6
Долон, принявший облик породистого рысака, трусил впереди. Ши откинулся в седле и, внимательно поглядывая на уши рысака, пробормотал:
— А мы молодцы, правда, док?
— Я тоже так считаю, но должен признаться, что меня терзают нехорошие предчувствия. Представляете, что будет, если или кавалеры, или Орден Чародеев прознают, что мы якшаемся с противником? Как бы такое... э-э... хождение по канату не довело нас до беды.
— Это уж точно,— согласился Ши, после чего они поехали в молчании.
Раз из-за деревьев прямо перед ними выскользнул тигр. Густавус с Адольфусом, у которых, естественно, не выдержали нервы, тут же сделали попытку ломануть в лес не разбирая дороги. Долон сразу превратился из коня в громадного буйвола, и тигр, рыча, убрался с дороги.
Солнце опустилось уже совсем низко, когда тропа неожиданно повернула под прямым углом и привела их к подножию крутого откоса. Прямо в его земляной стенке вырисовывалась огромная дубовая дверь. Долон, вновь принявший нормальный облик, взмахнул рукой, и дверь отворилась.
— За скакунов своих не беспокойтесь,— сказал он.— Место это окружает невидимая стена, и без моего разрешения никто сюда не пролезет.
Ши спешился и заметил:
— Было бы неплохо, если бы она и комаров не пускала.
Долон послушно рассмеялся, после чего покачал головой:
— Эх, добрый подмастерье, твоими бы устами да мед пить! Ну разве не печально, что человек, венец создания, вынужден терпеть этих зудящих и кусающихся тварей?
Воздух внутри оказался довольно спертым. Первым, что попалось Ши на глаза, была груда грязных тарелок. Долон явно не относился к холостякам-аккуратистам. А дальше обнаружилось еще кое-что, от чего на голове у Ши зашевелились волосы. Это была статуя, изображавшая задушенного молодого человека в натуральную величину, светящаяся слабым голубоватым светом. В руке она держала светильник, который Долон тут же зажег.
Колдун перехватил вопросительный взгляд Ши.
— Мой бывший подмастерье,— бросил он.— Я выяснил, что он шпионил в пользу двора царицы Глорианы. У них там кое-кто из этих великосветских выскочек балуется магией, которую они именуют белой. Вот так вот и стоит, все органы чувств работают, а сам мертвяк мертвяком. А, Роджер? — похлопал он игриво статую по спине и расхохотался.— Когда я в ударе, другого такого юмориста, как я, во всем ордене не сыщешь! Хотите взглянуть на мою коллекцию Маллами?
— Какого еще Маллами? — не понял Чалмерс.
Долон недоверчиво уставился на него, но решил, что это было что-то вроде шутки, и расхохотался. Снимая со шкафа какие-то бутылки, он подносил их к свету. Внутри каждой размещалась человеческая фигурка не больше дюйма ростом.
— Гомункулы руки великого мастера, самого Маллами,— пояснил он.— Он специализировался на этом искусстве, и никому пока еще не удавалось съеживать людишек до такого крошечного размера. Даже я, Долон, не в состоянии сотворить что-нибудь подобное. Перед вами лучшая существующая коллекция его фигурок. Не хватает только светловолосого сарацина. У Базирана такая есть, да он не отдает, даже в обмен на водяную фею — ему как раз такая нужна. Все твердит, мол, водяная фея — штука непостоянная, вот она есть, а вот ее и нет, попади ненароком вода в бутылку — и кранты, фея сама сработает заклинание и смоется,— Он вздохнул.— Видите, что творят увлечения даже с величайшими из нас! Но ладно — входите в кабинет, добрые сэры, устраивайтесь. Да, аккуратней с василиском, когда пойдете по коридору.
— С василиском?! — переспросил Ши.
— Угу. Здорово все-таки Базиран придумал. У нас в ордене уже все магистры ими обзавелись. Их ставят обычно прямо у входа во внутренние помещения. На членов ордена и их друзей они ноль внимания, но стоит войти кому-нибудь из людей Глорианы... Как глянет — и готово, сразу в камень превращаешься.
