XVI
Марк позвал:
— Шайели!
В доме было темно — хотя, конечно, на Иане полная тьма не наступала. Даже в облачную ночь Кольцо давало свет. Марк закрыл наружную дверь и прошел во внутренний дворик.
На его любимом каменном сиденье у пруда виднелся тонкий темный силуэт.
— Шайели?
— Простите… Я — Элис Минг. — Женщина поднялась.
— Что вы здесь делаете? И где Шайели?
— Не знаю. Но сюда она не вернется, я уверена. Теперь он мог ее рассмотреть; в серебряном свете Кольца лицо женщины казалось серым.
— Ничего не понимаю! — крикнул Марк.
— Гарри оставил меня. — Голос у нее был такой, словно она долго плакала. — А Шайели оставила вас. Мне так сказали. Гарри сказал. Нет… Я его назвала так по привычке. Он сказал, что теперь снова стал Рейвором, и всегда будет носить имя Рейвор.
Вода в фонтане булькала, словно в такт словам — казалось, бормотал идиот, бесконечно повторяя звук, который ему особенно понравился.
— Но почему?!
— Да потому, что они верят в Чарта, вот почему? Верят, что он призовет назад Постановщиков и вернет Золотой век Иана. Что это будет по-настоящему, а они хотят иметь что-то настоящее, чем можно гордиться.
— Значит, они рехнулись, — проговорил Марк. — Будет то, что обычно ставит Чарт — всепланетное шоу. И когда спектакль закончится…
— Нет, — сказала Элис. — Не на Иане. Так бывает у людей. Гарри… то есть Рейвор мне все объяснил. Подробно. Старейшина Кейдад пригласил его и Шайели и рассказал им, что на сей раз все будет по-другому.
У Марка все внутри похолодело. Он пробормотал:
— И как?
— Я не поняла. — Элис потрясла головой. — Он мне говорил, но я не поняла. Он говорил по-иански. Заявил, что на нашем языке больше говорить не будет. Но вот что он все время повторял: Чарт не останется человеком, когда все кончится. Что величайший из земных художников будет подражать ианцам. Станет на свой манер «обезьянкой».
Марк спросил, помедлив:
— Кому еще вы об этом сказали?
— Никому. Подумала, что вы поймете лучше других. — Она запнулась и с любопытством посмотрела на него. — Где вы были?
— Осматривал древние памятники с Чартом и его любовницей.
— Верно, что она та самая Мораг Фенг которая давным-давно…
— По-видимому. — Марк был слишком озабочен и не сразу понял, о чем его спрашивают.
— И она собирается отомстить мне за то, что я сделала?
— Не ведаю, — сказал Марк резче, чем ему хотелось бы.
— Вы правы. Не надо задумываться о безвозвратном. Можно только надеяться, что я когда-нибудь соберу себя из осколков. Но почему вы вернулись домой? Как раз перед вашим приходом я твердила себе, что глупо сидеть здесь, в темноте и ждать вас, потому что вы узнали все о Шайели и ушли в колонию.
— Я вернулся потому, что Чарт намерен увезти дикарей, подавить их волю и запрограммировать так, чтобы они исполняли роли Постановщиков в спектакле.
— Какой ужас! — вскрикнула Элис. — Они дикие, но живые ведь существа, не куклы!
— Будут куклами, когда до них доберется Чарт… Я так взъярился, что велел ему вернуть меня домой. И знаете, что хуже всего? Он как будто не понял сути моих возражений, совсем не понял! И всю обратную дорогу повторял свой бред, снова и снова… — Марк передернулся, усилием воли взял себя в руки. — Ладно. По-моему, ясно, с кем надо поговорить. С Лемом. Пошли.
Девушку била дрожь. Марк обнял ее за плечи и повел на улицу.
— Скажите, вы не доктор Лем?
Голос был незнакомый. Сначала доктор подумал, что этот пухлый коричневый человек — кто-то из новоприбывших через Врата. Затем узнал Эрика Свитру, который появился днем раньше. По слухам, его поселил у себя — и весьма охотно — управляющий Чевски. Лем остановился и сказал:
— Слушаю вас.
Свитра подскочил к нему.
