10. Решения и Обещания
В камерах и клетках царил полумрак. Пробивающиеся сквозь щели лучи заходящего солнца окрашивали все вокруг в кровавые тона. Бесчисленные и самые разнообразные животные нетерпеливо сновали, прыгали или ползали взад-вперед по своим камерам-клеткам. Они ревели, выли, фыркали и щелкали в предвкушении долгожданной вечерней кормежки.
– Да тихо вы! – заорал на них Рикус, прекрасно понимая, что все его вопли ни к чему не приведут.
«Кричать бесполезно, – сообщил гадж. – Разносчики пищи от этого раньше не придут».
«Плевать я хотел на разносчиков пищи, – ответил мул. – Мне просто хочется хоть немного отдохнуть».
Сидя на куче тряпья в углу камеры, Рикус сосредоточенно рассматривал многочисленные синяки и ссадины – результат недавнего тренировочного боя с Яригом. Впрочем, гному досталось не меньше. С головы до ног разукрашенный пурпурно-желто-зелено-синими отметинами воинской доблести мула, Яриг аккуратно обматывал кожаный ремень вокруг рукояти своего боевого молота.
Молодой темплар, занявший место Боаза, позволял своим подопечным оставлять на ночь оружие. Он считал, и не без основания, что бойцы, ухаживающие за своим вооружением, будут больше доверять, ему как наставнику. Он также знал, что если гладиаторы и надумают убежать, то никакое оружие не поможет им ускользнуть от владеющих колдовством темпларов, расставленных владыкой Тихианом вокруг лагеря.
Рикус потрогал бок и скривился от боли.
– Ты что, Яриг, хотел меня убить? – пошутил он.
– Зачем мне убивать друга? – вскинулся гном, как всегда все воспринимая совершенно серьезно. – Это глупо!
– Уж ты бы лучше помолчал о том, кто и как сражается! – вставила Ниива.
Сидя посреди камеры, она обломком кривого рога делала из куска обсидиана новое лезвие для короткого меча Рикуса.
– Посудомойки дерутся с большим азартом, чем ты, – заявила она и, не услышав ответа, не сильно стукнула острием рога по краю будущего клинка. Отскочила меленькая чешуйка. Отскочила и упала на кучу таких же обсидиановых чешуек на полу. – Если ты не выбросишь из головы эту девчонку, – продолжала Ниива, – то на Играх мы не отделаемся парой синяков.
– Мы победим, – прорычал Рикус. – Можешь не беспокоиться.
Впрочем, сейчас мулу совсем не хотелось пускаться в пререкания. Что толку отрицать: он и вправду последние несколько дней только о Садире и думал. Он чувствовал себя ответственным за ее судьбу. И вместе с тем, никак не мог ей помочь. А в итоге – жгучее чувство вины не давало как следует сосредоточится.
Внезапно Рикус заметил, что звери кругом завыли и зашипели еще громче, чем раньше. Такой гвалт обычно возвещал о появлении разносчиков пищи, но для этого было слишком рано. Мгновение спустя мул услышал голоса. Трое остальных гладиаторов продолжали работать, словно ничего не замечали. Рикус поднялся. Он подошел к прутьям как раз в тот момент, когда напротив камеры остановились шестеро в черных накидках темпларов. Одного из них Рикус узнал: острые черты лица и длинные светлые волосы – владыка Тихиан собственной персоной!
«Нет пищи, Рикус», – пожаловался гадж.
«Ее принесут позже, – успокоил его мул. – Потерпи. Дай мне поговорить с этими людьми».
– Не думаю, что вы пришли вернуть нас в прежние жилища, – произнес Рикус.
– Ты, наверное, шутишь, – усмехнулся Тихиан. – Самое меньшее, что я могу сделать для несчастного Боаза, это оставить в силе его наказание. Вообще-то я пришел поговорить с тобой. Мой новый наставник сообщил мне, что со времени побега Садиры ты словно разучился сражаться.