* * *
Долон распахнул дверь и повел их по довольно неважно освещенному коридору. С одной стороны за прутьями решетки нервно металась какая-то зверюга, щелкая чешуйчатым хвостом и вертво все стороны башкой,— очевидно, тот самый василиск. Ши чуть не вырвало от ужасающей вони. Обернувшись через плечо, он заметил, что у Чалмерса шевелятся губы, и понадеялся, что это противодействующее заклинание, а не молитва. Вновь всплыл голос Долона:
— ...пришлось отправить их следить за Камбиной, одной из этих специалисток по белой магии, а его самого тащить в кабинет к Маллами и топить в бадье с универсальным алхимическим растворителем. Слава Люциферу, что она вышла за этого придурка, сэра Кэмбелла, и брак стоил ей изрядной доли волшебного могущества...
Дверь с лязгом захлопнулась за ними. Ши так энергично глотал воздух, словно вынырнул со дна океана.
Стол был уже накрыт, а еда — слава те господи, подумал Ши,— оказалась не слишком приперченной. Отрезая себе еще порцию, он поинтересовался:
— А что это за мясо? Вкуснота!
— Жареный лозель,— запросто ответил чародей.
Ши увидел, как Чалмерс напряженно застыл с набитым ртом. Он и сам почувствовал небольшой приступ тошноты: это же в полный рост граничило с каннибализмом, а после встречи с василиском... Сделав невероятное усилие, он заставил себя вернуться к еде. Давать волю желудку в подобной ситуации было бы просто-таки непростительной роскошью.
Долон отхлебнул винца, откинулся в кресле и, к некоторому изумлению путешественников, извлек и раскурил глиняную трубку.
— Да,— заметил он глубокомысленно,— соперничество — бич нашего бизнеса. Один подсиживает другого, а эти поганые кавалеры Глорианы пакостят всем сразу — вот потому-то Базиран и основал орден. Слушайте, какая со мной как-то хреновина приключилась. Короче, нахожу одного состоятельного мужика, которому нужно приворотное зелье. Ну я, как полагается, честь по чести, все намешал, вручил — а он, гадюка, платить отказывается! Поскольку этим он доказал, что является самым натуральным ослом, я и говорю: теперь уши у тебя будут расти по дюйму в сутки. С каждым дюймом цена возрастает вдвое. Надоест, говорю, приходи. Вылечим,— Долон расхохотался, окутавшись клубами дыма.— В общем, повеселился я от души, точно тебе говорю.
А что же эта падла делает? Преспокойненько шлепает к Малинго, и тот за полцены снимает мои чары! Ну надо же, а? Теперь такого не бывает.
У Ши возник вопрос:
— Послушай-ка! Если вы, колдуны, так здорово скооперировались, отчего же на турнире-то у Сатирана такая осечка вышла? Пояс-то не держался ни на Флоримели, ни на Дуэссе, раз уж на то пошло. Интересно, как Базирану это понравится.
Долон хихикнул:
— Смотри-ка — малец, а соображает! Трюк с поясом явно был делом рук Дуэссы. Это в ее духе. Она попыталась было снять те чары, которые на нем уже были, а когда поняла, что ни фига у нее не выходит, наложила поверх свои собственные, так что он со всех начал спадать. Но очень боюсь, что с Флоримель и впрямь ошибочка вышла.— Он покачал головой.— Особенно если действительно сам Базиран вызвал ее к себе. Ничто так не бесит всех этих благородненьких рыцарей и дам двора, как тот факт, что одна из их королев красоты, прошедшая проверку на невинность поясом, вынуждена жить с колдуном. Но сейчас, увы, это уже сомнительно.
Ши заметил, как Чалмерс содрогнулся и провел языком по пересохшим губам при упоминании о связи Флоримели с Бази-раном. Чтобы дать Чалмерсу возможность малость оправиться, он принялся бомбардировать Долона всевозможными вопросами, касающимися деятельности ордена. Но тот внезапно замкнулся, словно моллюск в раковине, подозрительно поглядывая на гостей. Ши с трепетом вспомнил про василиска и окаменелого шпиона в соседней комнате.
Наконец чародей поднялся:
— Не пора ли нам отойти ко сну, преволщебнейшие сэры? Было бы разумно попасть к Базирану не позднее завтрашнего дня. Если мы прибудем заранее, до созыва собрания, то могу вас заверить, что мои связи и искусство интриги, в коем я столь знаменит, будут полной гарантией вашего избрания.
* * *
Шепот:
— Эй, док, вы не спите?
