8
— Господи! — простонал Чалмерс.— Вы уже второй раз запинаетесь в заклинании! Гарольд, чем у вас голова занята?
Ши отсутствующим взглядом уставился на огромную стальную клетку, которая занимала чуть ли не половину лаборатории. Внутри клетки при помощи горшка с углями они пытались сотворить дракона — только одного дракона.
— Да так, ничего особенного,— отозвался он.— За исключением разве толпы всяких страшилищ, которая заявится завтра на собрание.
Тут Ши немного покривил душой. Он так и не оставил идеи великого штурма логова колдунов и пленения всех его обитателей одним махом. Предыдущим вечером, ничего не сказав Чалмерсу, он выходил осматривать местность.
В том самом месте, где ворота замка пропали из виду, а сквозь его стены проглянули расположенные за ними леса и скалы, он остановился и сделал тщательную привязку к ближайшим ориентирам. Он даже хихикнул про себя при мысли, что от всех этих невидимых замков давно бы не было никакого проку, если б жители Царства Фей хоть немного разбирались в топографии. Затем он подложил под створку ворот камешек, чтобы она не закрылась, и скользнул в чащу.
Углубившись в лес, он осторожно просвистел мотивчик, которому научила его Бельфеба. Без толку. Он попытался второй раз и третий, гадая про себя, как скоро могут хватиться его отсутствия. Он был уже готов вернуться, когда наконец-то увидел, что единорог — очевидно, тот же самый, на котором скакала тогда Бельфеба,— осторожно выглядывает из-за деревьев. Зверь подозрительно принюхался, прежде чем подойти и схрумкать кусочек кленового сахара.
Ши написал:
«Дражайшая Бельфеба!
Мы в замке Базирана. Он расположен приблизительно в двух часах езды по дороге от того места, где мы удрали от Да Дерга. Похож на хижину, если не свернешь с дороги к востоку и не пройдешь по тропинке, пока большой дуб, самый высокий поблизости, не окажется на одной линии с холмом, у которого скругленная верхушка.
Тогда будет виден сам замок. Не могла бы ты оказаться поблизости где-то денька через два? Я позову единорога, и, если ты на нем приедешь, увидимся. Поаккуратней с этими колдунами, ладно?
Г. Ш.»
Записку он наколол единорогу на рог и отвесил зверю легкого шлепка.
«Теперь,— подумал он тогда,— если мне придется срочно сматывать из замка, у меня будет провожатый. А если нет, то, по крайней мере, еще разок с ней повидаюсь...»
Было это прошлым вечером. В течение всего утра он все больше и больше нервничал и поддавался рассеянности и именно тогда ухитрился вторично запутаться в тексте заклинания, которое они с Чалмерсом пытались пустить в ход. «Ничего особенного»,— ответил он на вопрос Чалмерса. Чалмерс лукаво поглядел на него и прогудел:
Ой-ой-ой, ой-ой-ой,
Что случилось со мной?
Не глотну ни глотка, не кусну ни куска,
Лишь печально вздыхаю порой!
Ши пристально посмотрел на своего напарника, но, кроме заботливого внимания, ничего в его лице не углядел. Что он может подозревать?
Но Чалмерс был слишком поглощен нерешенной задачей.
— Ну-с,— объявил он,— попытаемся еще разок. «Фафниром с Питоном и Змеем Мидгардским...»
Заклинание покатилось дальше. Выходящий из горшка дым сгустился, и доморощенные колдуны продолжали, готовые в любой момент выкрикнуть обратное заклятие, заранее составленное Чалмерсом на тот случай, если ситуация каким-то образом выйдет из-под контроля.
Это был один из вариантов первоначального драконьего колдовства с несколько измененными словами и приготовлениями. Внезапно послышалось леденящее металлическое шипение, и дым едва заметно колыхнулся. Заклинание увяло. Заклинатели застыли, разинув рты.
Дракона они сработали что надо. Одного дракона, не сотню. Но оказался он каких-нибудь дюймов десяти в длину, с крыльями, как у летучей мыши, и торчащим на кончике хвоста жалом. Вдобавок он выдыхал огонь.