– Я все еще не оправился после схватки с гаджем, – ответил Рикус, стараясь избежать разговора о Садире. Чем меньше Верховный Темплар будет знать о его чувствах к девушке, тем лучше. Для всех. – Через пару дней я приду в норму.
Ниива холодно взглянула на Рикуса, но промолчала.
– В таком случае, – с издевкой сказал Тихиан, – тебе, вероятно, наплевать, что случилось с этой девчонкой.
– Нет! – прорычал Рикус и, чувствуя, что выдал свое слабое место, поспешно добавил: – Я обязан ей жизнью. Это долг чести.
– Частенько, – холодно заметил Тихиан, – честь ценят слишком высоко. Она этого не стоит.
– У раба все равно больше ничего нет, – парировал Яриг из своего угла. – Возможно, узнав, что стало с Садирой, Рикус будет драться лучше.
– Неплохо сказано для гнома, – заметил Тихиан, подходя ближе к воротам камеры.
Тут Рикусу пришло в голову, что он может дотянуться до темплара сквозь прутья. Одно движение, и Тихиан будет лежать у его ног со сломанной шеей. Несколько секунд понаслаждался этой приятной мыслью, но не сдвинулся с места. Рикусу все еще хотелось завоевать свободу на Играх.
Хищное выражение лица мула не ускользнула от Тихиана.
– Стражники прикончат тебя в одно мгновение, – предупредил он, отступая.
– Возможно, – хмуро улыбаясь, согласился Рикус, – а может, и нет. Так что сталось с Садирой?
– Прежде ты должен рассказать, что нужно Союзу Масок от моих гладиаторов, – ухмыльнулся Тихиан. – А главное, зачем им понадобился ты.
– Я и не знал, что мной интересуется Союз Масок, – ответил мул. Невольно он подумал о Садире. Неужели колдунья принадлежала к этой тайной организации? Возможно ли такое?… Тем, Кто Носит Маску вряд ли нужен победивший на играх.
Тихиан покосился на одного из своих подчиненных.
– Он говорит правду?
Молодой темплар кивнул.
– Да. Ему также известно, что она колдунья.
– Ты читаешь мои мысли, – прорычал Рикус, поняв, что его обманули. Быстро просунув руку между прутьев, он вцепился в рясу молодого темплара. Рывок, и тот врезался лицом в железную решетку. Его спутники кинулись на помощь, но Рикус крепко сжав горло темплара, прошипел:
– Я вырву ему горло, если вы подойдете еще хоть на шаг!
Пленник задрожал.
– Отойдите! – дрожащим голосом взмолился он.
Яриг и Ниива подошли к Рикусу. Анезка осталась сидеть в тени в дальнем углу камеры. Возможно, она надеялась, что так ей удастся избежать наказания, которое несомненно последует за вызывающим поведением Рикуса.
Темплары в нерешительности посмотрели на Тихиана, который, словно ничего и не случилось, вынул из кармана маленький флакон с пурпурной гусеницей внутри.
– Не убивай его, Рикус.
– Выполни свое обещание, – сказал мул, глядя на мерзкую гусеницу, но не выпуская пленника.
– Неужели я когда-нибудь тебя обманывал? – с деланно огорченным видом спросил Тихиан. – Точно не знаю, как это произошло, – продолжил он, видя, что Рикус не собирается отвечать, – но Садиру купил один из моих друзей. Можешь за нее не беспокоиться. Агис Астикл заботится о своих рабах, как не все отцы о своих детях.
– Тебе повезло, парень, – сказал Рикус, потрепав прижатого к прутьям темплара по щеке. – Можешь идти.
Тихиан все так же невозмутимо убрал флакон с гусеницей обратно в карман.
– Между прочим, – заметил он, уже повернувшись, чтобы уйти, – невоздержанность вашего друга обойдется вам всем в половину недельного рациона.
Чуть не потеряв глаза, Рикус отбил в сторону острый кусок рога, которым запустила в него Анезка. Хотя мул и мог понять ее злость, ему уже начинали надоедать ее непрерывные нападения. Когда-нибудь это приведет к беде…
«Твоя женщина, – сказал гадж, как только темплары скрылись из виду. – Эта Садира. Она в опасности, Рикус».