Другой:
— Спаси Христос, нет! Только не здесь. А он?
— Если он не спит, то это чертовски добротный магический храп. Слушайте, а мы ничем не можем помочь тому бедолаге, которого он превратил в статую?
— Такая попытка может нам слишком дорого обойтись, Гарольд. И, кроме того, я далеко не уверен, что знаю, как это сделать. Под угрозой может оказаться весь план операции.
— Надо же, я и не знал, что такой есть. Поедем с ним?
— Я считаю, что нам следует ехать, если мы всерьез намереваемся помочь царице Глориане и кавалерам. Лично я могу сослаться на Флоримель. Долон обмолвился, что она создана из снега. По-моему, это ужасно, хоть и поверить до сих пор не могу. Боюсь, что нам следует вступить в этот орден и... гм... подтачивать его изнутри, так сказать.
— Я уверен,— задумчиво проговорил Ши,— что этот орден и объясняет, почему все в Царстве Фей пошло наперекосяк.
— Да. Колдуны лишь открыли...
— Слушайте, док! — Ши уже не шептал, а говорил чуть ли не в полный голос,— Если орден образовался год назад по времени «Царицы Фей» и уже действовал, когда Спенсер писал свою поэму — а именно четыре века тому назад по земному времени,— то время в Царстве Фей должно течь значительно медленней, чем у нас. Если мы вернемся, то угодим куда-нибудь в двадцать пятый век... к черту на рога!
— Если мы только вернемся. А также если искривления пространственно-временных векторов являются обычными. Понимаете, они могут еще оказаться синусоидальными.
— Никогда об этом не думал. Слушайте, а как вышло, что вы добились такого потрясного успеха с драконами?
Чалмерс испустил еле слышный смешок:
— Таково уж свойство магической математики. Поскольку она основывается на исчислении классов, на передний план выдвигаются качественные, а не количественные характеристики. Таким образом, количественная сторона эффекта ничем не детерминирована. Так что вы не в состоянии... по крайней мере, лично я при моем нынешнем уровне подготовки не в состоянии установить разделительную запятую туда, где ей следует находиться. В данном случае она отъехала далеко вправо, и я получил сотню драконов вместо одного. А могла быть и тысяча.
Ши некоторое время лежал, переваривая сказанное. Наконец он подал голос:
— И что, ничего нельзя с этим поделать?
— Не знаю. Очевидно, к профессионалам это приходит с опытом. Пожалуй, это скорее искусство, нежели наука. Если мне удастся разрешить количественную проблему, я действительно смогу подвести под магию строго научный базис. Мне хотелось бы, Гарольд, чтобы завтра вы сумели... гм... отвлечь внимание Долона на достаточный промежуток времени, дабы предоставить мне возможность завладеть его записями. У него тут такой кавардак, что он наверняка не заметит пропажи.
* * *
Трое всадников — Долон выколдовал себе коня, объяснив, что самому пребывать в подобном виде долгое время слишком утомительно,— уже на многие мили углубились в Лес Лозелей. Один раз они видели оленя, но никаких других живых существ больше не попадалось. Разговоры шли довольно вяло, пока они не выехали на дорогу, некогда широкую и ровную, а ныне густо поросшую травой. Ши отметил, что это еще один признак того, что колдуны берут верх над рыцарями Царства Фей.
Пришпорив своего коня, он поехал бок о бок с чародеем.
— Вообще-то меня удивляет, Долон, почему главой ордена выбрали Базирана, а не тебя с твоим потрясающим могуществом.
Долон пожал плечами:
— Хо-хо, я мог бы запросто занять этот пост! Но не собираюсь даже пальцем о палец на этот счет ударить. Я неплохо разбираюсь в людях, поэтому ничуть не возражал против избрания Базирана, зная, что он вполне справится.
— У тебя, наверное, практически нет недостатков,— заметил Ши.
— «Практически», мой юный неопытный друг,— это еще слабо сказано. Я и в самом деле лишен недостатков. Я ничуть не сомневаюсь в том, что спустя века люди начнут отсчитывать историю истинного чародейства с момента моего появления на этой сцене.
— А скромный какой! — добавил Ши, перехватывая быстрый взгляд Чалмерса.
