Глава 7
На следующее утро спасательная экспедиция, увеличившаяся на двух участников, снялась с лагеря и двинулась в направлении, которое, по словам мангуст, они вызнали у перепуганного местного траппера. Там располагались владения Манзая. Мадж, оживленно насвистывая, плелся в арьергарде и старался убедить себя, что потенциальная выгода непредусмотренного отклонения от курса стоит любого риска.
Он держался поближе к Джон-Тому, чем произвел на солдат самое благоприятное впечатление. Однако повышенное внимание к другу было продиктовано не трогательной заботой, а шкурным расчетом: в случае внезапного нападения из засады рослый человек примет на себя львиную долю стрел и копий.
Мангусты не могли знать, когда они доберутся до цели и какие опасности лежат на пути, а потому все разговаривали шепотом. Собственно, поводов для досужей беседы находилось мало. Все напряженно озирались и прислушивались; ни на что другое внимания не оставалось. Любое резкое движение в густых болотных зарослях воспринималось как опасность, любой нежданный звук служил предостережением.
Когда Мадж прикидывал, съедобна ли примеченная им ящерица черного с яркой прозеленью окраса, в мозгу молнией полыхнула мысль: а ведь с ним произошло нечто поистине ужасное! Кошмарное бедствие, страшнее всего, что только можно вообразить, страшнее даже выпадения шерсти.
Это было сродни удару дубиной по затылку. Мадж обмер; он сомневался, что когда-нибудь найдет в себе силы оправиться. Боги, до чего же он докатился! Сколько железной воли и вулканической энергии потрачено на бесконечные попытки предотвратить несчастье! Сколько лет внушал он себе, что с ним этого не произойдет никогда! Вотще! Похоже, он все-таки подцепил гнусную хворь — совесть.
— Мадж, что с тобой? — с искренней заботой спросил Джон-Том. — Ты хорошо себя чувствуешь?
Выдр уперся ладонью в дерево.
— Да вроде… Ничего, чувак, кажись, все путем. — Он слабо улыбнулся. — Маленько тыква закружилась. Будто схавал чей-то не то…
Не поддавайся, велел он себе. Не позволяй клепаному недугу пустить корни и завоевать тебя целиком. Ты не безнадежен, эта болезнь излечима.
Полегчало. Он выпрямился и пошел дальше. И чего всполошился-то, собственно? Проблема — тьфу, да и только. Не страшней, чем краб, вцепившийся в палец. Стряхнул — и живи себе преспокойно.
Он попытался стряхнуть, но совесть прицепилась, как пиявка, отгоняла любую нормальную мысль и заставляла больше думать о принцессах, чем о себе, любимом. Недуг бурно развивался и был сопряжен с тошнотой и головокружением. Наконец выдр мысленно скомандовал: «А ну-ка, Мадж, сперва разберись с первостепенными делами, а с остальными — потом, в более спокойной обстановке».
— Сдается мне, далековато отсюдова до обжитых мест, — предложил он тему для обсуждения через несколько часов ходьбы по диким, без единой тропки, пустошам. Навстречу хлестнула отведенная Караукулом ветка. Мадж непринужденно увернулся — для этого достаточно было наклонить вбок торс. — Эй, хвосты ершиком, вы хоть представляете, куда нас ведете?
Ответил ему Хек:
— Мы долгие месяцы идем по следу принцессы Алеукауны. Многих послали ее разыскивать, но только нам удалось добраться сюда. Так что сохраняйте спокойствие, речной пловец.
Пауко методично рубил коротким мечом цепкие влажные растения.
— А что, выдр, вы куда-то спешите? Хотите подобраться к Манзаю по главной дороге, где он наверняка расставил часовых и засады?
— По-твоему, я в таких делах ваще ни в зуб ногой?
— Нет, — сказал идущий впереди лейтенант Найк. — Просто вы, наверное, давненько не практиковались.