В бешенстве мул со всего размаху ударил кулаком по каменной стене камеры. Потекла кровь, но Рикус этого даже не заметил.
– Значит, Тихиан солгал? – вслух спросил он.
«Тихиан сказал правду, – ответил гадж, – но далеко не всю. В его мыслях я увидел, что твоя женщина действительно у Агиса. Но в норе этого самого Агиса у Тихиана есть наблюдатель. Так Тихиан ищет тех, кто в маске».
– Союз Масок?
– Ты это о чем, Рикус? – спросила Ниива.
В двух словах гладиатор рассказал ей о чем поведал ему гадж.
– Садира принадлежит к Союзу Масок? – фыркнул Яриг. – Ерунда.
– А где еще она могла научиться колдовству? – поинтересовалась Ниива.
Гном растерянно зачесал в затылке.
– И все равно ерунда, – с характерным для его расы упрямством повторил он. – Мы бы знали…
«Что Тихиан собирается сделать с Садирой?» – спросил Рикус.
«Он собирается ее убить», – ответил гадж.
Взрыв, от ярости, Рикус подпрыгнул и уцепился за ребра мекилота, из которых был сделан потолок камеры. Это усилие жгучей болью отозвалось в его собственных изрядно помятых ребрах, но Рикус не отпустил рук. Взмахнув ногами, он что есть силы ударил по одному из ребер, надеясь его сломать.
– Что ты делаешь? – поинтересовался Яриг.
– Убегаю отсюда, – сообщил ему Рикус.
«До того, как раздадут пищу?» – поразился гадж.
– А как же Игры? – воскликнул гном. – Ты же мог просто так взять и забыть о них!
– Это важнее, – ответил Рикус, нанося новый удар.
Мул тяжело дышал: такая работа пока была ему не под силу. Все равно он приготовился ударить еще раз, когда Ниива схватила его за пояс.
– Дай-ка я, – сказала она. – Ты так слаб, что не сломаешь и соломенной крыши, не то что ребер мекилота.
– Ты поможешь мне спасти Садиру? – удивленно спросил Рикус.
– Если я скажу «нет», разве это что-нибудь изменит?
На это Рикус не нашелся что ответить.
Подпрыгнув, Ниива схватилась за уложенные крест-накрест ребра.
– Так я и думала, – заявила она, несколькими мощными ударами пробивая отверстие в которое смог бы пролезть даже их широкоплечий мул.
– Знаешь, Яриг, – сказал Рикус, когда Ниива спрыгнула вниз, – ты мог бы пойти с нами. После того, как мы предупредим Садиру о грозящей ей опасности, мы, скорее всего, присоединимся к одному из племен беглых рабов, скрывающихся в пустыне. Мы будем свободны.
– Свободны?… – эхом отозвался гном. Он глубоко задумался.
Подойдя к своему партнеру, Анезка потрепала его по плечу.
– Тебе этого хочется – спросил Яриг с своей немой подруги.
Та радостно закивала.
Гном глубоко вздохнул и уставился в пол.
– Иди с ними, – сказал он наконец. – Я не могу пойти с тобой. Просто не могу.
Анезка разочарованно вздохнула.
– Иди же, – подтолкнул ее гном. Но Анезка только покачала головой. – Тебе незачем здесь оставаться.
Хафлинг не пошевелилась.
Ниива смотрела на несчастную пару с состраданием, а это выражение нечасто можно было заметить на лице женщины-воина.
– Яриг, ну хоть раз в жизни измени свое решение, – попросила она. – Ведь если ты останешься, останется и Анезка.
– Увы, – печально сказал гном. – Пусть она идет с вами, но я останусь и приму участие в Играх. Это мой Фокус.
– Фокус? – непонимающе переспросила Ниива.
– Гномы обычно выбирают для своей жизни цель, – пояснил Яриг. – Я избрал выступить на Арене в этих Играх. Если теперь я отступлюсь от этой цели, то после смерти не найду себе покоя. Я превращусь в зомби. – Яриг печально посмотрел на прильнувшую к нему Анезку. – Иди с Рикусом и Ниивой. Ты же хафлинг, а не гном. Ты не мечтаешь о свободе…
Анезка только покачала головой и еще крепче прижалась к Яригу.
