2. ЧЕРНАЯ СТЕНА
Обжигающий ветер наконец-то стих. Дым горящей агроси столбом поднимался к небу. Стоя в тени огромного вагона-крепости, Рикус, жадно пил из кувшина, вытащенного его воинами из трюмов корабля пустыни. Рядом с ним стояли Ниива, Садира, Агис и командиры трех подразделений легиона: темплар Стиан, аристократка Джасила и бывший раб-гладиатор великаныш Гаанон. За спиной Рикуса, словно изваяние, застыл трикрин К'крик. Его явно не интересовали ни вода, ни собравшийся возле мехов совет.
Сам легион расположился неподалеку — сотней небольших отрядов по пятнадцать-двадцать воинов. В центре каждого отряда стоял кувшин захваченной у урикитов воды. Воины пили вволю — кто сколько может. Скоро, очень скоро Рикус прикажет вылить оставшуюся воду в песок, а значит, надо, пока не поздно, потребить драгоценную жидкость.
— Ты что, с ума сошел? — резко спросил мула Агис и со злостью швырнул деревянный ковш в отрытый кувшин с водой.
Он обвел глазами мертвых великанышей, сгоревшую агроси и вдребезги разбитые осадные орудия.
Не отвечая, Рикус посмотрел на запад. Туда, где совсем недавно скрылась за песчаными дюнами армия противника. Пока что никто из посланных туда разведчиков не вернулся. Отсюда Рикус делал вывод, что урикиты продолжают наступление на Тир. Мул был несколько удивлен и даже раздосадован тем, что враг не захотел вступить в бой. Беспечность, с которой урикиты расстались с агроси и осадными орудиями, говорила об их уверенности в своих силах.
Видимо, они считают, что возьмут Тир и так.
— Мы нападем на них с тыла, — после долгой паузы сказал мул. — Внезапность на нашей стороне.
— Их в пять раз больше, — огрызнулся Агис. — Никакая внезапность нам не поможет!
— Остальные командиры упорно не поднимали взгляда от земли, не желая встревать в спор.
— И дело тут вовсе не в защите Тира, — понизив голос, продолжал Агис. — А в желании отомстить роду Лубар.
— Желание раба отомстить свято, — заявила Ниива. — Ты бы тоже это знал, если бы хоть раза познал прикосновение плетки.
— А это еще что? — спросил К'крик, прежде чем спор возобновился.
Рикус поднял глаза к нему и ахнул от изумления. Там, в сияющем розовом тумане, висела облачная голова короля Тихиана. Сотканная из бледно-зеленого света, она казалась невесомой и нереальной, но не узнать резкие черты повелителя Тира было невозможно.
Воины вокруг закричали. Радость и удивление слышались в их голосах. Прямо на глазах голова спикировала вниз, словно огромный метеорит. Еще миг — и она повисла в каких-то ста футах от земли, заслонив собой небо. Весь легион, как один человек, разразился новыми радостными криками. Как и остальные жители Тира, воины считали, что это Тихиан освободил их из рабства. Они не знали, с каким трудом Агис заставил их любимого короля подписать знаменитый Первый Указ.
— Тихиан! — воскликнула Ниива. — Что он здесь делает?
— И как он сюда попал? — поинтересовался Рикус. — Я думал, он не владеет колдовством.
— Не владеет, — подтвердила Садира. Она подняла руку и произнесла короткое заклинание. — Это не похоже на обычное колдовство, — объявила она мгновение спустя.
— Это и не Путь, — сказал Рикус, потирая виски. — Я чувствую присутствие мыслей Тихиана, но они усилены так, как ему никогда и не снилось.
Агис и Садира переглянулись. Рикус и Ниива с тревогой ожидали их решения. Наконец, собравшись с духом, Агис высказал ужасающее предположение.
— Это может быть драконьими чарами.
— Драконьими чарами? — переспросила Джасила. — Это еще что такое?
Слова звучали невнятно, ведь в ходе уличного боя, незадолго до свержения Калака, стражник-великаныш ударил ее дубиной по голове. Теперь один глаз женщины опустился почти на щеку, некогда прекрасный нос стал похож на извилистый змеиный след, а полные губы кривились в вечной усмешке.
— Драконьи чары, — объяснила Садира, — это колдовство и путь, соединенные вместе.