Выдр недобро сощурился:
— Надеюсь, это замечание никак не связано с моим клепаным возрастом, а?
— Потише ты!
Джон-Тому пришлось нагнуться, чтобы не задеть низко растушую ветку.
— Щас! Наши приятели сами поболтать не дураки, так пущай послушают, че я имею сказать.
— Конечно, они послушают, — чаропевец перешел на увещевающий тон, — но не сейчас. Я вижу впереди что-то вроде здания.
Это заставило выдра умолкнуть. Чуть далее растительность немного поредела, и он не хуже остальных увидел раскинувшиеся среди безупречно ухоженного сада одноэтажные постройки; над ними господствовал холм с покатыми склонами. Увидел Мадж цветочные клумбы и сады камней, звонкоголосые фонтаны и миниатюрные водопады. По газонам вились аккуратные дорожки из разноцветной гальки и щебня. От резиденции веяло уютом и покоем, что совершенно не вязалось с репутацией Манзая.
Выдр сразу напомнил себе, что открытое пространство вокруг усадьбы дает засевшему в ней, кто бы он ни был, великолепный обзор на все четыре стороны.
Вокруг парка прихотливо вились фиолетовые живые изгороди; в щелях ставен сверкал пресноводный жемчуг. Многочисленные крыши были выложены обожженной на солнце черепицей, крутизна скатов давала понять, что тропические ливни — явление обыденное в этих краях. Что-нибудь похожее на крепостную стену, ров или замаскированную полосу препятствий обнаружить не удалось. Только сравнительная малочисленность окон выдавала заботу хозяина о своей безопасности.
При любом взгляде с любой стороны напрашивался единственный вывод: гость может совершенно спокойно ступить на любую дорожку и шагать прямо ко дворцу, и никто не поинтересуется, что за нелегкая его принесла. Ему даже придется стучать или звонить в дверь, потому что нигде не маячат охранники или слуги.
О размерах усадьбы мешал судить пологий склон холма. Многочисленные сооружения, неброские, но довольно большие, были связаны крытыми переходами. Не было видно ни тонкой резьбы по дереву, ни щедрой позолоты. Манзай устроился подозрительно скромно для воинственного помещика. Ни дать ни взять — смиренный отшельник.
А ведь неспроста поместье выглядит так безобидно, сказал себе Джон-Том. Его облик маскирует истинную суть того, кто здесь живет. Чаропевец ожидал увидеть усаженные шипами парапеты и испещренные бойницами башни, а потому слегка растерялся.
Около часа пришельцы молча наблюдали, скрываясь в густом кустарнике, и не засекли ни единого постового или патруля.
— А вы уверены, что не ошиблись адресом? — обратился наконец Джон-Том к лейтенанту Найку.
— Усадьба вполне соответствует приметам, которыми мы располагаем, — свистящим шепотом ответил мангуст. — Вспомните, нередко ядовитые гады красятся в мирные цвета. — Под мягким мехом ходили ходуном тонкие, но крепкие мускулы. — Где-то здесь, в одном из этих зданий, томится в плену наша принцесса Алеукауна. И неважно, из золота ее оковы или из меди.
— Как же ее освободить? — Среди своих товарищей Караукул был дылдой, хотя и уступал Джон-Тому добрый фут. — Командир, осмелюсь заметить: если и правда перед нами крепость, то у нее исключительно невинный вид.
— Поистине, — согласился лейтенант. — Я очень внимательно осмотрел все подступы и не увидел никаких препятствий.
— Ага, тот самый случай, када нужна десятикратная осторожность, язви ее.
Все повернулись к Маджу.
— Клепаная невинность — самая, значица, хитрая защита, вот так.
Хек, разглядывая поместье, хмурился.
— Где защита, где? Никакой защиты я не вижу.
Выдр негромко тявкнул.