Долон потупил взор:
— Мне иногда кажется, что слишком уж скромный. Хотя я всегда строго борюсь с лестью и пустыми славословиями... Опа! Ща будет дело!
На дальнем конце просеки, по которой они двигались, показался облаченный в доспехи всадник. Опустив копье, он пришпорил коня.
— Десять тысяч дьяволов, Артегаль собственной персоной! Сматываем, пока нам конец не пришел!
С таким видом, будто ему уже и впрямь конец пришел, чародей резко развернул коня, подняв его на дыбы.
Откуда-то сзади раздался пронзительный женский крик:
— Всем стоять!
На одном из камней у обочины высилась вооруженная луком Бельфеба, полностью перекрывая им путь к отступлению.
— В воздух! — проскрежетал Долон.
Остальные его слова уже было не разобрать, поскольку он тут же обернулся ястребом и, хлопая крыльями, принялся набирать высоту. Щелкнула тетива, свистнула стрела, и в воздухе облаком разлетелись перья. Ястреб перекувыркнулся и, падая, превратился обратно в Долона с торчащей из ноги стрелой. Хлоп! — рухнул он в мягкий дерн. Ши отметил, что по части ругани здешняя публика действительно подкована неплохо, но в этот момент и сам получил тычок копьем от Артегаля.
— Спешивайтесь, бродяги! — прорычал рыцарь.
Похоже, лучше было именно так и поступить. Рыцарь оказался таким же здоровяком, как Кэмбелл, и, несмотря на понавешанное на него железо, двигался чрезвычайно проворно. А кроме того, Бельфеба успела приготовить следующую стрелу.
Артегаль откинул забрало, открыв свирепую, смуглую физиономию с перебитым носом. Вытащив пару цепей с ошейниками, он нацепил их на пленников, затянул и застегнул.
— Вы арестованы! — молвил он.
— С какой это стати? — поинтересовался Ши.
— А с такой, чтобы предстать перед судом высшей инстанции двора ее величества царицы Глорианы!
Чалмерс издал стон.
— Высшая инстанция,— пояснил он, понизив голос,— означает смертный приговор, если нас признают виновными!
— Тогда я предпочитаю низшую,— тут же отозвался Ши.
— Лучше на этом не настаивать. Наверняка он и сам облечен полномочиями суда низшей инстанции, а следовательно, имеет право на месте приговорить вас к лишению свободы сроком до пяти лет. Наверняка он так и поступит.
Бельфеба спрыгнула с камня и приблизилась.
— Силы небесные, никак Долон! — воскликнула она.— Свидетельствую, сэр Артегаль, что не далее как вчера уже встречала я эту парочку в Лесу Лозелей, и искали они встречи с чародеями. Тот, что помоложе,— ловкий боец. Владеет клинком он чудесной силы, и не сомневаюсь я, что лежат на нем некие волшебные чары.
— Да что ты говоришь! — заметил Артегаль, выражение лица которого явно ничего хорошего не сулило.— Клянусь всеми святыми, тогда удачно я с ними повстречался! Неплохой подарочек правосудию царицы! А ну-ка поглядим, что тут у него за меч!
Он сдернул с Ши перевязь, чуть не оторвав ему ухо, и вскарабкался обратно в седло, держа в руке цепи. Пленникам ничего не оставалось, как покорно потрусить вслед за ним.
Чалмерс на ходу пытался шептать:
— И не думайте объяснять им, на чьей мы стороне. В случае чего Бритомарта нас выручит. Нам следует... ух... сохранить доверие Долона!
Пыхтя, они продвигались вслед за рыцарем. Чем больше Чалмерс обдумывал сложившуюся ситуацию, тем меньше ему нравилось тащиться на буксире ко двору царицы для отправления правосудия. Если они освободятся при помощи Бритомарты, первый же встречный колдун наверняка поинтересуется, как им удалось удрать, если даже Долон не сумел избегнуть своей участи. Относительно приговора, который ожидал магистра магических дел, особых сомнений не возникало. Артегаль поглядывал на того с неприкрытой ненавистью. Бельфеба, которая пружинисто выступала сбоку, развлекалась тем, что время от времени дергала чародея за ухо и, ухватив себя за горло, издавала придушенные звуки. Великому Долону все это явно не прибавляло оптимизма.