Прутья решетки были достаточно прочными, чтобы удержать дракона обычных размеров. Но этот крошечный ужастик захлопал крыльями, протиснулся наружу и устремился прямо на экспериментаторов.
«Уау!» — взвыл Ши, когда вылетевший из челюстей твари язычок пламени напрочь спалил ему волоски на руке. «В-вай!» — вякнул Чалмерс, когда жало вонзилось ему в лодыжку. Столкнувшись лбами, они заметались по лаборатории. Ши схватился за шпагу, а Чалмерс замахнулся пестиком. Дракончик проскользнул между ними и через открытую дверь вылетел в коридор. Оттуда послышалось шуршание и глухой стук.
Ши вышел в коридор и вернулся обратно, вид имея довольно бледный.
— Он попался на глаза василиску,— сообщил он, протягивая замечательного каменного дракона десяти дюймов в длину.
— Бросьте его в мусорное ведро,— угрюмо распорядился Чалмерс, поглядывая, что бы приложить к ужаленной лодыжке.— Проклятье, Гарольд, если только и существовал какой-то способ регулировать количественную сторону...
— То, наверное, это он и был,— подхватил Ши.— В чем мы напороли с этой ожившей сварочной горелкой?
— Не знаю. Могу только... гм... предположить, что мы опять упустили эту десятичную запятую. Теперь вместо сотни мы получили одну десятитысячную дракона. Должен признаться, что решение по-прежнему от меня ускользает. В исчислении классов не содержится аспекта количественной точности...
Остаток дня принес им морского конька трехфутовой длины и, после некоторых усилий, тазик, в который его удалось пристроить, шесть совиных чучел с голубыми стеклянными глазами, а под самый занавес — здоровенного добродушного кота с девятью хвостами. В ходе последнего эксперимента в окно замка уже заглядывала луна, так что они решили свернуться и отправились спать. Чалмерс горько пробурчал, что если бы он попытался снабдить Флоримель человеческим телом при его нынешнем уровне знаний, то, скорее всего, превратил бы ее в набор миловидных, но совершенно одинаковых сиамских тройняшек.
В течение всей ночи в замке был какой-то шум. Спали оба плохо. Наутро, когда они встали, кто-то постучал в дверь.
Это оказался длинноухий, пузатый чертенок, который вручил им лист пергамента, ухмыльнулся и унесся по коридору прочь. Ши с Чалмерсом прочли:
ОРДЕН ЧАРОДЕЕВ
проводит свое собрание сегодня в большом зале замка Базирана
Архимаг Магистр Магии Базиран
Заместитель М. М. Долон
Архивист М. М. Корромонт
Казначей М. М. Воландур
День первый
Обращенье архимага — М. М. Базиран
Ознакомленье с протоколом — М. М. Корромонт
Отчет ревизионной комиссии — М. М. Воландур
Состоится прием новых членов, по окончании которого начнется практическая конференция:
I. М. М. Долон — «Волшебное могущество водяных фей и прочих человекообразных гибридов».
II. М. М. Сурней — «Новые пути примененья крови невинных младенцев».
III. М. М. Нуизан — «О сравнительной эффективности эссенций из крапчатых лягушек и обыкновенных зеленых лягушек для усыпляющих чар».
Доклады вышеперечисленных магистров сопровождаются демонстрацией натурных экспериментов.
День второй
Собрание исполнительного совета магистров в 12:00.
Банкет — при первых проблесках звезд. Ответственный за произнесенье тостов М. М. Нуизан.
Далее состоится Черная Месса и большой бал с участием хорошеньких ведьм, эльфов и сушу бое.
— Похоже, нам здорово повезло,— заметил Ши,— Пошли скорей в большой зал! Может, кого встретим.
Они без труда отыскали дорогу в действительно огромных размеров зал, окна которого были забраны витражами из цветного стекла, рисующими всевозможные магические мучительства рыцарей в окружении таинственных значков и фигурок. В одном конце его уже собрались пятеро собеседников, которые с весьма серьезным видом что-то обсуждали. Ши узнал Базирана, Долона и Дуэссу. Он уловил обрывок истории, которую рассказывал Долон:
— ...а я говорю, он был просто сапожник, чего бы там про него ни говорили! Представляете, собирается вызывать дьявола и оставляет один угол Пентагона открытым! Получил, что и заслуживал, хо-хо! — башку ему раскаленными щипцами оторвало. Ха, никак моя парочка? Базиран, представь их!