— Бьюсь об заклад, этого-то и добиваются педики, которые засели внутри. Чтоб любой непрошеный посетитель их маленько недооценил. — Он махнул лапой в сторону хитросплетения построек. — Да че там, эта медвежья дыра прям-таки напрашивается на штурм. Конечно, я не сомневаюсь, вы ребята не промах и службу туго знаете. Умеете ров переплывать, лазать по штурмовым лестницам, обходить ловчие ямы и подкопы рыть. На каждую мудреную фортификацию у вас найдется хитрозадый контрприемчик. Да вот тока этот Манзай — шельмец скользкий. Как одна моя знакомая малютка — шутит и смеется, а в лапы не дается. Так че не спешите радоваться, чуваки. Опасность тем круче, чем меньше бросается в буркалы.
Найк с задумчивым видом повернулся к Джон-Тому:
— А вы, чаропевец, что скажете?
Человек с готовностью ответил:
— Скажу, что в подобных случаях Маджевы инстинкты заслуживают доверия. Серьезных переделок на его счету побольше, чем у любого из моих знакомых, живущих на этом свете.
— Завсегда лучше быть трусливым и осторожным, но живым, чем храбрым и мужественным, но дохлым, — философски изрек выдр.
— Что ж, сказано от души, — одобрил Пауко.
Мадж прищурился:
— Ты, грязекопатель, можешь это смело повторить. И кстати, задай себе вопросик: у кого больше шансов спасти твою принцессу — у живого труса или у мертвого героя?
— Мы докажем, что коварства и нам не занимать, — пообещал выдру Найк. — Что вы предлагаете?
Мадж никак не ожидал такого уважительного отношения к себе.
— Кто, я? Тебе че, мой совет понадобился? А я-то думал, вашему брату не с руки консультироваться с пережитками истории.
— Мадж, не лезь в бутылку, — посоветовал чаропевец.
— Ну-у, шеф, ты и впрямь без юмора. Дай чуток развлечься.
— У нас мало времени, не будем тратить его на сарказм.
Найк отвернулся от выдра.
— Все, начальник, не кипятись, — поспешил замириться Мадж. — К делу так к делу. Из отсутствия внешних укреплений совсем не вытекает, че внутри тока расписные стены да пышные ковры. То есть мы ни фига не знаем о том, какие сюрпризы ждут нас в этих постройках, верно я говорю? И ваш стукач тута не шибко полезен. При таком раскладе тока одно могу предложить: давайте словим того, кто ответит на любые вопросы.
Хек оглядел поместье.
— Взять «языка»? Но здесь же нет патрулей.
Мадж кивнул.
— Еще очко в пользу Манзая. Умен, бестия. Нет патрулей — нет «языка», нет «языка» — нет сведений. — Он ударил лапой по висящей над ним виноградной лозе. — Но должен же ктой-то присматривать за этими ползучками. И трава на лужайках не сама подстриглась, и кустики такие опрятные не из уважения к местному населению.
— Мы поняли вашу идею. — Найк уже продумывал следующий шаг. — От нас требуется держать себя в узде… и ждать.
Джон-Том поправил на спине дуару.
— Вы не один месяц сюда добирались. Сможете еще немножко потерпеть.
Лейтенант кивнул.
— Как вы считаете, где занять позицию?
— Там, где нас нельзя будет срисовать из большинства халуп, — тотчас ответил Мадж.
Они отступили к болоту и, стараясь как можно меньше шуметь, добрались до северной окраины усадьбы, где и провели вторую половину дня и ночь. Спали поочередно, кто-нибудь обязательно следил за поместьем. И лишь после завтрака, вопреки героическим усилиям Пауко никого не вдохновившего, в стене ближайшего дома отошла вбок деревянная панель и появился некто в широкой накидке с вышивкой. Он стриг траву и подравнивал кусты, и управлялся ловко, хоть и обходился без садового инвентаря и магии.
— Козел, — идентифицировал его Караукул.
— Почему бы и нет? — Лейтенант перебрался поближе к солдатам. — Кто лучше них стрижет траву?