— И Тихиан такое умеет? — схватилась за голову Ниива.
— Солдаты Тира, — загремел Тихиан, положив конец их разговору. — Я следил за вами. — Его слова раскатывались, словно удары грома. — Вы хорошо выполнили мой план!
— Его план… — фыркнул Рикус.
Но его никто не слышал за радостными криками легионеров.
— Вы нанесли удар врагу во славу Тира, — между тем продолжал Тихиан. — Когда вы вернетесь, вас всех ждет заслуженная награда.
Новая буря восторженных криков заглушила даже голос короля.
Через пару секунд губы Тихиана снова пришли в движение, и легион утих.
— Наши враги слишком глупы, и пожелали вернуться, — прогремел король. — Вы погоните их, как ветер гонит пыль. Как Дракон гонит перепуганных эльфов…
По рядам воинов пробежал тревожный шепоток. Все смотрели на запад. Там, к неописуемому удивлению Рикуса, на вершине небольшого холма появилась черная, как смоль, стена. Мул не знал, что и кто прячется за ней, но подозревал, что это дело рук урикитов.
— Убейте коварных урикитов! — приказал Тихиан, — и помните, что ожидает вас в Тире. — Его лучезарные формы понемногу теряли четкость — Пользуясь стратегией, которую я поведал Рикусу, Тир обязательно победит!
Все посмотрели на мула.
— Они ничего мне не говорил, — сплюнул Рикус.
Мул сказал это тихо, так, чтобы его слышали лишь стоящие рядом.
— Разумеется, нет, — рассердился Агис. — Он просто пытается нас всех прикончить.
— Король никогда ничего подобного не сделает! — запротестовал Стиан. Как и все темплары, он носил длинную черную рясу — традиционную одежду слуг властителей Тира. Глубоко запавшие глаза, волосы до плеч, обострившиеся черты лица — все в нем говорило о смертельной усталости. — Предполагать подобное равносильно государственной измене!
Слушая пламенную речь Стиана, Рикус заметил, как темплар неприметно спрятал в карман своей рясы маленький зеленый кристалл оливина. Мул сразу понял, как королю удалось так быстро узнать об успехе своих войск. Подобный магический кристалл Рикус уже видел у одного из шпионов Тихиана, тогда еще Верховного Темплара короля-колдуна Калака. Оливин обеспечивал мгновенную, скрытую от посторонних связь.
— Скажи, Стиан, — обратился к темплару Рикус. — Тихиан не посвятил тебя в эту свою стратегию?
— Нет, — покачал головой Стиан, небрежно вынимал руку из кармана. Как и во всех темпларах, в нем было что-то от фокусника. — Как бы он мог это сделать?
— Значит, Агис прав. Тихиан и впрямь собирается на убить, — кивнул гладиатор. — Причем чужими руками.
Он снова посмотрел на медленно надвигающуюся черную стену.
— Мне тоже кажется, что Агис прав, — сказала Джасила. Она, одна из немногих жителей Тира, инстинктивно чувствовала, что новому королю, нельзя доверять. — Если бы не Агис и не вы трое, Тихиан запросто навязал бы свою волю Совету Советников.
— Вот что. — Рикус посмотрел на Агиса, Садиру и Нииву. — Вы трое отправляйтесь в Тир. Вправьте мозги Тихиану.
— А ты что собрался делать? — спросила Ниива.
— Добью урикитов, — пожал плечами мул. — Убью их командира…
До черной стены оставалось менее полумили.
— Не волнуйтесь, после боя я вас догоню.
— Я не верю своим ушам, — воскликнул Агис. — Ты все еще рассчитываешь победить?!
— У меня нет выбора, — огрызнулся мул. — Даже если я уговорю гладиаторов отступить, урикиты погонятся за нами. Тогда в живых не останется никого. Сражаясь, мы хотя бы выиграем время. Может, вы и успеете добраться до города.
— Мы победим, — провозгласил Гаанон.
Как и многие великаныши, Гаанон был неисправимый подражала. Он всегда копировал манерами и внешним обликом своих кумиров. Сейчас он щеголял наголо обритой головой и, как и Рикус, одевался в одну лишь набедренную повязку.
— Победа или смерть! — воскликнул Гаанон, повторяя излюбленный клич гладиаторов.
— Я тоже остаюсь, — решила Ниива.