Архимаг поклонился — сначала Дуэссе, а потом новичкам.
— Мы имеем честь,— объявил он,— представить собравшимся чародея Рада Чалмерса, который изъявил желание вступить в наш орден и занять приличествующее его искусству почетное положенье магистра. Великий специалист он по созданью невиданных чудищ, а также человек, полный идей, могущих принести нашему делу немалую выгоду. А это помощник его — подмастерье Гарольд Ши.
Изменился ли слегка его голос при этой последней фразе? Ши так до конца этого и не понял, а Дуэсса сделала реверанс и чарующим контральто произнесла:
— Доброго колдовства вам, преволшебнейшие сэры!
Огненная прическа делала ее настоящей красавицей, особенно когда она желала казаться любезной. Если только...
_Плоп!_ Отвратительный голошеий гриф шумно влетел в окно и опустился рядом с ними, после чего обернулся крючконосым типом в длинной монашеской сутане.
— Добрый Фрипон! — воскликнул Долон,— Как делишки?
— С тех пор как мы расстались, ничего хорошего,— проква-кал добрый Фрипон довольно уныло,— Так и не поймал я эту паскуду Бельфебу. А ведь прямо-таки в руках была! Оказывается, она знает обратное заклятье — Камбина научила, да еще вдобавок залепила стрелой в моего лучшего эльфа. Где я теперь такого достану? Чтоб ей сдохнуть! Она и лозелей настреляла уже почем зря.
— Живу я только ради того дня, когда сумею наконец запустить ей иголки под ногти,— злобно проскрежетала Дуэсса.
У Ши зашевелились волосы на голове. Тут в окно, бешено кружась, ворвался пыльный вихрь, отчего все закашлялись, и превратился в низенького толстячка, почесывающего бровь.
— Ф-фух! — выдохнул он.— Утомилси. И все ж это получше, чем пешком, при моей-то комплекции! Надеюсь на плотный обед, Базиран. Дадите пожрать от пуза — и Воландур завсегда к вашим услугам. О, никак прекрасная Дуэсса! И добрый Фрипон! Все дуришь головы гробокопателям, мой мрачный друг? — Он хулигански ткнул Фрипона под ребра.
С этого момента всевозможные маги и чародеи буквально хлынули в зал через окна и двери в таком количестве, что вскоре Ши уже не мог разобраться, как кого зовут. Сигнал на обед застал его за тщетными попытками протолкаться к Чалмерсу и тут же отделил от него, поскольку старого психоаналитика увлекли к столу для магистров.
Ши оказался рядом с каким-то лохматым юнцом, который робко обратился к нему со словами:
— Умоляю, великодушный сэр, нельзя ли взглянуть мне на заколдованный клинок твой?
— А? — встрепенулся Ши.— Но он же...
Но тут ему пришло в голову, что вряд ли стоит разрушать иллюзии, которые сложились у здешней публики относительно его шпаги, поэтому он вытащил ее и протянул соседу. Лохматый молодой человек взмахнул ею над столом, вызвав одобрительный гомон.
— Заметного прилива сил я не чувствую,— заметил он.— Чары, должно быть, не из мощных. Или, наверное, помогают они только тебе и никому больше — хотя нет, быть того не может, магия Камбины не позволила бы использовать волшебство на турнире. Эй, Гримбальд! — Он перегнулся через стол и тронул за плечо какого-то типа с синим подбородком, сидевшего напротив от Ши.— Он двоих самых крутых рыцарей во всем Царстве Фей этой зубочисткой отделал!
— Угу,— отозвался тот, выглядывая из-за своей тарелки,— в том числе и одного из наших.— Он обратился непосредственно к Ши, — Ты что, не знаешь, что Бландамур с Париделлом хоть и носят рыцарские наряды, на самом деле служат ордену? Хотя откуда — ты ж пока не в членах. Но на будущее от обоих держись подальше.