— Но почему только один? — удивился вслух Джон-Том, следивший за трудолюбивым копытным.
— Кореш, да ведь нам тока один и нужен, иль забыл? — подал голос выдр. — Откуда мы знаем, можа, их тут кругом полдюжины пасется. Но нам и этого хватит.
Между тем четвероногий садовник осторожно встал на задние ноги и потянулся к нижним ветвям плодового дерева. Передними ногами он уперся в ствол, а губами ловко снимал с гладкой коры грибы-паразиты. Несомненно, о порядке на недосягаемой для козла высоте заботился кто-то другой. Возможно, жираф.
Козел был довольно щупл, рога тоже не внушали опаски. Не боец, решил Джон-Том.
— Давайте захватим его в плен.
Хек двинулся вперед. Его удержала короткая мохнатая лапа Найка.
— Спокойно. Потерпи, доблестный Хек. Здесь тоже есть чем заняться. Рано или поздно он сам подойдет. Так будет надежнее. Вдруг поблизости работают другие садовники.
Джон-Тома восхищала скорость козлиных челюстей.
— Во дает! Такого профи я бы и сам нанял. Вы только поглядите, как он стрижет газон! Ровнехонько, травиночка к травиночке, несмотря на бугры.
— Идея! — пролаял вдруг Мадж.
К нему повернулся Найк:
— Вы о чем?
Но выдр уже скрылся на болоте. Через несколько секунд он вернулся, зажав под мышкой длинную разлапистую ветку.
— Что вы собираетесь с ней делать? — удивленно спросил Пауко.
Мадж выразительно закатил глаза.
— Боги, храните меня от чуваков без воображения! — И шагнул вперед. — А щас всем захлопнуть поддувала и приготовиться.
Все напряженно следили за выдром, а тот осторожно поднял ветку над идеально ровной зеленой стеной.
Не сразу, но довольно скоро вопиющий непорядок привлек к себе внимание копытного. Сначала левый, потом правый глаз исследовали уродливую ветку — наверняка козел пытался сообразить, как же это он недоглядел. Затем садовник припустил к засаде.
— Ждите, пока стричь не начнет, — взволнованно прошептал Мадж. — А тада — хватайте!
Мангусты кивнули и бесшумно рассеялись. К ним присоединился Джон-Том. Он двигался медленнее, с учетом своих габаритов.
Козел осторожно приблизился к краю болотного хаоса. Взгляд направо, взгляд налево — как будто все спокойно. Он решительно цапнул торчащую ветку у самого основания. «Еще два-три таких укуса, и дело будет сделано. Занятно, до чего похожи на пальцы несколько почек в самом низу ветки», — подумал он.
Укусить второй раз ему не дали. Четыре мангуста налетели разом, ошеломленный садовник не успел даже проблеять толком. Уже через секунду он лежал, запеленутый в несколько вонючих солдатских одеял. Крепкая бечевка быстро обвила морду, предотвратив дальнейшие протесты. Когда злосчастного пленника волокли в дебри, он мог только в ужасе таращиться на своих похитителей.
— Погони нет? — с тревогой осведомился Найк, вносивший свою лепту в транспортировку — он держал козла за переднюю ногу.
Джон-Том оглянулся. Ничего, кроме тумана, серо-зеленой растительности и раздраженных насекомых.
— Надо отойти подальше, тада пущай орет, пока хвост не отвалится.
Мадж шагал впереди, торя тропу для отряда.
Лишь очутившись среди девственных мхов, они сняли бечевку с морды садовника, но путы на ногах оставили. Красивая накидка пленника была измазана ряской и тиной. Когда Джон-Том протянул руку, чтобы любезно отряхнуть одеяние, козел зажмурился.
— Да успокойтесь вы. Мы не желаем вам зла.
— Но это не значит, че не причиним, — весело добавил Мадж.