Не обращая на них внимания, Ниива повернулась к Рикусу.
– Нам нужен план, – сказала она. – Учитывая, сколько вокруг вертится темпларов, так просто отсюда не уйти.
«После того, как раздадут пищу, – вставил гадж. – Я вам помогу. Возьмите меня с собой».
– Нет, – ответил Рикус. – Мы не сможет силой пробиться на свободу, значит, придется полагаться на скрытность. Вместе с тобой нам отсюда не уйти.
«Я все спрячу», – пообещал гадж.
Рикус быстро пересказал партнерше суть предложения гаджа. Внимательно выслушав, Ниива покачала головой.
– Мы обойдемся без твоей помощи, – твердо сказал мул.
«Если вы оставите меня здесь, я им расскажу, куда вы направляетесь, – пригрозил гадж. – Расскажу! Как только принесут пищу!»
Рикус нахмурился и пересказал Нииве угрозу чудища. Гладиаторы переглянусь.
– У нас нет другого выхода, – недовольно заметил Рикус.
– Нам нужен план, – возразила Ниива. – Клянусь обеими лунами, ни за что на свете нам не удастся незаметно перебраться через стену вместе с этой огромной тварью!
– После того, как меня покормят, – вмешался в их разговор гадж, – я всех спрячу.
– Как? – поинтересовался Рикус.
– Доверьтесь мне, – ответил гадж.
– Но я тебе вовсе не доверяю…
Гадж промолчал, но тут у Рикуса зародилась интересная идея.
– А что если вывезти гаджа из лагеря в повозке для корма.
– Если я не иду с вами, – вмешался Яриг, – это не означает, что я не могу вам помочь. Подсадите меня…
Ниива помогла гному выскользнуть в дырку в потолке. Оказавшись снаружи, Яриг с помощью блоков и веревок быстро поднял ворота камеры. Четверо гладиаторов оказались на свободе. Они прихватили с собой испытанный трикал Ниивы и дубинку Анезки. Требующие ремонта меч Рикуса и боевой молот Ярига пришлось оставить в камере.
В коридоре оказалось еще темнее, чем в камере. Лишь призрачный лунный свет кое-где просачивался сквозь дырки в шкурах, из которых состояла крыша. Звери в клетках продолжали бесноваться.
– Ниива, – приказал Рикус, – возьми Анезку и погляди, что там снаружи. Посмотри, где темплары.
Ниива кивнула. Вместе с хафлингом они быстро побежали в сторону выхода.
«Не забудьте про меня, – напомнил о себе гадж. – Только оставьте меня здесь – и я расскажу стражникам, куда вы пошли».
– Это я уже понял, – проворчал Рикус. – Мы тебя не забудем, но ты должен делать все так, как я скажу. Понятно? – И он взялся за веревку, открывающую клетку чудовища.
«Понятно. Я согласен».
Рикус посмотрел сквозь решетку. Гадж стоял на той стороне ворот, два усика прижаты к голове. Там где, Ниива вырвала третий неуверенно качался маленький еще тонкий росток. Глаза гаджа глядели в пол, жвалы – закрыты.
От всего сердца надеясь, что подобное поведение свидетельствует о мирных намерениях гаджа, Рикус потянул за веревку. Усилие отозвалось такой болью в груди, что мул даже застонал. Яриг бросился ему на помощь. Прежде, чем схватиться за прутья, он с сомнением поглядел на гаджа и приказал:
– Отойди назад!
Гадж с готовностью повиновался. Наклонившись, гном всей силой своих могучих мускулов потащил ворота вверх. Рикус налег на веревку…
Внезапно, без всякого предупреждения, гадж прыгнул. Словно рыжая молния, он пролетел через всю клетку и со всего размаху врезался в Ярига. Жвала сомкнулись на шее гнома прежде, чем тот успел вскрикнуть.