— И я, вместе с моими добровольцами, — добавила Джасила.
Мул посмотрел на Стиана. К его удивлению, темплар тоже, хоть и неохотно, кивнул.
— Король отдал приказ, — сказал он. — Мы остаемся с легионом.
— Ты-то чем прогневил нашего великодушного короля? — с издевкой спросила у него Джасила.
— Твой юмор неуместен, — огрызнулся Стиан.
Видя такое единодушие среди своих командиров, Рикус повернулся к К'крику и объяснил все, что произошло. Он предложил ему сопровождать Агиса и Садиру в Тир.
— Нет, нет! — воскликнул К'крик. — Остаюсь со стаей охотников! Поведу для тебя вагон. Проломим черную стену.
— Ты можешь вести агроси? — удивился Рикус.
— Пхатим заставлял К'крика править, когда сам ложился спать, — ответил трикрин. — Стой, вперед, поворот.
— Тогда оставайся, — Рикус хлопнул трикрина по панцирю. Глянув на приближающуюся стену, мул увидел, что до нее осталось каких-то две сотни ярдов. Приказав гладиаторам вылить оставшуюся воду на горящую агроси, он повернулся к Агису и Садире.
— Вам пора идти.
— Удачи в бою, — пожелал Агис, поднимая руку ладонью кверху в традиционном жесте прощания. — Надеюсь, от солдат Хаману она отвернется.
— Ты прав, — ответил Рикус. — Они погибнут.
— Мы все надеемся на это. — Садира крепко сжала мула. — Я хочу, чтобы и ты, и Ниива вернулись в Тир живыми.
— С нами ничего не случится, — невозмутимо ответил Рикус. Нежно взяв Садиру за плечи, он запечатлел на ее челе долгий и горячий поцелуй. — Это вам с Агисом надо быть поосторожнее. В конце концов, мы сражаемся всего лишь с урикитами. Вам же предстоит иметь дело с Тихианом.
Проводив друзей, Рикус приказал Стиану занять со своими темпларами правый фланг, а Джасиле и добровольцам — левый.
— И что мы там будем делать? — спросил Стиан, ждавший, но так и не дождавшийся дальнейших указаний.
— Сражаться, — ухмыльнулся Рикус. — А ты как полагал?
— Твой план боя выглядит, мягко говоря, неполным, — заметила Джасила. — Должны ли мы удерживать наши позиции, или пытаться обойти урикитов, чтобы зайти им в тыл?
— А я почем знаю? — Жестом Рикус велел им возвращаться к своим отрядам. — Я не больше вашего представляю, что творится по ту сторону стены. Ничего, на месте разберетесь.
Когда Стиан и Джасила ушли, Рикус приказал гладиаторам занять позицию за агроси. Потом обратил свой взор на сам вагон. Изнутри доносилось шипение угасающего огня. Из всех отверстий валили густые клубы пара. Помощники Гаанона споро кидали сквозь пролом кувшины и меха с водой. Внутри в дыму и пару мелькала черная тень великаныша.
Задняя часть агроси сгорела дотла, а точнее, до остова из ребер мекилота. Передняя осталась более или менее целой. Этот вагон уже никогда не сможет возить грузы, но как таран он еще послужит. А почему нет? Они прорвутся на нем сквозь цепи урикитов… если за черной стеной действительно скрываются урикиты.
— Разбейте кувшины, — приказал мул, — и беритесь за оружие.
Сам он тем временем повел Нииву и К'крика внутрь агроси. Они пробирались вперед, задыхаясь и кашляя в густом дыму и паре, ориентируясь по едва видным зеленым шарам, светящимся на стенах, мул и его друзья шли к кабине водителя, откуда управлялась агроси. Гаанон загасил пламя, но тут и там оранжево светились непобежденные угли. В крепости на колесах было невыносимо жарко. Воздух при каждом вздохе обжигал легкие.
Не обращая внимания ни на дым, ни на клубы пара, ни на раскаленные угли, К'крик уверено вел тирян к кабине водителя. Они поднялись по лестнице, и Рикус увидел великаныша, поливающего из большой бочки, словно из маленького ковшика все еще горящую стену. Здесь дышалось свободнее: дым и пар выходили через проломы в стенах и крыше.
— Хватит, Гаанон, — крикнул Мул. — Берись за дубинку!