— Умоляю, объясните, что вам нужно, — тихо простонал козел. — Ради всего святого, скажите простому слуге, зачем вам понадобилось меня похищать? — Его взор остановился на Джон-Томе. — Вы человек! И какой высокий!
— Это неважно. — Чаропевец подпустил в голос строгости, но немного — козел и так был перепуган. — Мы здесь не для того, чтобы обсуждать мои достоинства. Нам известно, что вы служите разбойнику по имени Манзай.
— Разбойник? — Козел непонимающе заморгал. — Манзай? Мой господин — обыкновенный помещик. Его любимое занятие — выращивать экзотические фрукты и овощи. А еще — собирать и описывать многочисленные коллекции. Не примите мои слова за оскорбление, но вы нас с кем-то спутали. — И добавил почти виновато: — Осмелюсь представиться: Прут. Дозволено ли будет мне узнать ваши благородные имена?
— Нет, — твердо ответил Найк.
— Я так и думал. Судари, вы меня, конечно, не развяжете, но нельзя ли хотя бы к дереву прислонить? Мне в таком положении больно поднимать голову.
Лейтенант быстро обдумал просьбу и, не найдя подвоха, кивнул солдатам. Хек и Пауко с трудом подняли козла и прислонили к ближайшему пню. Хвост садовника нервно бил по сторонам.
— Благородные господа, скажите, чем я могу вам услужить?
— А педрилка-то вежливый, — шепотом оценил Мадж и добавил громче: — Нам, гроза капусты, информация нужна, вот так.
Уже во второй раз садовник выказал искреннее недоумение:
— Информация? Что ж, извольте, если только она касается подготовки почвы к сезону вегетации культурных растений и уходу за ними. Еще я мог бы рассказать о… — Его вдруг осенило. — А, теперь мне все ясно. Вы бандиты с большой дороги и явились ограбить или убить моего хозяина. Или вас подослал кто-нибудь из недругов, заблуждающихся насчет наших богатств. Вот что я вам посоветую, уважаемые: возвращайтесь-ка тем же путем, что и пришли, пока целы. До моего обожаемого хозяина вам ни за что не добраться, его покой непрестанно охраняют преданные слуги и защитники.
— Шеф, ты нас не за тех держишь, — буркнул Мадж. — Мы и сами не хотим ниче подобного.
— Твой обожаемый хозяин украл нашу принцессу, — объяснил Найк, — и наш долг — выручить ее и вернуть царственной родне или сложить головы в неравном бою.
Эта мрачно-торжественная фраза заставила садовника призадуматься, а потом он внезапно выпалил:
— Которую из принцесс вы имеете в виду?
Солдаты переглянулись. Не меньше их были удивлены и Джон-Том с Маджем. Пауко наконец спросил:
— Что значит — которую?
— Глубокоуважаемые судари, позвольте вас уверить, что я особо горжусь умением точно выражать свои мысли в речевой форме. Я спросил именно то, что и хотел спросить. Которую из принцесс вы имеете в виду? — Он вытянул шею, пытаясь разглядеть ношу Джон-Тома. — Какой интересный у вас инструмент! Я и сам играю понемножку. Музыка — вещь возвышенная и чистая, и, на мой взгляд, она плохо согласуется с вашими намерениями.
— Неважно. — Найк приставил острие меча к козлиному горлу. — Объясни.
Дрожащий садовник попытался втянуть голову в плечи, не сводя левого глаза с клинка.
— Это вы объясните, сделайте милость, почему я, находясь на волосок от смерти, обязан что-то рассказывать?
Острие надавило сильнее, в голосе Найка добавилось угрозы.
— Твоя или еще чья-нибудь смерть нам не нужна. Мы хотим только вернуть принцессу.
— Но хозяин ее не отдаст, — пообещал козел. — Он никогда никого не отдает.
— Как следует из твоих слов, у Манзая в плену не одна принцесса, — спокойно заключил Джон-Том.
Козел захлопал ресницами.
