Я дождался, когда к нам подсядут Джеймс с Боливаром и съедят полусырые яичницы, а затем взял быка за рога.

— Объявляю заседание открытым.

Они внимательно посмотрели на меня. Все, кроме профессора Койпу. Он уже бормотал под нос и заполнял уравнениями широкий блокнот.

— Надеюсь, профессор не будет в обиде, если я чудовищно упрощу все, что он мне сейчас объяснил. Рай и ад находятся в других вселенных, и туда можно попасть. Есть и кроме них вселенные, и в одной из них — Анжелина. При некотором нашем содействии профессор смонтирует машину пространства-времени, и мы на ней отправимся в путешествие.

Все кивнули и улыбнулись — опять же, кроме Койпу, который бубнил что-то математическое. Но он мог делать одновременно два дела. Выводя свои закорючки, он произнес:

— Твое упрощение — полная ахинея. Из этих уравнений вытекает…

— Что вы понимаете, что от вас требуется, — перебил я, пока остальные не приуныли, — а мы — что требуется от нас. Надо найти одного из клонов. Если Слэйки еще не удрали с этой планеты при помощи своей машины, то они должны быть где-то здесь. По-моему настоянию Специальный Корпус надавил на местных военных, и они надежно изолировали планету. Как мотель, где морят насекомых, — вселиться можно, а съехать нельзя. Сейчас ведутся тщательные и методичные поиски…

— А давайте их отпустим, — предложила Сивилла. Воцарилось молчание. Даже Койпу дал передышку авторучке.

Сивилла обворожительно улыбнулась и окинула снисходительным взглядом ошеломленную аудиторию.

— Давайте посмотрим чуть дальше собственного носа, — сказала она, — и не будем такими прямолинейными. Вся беда мужчин в том, что их тестостерон и прочие гормоны, которые носятся по кровеносной системе, делают их слишком предсказуемыми. Давайте мыслить изощреннее, хотя бы в порядке эксперимента. Люди, за которыми вы охотитесь, «Слэйки и Слэйки», — такие же недалекие мужланы, как и вы. Они рассчитывают, что вы будете действовать точь-в-точь, как они запланировали.

— Что же ты посоветуешь?

— Умерить пыл, не пороть горячку, набраться терпения. Пусть они тычутся носами во все щели, пока не найдут лазейку. Когда выберутся, мы пойдем следом.

— Это будет не просто…

— Да нет, просто, — сказал Койпу. — Я как раз обдумываю новую уникальную теорию… насчет побочных эффектов путешествий между вселенными.

— Он помахал блокнотом с формулами. — И теперь с удовлетворением вижу, что мои предположения верны. Назовем это энтропийным размежеванием. — Крайне довольный собой, он расплылся в улыбке и постучал ногтями по зубам. Наши вытаращенные глаза еще больше подняли его настроение. — Объясню. Как вы заметили, в аду с людьми происходят некоторые перемены. Краснеет кожа, отрастают новые конечности, прогрессирует психическое расстройство. Мои уравнения доказывают, что генезис этих метаморфоз не физический. То есть они вызваны не химическим составом атмосферы или чем-нибудь подобным. Нет, в этих переменах виновато энтропийное размежевание, коренная несовместимость материи исконной и материи привнесенной. Как только я это понял, разработать принцип энтропометра было легче легкого. Это устройство, будучи очень простым по конструкции, заключает в себе невероятные возможности. Вот оно.

Он достал из кармана рубашки маленькую вещицу и бережно положил на стол. Мы дружно вытянули шеи.

— Похоже на камешек на ниточке.

— Именно. Проанализировав ваш доклад и определив для себя направление поисков, я не поленился найти чуть-чуть адской материи. В твоей одежде, Джим, которую ты мне весьма благоразумно прислал. В карманах оказались камешки. Я полагаю, ты ими разжился, когда ползал по земле. Как говорится, чтобы поверить в существование пудинга, лучше всего его отведать. — Он поднял ниточку за свободный конец, встал и обогнул столик. Остановился рядом со мной и протянул руку. Хитроумное устройство закачалось перед моим носом.

Я скосил на него глаза.

— Движется? — спросил он.

— Похоже, ко мне тянется.

— Да. Ты достаточно долго пробыл в аду, чтобы энтропийное размежевание изменило твой организм. Правда, это очень незначительная перемена. — Он подержал энтропометр над ладонью Сивиллы, довольно кивнул, перешел к близнецам, подержал ниточку с камешком у обоих над макушками, а затем показал на Джеймса.

— Вот этот брат управлял машиной и в аду не побывал.

Джеймсу оставалось лишь молча кивнуть. Койпу гордо любовался своим изобретением.

— Видите, я определил это буквально с ходу. Представьте теперь, как засветится в темноте Джаз Джастин. Как только я сделаю несколько тысяч датчиков, а это достаточно просто, мы отменим запрет на движение транспорта. И не станем разыскивать злоумышленников или мешать их бегству.