Со вздохом облегчения великаныш швырнул полупустую бочку в стену и тут же скрылся из виду за сплошной стеной пара. Раздались тяжелые шаги, и Рикус понял: великаныш пошел к лестнице.
Вслед за К'криком мул подошел к креслу. Немного потоптав обгорелые останки Пхатима, трикрин занял его место. Полуприкрыв глаза, он смотрел на гигантских, закованных в панцири, мекилотов. До черной стены оставалось ярдов пятьдесят.
Трикрин сосредоточился, и мгновение спустя огромные звери подняли свои бронированные головы и неторопливо потрусили вперед. Агроси дернулась, колеса со скрипом повернулись.
— Что это с ними? — спросил Рикус, показывая на черную стену. — Неужели урикиты позволят нам вот так, запросто, прорвать их ряды?
— Может, они нас тоже не видят из-за стены? — предположила Ниива. — А может, там вообще никого нет.
Серебряная вспышка озарила стену, и Рикус решил, что на сей раз Ниива ошиблась.
— Колдовство! — крикнул он.
В тот же миг К'крик, круто повернувшись, схватил обоих гладиаторов и, прижав их к груди, закрыл своим крепким панцирем. Агроси содрогнулась. На головы тирян посыпалось битое стекло: колдовская молния разбила переднее смотровое окно. Один из осколков, бессильно скользнул по панцирю трикрина, рассек плечо мула. Но, к счастью, не глубоко.
Все стихло. Рикус огляделся. К'крик стоял по колено в битом стекле, но на блестящей поверхности его панциря не появилось даже царапины.
Грохот. Пара дымящихся красных шаров, вылетев из стены, устремились к агроси. На сей раз невидимый колдун целился не в сам вагон, а в везущих его мекилотов. Почувствовав опасность, все четыре рептилии замерли, как вкопанные. За миг до того, как шары раскололись об их спины, мекилоты втянули головы под панцири. Заплясало жаркое пламя, затряслась земля. Мекилоты, как один, рухнули в пыль.
Огненные реки стекали с панцирей могучих рептилий, но мекилоты, похоже, не чувствовали боли. Несколько секунд спустя, когда пламя угасло, они поднялись на ноги снова потащили агроси вперед. Теперь мекилоты двигались быстрее — с их точки зрения, просто головокружительным галопом.
— Идите, — К'крик, показал внутрь вагона. — Тут не место для мягкокожих.
— А как же ты? — спросил Рикус.
Вместо ответа трикрин лег на пол и ловко втянул под панцирь руки и ноги. Снаружи остались только большие фасеточные глаза.
Не говоря ни слова, Ниива двинулась вниз по лестнице. Рикус не торопился. Он стоял и смотрел, как первая пара мекилотов дотрусила до черной стены и скрылась за нею. И сразу же оттуда посыпались новые огненные шары.
Мул бросился к лестнице и без колебаний нырнул головой вперед. Он чуть не опоздал. Мул сбил с ног спускавшуюся Нииву и стоящего внизу Гаанона. Все вместе они покатились по полу. А наверху в это время словно начал извергаться вулкан. Длинные языки пламени лизали ступень. Что-то трещало и лопалось в огне.
И тем не менее, агроси продолжала двигаться вперед.
Подобрав оружие, Рикус и его спутники поднялись на ноги.
— Ты сражался, как Дракон, — прошептал мул, прикладывая ладонь ко лбу, а затем протягивая ее туда, где, по его представлениям, лежали обгоревшие останки трикрина.
Он даже представить себе не мог, что в многоцветном огненном урагане, охватившем кабину водителей, мог кто-то уцелеть.
До дверей трюма гладиаторы добрались как раз, когда агроси пересекла черную стену. Отсюда она вовсе не казалась матовой и непроницаемой. Скорее полупрозрачной, словно тонкая пластина полированного обсидиана. За ней метались неясные тени бегущих в атаку тирян.
Оглядевшись, Рикус понял, что, воспользовавшись добытой в бою крепостью на колесах, он спутал все планы противника. Солдаты Урика наступали длинными цепями. Но теперь все смешалось. Со всех сторон к агроси сбегались урикиты — сотни их сгрудились вокруг, пытаясь замедлить ее продвижение. Некоторые направляли свои копья на медленно двигающийся вагон, другие — на следующих за ним гладиаторов. Глядя на получившееся столпотворение, Рикус не мог сдержать довольной ухмылки. С толпой пусть и очень большой, его гладиаторы справятся, даже не поморщившись.