— Вот именно. Вы поймите: поскольку невинные хозяйские увлечения не входят в круг ответственности вашего покорного слуги, я не распространяю свой интерес дальше ухода за парком.
— Увлечения? — пробормотал Пауко.
— Зачем Манзаю понадобилось собирать принцесс? — спросил Найк.
Мадж за его спиной выразительно хмыкнул. Его проигнорировали.
— Разве я не упомянул, что мой господин — страстный коллекционер самых разнообразных вещей? Некоторые собирают редкие книги или монеты, другим подавай красивые ракушки. Кое-кто находит прелесть в разведении ярких экзотических цветов. Фигурально выражаясь, Манзая можно отнести к последней категории. — В козлином взоре появилась задумчивость. — Хобби не из дешевых, но, как мне говорили, оно приносит удовлетворение.
— Ах ты!..
Караукул вскинул меч.
Козел съежился, закрыл глаза.
— Нижайше прошу изливать гнев на подлинную причину ваших неприятностей, а не на источник обескураживающих новостей!
— Редкое увлечение, что ни говори, — заметил Джон-Том. — Сказать по правде, мне бы такое даже в голову не пришло. Это ж надо, коллекционировать принцесс!
— Нас интересует только одна. — Лейтенант повернулся к дрожащему козлу. — Ты очень почтителен. Насколько я могу судить по собственному опыту, почтительные, подобострастные слуги обычно знают больше, чем хочется им самим. Ответь-ка, любезный, в коллекции твоего господина есть дама из нашего племени?
— О да, — с готовностью ответил садовник. — Красавицу из вашего рода зовут Алеакуна.
— Алеукауна, — поправил Найк. — Государю нашему она доводится младшей дочерью. — И подался вперед, сверкая глазами. — Где ее держат? В которой части поместья?
— Боюсь, я точно не знаю.
— А ты подумай! — Лейтенант приналег на меч.
— Секундочку! Молю, дайте только секундочку — мне надо напрячь память. К своим экспонатам хозяин относится с большой заботой, даже с любовью. Каждой принцессе отведены отдельные покои, у них даже слуги есть. Достопочтенного Манзая нельзя назвать грубым тираном.
— Ну да, прямо образец добродетели, — прорычал Мадж. — Хорош лапшу вешать!
— В доме много коридоров, — сообщил козел. — Поскольку я дорожу своей головой, то постараюсь все их вспомнить в точности. К нам легко войти, но уйти совсем не просто.
— Позволь нам самим об этом судить, — попросил Найк. — От тебя требуются только направления.
Садовник кивнул.
— У большого белого здания, стоящего как раз там, где произошла наша встреча, на северной стороне есть веранда. Если вам удастся войти туда, вы очутитесь в начале длинного крытого перехода. Он приведет в другое, более обширное, с множеством комнат, строение.
Мадж понимающе кивнул.
— Еще б, за узким коридором легче следить, чем за половиной болота.
— В дальнем конце этого коридора вы найдете ответвление. Еще раз поверните на север и увидите второй крытый переход. Он ведет в столовую. На юге за нею расположены роскошные покои. Ближайшие из них, на ваше счастье, хозяин выделил принцессам, в том числе и упомянутой Алеукауне.
— В добром ли она здравии? — взволнованно спросил Хек.
— Как я уже сообщил, господин пуще глаза бережет свою коллекцию. Скажу с уверенностью: интересующая вас особа здорова, как никогда прежде.
— Но, бьюсь об заклад, невесела, — прошептал Караукул.
Козел пожал плечами:
— На подобные темы нам, слугам низшего ранга, рассуждать не положено. Я всего лишь скромный обрезчик роз и косильщик лужаек. — Он поднял глаза и рассеянно почесал рога о пень. — А теперь, милостивые государи, если ваше любопытство удовлетворено, нельзя ли осведомиться, как вы собираетесь поступить со мной, дабы у меня было время подготовиться к неизбежному?
