабами вез мула из Урика в Тир, Рикус, пытаясь убежать, убил стражника. Мула поймали, а торговец в наказание привел его к грязевому озеру неподалеку от оазиса. Он пообещал, что простит гладиатору смерть стражника, если тот переберется на другую сторону.
Рикус не проплыл и пятидесяти ярдов, когда какая-то тварь острыми зубами схватила его за ногу и утащила под воду. Ослепленный грязью, задыхающийся мул тем не менее сумел свернуть шею своему противнику. Им оказалась большая, десятифутовая саламандра с кольцом похожих на перья плавников вокруг шеи и десятком перепончатых ног.
Надеясь, что существо, способное найти добычу в грязевом озере, сможет разыскать и упавший туда меч, Рикус решил превратиться в саламандру. Он собрал все свои силы… Из глубины его естества поднялась волна жизненной силы, и длинная скользкая рептилия без труда выскользнула из пасти змея, оставив после себя только покрытую слизью чешую.
Над головой Рикуса сомкнулась желтая грязь. Мембраны прикрыли его глаза. В этом мире не было ни верха, ни низа, были только два направления: вперед и назад. В жилах мула по-прежнему горел яд адепта; туманя разум, делая движения неуверенными, а лапы слабыми. У него за спиной взбешенный змей, засунув голову в грязь, вслепую пытался нащупать ускользнувшего у него из-под носа гладиатора.
Рикус плыл и непрерывно пронзительно пищал. Издаваемые им звуки, отражаясь от препятствий, возвращались к плавникам вокруг головы саламандры, и создавали в ее мозгу картину находящегося впереди пространства. Мул закрутился на месте, и уже через миг обнаружил пропавший меч. Отчаянно работая перепончатыми лапами, Рикус устремился к нему.
Добравшись до Кары, мул положил лапу на рукоять и представил себя таким, каким был на самом деле. И тут же задохнулся от хлынувшей ему в рот грязи. Не поддаваясь панике, Рикус вцепился в меч и устремился к поверхности.
Он вынырнул и сразу услышал у себя за спиной злобное шипение. Круто развернувшись, мул наотмашь полоснул мечом. Колдовское лезвие, проскользнув между ядовитых клыков, вонзилось в глотку мерзкого чудовища. Владыка Маетан из рода Лубар пронзительно закричал.
Рикус снова стоял в зале, а у его ног лежало обезглавленное тело адепта.
Рикус рухнул на колени и тяжело оперся на меч. Все его тело горело от змеиного яда. Сил совсем не осталось.
«Дело сделано, — сказала Тамар. — Теперь ты пойдешь в Урик и найдешь там Книгу. Я должна узнать судьбу Бориса!»
— Я найду Книгу, — прошептал Рикус. — Но не для тебя…
В глазах мула потемнело. А когда зрение вернулось, он увидел бегущую к нему Нииву. За ней, нарушив приказ мула не входить, бежали К'крик, Каилум, Стиан, Гаанон и Джасила.
Рикус попытался встать, но ноги не держали.
Ниива поддержала его.
— Тебе надо лечь в постель. — Она повела его к выходу из зала.
— И прихвати Каилума, — прошептал мул. — Меня укусила змея… Если он даст мне умереть…
— Все будет хорошо, — успокоила его Ниива.
— Подождите! — закричал Стиан. — А как же король Тихиан? Мы должны рассказать ему о случившемся! Хаману может послать свои легионы против Тира!
— Король подождет, — проворчал Гаанон.
— Нет, — помотал головой Рикус. — Стиан прав. Надо предупредить Тихиана.
Ниива нахмурилась, но осторожно посадила мула в мраморное кресло. Он вытащил из-за пояса кристалл оливина. Мгновение спустя в зеленой глубине колдовского камня появилось искаженное яростью лицо Тихиана.
— Куда ты делся?!
— Я убивал посланца короля Хаману.
— Что?!! — завизжал Тихиан. — Ты же всех нас обрек на верную смерть!
— Вовсе нет, великий и могучий Тихиан, — язвительно сказал мул. — Хаману скоро будет не до Тира. Ему придется защищать Урик.
— Ты не посмеешь… — охнул король.
— У меня нет выбора, — честно ответил Рикус. — Для моих гладиаторов это единственная надежда на спасение. Жаль, что ты не принял на службу племя кес'трекелов. Лишняя сотня воинов была бы очень кстати.
— Подожди, — растерянно пробормотал Тихиан. — Может, тебе стоит посоветоваться с Агисом и Садирой?
— Передай им от меня привет, — сказал Рикус. — Но этот вопрос я могу решить сам.
Он облегченно вздохнул — значит, его друзья благополучно достигли Тира.
Подумав, гладиатор протянул оливин Нииве.
— Разбей его, — приказал мул. — Он нам больше не понадобится.