Но на дальнем крае долины порядок еще сохранялся. Большой отряд урикитов под прикрытием черной стены готовился зайти во фланг Джасиле. Рикус мог только догадываться, что, наверно, с другой стороны такой же отряд атаковал темпларов Стиана.
Что-то ослепительно полыхнуло перед вагоном, послышался треск. В ноздри Рикусу ударил запах горящего дерева и паленого мяса. Агроси замерла. Выглянув из двери, Рикус увидел впереди несколько одетых в желтые рясы темпларов Хаману. Их руки указывали на толстую ось связывающую мекилотов с агроси, и еще дымились.
— Вперед! — крикнул мул и закрутил над головой мечом.
Из-за черной стены на сбитых с толку урикитов повалились вопящие гладиаторы. Битва началась.
Не успел Рикус спрыгнуть на землю, как два урикита попытались проткнуть его копьями. Одновременно они высоко подняли щиты, защищаясь от ожидаемых ударов.
Просвистело острое лезвие, и копья урикитов лишились наконечников. Но прежде, чем мул успел прикончить обезоруженных противников, в схватку вмешался Гаанон. Оглашая поле брани боевым кличем, он, небрежно отодвинув Рикуса, с размаху ударил по копьеносцам своей дубинкой. Щиты лопнули, словно были сделаны из гнилой соломы. Тела врагов отлетели на несколько метров, повалив при этом еще десяток солдат. Вслед за великанышем шла Ниива, рассекая плоть и дробя кости ударами тяжелого боевого топора.
Рикус едва удержал своих друзей.
— Стойте! — закричал он, видя, что они рвутся в самую гущу схватки. — Оставьте их! Идите за мной!
Он двинулся к голове вагона, туда, где желторясые темплары продолжали осыпать мекилотов огненными шарами и слепящими молниями.
К неописуемому изумлению Рикуса, на упряжи, по-прежнему связывавшей могучих рептилий, он заметил покрытую сажей фигуру К'крика. Одна из его четырех рук бессильно болталась, но трикрин не сдавался.
Темплары так увлеклись борьбой с К'криком и его мекилотами, что не заметили, как сзади к ним подкрались Рикус и его друзья. Несколькими быстрыми ударами мул свалил четверых. Гаанон и Ниива прикончили остальных.
Когда закончилась колдовская атака, из-за мекилотов вынырнул К'крик.
Подняв когтистую руку, он крикнул Рикусу:
— Хорошая охота!
Мекилоты засопели и рванулись прямо в толпу урикитов, окружившись агроси. Послышались крики боли и ужаса. В рядах сбившихся в кучу солдат пролегла широкая просека.
Вдохновленные смятением противника, гладиаторы с новыми силами бросились вперед. Поле боя огласилось воплями умирающих урикитов.
— И что теперь? — спросил Гаанон.
Прежде, чем ответить, Рикус оценил состояние дел у К'крика. Развернув мекилотов, трикрин обрушился на подтягивающиеся к центру схватки вражеские подкрепления. Гладиаторы, словно стая волков, неотступно следовали за ним по пятам. Вид надвигающихся рептилий вселил ужас в сердца вражеских солдат. Многие бросились наутек. Оставшиеся падали, словно плоды фаро, подхваченные ураганом.
— Ну, тут, похоже, все в порядке, — сказал мул. — Давайте искать командира урикитов.
— Сейчас не время думать о мести! — воскликнула Ниива.
— Самое время, — возразил Рикус.
На вершине соседней дюны, у скал, обрамляющих долину, он заметил небольшую группу людей. От нее к разбегавшимся от мекилотов урикитам спешило несколько посыльных. — В лучшем случае мы уничтожим пару тысяч урикитов, — объяснил мул. Оставшиеся в живых отступят, перегруппируются и снова двинутся на Тир. Но если мы убьем их командира, война закончится. Во всяком случае, на время.
Призвав к себе гладиаторов, еще только появившихся из-за черной стены, он послал часть из них на подмогу тирянам на флангах, а остальных повел в атаку на замеченную им группу противника.