Рикус выпустил веревку. Тяжелые ворота с грохотом рухнули вниз, прямо на панцирь наполовину выбравшегося в коридор гаджа.
Не чувствуя более боли, Рикус подскочил к чудовищу. Из ран в горле гнома толчками лилась кровь.
– Ты солгал! – закричал Рикус, ударяя гаджа кулаком в большой фасеточный глаз.
«Умение лгать весьма полезно», – заявил гадж, словно и не заметив удара.
Рикус стукнул снова, на сей раз целясь в основание усиков щупалец. Но это чудовище ответило хлестким ударом одного из своих щупалец. Жгучая боль разлилась по левому боку мула. Рука повисла, как плеть. Второе щупальце хлестнуло гладиатора по лицу. Серая холодная пустота окружила разум мула, ноги задрожали. Получив мощный удар ребром жвал в живот, Рикус отлетел на другой конец коридора.
Словно сквозь туман мул видел, как гадж обвил своими щупальцами голову неподвижно висящего в его жвалах гнома. Тяжело дыша, Рикус поднялся на ноги – надо же спасать друга.
«У него совсем нет мыслей! – обиженно воскликнул гадж. – Он мертв!»
Небрежно мотнув головой, чудище отбросило в сторону безжизненное тело гнома. Повернувшись к Рикусу, оно отчаянно застучало ногами по каменным плитам, пытаясь сдвинуться с места.
Собрав остатки сил, мул бросился в атаку. Гадж приветливо распахнул жвалы, и тогда Рикус пригнулся. Слету, двумя ногами сразу ударил гаджа в голову. Ему удалось отбросить чудище назад, в камеру. Откатываясь в сторону, мул услышал, как со стуком обрушились на пол упиравшиеся в панцирь гаджа ворота.
Рикус отполз подальше от решетки. Сил хватало лишь на то, чтобы дышать. Дико верещали звери в клетках, растревоженные шумом схватки и запахом свежей крови.
Через некоторое время Рикус увидел приближающийся свет факела. Мимо него, уронив на пол комок черных одежд, пробежала Анезка. Она рухнула на колени рядом с недвижным телом Ярига. Нежно закрыла гному глаза.
Держа в руке факел, подошла Ниива. В другой руке она несла пору копий и обсидиановых кинжалов. Одета она была в черную рясу темплара.
– Что тут у вас произошло? – спросила она, помогая Рикусу встать.
– Гадж набросился на Ярига, – пояснил мул, показывая на клетку. – Это тварь все врала.
– Маленькая хитрость, которой гадж, без сомнения, научился у Тихиана, – заметила Ниива.
Коснувшись ладонью груди напротив сердца, она вытянула рук в традиционном прощально салюте гладиаторов своему павшему в бою товарищу.
– А это откуда? – спросил Рикус, показывая на одежду и оружие.
– У самой двери мы повстречали разносчиков корма и двух темпларов, – объяснила Ниива. – Они не слишком долго сопротивлялись.
Подняв копье, Рикус подошел к клетке гаджа. Мерзкая тварь забилась в угол, выставив перед собой жвалы и высоко подняв щупальца.
– За Ярига! – воскликнул мул, приготавливаясь к броску.
Копье попало гаджу точно в основание щупалец. Заверещав от боли, чудище поспешно спрятало голову под панцирь.
– Ты прикончил его? – с сомнением спросила Ниива.
– Надеюсь, он проживет еще несколько часов, прежде чем издохнуть, – проворчал мул.
«Вы меня еще не победили».
Не перестав кричать, гадж приподнял край панциря, нацеливая конец своего брюха в сторону Рикуса и Ниивы.
– Пора сматываться, – гладиатор, оттащил свою партнершу в сторону в тот самый миг, как гадж брызнул в коридор едким, вонючим газом.
Ниива помогла Рикусу облачиться в черную рясу, Одежда оказалась чуть-чуть тесновата, Но ничего страшного. Мул не сомневался, что справится с любым, кто подойдет достаточно близко, чтобы это заметить. Главное, – пройти через ворота.