Ши? Тот только и делал, что восторгался легкой поступью Бельфебы. Во всем, что бы ни задумал Чалмерс, ему приходилось полагаться только на себя. К счастью, утром ему все-таки удалось стянуть и даже наскоро пролистать одну из записных книжек Долона. Там описывались простенькие чары, навевающие слабость,— чары так себе, которые держались от силы несколько часов и легко устранялись тем, кто знал об их предстоящем применении. Но положительная сторона заключалась в том, что, кроме двенадцати травинок, клочка бумаги и небольшого количества воды, никаких приспособлений больше не требовалось.
Наклонившись, Чалмерс на ходу сорвал несколько травинок и тут же запихал в рот, будто ему просто захотелось чего-нибудь пожевать. Сунув руку под свой балахон — якобы почесаться,— он потихоньку оторвал от книжки Долона уголок странички. Бумажка тоже сразу отправилась в рот; воду вполне должна была заменить слюна. Чалмерс забормотал слова заклинания. Если оно сработает, Артегаля с Бельфебой сразит такая слабость, что пленники без труда освободятся.
Ши окончательно пришел к мысли, что россыпь веснушек на лице Бельфебы ей очень идет, хотя далеко не каждый способен в полной мере восхищаться девушкой, которая в любой момент готова всадить ему стрелу в почки. Он был бы не прочь пообщаться с ней в несколько более непринужденной обстановке. Обладала она решительно всем, включая любовь к приключениям, которая мало чем отличалась от его собственной...
А какого это дьявола, интересно, он так устал? Он едва переставлял ноги. В такой момент, наоборот, следовало бы ощутить прилив сил и энергии. Бельфеба тоже еле плелась — куда только девалась ее летящая поступь! Даже лошадь повесила голову.
Артегаль раскачивался в седле, словно маятник. Сделав очередное титаническое усилие сохранить равновесие, он качнулся в противоположную сторону и медленно обвалился на дорогу с величием рушащейся фабричной трубы. В результате этой аварии процессия остановилась. Лошадь села на круп и растянулась рядом со своим хозяином, вывалив наружу язык. Чалмерс с Доло-ном, гремя цепями, последовали вслед за ними.
Артегаль с трудом приподнялся на локте.
— Колдовство! — вяло пролепетал он.— Эти пройдохи нас надули! Стреляй в них, Бельфеба!
Девушка неловко подняла лук. Чалмерс откатился вбок и встал на четвереньки.
— Давайте, Гарольд! Поднимайте Долона! — воззвал он и, еле подавив зевок, пополз в сторону.— О боже, а я-то рассчитывал, что сумею удержать это волшебство в рамках!
Ши сделал попытку скакнуть к Долону, но потерял равновесие и рухнул прямо на него. Долон недовольно буркнул, когда в него вонзились коленки Ши, но тоже, пошатываясь, поднялся на четвереньки. В таком виде вся троица дружно поползла прочь с дороги.
Ши оглянулся. Бельфеба была еще на ногах и пыталась натянуть лук, но силенок у нее осталось лишь на то, чтобы сдвинуть тетиву на какую-то пару дюймов. Наобум прицелившись, она выпустила стрелу, которая со свистом описала вялую параболу и бессильно ткнулась в зад Долону, отскочив от туго натянутых штанов и не проделав в них даже дырки. Чародей вякнул и увеличил скорость чуть ли не до целой мили в час.
— Скорей,— пропыхтел Ши.— Они за нами гонятся.
Бельфеба с довольно порядочной скоростью ползла вслед за ними, не обращая внимания на сбитые в кровь голые коленки. Позади нее, замыкая диковинное шествие, волокся Артегаль, похожий на страшноватого бесхвостого ящера. Он в своих доспехах и вовсе едва мог двигаться.
— Бельфеба настигает,— прокомментировал Ши где-то через минуту.
— Это меня не печалит,— отозвался Долон с довольно мерзким выражением на физиономии, вытаскивая из сапога нож.
— Алло,— испугался Ши,— только не это!
— С чего это вдруг?
Пока Ши пытался выдумать достаточно убедительный аргумент, на обочине показался какой-то тип в клетчатой юбочке. Мгновение он изумленно таращился на удивительную процессию, после чего сунул в рот ивовую свистульку и дунул.
— Да Дерга! — У Долона перехватило дыхание.— Горе нам, если они нас схватят!