Обливаясь потом, гладиаторы бежал вверх по песчаному склону вслед за Рикусом. На гребне дюны появилась редкая цепочка копьеносцев. Урикиты собирались обороняться. Не добежав двух десятков ярдов до вершины, мул подал команду остановиться. Он хотел, чтобы вражеские солдаты немного понервничали в ожидании неминуемой атаки тирян. Да и гладиаторам не помешает отдышаться.
Пользуясь удобным моментом, Рикус через плечо поглядел на поле боя. Битва шла лучше, чем он смел надеяться. Добровольцы Джасилы гнали отступающих урикитов к центру поля и горящей агроси. Им навстречу в панике бежали удирающие от К'крика и его мекилотов солдаты. Песок покраснел от вражеской крови. Повсюду валялись трупы. Более двух тысяч урикитов нашли здесь свой бесславный конец.
На другом конце поля дела обстояли не так хорошо. Даже с помощью посланных Рикусом подкреплений гладиаторы едва сдерживали натиск врага. От темпларов толку было немного: они без особого воодушевления атаковали фланг урикитов, и откатывались назад.
Но теперь мул уже не беспокоился. Исход битвы казался решенным. Рассеяв половину вражеского легиона, К'крик погнал своих мекилотов на помощь гладиаторам на левом фланге. И вдруг рептилии круто повернули. Вместо урикитов мекилоты теперь топтали и рвали на части тирян.
— Он нас предал! — завопил Гаанон, бросаясь вниз по склону.
— Стой! — схватил его за руку Рикус. — Это бессмыслица! Зачем же он тогда нам помогал? — Мул прищурился. Он едва мог разглядеть черную фигурку трикрина, стоявшего на спине одной из бронированных рептилий. Но гладиатору показалось, что голова К'крика повернута в сторону дюны.
Рикус забрался повыше и сразу же увидел то, что скал.
Посреди цепи урикитов-копьеносцев, в окружении дюжих телохранителей стоял худосочный лысый человек невысокого роста. Его тонкие губы кривились от напряжения, а серые глаза, не отрываясь, глядели на трикрина. Поверх бронзового нагрудника на мужчине был зеленый плащ с двухголовым змеем Лубар.
— Маетан! — прошипел Рикус.
— Кто-кто? — не поняла Ниива.
— Маетан из рода Лубар. — Мул показал на лысого.
Последний раз Рикус видел Маетана более тридцати лет тому назад, когда владыка Лубар привел своего болезненного сыночка посмотреть на бой гладиаторов. Много времени прошло, но мул без труда узнал заостренный подбородок и тонкий аристократический нос.
— Его отец был адептом Пути. Думаю, Маетан пошел по его стопам.
— Он овладел сознанием К'крика, — догадалась Ниива.
Рикус кивнул и подал сигнал к атаке.
— Вперед! — закричал он, надеясь отвлечь Маетана и тем самым освободить трикрина.
Офицер урикитов пролаял команду, и с вершины дюны на поднимающихся гладиаторов обрушился град копий. Рикус бросился на землю. Ниива упала рядом. Но далеко не все оказалась столь быстры. Как и десяток других тирян, Гаанон не успел увернуться, и вражеское копье попало ему в ногу.
Проклиная эффективность неожиданного маневра, Рикус оглянулся на Гаанона. Великаныш лежал на песке, обхватив раненую ногу.
— Я в порядке, — сказал он через мгновение, решительно выдергивая копье из ноги. — Только переведу дух…
— Оставайся здесь, — приказал ему Рикус.
Он поднял с земли отброшенное великанышем копье и, встав во весь рост, мощным броском послал его в Маетана. Один из телохранителей толкнул своего господина на землю, поставив себя по удар. Копье вошло точно в грудь. Бездыханное тело покатилось вниз.
Зло посмотрев на гладиатора, Маетан поднялся и отступил от края дюны. Рикус оглянулся. К'крик по-прежнему оставался во власти адепта из Урика. Зарычав, Рикус снова устремился в атаку. Лишившись копий, урикиты обнажили обсидиановые мечи.
Ловко увернувшись от выпада, Рикус нанес удар по ногам солдата. Когда тот с воплем схватился за залитую кровью ногу, мул сдернул его с гребня.