Это очень многое объяснило, подумал Ши: во-первых, поведение этих двух рыцарей, а во-вторых, почему чародеи относятся к нему так уважительно, хотя по здешнему рейтингу он не более чем подмастерье. Современная техника фехтования, видно, представлялась этой публике чем-то совершенно сверхъестественным.
* * *
Базиран пригладил волосы, так что падавший из оконных витражей свет образовал вокруг них нечто вроде нимба. Похожий на какого-то добродушного святого, он начал:
— Преволшебнейшие сэры и леди! Многие удовольствия выпадали на долю нашу, но ни одно не сравнится с радостью видеть всех вас, собравшихся под этой скромной крышей ради поддержанья доброго имени и высокого назначенья колдовства! О, насколько светлее и лучше был бы мир, если б всякому в нем дано было иметь всех вас в числе добрых своих знакомых! Друзья мои...
Вечер был теплым, обед — плотным, а у Ши появилось чувство, будто нечто подобное он уже не раз слышал. Веки его стали тяжелеть. Ровный голос продолжал монотонно вещать:
— ...во времена царя Хаона, оставившего о себе славную и благословенную память, когда жили мы куда более насыщенной жизнью...
Ши почувствовал, что у него чешется то тут, то там, а то и везде сразу. Он сделал еще одно титаническое усилие проснуться, после чего бессовестно погрузился в дремоту.
Пробудил его довольно жидкий всплеск аплодисментов. Место Базирана занял хранитель архивов Корромонт — тонкогубый, бескровный на вид тип, который, читая по бумажке, едва открывал рот.
— На совете Ордена Чародеев имевшем быть первого августа сего года согласно обращенью почитаемого нашего архимага шестеро членов переведены были из разряда подмастерьев в разряд мастеровых и одному представителю мастеровых а именно уважаемому Сурнею присвоен был высший разряд магистра магии кроме чего решено было увеличить сумму ежегодного членского взноса с семи с половиною до десяти эльфаров а на практической конференции прозвучали доклады магии магистров Мальвигена и Денферо осветившие различные аспекты магической доблести обсуждение коих дальнейшее развитие нашло на заседанье исполнительного совета в плане наделения специального комитета дополнительными полномочиями на решительные действия по отношению к определенным представителям Старого ордена деятельность коих в последнее время стала особенно угрожающей а именно рыцаря сэра Кэмбелла княжны Бритомарты и Бельфебы Лесной в связи с коими рыцарям ордена Бландамуру и Париделлу отданы были...
Ши встрепенулся, но никаких подробностей не последовало. Базиран просто спросил, нет ли возражений принять протокол и регламент за основу. Возражений ни у кого не возникло.
Блеснула лоснящаяся от жары физиономия Воландура. Пробубнив ряд цифр, он призвал присутствующих вовремя уплачивать членские взносы.
Что это могли быть за решительные действия? Что они задумали? Скорее всего, упомянутый Мальвиген и пытался предпринять нечто в этом плане, когда его настигла стрела Бельфебы, но что еще?
Он снова вздрогнул и прислушался, поскольку Базиран упомянул его имя:
— ...поступило предложенье принять чародеев Рида Чалмерса и Гарольда де Ши в разряды магистров и подмастерий соответственно. Если названные джентльмены будут так добры ненадолго покинуть помещение...
Уже за дверями Ши негромко спросил:
— Вы слышали, что они говорили насчет Бельфебы?
— Господи, да конечно! Дуэсса, по-моему, в некотором роде зациклена на этом вопросе. Говоря о ней, она применила один чрезвычайно вульгарный термин, который обычно имеет отношение... гм... к размножению собак. Когда...
— А делать-то что они собираются? Конкретно? — В голосе Ши прозвучала настойчивость.
— Я...
Тут дверь распахнулась и чей-то голос провозгласил:
— Магистр Рид де Чалмерс!
Ши еще минут пять беспокойно топтался в коридоре, пока и его тоже наконец не пригласили войти. Базиран прямо в дверях ухватил его за руку и увлек к первым рядам.