Они уже собрались уходить, когда Рикус вскинул на плечо мертвое тело Ярига.
– Ему не хотелось бы лежать в мусорной куче, – заметил он. – Анезка, ты идешь с нами?
Хафлинг кивнула.
Гладиаторы двинулись к выходу. Свое оружие они оставили в камере – трикал, боевой молот и дубинка могли привлечь внимание. Темплары ничем подобным не пользовались.
Выйдя наружу, Рикус накинул на голову капюшон. Ночь еще только началась, и луны висели над самым горизонтом. В их свете на каждой сторожевой вышке мул видел тени трех человек: судя по всему, двух стражников и темплара.
Рядом с дверью стояла четырехколесная повозка, от которой во все стороны разносились ужасающая вонь мертвых и почти мертвых животных – корм для живых.
– Давайте ее разгрузим, – предложил Рикус. – Лучше покормить этих тварей, – он мотнул головой в сторону клеток, – а то они такое устроят…
Гладиаторы быстро раскидывали трупы по клеткам, не заботясь, кому что достанется. Несколько минут спустя повозка опустела. Рикус положил на нее бездыханное тело гнома и, подумав, велел Анезке лечь рядом. Отдав ей кинжал, он оставил себе копье. Затем подошел к запряженному в повозку канку. Послушное и выносливое животное едва достигало гладиатору до пояса. Покрытое хитиновым панцирем тело состояло из трех частей: каплеобразная голова с двумя тонкими усиками, удлиненная грудь, опиравшаяся на шесть суставчатых ног и раздутое, свисающие почти до земли брюшко.
Рикус никогда не ездил на канке, но представлял, как это делается. Подобрав лежащий на повозке шест, он легонько стукнул канка между усиков. К неописуемому удивлению, тот немедленно поскакал трусцой.
– Ты что, хочешь, чтобы на нас обращали внимание? – воскликнула Ниива, устремляясь за повозкой. – Сбавь скорость!
– Как?!
Ниива выхватила из рук Рикуса шест и несколько раз провела им над усиками канка. Животное послушно перешло на шаг.
Они ехали сперва по тропинке, потом повернули налево, на дорогу, ведущую к выходу из лагеря. Стражники на вышках пристально глядели на сопровождаемую темпларами повозку, но ни о чем, вроде бы, не подозревали.
Наконец перед ними возникли ворота: большая деревянная двухстворчатая дверь с вышками по сторонам. Сегодня вечером здесь дежурил всего один стражник. Ну и, разумеется, темплар.
Ниива направила повозку прямо к воротам. Когда они подъехали совсем близко, стражник взялся за рукоять ворот. Заскрипели деревянные колеса, и ворота начали раскрываться.
Переодетые гладиаторы вступили в тень вышек.
– Стойте! – закричал темплар.
Ниива и Рикус переглянусь. Мул кивнул, давая понять, что стоит выполнить приказ темплара. Короткое движение шестом над усиками канка, и повозка замерла.
– Мне показалось, у вас там кто-то лежит, – сказал темплар, спускаясь с вышки.
– Да, – кивнул Рикус. – Они оскорбили владыку Тихиана. Теперь мы везем их рааклам.
– Я должен посмотреть, – вздохнул темплар, подходя к краю повозки. – Ну, что мы здесь имеем…
Желая проверить пульс, он коснулся шеи Ярига. И тут же отдернул руку. Она была в крови. Темплар глядел на свои испачканные, липкие пальцы, словно не зная, что ему теперь делать. На его лице застыло удивленно-брезгливое выражение.
– Они мертвы!! – воскликнул он.
– Ну конечно, – снова кивнул Рикус. – Я сам их убил.
С отвращением покосившись на мула, темплар дал знак, что можно ехать дальше.
Вскоре лагерь остался далеко позади…
Впереди раскинулась каменистая равнина, полная густых пурпурных теней, молчаливая, как сама смерть.
– И куда теперь, Рикус? – спросила Ниива.
– В поместье Агиса Астикла, – ответил мул. – Где бы оно ни находилось…
