Возбуждение прессы немного — но только немного — улеглось на следующий день, когда продолжился опрос свидетелей защиты.

— Защита вызывает тосока по имени Рендо, — сказал Дэйл Райс.

Рендо прошагал к свидетельской скамье и был приведён к присяге.

Дэйл поднялся.

— Мистер Рендо, как называлась ваша должность на борту тосокского звездолёта?

— Шестой.

— И в чём конкретно состояли ваши обязанности?

— Я главный инженер.

— До того, как вы отправились в полёт к Земле, где вы жили?

— В городе Десталб‹хлоп› на планете, которую мой народ зовёт домом.

— И эта планета — где она расположена?

— Пользуясь принятой у вас терминологией — в системе Альфы Центавра.

— С какой целью вы прибыли на Землю?

Рендо бросил взгляд на присяжных.

— На нашем небе ваше солнце находится в созвездии, которое вы называете Кассиопеей. С Земли Кассиопея выглядит, как ваша буква W. На нашем небе ваше солнце добавляет к этой W ещё одно звено. Мы зовём это созвездие Змеёй. Ваше солнце — это яркий глаз змеи; остальное, то, что вы зовёте Кассиопеей — её более тусклый хвост. — Пучок щупальцев Рендо разделился посередине. — Каждый юный тосок, глядя в глаз змеи, знает, что это, за исключением Оранжевой и Красной — самая близкая к нам звезда. Естественно, мы должны были посетить её.

— Оранжевая и Красная?

— Так мы называем Альфу Центавра B и C. Альфу Центавра А мы называем Жёлтой, B — Оранжевой, и C — Красной.

— Какова цель вашей экспедиции?

— Мы исследователи. Мы пришли с миром и дружбой.

— То есть ваша миссия, как говорилось в одном старом земной телешоу, «искать новую жизнь и новые цивилизации»?

— Да.

— Но что-то случилось с вашим звездолётом, «Ка‹щёлк›тарском», не так ли? — Дэйл на удивление хорошо сымитировал специфический тосокский звук.

— Да.

— Что именно?

— У него два двигателя. Главный — это большой термоядерный двигатель, используемый для межзвёздного перелёта. Второй, меньший — обычный ракетный двигатель для маневрирования внутри планетной системы. Хотя этот последний исправен и функционален, главный двигатель повреждён и нуждается в ремонте.

— Как он был повреждён?

— Когда мы приближались к орбите вашей планеты Нептун, в него попал большой кусок льда.

— Повреждение поддаётся ремонту?

— Да. Имея соответствующие запчасти, двигатель можно починить.

— Способны ли вы произвести эти запчасти на борту вашего звездолёта?

— Нет.

— Способны ли люди произвести эти запчасти на Земле? — спросил Дэйл.

— Под нашим руководством, да. Фактически, это уже делается.

— Давайте я подытожу, мистер Рендо. Без доброй воли человечества вы и ваша команда застрянете здесь, не способные вернуться домой, не так ли?

— Это так.

— Так что последнее, чего могут желать тосоки — это рассердить людей до такой степени, чтобы они отказались вам помогать?

— Возражение, — сказала Зиглер. — Свидетель может говорить только за себя.

— Принимается.

— Главный инженер, — сказал Дэйл, — согласны ли вы, что, поскольку вам нужна наша помощь, то в ваших интересах сохранять с нами хорошие отношения?

— Совершенно согласен.

— Чтобы не осталось места для недопонимания: убийство не считается в тосокском обществе способом поддержанием хороших отношений, не так ли?

— Как и капитан Келкад, я хотел бы, чтобы люди составили о тосоках благоприятное впечатление. Я хотел бы иметь возможность сказать, что убийство неизвестно в моём мире, но это не так. Однако у нас точно так же не принято убивать того, от кого надеешься получить помощь.

— Спасибо, Рендо. Уверен, присяжные оценят вашу честность и беспристрастность. Миз Зиглер, свидетель ваш.

Линда Зиглер встала и переместилась на место ведущего опрос.

— Здравствуйте, мистер Рендо.

— Здравствуйте, миз Зиглер.

— Меня интересует случившаяся с вашим кораблём авария.

— Что вы хотите знать?

— Мне интересно, как так случилось, что настолько развитые существа, как вы, не были готовы к возможности столкновения в космосе.

— Мы были готовы к возможности столкновения с микрометеороидом во внутренних областях планетной системы, где вся команда уже пробудилась бы и была готова принять меры. Мы ожидали, что внешние области солнечной системы будут практически пусты, и поэтому наш корабль осуществлял лишь очень поверхностное наблюдение. Мы, разумеется, знали о вашем облаке Оорта — облаке кометного материала, окружающем ваше солнце на расстоянии до сотни орбитальных радиусов вашей планеты, однако мы не знали о диске кометных ядер, льда и прочего мусора на расстоянии примерно сорока ваших орбитальных радиусов от солнца.

Зиглер сверилась со своими записями, вспоминая, что говорили на посвящённом этим вопросам брифинге.

— Мы зовём этот регион «поясом Койпера». — Она посмотрела на присяжных. — Присяжные, вероятно, слышали о поясе астероидов между орбитами Марса и Юпитера, но это не то же самое; пояс Койпера находился гораздо дальше, за орбитой Нептуна. — Она снова повернулась к Рендо. — Согласно нашим теориям формирования планетных систем каждая звезда с планетами, вероятно, имеет вокруг себя подобный регион.

— И мы многое почерпнули из этих теорий, — сказал Рендо. — Доктор Колхаун рассказал мне про короткопериодические кометы, которые, как я понимаю, являются телами из пояса Койпера, которые падают во внутренние области солнечной системы. Я полагаю, эти кометы — весьма впечатляющее зрелище, но в моём мире их не наблюдали никогда — по крайней мере, в течение писаной тосокской истории. — Рендо помолчал, словно раздумывая, как лучше сформулировать. — Альфа Центавра — тройная звёздная система, миз Зиглер. Каждая из этих трёх звёзд оказывает гравитационное воздействие на тела, находящиеся на достаточно далёких орбитах. Из того, что я узнал от доктора Колхауна, я заключил, что Альфа Центавра A, B и C, вероятно, имели пояса Койпера из остаточного материала, когда только-только сформировались из первичного облака пыли и газа, такие же, как у вашего солнца. Но взаимное гравитационное воздействие звёзд A и B давно разрушило и разметало их пояса. Без намёка в виде короткопериодических комет в нашем небе нам никогда и в голову не приходило, что подобный пояс остаточного материала мог когда-то существовать вокруг нашей звезды, не говоря уж про другие звёзды. Авария в самом деле произошла так, как я описал, и мы в самом деле нуждаемся в помощи людей, и, как я и сказал мистеру Райсу, никто из моих людей никогда не стал бы рисковать этой помощью, совершая убийство.

Зиглер поняла, что не помогает версии обвинения.

— Вопросов больше не имею, — сказала она.