— Извините, что беспокою, док, но я вас давно ищу. — Он с трудом сглотнул. — Я хотел… Ладно, я хотел перед кем-нибудь извиниться. И просто не мог выбрать никого, кроме вас. Понимаете, док, у меня хватит кредита, чтобы убраться с этой планеты, хватит как раз на короткую переброску через Врата, и я уже собрался, но когда шел к Вратам, подумал: «Черт побери, да я кругом виноват!» Видели, на что сейчас похожи Врата? Пыхает и пыхает. Народ так и прет сюда… Лем разглядывал его при свете ближнего фонаря.
— Почему вы уезжаете?
— Ну, в основном потому, что я проболтался этому мехрепортеру, понимаете? И сюда рванула куча народу, чтобы поймать кайф на Чартовом спектакле, и вообще… Понимаете, док, я жутко боюсь этой затеи. Не могу объяснить почему, но боюсь. И подумал, что перед отъездом обязан повиниться: простите, ребята, я не ведал, что творю. — Он с несчастным видом сжимал руки. — Ну, вроде бы и все…
В этот момент кто-то крикнул:
— Вот он!
По улице бежали, держась за руки, мужчина и женщина.
— Вот как, а я к вам направлялся, — сказал доктор. — Это не… — Он осекся, рассмотрел девушку в мерцании многоцветных сумерек. — А, это Элис. Здравствуйте, Марк, я собирался вас попросить…
Элис перебила его:
— Чарт собирается сделать ужасную вещь! Он хочет утащить дикарей и превратить в болванчиков!
Эрик поднес к губам дрожащую руку и пробормотал:
— Эти самые дикари… Они вроде как родственники здешним аборигенам, в Прелле? Я просматривал сведения в информате, там куча записей. Но ведь они разумные, правда? Какой-то язык у них, инструменты и все такое? — Он повернулся к Лему. — Послушайте! Ведь есть законы против этого, а?
— Несомненно, — сказал доктор. — На любой обитаемой планете то, что вы описали, — правонарушение. Идем ко мне и наведем справки в информате. — Они прошли несколько шагов, и Лем добавил: — Я подумал, если вы собираетесь отбыть, то не захотите ли по пути заглянуть на Землю?
Эрик удивленно воззрился на него и спросил:
— С Иана прямиком на Землю? Да это же чуть не самое дальнее путешествие через Врата! Откуда у меня кредит для такой программы?
— Это можно устроить. Согласны?
— Черт меня побери, да я столько лет мечтаю побывать на Земле! Понимаете, я в основном мотаюсь туда, куда посылают торговцы наркотиками, — это моя работа.
— Не беспокойтесь по поводу оплаты. Разумеется, если вы выполните некоторые условия.
— Понятное дело. Валяйте, говорите.
— По прибытии вам надо немедля войти в контакт с комитетом Высшего сената по отношениям между людьми и инопланетянами. И детально доложить о планах Чарта.
— И все? Да пожалуйста! Проще простого!
— Очень хорошо.
Лем поднялся на крыльцо своего дома и распахнул дверь. Помпи затянула свою песенку и выкатилась ему навстречу. Зажглись огни. Тихо зажужжала автоматика, определяя число гостей и готовя ужин.
— Милости прошу, — сказал Лем и прошел к пульту информата. Эрик с интересом смотрел, как пальцы хозяина бегают по клавиатуре. Потом сказал:
— Знаете, это вот — первое, что меня поразило в вашей колонии. Здесь такой информат, какого я нигде не видел. И все для… Сколько вас? Триста взрослых да несколько детишек?
— В этом есть свой смысл. Вы совершенно правы: оборудование столь же совершенно, как тубалкейнское. Там и изготовили нашу систему. Информат большой, он годится для города с десятком миллионов жителей… Вот оно!
На экране вспыхнул заголовок «Общегалактические установления» с подзаголовками. Лем выбрал номер нужного раздела.
— Оставьте его разбираться, — сказал Марк.
Эрик подошел к нему и сел на большой диван в форме подковы, стоящий посреди комнаты. Элис сидела, откинувшись на спинку и закрыв глаза; лицо у нее было несчастным.