— Представляем вам подмастерье Гарольда де Ши уже в качестве члена данного ордена,— объявил он.— С магической точки зрения личность это чрезвычайно ценная. Специальные знания по сотворению диковинных чудищ он успешно сочетает с профессиональной боевой подготовкой. Подмастерье Гарольд де Ши! — С этими словами он повернулся к новому члену ордена.— Являясь членами высокоинтеллектуального сообщества, презираем мы идиотские церемонии, коими при дворе сопровождают посвященье в рыцари. Таким образом, мы просто тебя поздравляем и желаем самого наилучшего. Но вне всякого сомненья, у других подмастерьев наверняка найдется что сказать тебе завтра вечером, после Черной Мессы!
Базирана сменил Воландур, который стиснул ладонь Ши своей пухлой, мокрой ручкой.
— Поздравляю, преволшебнейшие сэры! — Он понизил голос.— Позвольте мне напомнить о такой вещи, как членские взносы...
— Кхе-гм,— подал голос Чалмерс, успевший уже к ним присоединиться.— Сколько?
— Пятьдесят эльфаров с тебя, магистр магии Рид, и двадцать пять с подмастерья Гарольда.
Чалмерса, похоже, охватила легкая паника. Он выудил кошель. На лице его отразилось облегчение, правда не очень сильное, когда он обнаружил, что содержимое его тютелька в тютельку соответствует требуемой сумме.
— А я думал,— заметил он при этом,— что при таком количестве превосходных колдунов вы не должны испытывать сложностей с выколдовыванием... гм... любых необходимых фондов.
— Увы, преволшебнейший сэр, сие одна из величайших наших проблем! Целый отдел занимался у нас ее решеньем, философский камень применяя и кровь невинных младенцев. Но ис-следованья наши прерваны были происками этого поганого двора и кавалеров, и боюсь, не добиться нам ощутимых успехов, покуда мы от них не избавимся.
— Точно,— подтвердил Долон.— Ближе всех к решению этого вопроса подошла колдунья Акрасия. Ей и в самом деле удалось создать образцы золота, кои обладали всеми качествами, кроме постоянства: успешно проходили любые проверки, но тут же превращались в пепел, стоило кому-нибудь поблизости прочесть «Отче наш». Но где сейчас Акрасия? А? Мертва-мертвешенька — поймана и утоплена кем-то из кавалеров Глорианы, чтоб им всем провалиться!
— Добрый магистр Долон! — Это был уже Базиран.— Начинается практическая конференция, и не сомневаюсь я, что и остальные магистры не меньше нашего горят желанием ознакомиться с докладом твоим.
Ши почувствовал, что все тот же лохматый юнец трогает его за локоть.
— А ты в шахи играешь? Покуда магистры жуют свою научную резину, мы, подмастерья, предоставлены сами себе.
— Шахи?
— Ну да, знаешь, наверное,— король, королева, рыцарь, шут, пешка, шах и мат. Я тут на короткой ноге с одним чертенком Базирана, так он притащит нам кувшинчик-другой кислого эля, чтоб время за игрой побыстрей летело.
Звучала эта программа довольно заманчиво. Но Ши этот шахматный сеанс запомнился надолго. Лохматый подмастерье вовсе не представлялся хорошим игроком. Ши с легкостью разбил его в первых двух партиях, выиграв небольшие суммы, на которых юнец настоял, «чтоб придать игре больший интерес». А потом то ли кислый эль, то ли колдовство юнца — слишком поздно Ши вспомнил, в каком ремесле тот считался подмастерьем,— придали матчу совершенно непонятный оборот. Фигуры лохматого вдруг оказывались в самых неожиданных местах, разыгрывая невиданные гамбиты и комбинации. С каждым новым проигрышем Ши чувствовал все большее раздражение. И то ли от этого раздражения, то ли опять-таки под воздействием кислого эля он принялся с каждой игрой вдвое увеличивать ставки.