— Отлично! — возликовал я. — Им удастся сбежать, но не удастся спрятаться. Мы поставим датчики на всех поездах, автобусах, космических кораблях, мотоциклах и рикшах. На всем, что способно двигаться. Мы пойдем за ними следом, и они нас приведут к одной из своих машин, и мы ее захватим, и как всегда победят хорошие парни.

На деле все оказалось далеко не так просто. Вместо того, чтобы убегать, «Слэйки и Слэйки», похоже, залегли на дно. В конце концов славному профессору Койпу надоело ждать, когда они попадутся в одну из наших многочисленных ловушек. Он отправился в мастерскую и усовершенствовал энтропометр. Первая модель, сделанная наспех, была очень грубой. Новые датчики были крупногабаритными, с мощными усилителями и имели больший радиус действия.

Военные разбили на квадраты небо над островами, и через несколько часов самолеты-разведчики обнаружили след.

— Вот здесь, — сказал техник из Специального Корпуса, расстилая большую карту и тыча пальцем в красный кружок. — Пилот самолета-разведчика обнаружил слабое излучение, а когда сбросил высоту, загудели все зуммеры.

Мы склонились над картой.

— Это в самом центре города, — сказал я.

— Так точно. В центре Гаммара, столицы этой планеты. В первый раз стрелка датчика зашкаливала, и с тех пор ничто не изменилось. Но в городе есть еще два источника излучения, послабее, и один из них движется.

— Да, это возможно. Если сильный источник — машина, а два послабее — близнецы Слэйки.

— Такого же мнения придерживается и профессор Койпу. Он просил предупредить его, если вы решите предпринять агрессивные действия.

— Никаких проблем. Где он?

— Внизу, в ночном клубе. Работает.

— Работает?.. — У меня опять царил разброд в мыслях. — В котором клубе? В этой гостинице их семь.

— «Зеленая ящерица». Очень этническое местечко.

— Интересно, что может быть этнического в ящерицах?

Вскоре я это выяснил. В теплом влажном воздухе рокотали барабаны джунглей, вопли ночных животных сотрясали полумрак. Я пригнулся, чтобы не задеть низко свисающие ветви, а в следующую секунду меня едва не задушила лиана.

— Человек-посетитель, чем могу служить? — спросила рослая зеленая ящерица, одарив меня змеиной улыбкой.

Ящеричьей была только голова, тело же — совершенно человеческое и восхитительно женское, хоть и зеленое. Краска, сразу понял я. Даже в тусклом свете джунглей было несложно ее разглядеть. А еще было несложно разглядеть, что, кроме краски, на женщине-ящерице нет ничего. Любопытно, над чем здесь работает профессор?

— Койпу, — сказал я. — Мне надо с ним встретиться. Невысокий гомо сапиенс. Седые волосы, необычные зубы…

— Дорогой человек-посетитель, прошу сюда. — Удивительная официантка повела меня сквозь джунгли к бревенчатому столу. За ним на толстом чурбане сидел Койпу, тоже обнаженный, но вовсе не такой сексапильный, как женщина-ящерица. Он что-то тянул через соломинку из бамбукового стакана и царапал авторучкой широкий банановый лист.

— Что он пьет, то и я буду, — заказал я и с трудом оторвал взгляд от ускользающей официантки.

— А, Джим. Присаживайся.

— Не хотел вам мешать…

— А ты и не мешаешь. Я только что закончил и завтра смогу опубликовать научный труд «Ископаемые ящеры как суррогат насильственного подавления подсознательной сексуальности».

— Звучное название.

— Мне тоже так кажется. А еще я пишу сокращенную популяризаторскую версию для «Интернет». Назову ее «Обида на либидо».

— Главный приз вам обеспечен. О чем вы хотите со мной поговорить?

— О планах. Надо придумать надежный способ захватить целую и невредимую действующую модель универсального дифференциатора Слэйки. Без нее я не смогу и шагу дальше ступить. Две машины мы уже получили — в виде обгорелых обломков. Я сконструировал одно устройство, надеюсь, оно пригодится.

— Что за устройство?

— Темпоральный ингибитор. Интеллектуальный отпрыск моей спирали времени. Джим, ты должен ее помнить, ведь ты по ней путешествовал. Когда отправлялся искать приключения, а заодно спасать мир. Кое-чем это изобретение обязано и тебе. Еще ты должен помнить, как спас от нападения из времени Специальный Корпус, как повстречал хрононавтов из будущего и они тебе дали хронобур… Помнишь, он все кругом замораживал, погружал во временной стазис. Как только я узнал, что такое в принципе возможно, полдела было уже сделано.

— Профессор, вы гений.

— Знаю. Допивай и берись за работу. На столе в моем номере ты найдешь темпоральный ингибитор, или для краткости ТИ. Действием он ничем не отличается от уже знакомого тебе. Включишь его, и все кругом застынет. Конечно, кроме тебя. Ступай, Джим, ступай с темпоральным ингибитором наперевес и добудь универсальный дифференциатор, машину пространства-времени. А сейчас давай попрощаемся, потому что у меня много дел, а ты человек женатый.

