Планета была бродячей. Когда-то очень давно неведомая катастрофа вырвала ее из родной звездной системы. С тех пор она странствовала по космосу, не зная своего будущего. Если повезет, она притянется к новому солнцу и начнет вращаться вокруг него. Если нет, космическая сирота так и будет скитаться, пока неумолимые законы Вселенной не разрушат ее.

Планета не была покрыта ледяной коркой: раскаленные недра еще согревали ее поверхность. Звезды дарили ей свой бледный, рассеянный свет. Его хватало на жизнь блеклых цветов и чахлых деревьев, растущих на этой планете. На планете была даже разумная жизнь. Правда, чужая.

Давно эта странница не получала столько внимания. На ее поверхности гостили четырнадцать космических кораблей. Одиннадцать из них были солярианскими. Два принадлежали империи Великого Правителя Маркхамвита, и один прилетел с Нилеи. Солярианские корабли облюбовали себе уютную долину. Нилеанцы и посланцы Маркхамвита находились на другом конце планеты. Враги, разделенные парой сотен миль, даже не подозревали о присутствии друг друга, не говоря уже о солярианцах.

Непримиримые враги оказались в довольно забавном положении. Каждая из воюющих сторон обнаружила эту планету самостоятельно, с разницей в несколько дней. И нилеанцы, и посланцы Маркхамвита опустились на поверхность в надежде найти здесь расу двуруких или хотя бы какие-то следы их присутствия. По непонятным причинам экипаж каждого из трех кораблей стал жертвой временного помешательства. Безумие застлало им глаза, и они, не отдавая отчета своим действиям, взорвали все боеприпасы, причинив непоправимый вред кораблям. Так они стали пленниками бродячей планеты. Кое-как оправившись от безумия, все три экипажа тупо взирали на дела рук своих и были полностью убеждены, что на миллиарды миль вокруг нет ни проблеска разумной жизни.

Хорошо, что они не знали, кто являлся истинной причиной их помешательства. Истинные виновники находились на борту двух солярианских кораблей и назывались пауколюди. Родом они были из той галактики, что лежала по другую сторону бездны; точнее — с влажной и жаркой планеты Венера, вращающейся вокруг неизвестной здесь звезды, именуемой Солнцем. Иными словами, пауколюди были солярианцами и входили в одно содружество с двурукими, шмелями и призраками.

С чисто военной точки зрения пауколюди не представляли никакой опасности. Они не умели ходить строем, не разбирались и не желали разбираться в оружии. Пауколюди отличались почти полной невосприимчивостью к технике. Даже обыкновенная отвертка лишала их душевного равновесия. Зато они обожали украшать свои головы неподражаемыми шляпами с перьями. Шляпные мастера Венеры неустанно выдумывали все новые и новые фасоны шляп. Пауколюди были самыми ребячливыми из всех солярианцев, но одно их качество было отнюдь не детским. Кое у кого это качество вызвало бы неподдельный страх: пауколюди умели искривлять чужое сознание.

То была врожденная способность пауколюдей, и потому они не придавали ей особого значения. Они могли концентрировать общую ментальную энергию солярианцев в узкий пучок и направлять ее туда, куда потребуется. Несолярианский разум, становящийся точкой приложения направленного разума пауколюдей, напоминал (правда, очень отдаленно) поверхность, на которую упали солнечные лучи, собранные мощным увеличительным стеклом. Результатом было временное, но абсолютное ментальное подчинение.

Только временное. Солярианская этика не допускала постоянного подчинения одного разума другим, ибо это приводило к порабощению души. Если бы не этические запреты, двое пауколюдей в считанные секунды заставили бы главарей обеих воюющих сторон «увидеть причину» для прекращения войны. Но что толку в соглашении, навязанном чужим разумом? Исчезнет контроль чужого разума, и оно мгновенно рассыплется. Нет, главная цель — побудить Маркхамвита и Гластрома к добровольному, осознанному сотрудничеству, и не временно, а навсегда.

Та же солярианская этика требовала обойтись, если возможно, без кровопролития либо ценою крови истинных виновников войны.

