Филип Питерсон весь вечер мрачно слонялся по квартире. Его мать пригласили на одну вечеринку… ну, такие вечеринки, на ее взгляд, совсем не подходили для ее сына, который еще не успел пресытиться и очерстветь, как его старушка-мама. Поэтому он сам устроил вечеринку для одного себя: начал с трех «отверток», потом взялся за коробку косяков. Трава уносила ввысь, алкоголь давил к земле, а столкновение в организме этих двух субстанций подарило ему приятное ощущение: казалось, и он тоже вот-вот с кем-то сразится, займется сексом или чем-то столь же важным.

Около одиннадцати папа-мама он позвонил знакомой девушке, но ее не было дома. Потом он поставил пару любимых зок-записей – Саша предпочитала таких в своей квартире не слышать – и сам с собой танцевал в гостиной.

Из-за темных окон стала подкрадываться летаргия, которая ему была совсем ни к чему, поэтому он принял Сашину таблетку «просыпайся», достав из заначки, которую она хранила в ящике стола у изголовья кровати; впрочем, стимулятор только помешал ему заснуть, но совсем не оживил. Филип сел в кресло и, погасив свет, снова стал слушать зок. В темноте игра красок казалось еще более живой и яркой, он чувствовал, как его затягивает в цветной водоворот. Одежда стала сковывать его движения, поэтому он стащил ее и раскидал по ковру, вытанцовывая на нем повторяющиеся эллипсы. Наконец он проголодался и пошел посмотреть, что есть сегодня в меню, в конце концов выбрал свое любимое блюдо: холодное жаркое на ребрышках из настоящей говядины с салатом, которое заказывал обычно, когда Саша уходила из дома.

(Впоследствии обратили внимание на набранный им код «очень слабо прожаренное» и говорили всякие умные вещи о мужском символизме.)

Он сидел совсем один, нарезал маленькими кусочками мясо, накалывал на вилку салат, когда – приблизительно в пять минут четвертого анти-материи – замигала лампочка двери подъезда, показывая, что кто-то воспользовался ключом от фирмы «Спаси и Сохрани, Инк.», закодированным на его квартиру. Поднявшись, он выключил запись, которую смотрел за едой, и стал у двери.

Когда открылась входная дверь, в коридоре зажглась лампа, осветив хихикающую Сашу: верхняя часть ее платья была стянута до талии, и чудесные округлые груди подставлены жадному рту чужого мужчины, которому она все говорила: «Шшшш» и «Подожди минутку», а еще: «Давай не будем шуметь, мы же не хотим разбудить моего сына».

Шаг вперед он сделал после того, как открылась дверь гостиной, но перед тем, как в ней зажегся свет, тем же ножом, которым нарезал мясо, распорол платье Саши. Материал разошелся с приглушенным писком, а кожа вдоль спины, начиная от правой лопатки до ягодиц, – с воплем. Свет. Отвлекшись от своего поклонения зрелой женственности, чужак пробормотал, мол, хватит, какого хрена…

Филип сказал:

– Что ты делаешь с моей матерью моей матерью моей матерью?

И с каждым повторенным словом раз за разом совершал одни и те же движения правой рукой, в которой по чистой случайности держал очень острый нож для мяса. На третьем повторе чужак закатил глаза, выпучил их и лег на пол, обеими руками зажав исколотый живот.

Высокий визгливый голос звенел, метался между стен под потолком. Филип выключил слух и задействовал глаза, которые теперь снова привыкали к свету. У двери стояла довольно красивая женщина, правда, уже не первой молодости, но совершенно голая, если не считать лоскутов, которые она к себе прижимала. Не в силах противиться влечению, он подошел к ней, выпустив то, что его рука, кажется, в этот момент сжимала, а когда женщина увернулась от его губ и настойчиво желала держать рот гадко разинутым, он насильно закрыл его пальцами. Некоторое время спустя она перестала противиться и позволила ему делать, что он хочет, и сделал он это с большим энтузиазмом, потому что кто-то другой в каком-то другом месте давным-давно раз за разом останавливал его по совершенно нелепой причине, дескать, он маленький лапушка. Разумеется, я не маленький. Сейчас я ведь это делаю, правда?

Но после первого раза радости от нее уже не было никакой поэтому он пошел искать другую партнершу в которой было бы чуть больше жизни и нашел цветную терку которую сцапал в лифте и которая недостаточно громко кричала а потом он попытался заняться тем же с ее белой подружкой ключ от квартиры нашелся в кармане цветной но его застали когда он втаскивал белую обратно в квартиру и стоило ему выйти поискать следующую, фуззи-вуззи его зафьюзили но было уже слишком поздно.