Чувствуя опасность занимаемой позиции, офицер урикитов приказал своим воинам отступить на несколько шагов. Рикус, а вслед за ним и другие гладиаторы беспрепятственно вскарабкались на вершину дюны. И в этот миг урикиты атаковали. Они, похоже, рассчитывали смять ряды тирян и скинуть с дюны.
С кем-то другим подобная тактика, возможно, и сработала бы. Но гладиаторы привыкли сражаться в самых неожиданных местах, из самых невыгодных положений. Те, кто этому не научились, быстро погибали на арене.
Солдаты шагнули вперед, но тиряне и не подумали отступить. Парировав удар напавшего на него солдата, Рикус легко сбил его с ног и, резко рванув за руку, отправил барахтаться на склоне. Ниива, не вставая с колен, рубанула топором по лодыжкам врага. Тот и опомниться не успел, как лежал на песке. Некоторые гладиаторы бросались на врага, окружая себя сплошной стеной сверкающих клинков. Другие, высоко подпрыгнув, обрушивались на солдат сверху. Когда схватка завершилась, больше половины урикитов лежали на песке и только несколько тирян были скинуты вниз.
На лицах вражеских солдат теперь читался неприкрытый страх. Плотоядно улыбаясь, гладиаторы продолжали наступление. Пользуясь мгновенной передышкой, Рикус поискал глазами Маетана. На вершине дюны командира урикитов не было. Еще миг, и мул обнаружил его бегущим вниз по дальнему склону.
Оглянувшись, мул увидел, как мекилоты К'крика снова повернули на урикитов.
— Убейте их! — крикнул мул, показывая на загораживающих дорогу солдат.
Тиряне ринулись вперед. С криками ужаса солдаты бросали щиты, в панике устремляясь вслед за Маетаном. Офицер пустился за ними вдогонку, проклиная трусов и рубя убегающих. На арене гладиаторы не привыкли к зрелищу удирающего врага. На мгновение они даже растерялись. Но потом, улюлюкая и свистя, кинулись в погоню.
У подножия дюны Маетан остановился. Его тень удлинилась расползлась по песку, словно чернильное пятно по листу пергамента. Тень сохраняла очертания человеческого существа, но пропорции стали другими. Руки были длинными и тонкими, и больше напоминали щупальца. А извивающееся тело скорее подходило гигантской ящерице, чем человеку. Когда она стала длиной в четыре-пять человеческих ростов, на ее голове зажглась пара холодных голубых глаз. На месте рта появилась длинная синяя прорезь, из которой к небу поднимались струйки бледно-желтого газа.
Вот ноги тени оторвались от ног Маетана. Черная тварь перевернулась на живот. Ее тело стало трехмерным, приобрело объем. Вот она встала на колени, вот поднялась на ноги. Черное чудовище было ростом с великана — словно подпирающее небо дерево из векового леса полуросликов.
Урикиты замерли.
— Умбра, Умбра… — в ужасе зашептали они.
— Стой! — силой остановила Рикуса Ниива. — Один ты не справишься!
Только тут мул заметил, что появление Умбры заставило остановиться не только урикитов, но и его собственных гладиаторов. Во все глаза они глядели на невесть откуда взявшееся черное чудовище. Они не были напуганы, но озадачены — это точно.
Ткнув черным пальцем в сторону урикитов, Умбра прогрохотал:
— Сражайтесь! — Или я возьму вас с собой во Мрак.
Словно желая подтвердить реальность своей угрозы, черный великан наклонился и схватил двух ближайших солдат. Животы и грудь его жертв тут же исчезли в черной пелене тумана. Тщетно умоляли они о снисхождении. Зловещая тень ползла по их телам. Вот она закрыла головы, и крики смолкли. Еще миг, и от двух солдат не осталось даже следа. Они слились с чернотой Умбры.
— Занимайте позицию! — приказала Умбра. — Защищайте Лубар и славу Урика. Умрите героями.
Дрожа от ужаса, урикиты повернулись к тирянам.
— За свободу Тира! — крикнул Рикус, бросаясь в атаку.
— За Тир! — эхом отозвалась Ниива, устремилась за ним.
Словно ураган, налетел мул на не успевших выстроиться урикитов. В мгновение ока она выбил мечи из рук двух солдат, а еще двух поверг на землю сильными ударами ноге. Справа от него Ниива разрубила оборонявшегося урикита почти пополам, продолжая движение своего топора снесла голову еще одному противнику.