Солярианцы, как никто другой, знали: войны всегда нужны лишь правящей верхушке. Это подтверждала история любой разумной расы. Солярианцам за всю их многовековую историю не встретилось ни одной планеты или планетной системы, население которых само мечтало бы о войне. Как раз наоборот: население мечтало о спокойной жизни. Истинными виновниками всегда являлись полубезумные, одурманенные военным угаром политики, генералы, маршалы. Это они замышляли и развязывали войны. Но не будешь же воевать жалкой кучкой против другой жалкой кучки. И тогда в ход пускались всевозможнейшие методы: от утонченной игры на патриотических чувствах до грязной лжи и откровенного принуждения. К этим маньякам и преступникам у солярианцев не было жалости: если кровопролития не избежать, пусть их настигнет заслуженное возмездие.

Нынешней операцией руководил коллективный солярианский разум. Лоусон, Ридер и все остальные знали ее до мельчайших подробностей, ибо сами являлись частями этого разума. Они владели богатством, которому позавидовал бы любой гениальный стратег прошлого. Для отдачи приказов и распоряжений им не требовались доверенные лица или секретные каналы связи. Не было необходимости в военных советах и координации действий. Решения коллективного солярианского разума мгновенно доходили до каждого из них.

Если военачальники прошлого были вынуждены дорого платить за опыт ведения сражений, солярианцы и здесь обладали необычайным преимуществом. Более того, они могли виртуозно управлять любым сражением, не опасаясь, что враг перехватит секретные сведения. Вместе с громоздкой системой управления боем исчезли неизбежные случайности и ошибки. Нынче даже горстка солярианцев была надежно застрахована от ошибок.

Корабль Лоусона был одним из одиннадцати солярианских кораблей. Вторым был корабль Ридера. Еще семь кораблей прибыли на бродячую планету, чтобы пополнить экипажи Лоусона и Ридера несколькими пауколюдьми. Если бы враг имел другой облик, экипаж пополнился бы другими солярианцами. Возможно, ими стали бы слоноподобные существа с астероида Европа или смуглые карлики с Марса. Что касается нынешней ситуации, паукообразные любители шляп подходили для нее как нельзя лучше.

Двое шестиногих венерианцев, серокожих и поросших густой щетиной, поднялись на корабль Лоусона. Они беспокойно вращали своими фасеточными глазами и подозрительно принюхивались, хотя носов как таковых у них не было. Потом они вопросительно переглянулись.

— Я чую букашек, — объявил один из пауколюдей, голову которого украшал пурпурный колпак с причудливыми завитками пушистых перьев.

— Да, надо хорошенько проверить эту железку на предмет насекомых, — согласился второй, поправляя ярко-красную феску с длинной малиновой лентой.

— Если желаете, можете перебраться на корабль Ридера, — предложил им Лоусон.

— Что? Лететь вместе с шайкой привидений? — Паукочеловек сдвинул свой колпак на бок. — Уж лучше терпеть общество букашек.

— По мне так тоже — лучше букашки, — согласился обладатель красной фески.

— Очень любезно с вашей стороны, — мысленно похвалил их Жужжалка, включаясь в беседу.

Шмель оранжевым шариком выпорхнул из рубки.

— Думаю, мы сумеем поладить и…

Увидев новых членов экипажа, шмель испустил неслышимый вопль и заметался взад-вперед.

— Вы только посмотрите на них! Только посмотрите!

— В чем дело? — сердито спросил паукочеловек в пурпурном колпаке.

В этом году его звали Нфам. Через год его имя должно было измениться на Нфим, а еще через год — на Нфем.

— Какие отвратительные штуки у них на голове, — не унимался Жужжалка. Он весь дрожал. — Особенно красная.

Обладатель красной фески, которого в этом году звали Джлат, вспыхнул от гнева.

— Знай, что перед тобой — шедевр великого Орони, чье мастерство…

— Может быть, хватит обмениваться комплиментами? — не выдержал Лоусон, — Нам пора стартовать. И очень прошу не продолжать перепалку во время полета.

Лоусон закрыл и задраил входной люк, уселся в кресло пилота и повернул стартовый рычажок.

На планете остались десять солярианских кораблей. Через некоторое время улетел Ридер, а после него — и все остальные. Из гостей остались лишь три экипажа. Они задумчиво взирали на искореженные цилиндры своих кораблей и проклинали необъяснимый приступ безумия, приковавший их к бродячей планете.