Я ушел. Поднялся в его номер, увидел на столе «фонарик». Взял, включил. Вместо луча света он испустил механический гул, а больше, на мой взгляд, ничего не произошло. Я выключил ТИ, достал из кармана монетку, подбросил и включил «фонарик». Монетка повисла в воздухе и упала не раньше, чем я нажал на кнопочку.

Следующая станция — город Гаммар.

Я позвонил из профессорского номера мальчикам. Они для меня оставили сообщение на автоответчике, предлагали встретиться в «Подводном мире», самом популярном ночном баре в гостинице. Я сунул ТИ в карман, вышел и разыскал бар без особых затруднений, надо было только идти на звуки пляжной музыки и плеск волн. Но у входа я заколебался. Не хватит ли с меня на сегодня ночных клубов? Я еще от «Зеленой ящерицы» не очухался. Впрочем, этот кабак был освещен гораздо лучше, и вообще в нем все выглядело привычнее. Специальная подсветка и близкая к нулю гравитация создавали почти полную иллюзию пребывания под водой. Официантки с русалочьими хвостами не несли, а подталкивали к плавающим столикам подносы с напитками и закусками. Подгулявшие посетители танцевали в нескольких футах над полом, извивались, точно косяк угрей. Боливар отплясывал с Сивиллой — похоже, им было очень весело. Кажется, Боливар не был против, когда к ним присоединился Джеймс. Или просто не подал виду? Впрочем, это не имело значения. Они были молоды, задрны и заслуживали все удовольствия, которые только могла подарить таким замечательным сыновьям освоенная галактика. Пусть себе гуляют, а я тем временем позабочусь о машине Слэйки.

Я поднялся к себе в номер за кой-какими мелочами, и тут зазвонил телефон. На экране появился Инскипп и зло блеснул глазами.

— ДиГриз, что это ты затеял?

— Да так, поработаю немножко мальчиком на побегушках, — невинно проговорил я. — Принесу одну машинку профессору Койпу.

Злой блеск сменился насмешливым.

— Отставить. Одного я тебя не пущу. Учти, я в курсе всего. Знаю даже, о чем тебя попросил Койпу. За последнее время ты наделал слишком много ошибок. Неряшливая работа. Теперь с этим покончено. В вестибюле гостиницы тебя ждет взвод космической пехоты во главе с капитаном Гризли.

— Спасибо, спасибо, вы сама доброта. Сейчас я к ним спущусь.

Разумеется, я решил покинуть гостиницу через черный ход. Я всегда стараюсь избегать докучливого общества, коим вполне обоснованно считаю космическую пехоту. Но тут снаружи громко заколотили в дверь.

— Взвод ждет в вестибюле, но капитан поднялся к тебе. Действуй.

Я выхватил из кармана ТИ и подумал, не избавиться.1И с его помощью от вояки. Но телефон зловеще зарычал:

— ДиГриз, не вздумай шутки шутить! Я за тобой слежу!

Я пробормотал несколько любимых ругательств и затворил дверь. За ней стоял коренастый военный с некрасивыми красными глазками и тяжелой, как наковальня, нижней челюстью. Дрожа от боевого задора, он кинул руку к козырьку. Я коснулся лба «фонариком».

— Мы вас доставим в аэропорт, — проорал Гризли. И галантно повел рукой. — После вас, сэр.

На огневой рубеж мы выдвигались эффектно. В чем, в чем, а в таких делах Специальный Корпус знает толк. Выли сирены, топали солдаты, вскидывались и опускались винтовки. Все как обычно. По пути капитан Гризли ввел меня в курс дела, подчеркивая каждый пункт резким взмахом указательного пальца.

— Первое. Гаммарская полиция держит объект под надежным колпаком. В ходе розыска установлено, что машина, которую вы ищете, находится в молельном зале, арендованном организацией под названием «Круг Святости». Это очень узкий круг, только важные персоны — политики и бизнесмены. Кое-кого из них сейчас допрашивают.

— А вам известна цель операции?

— Так точно, агент диГриз. Я в ней участвую с самого начала. Второе. В отличие от всех прочих сект, фигурирующих в этом деле, Круг Святости — сугубо мужская организация. Ее не так загробный мир интересует, как деньги и власть. А управляет ею, по нашим данным, некий промышленник, барон фон Крюмминг.

— Значит, они богатеют, и барон — быстрее всех?

— Так точно.

— Личность установлена?

— Так точно. Чуть постарше, пожирнее, полысее. Но это Слэйки, никаких сомнений. Очередная инкарнация. Сколько еще двойников Слэйки шастает по галактике?

Я приуныл. Возможно, им несть числа. Армия из одинаковых солдат. Штамповки, разбросанные по всем временам. У них одни и те же мысли, одни и те же воспоминания. Это казалось настолько невероятным, что я предпочел вообще об этом не думать.

— Какие будут распоряжения? — спросил капитан.

— А что, разве я руковожу операцией?

— Так точно, сэр. По решению вышестоящего начальства.

— Инскиппа, что ли?

— Так точно.

— Никак, он поумнел на старости лет.

— Сомневаюсь, сэр. Мы выполним все ваши приказы, поскольку я и два сержанта не расстанемся с вами до конца операции.