Когда двери в дальнем конце зала распахнулись и появились магистры, лохматый юнец жизнерадостно объявил:
— Итого выходит восемьдесят шесть эльфаров — с тебя еще шестнадцать. Ха, вот чего вспомнил! Я тебе не рассказывал про мастерового Сигона, который хозяину моему, Воландуру, шестьдесят эльфаров задолжал? В кости продул. Так вот, платить он все отказывался — нету, говорит, денег,— даже когда Воландур чирьями его всего обкидал. Ну и что же? Представляешь, играет он как-то со своим котом и вдруг — бах! — превращается в рыбу. Смехота! Знаешь, по мне, так хороший чародей никогда не будет сидеть без денег, пока не перевелись люди, которых можно похитить и потребовать выкупа. Согласен?
— Это уж точно,— отозвался Ши с искренностью, которая, как он надеялся, не прозвучала откровенно дутой. Он поднялся, чтобы присоединиться к Чалмерсу.
Старый психолог был, похоже, очень собой доволен.
— Конференция оказалась несколько утомительной, но чрезвычайно информативной,— сообщил он, когда они направились в свои покои.— По-моему, мне действительно удалось кое-что выяснить относительно контроля над количественной стороной. Короче говоря, я просто-таки убежден, что за несколько месяцев исследований выясню достаточно, чтобы не только трансформировать Флоримель и омолодиться самому, но также и... гм... революционизировать прикладную магию Царства Фей в целом, сделав ее достижения доступными каждому ее жителю.
— Да, но...— забеспокоился Ши.— Вам удалось узнать, что они затевают против Бельфебы?
— Полагаю, что этот вопрос будет рассматриваться на... гм... исполнительном совете, то есть завтра. Но насколько я понял основные положения данного плана, он не связан с попытками непосредственного колдовского воздействия на нее лично. Сама она от такого воздействия защищена. Скорее, они намереваются заколдовать два-три места, где она обычно ночует, с тем чтобы она впала в столь глубокий сон, который позволил бы захватить ее врасплох.
На пороге комнаты Чалмерса они остановились. Тот добавил:
— Однако я не стал бы особо переживать... гм... за безопасность юной особы, Гарольд. Насколько я себе представляю, ее обязательно доставят сюда, и я, как член ордена, наверняка сумею убедить остальных не наносить ей вреда. На самом деле...
— Господи, док, либо вы окончательно спелись со всей этой публикой, либо попросту спятили! Вы что, не слышали, как Дуэсса грозилась запустить Бельфебе иголки под ногти, как только произойдет революция? Как Долон упоминал камеру пыток? Очнитесь! Вы превращаетесь в старого маразматика!
— Гарольд, я вынужден напомнить вам о недопустимости использования столь невоздержанной лексики. В конце концов, я в некотором роде старше вас и в деле постановки данного вопроса на научные рельсы рассчитываю не только на беспрепятственное пользование имеющимися здесь условиями и оборудованием, но и на ваше искреннее участие. В считанные месяцы я сумею вызвать подлинную промышленную революцию в области магии...
— Теории! Месяцы! Следовало бы мне заранее догадаться, во что вы превратитесь! Вы что, не понимаете, что человек в опасности?
— Я обязательно уделю самое серьезнейшее внимание убеждению остальных членов ордена в том, что молодая особа, к коей вы столь привязаны, ни в чем не повинна, и...
— О боже! Ладно, забыли! Спокойной ночи!
Ши ринулся прочь, злясь на Чалмерса как никогда. Поэтому он не услышал, как в комнате Чалмерса тихо щелкнула крышка замаскированного глазка. Не слышал он и двух приглушенных голосов в потайном ходе, который вел к этому глазку.
Базиран был по-прежнему сама любезность.
— Мы настолько добры, что хотим предостеречь тебя, добрый Долон! Сей молодой человек — весьма подозрительная личность и наверняка как-то замешан в делишках двора Глорианы.
— Неужели уменье мое разбираться в людях, всегда столь безупречное, на сей раз дало осечку? — недоумевал Долон.
— О, со стариком ты не ошибся! Чародей он истинный и ордену предан. А вот юнец... С ним надо держаться настороже. Дружок Бельфебы, иначе и быть не может!