— Никаких проблем, начальник.
Мадж провел пальцем по лезвию меча и вожделенно посмотрел на козлиное горло.
Вперед шагнул Найк.
— Пленник выполнил все наши требования и добровольно ответил на вопросы. Воинская честь требует сохранить ему жизнь.
— Кореш, эта самая честь тебя када-нибудь погубит, — проворчал выдр. — Ты че, хочешь развязать его и выпустить на травку? И он, конечно, не побежит стучать, че тута затаились шестеро чужаков и судят-рядят, как бы им половчее забраться в клепаную усадьбу, ага?
— Естественно, мы на это пойти не можем. — Лейтенант задумчиво посмотрел на садовника. — А следовательно, перед нами непростая задача.
— Убедительнейше прошу решить ее ко всеобщему удовлетворению, — с надеждой попросил козел.
— Предоставьте это мне.
Джон-Том взял в руки дуару и двинулся вперед. Мадж выругался себе под нос и уступил ему дорогу. То же самое сделал бы и козел, не будь он крепко связан. Зловещая тень высокого человека упала ему на морду.
— Попрошу остальных как можно крепче зажать уши ладонями.
— Зачем? — спросил Караукул.
— Чес-слово, чувак, лучше тебе этого не знать. — Мадж уже выбирал себе укрытие среди мшистых кочек. — На твоем месте я б просто освободил местечко.
На сей раз получилось именно то, чего добивался Джон-Том. И неудивительно — нянчась с маленьким Банканом, помогая растить Ниину и Сквилла, он здорово набил руку на колыбельных. Просто ни одна из них до сих пор не выступала в роли чаропесни.
Он и сам уже клевал носом, когда садовник наконец отвалился от пенька.
— Хррр-чхрр… Бе-е… Хррр… Бе-е…
— Готово.
Довольный собой, чаропевец встряхнулся. Он не разрушил крепостные стены, не испепелил атакующего дракона, но, как любит повторять Клотагорб, хороши лишь те чары, от которых можно унести ноги.
— Кореш, ты чей-то сказал?
Мадж опасливо высунулся из-за кочки.
Джон-Том сердито выдернул из правого уха выдра моховую затычку.
— Я сказал, дело сделано. Он больше не опасен. — И указал на сладко похрапывающего у пня садовника. — Очень мощная колыбельная. Сутки продрыхнет, а то и двое.
Найк посмотрел на козла, потом — с уважением — на человека.
— А вы и правда чаропевец.
Джон-Том лишь плечами пожал — сама скромность.
— Знаете, если бы вам пришлось баюкать парочку выдрят, вы бы тоже научились всяким фокусам.
— А я, ваще-то, думаю, у него включились защитные механизмы психики, — заявил Мадж. — Када мой чувак дает кошачий концерт, лучший способ спастись — задрыхнуть.
— Спасибо за искренний панегирик, — сухо бросил Джон-Том.
Выдр ухмыльнулся:
— Завсегда пожалуйста, кореш.
— Подождем до темноты, — решил лейтенант.
— Понятное дело.
Мадж состроил серьезную мину и приблизился к Джон-Тому.
— Как думаешь, шеф, травогрыз нас не подставит? Можа, он объяснил, как пройти к казармам, а не к дамочкиному гнездышку?
Над этим следовало подумать.
— Вряд ли, — решил чаропевец. — Он наверняка учел, что кто-нибудь из нас может уцелеть и вернуться, чтобы перерезать ему горло. Манеры у него вкрадчивые, но не жульнические. Мне кажется, он был слишком испуган, чтобы строить коварные планы.
Мадж неохотно кивнул.
— Да уж, када у твоей глотки меч, умничать чей-то не тянет.
— В любом случае, мы будем осторожны.
Найк обернулся к солдатам.
— Ладно, чуваки, тада за дело.
И, ко всеобщему удивлению, Мадж первым направился к поместью.