Кое-кто из солдат попытался было бежать, но на их пути стоял Умбра. Далеко они не ушли.
Краем глаза Рикус заметил черное лезвие, нацеленное ему под ребра. Парировав выпад рукоятью меча, он вонзил острие в горло нападавшего. Сзади кто-то был. Упав на колено, мул обернулся к новому сопернику и едва сдержал удар. Все урикиты пали, за его спиной стояла Древет, рыжеволосая эльф-полукровка, прославившаяся тем, что однажды на арене в одиночку справилась с великаном.
Стоящий у подножия дюны Маетан не шевелился. Казалось, он превратился в статую, и только что завершившаяся битва вовсе его не волновала.
Рикус уже собрался подойти к нему и побеседовать по-свойски, но тут Умбра повернулся к полю битвы и широко раскрыл синюю пасть. Из уст его вырвался поток черноты. Словно черный туман, окутал он стоявших на склоне дюны гладиаторов. Сам Умбра при этом уменьшался в размерах, словно извергаемый им туман являлся часть его тела.
— Вниз! — крикнул Рикус, бросаясь в сторону и вниз, поближе к Маетану и подальше от зловещей, расползающейся по дюне тени.
Рикус и Ниива летели быстрее ветра, но через несколько шагов черный туман настиг их. Он струился, словно марево над раскаленным песком в жаркий день. Нестерпимая боль пронзила щиколотки Рикуса. Нечто подобное от ощущал под ледяным дождем высоко-высоко в горах, но сейчас это было во сто крат мучительнее. И страшнее. Черный холод пронизывал до костей. Мул не чувствовал ног. Суставы больше не гнулись, мышцы не слушались.
Рикус почувствовал, что падает. Рядом с ним закричала Ниива. Собрав остатки сил, мул что есть силы толкнул ее вперед. Прежде, чем повалиться на землю, Рикус успел увидеть, как Ниива упала в нескольких шагах впереди…
Мул лежал на самой границе тени. Добравшись до его пояса, ледяной мрак остановился. Странное это было ощущение: обжигающе горячий песок под грудью и ледяное бесчувствие в ногах. Оглянувшись через плечо, мул увидел, что Умбра исчез — точнее, разлил все свое тело по склону дюны. Большая часть гладиаторов исчезла. Некоторые, как и Рикус, лежали на грани тьмы. Кое-кто даже еще глубже мула. Незатронутыми остались только Ниива и Древет.
— Как ты? — Ниива встала на колени рядом с головой Рикуса.
— Я совсем не чувствую ног, — пожаловался мул, и тут в голову ему пришла совершенно ужасная мысль. — Вытащи меня! — закричал он. — Скорее! Может, у меня вовсе не осталось ног!
— Успокойся, — Ниива крепко схватила гладиатора подмышки. — Все будет хорошо.
Одним рывком она вытащила Рикуса из тени. Ноги гладиатора были белее слоновой кости, но все-таки оставались на месте.
— Что с ними?! — в страхе спросил мул, трогая холодную, как мифический снег, кожу. — Я их все равно не чувствую. Может, они теперь никогда не отогреются?!
Тем временем тень Умбры начала сжиматься. Черный великан стал ростом с обыкновенного человека и вернулся к ногам Маетана.
На склоне, там, где лежал Умбра, остался только голый, абсолютно чистый песок. Ни трупов, ни оружия, ни даже пятен крови. Ничего.
С разочарованным видом командир урикитов посмотрел на оставшихся в живых гладиаторов. Вокруг него завертелся песчаный смерч. Еще миг — и адепт скрылся из виду.
Опираясь на плечо Ниивы, Рикус поднялся. Понемногу двигаться становилось легче. В бессильной ярости он смотрел, как песчаный смерч поднялся в воздух и поплыл к отряду урикитов, удиравших от преследовавших их тирян. На мгновение Рикус подумал, что Маетан сейчас начнет новую сверхъестественную атаку, но его страхи не оправдались. Покружив немного над головами гибнущих соотечественников, потомок рода Лубар улетел прочь.
— Как это ни удивительно, — сказала Ниива, — но мы все-таки победили. — Не совсем, — мрачно ответил Рикус. — Мы не может победить, пока жив Маетан.