— Информат и должен быть очень мощным, — объяснил Марк. — По сути дела, отчасти чтобы уйти от него, я оставил колонию. Рассудите сами: как вы только что заметили, здесь маленькая община, в три с чем-то сотни душ, не имеющая никаких контактов с миром людей, кроме как через Врата. Но Вратами нельзя воспользоваться быстро, без подготовки. Нужно, чтобы вас запрограммировали и под гипнозом ввели схему путешествия. Для этого могут понадобиться долгие часы, и нужен весьма искусный специалист, чтобы сделать это правильно. Особенно, если вы не очень хорошо поддаетесь гипнозу.
— Да не так вовсе! — крикнул Эрик. — Я всегда чудненько поддавался, а потом угодил в состояние, гифмак его называют, и… — Он вытер свое пухлое коричневое лицо. — Неважно. Теперь я быстрее устаю, и только. Но все равно рискну, если удастся задаром посетить Землю. Ладно, рассказывайте о вашем инфе.
— Хорошо. Понимаете, он нужен как противовес эффекту изоляции. Но еще больше, возможно, для противостояния очень стабильной, очень мошной ианской культуре — она же рядом, за дверью. И меня она поглотила. Понимаете, она и сейчас во мне, это очень сильно… То и дело ловлю себя на мысли: как прекрасно было бы увидеть возрожденный Золотой век Иана! Хочу этого больше всего на свете! Но не настолько сильно, чтобы содействовать Чарту в его чудовищных замыслах.
— Он и вправду хотел, чтобы вы ему помогли?
— Ну, не ловить дикарей, конечно. Он просил меня отобрать неоднозначные высказывания и метафоры из «Эпоса Мутины», которые он собирался использовать в качестве ключей к шифру. — Марк выпрямился и крикнул: — Доктор!
— Что такое? — не оглядываясь, отозвался Лем.
— Вы слышали, что от меня ушла Шайели, а от Элис — Рейвор?
— Нет, но причина очевидна. Разве их не убедили, что народ Иана начинает великое дело, и они могут в нем участвовать?
— Как будто так.
Доктор кивнул и последний раз прошелся по клавиатуре. Он выглядел крайне усталым.
— Кажется, передал все, что надо. Запросил разрешение послать Эрика на Землю с тем, чтобы он там выступил в защиту дикарей.
— Когда придет ответ? — спросил Марк.
— Через минуту-другую. Да, кстати, я верно понял вас, что Чарт намерен использовать «Эпос» в качестве сценария для своего спектакля? И у него получится? Мне всегда казалось, что даже группа храт, самые вдумчивые ианцы, понимали в тексте далеко не все.
— Чарт полагает, что нашел двенадцатую книгу, ключ к «Эпосу», превращающий легенды в техническую инструкцию. И ключ этот укрыт во Вспышке Мутины.
Доктор Лем на секунду замер, затем снова принялся печатать. Выдохнул:
— Остроумная идея… И очень возможно, верная. Очень возможно! Если Постановщики хотели оставить путеводитель по своим достижениям… Но пыль искажает солнечный спектр, правильно?
— И он так считает, — подтвердил Марк с неподдельным уважением.
— Х-м! Любопытно, не содержится ли там что-то большее, нежели набор инструкций? Может быть, система постоянного закрепления культуры, подобная нашему информату? Вы только что об этом спрашивали, Эрик, и Марк ответил абсолютно верно: это защита от вторжения ианской культуры.
Эрик широко открыл глаза.
— Так значит, колонию устроили не для того, чтобы ианцы приспособились к нам? Не для того, чтобы узнать, станут ли они жить рядом с людьми?
— Правильно. — Лем грустно улыбнулся. — Ее организовали для того, чтобы выяснить, удастся ли нам ужиться с ианцами.
— Да вы шутите! — закричал Эрик. — Зачем нам эти отсталые…
Его прервал голос коммуникатора:
Говорит ваш информат. В соответствии с данными, введенными в мой банк доктором Игалем Лемом, я передал на Землю сигнал оранжевой тревоги[В английской традиции принято обозначать категории тревоги цветами.]. Ничего не предпринимайте, повторяю, ничего не предпринимайте до получения инструкций с Земли. Управляющий информирован об этом в обычном порядке.
Все сидели в оцепенении. Первым заговорил Эрик:
— Ну, думаю, пока мне не удастся смотаться на Землю.