В этот момент из лесу вырвался целый рой дикарей, все в клетчатых юбочках. Сопровождало их несколько поджарых, клочковатых псов. Всех пятерых без всяких церемоний повалили на землю и обезоружили. Перед Ши возникла безобразная рыжебородая харя какого-то гиганта, который, словно пилой, водил заржавленным палашом взад-вперед у самого горла пленника. Рыжебородый, видно, находил это занятие весьма забавным.
— Ну рази не странная штука, что они в таком виде? — заметил некто седобородый, весьма благообразного и добродушного вида,— Ребята, видать, натрескались какой-то дури, что совсем окосели!
— Их как, целиком тащить? — деловито осведомился другой,— Или только головы, для прихожей?
— И не срамно тебе, Шавн? Сёдни уж месяц, как наши боги имели должную жертву. Недостает, ох недостает тебе благолепия!
Ши пришли в голову несколько слов, которые куда лучше характеризовали ситуацию, нежели нехватка благолепия. Но с ним почему-то не проконсультировались. Он был крепко связан и подвешен за руки, за ноги на длинный шест. В течение последующего часа с небольшим, когда носильщики немилосердно трясли и дергали шест, неся его на плечах, боль в запястьях и лодыжках отбила у него всякую способность мыслить более-менее связно.
Двигаясь звериными тропами, в конечном счете они вышли на широкую поляну, уставленную по краям шатрами. Очевидно, племя Да Дерга находилось в экспедиции или боевом рейде, поскольку ни женщин, ни детей видно не было. Пленников аккуратно сложили рядком поблизости от грубо сколоченного деревянного алтаря, заляпанного по бокам бурыми пятнами вполне очевидного происхождения.
Ши прошептал:
— Слышь, Долон, а ты можешь их заколдовать?
— Угу. Как только от этой поганой слабости оправлюсь. Проклятье тому сапожнику, который нас ею наградил!
— Боюсь... гм... боюсь, что это я должен нести ответственность,— робко признался Чалмерс.
— Чтоб Вельзевул тебя забрал! Занимайся лучше своими фокусами с драконами, а истинную магию оставь великому Долону! Это, часом, не заклятие травы с бумажкой?
— Да.
— Так я и знал — знакомые симптомы. Вот зараза! Это пройдет не раньше чем через несколько часов, а к тому сроку мы будем мертвей Иуды Искариота! О, какая чудовищная несправедливость, что величайшего из магов мира ждет такая участь! Поймали, как карася в сети! Эта трагедия сейчас доведет меня до слез!
Он погрузился в угрюмое молчание. Ши лихорадочно соображал, что еще можно предпринять. Если ни пройдоха Долон, ни силач Артегаль ничем помочь не способны, выходит и впрямь дело труба. Надежда на подоспеющую в последний момент помощь со стороны была столь мизерной, что ее вообще не стоило принимать в расчет.
А тем временем из одной из палаток вышли трое дикарей в длинных белых одеяниях и совершенно идиотского вида венках из листьев. Один из них задумчиво заправлял длинный тесак. Звук, который тот производил при соприкосновении с камнем, вынести было тяжеловато.
Тог, что с ножом, приблизился и сверху вниз оглядел пленников. Благообразный предводитель при этом заметил:
— Видал? Цельная куча!
— В самый раз,— отозвался жрец.— Для такого неожиданного подарка — в самый раз. Вот эти двое молоденьких — вроде по-красивше. Их первыми пустим. Но ежли они такие слабенькие — как они на алтарь-то взойдут?
— Кто-нибудь из ребят их поддержит. Эй, Мураху! Волынку приготовил?
Племя Да Дерга образовало вокруг поляны круг. Один из жрецов, что-то напевая, поднял лицо к солнцу и раскинул руки, пока другой делал над алтарем какие-то символические жесты. Третий замаршировал вокруг поляны в сопровождении волынщика. Тот в полном экстазе наяривал на своем инструменте, словно тысяча взбесившихся ульев. Ши показалось, будто за этой важно выступавшей парой тянется целая процессия каких-то призрачных фигур, плавая в неярком радужном мареве, которое скрадывало силуэты и вообще ставило под сомнение их существование. Народ Да Дерга низко кланялся шествующим мимо священнику с волынщиком и оставался согбенным до тех пор, пока не миновал влекомый теми призрачный хвост.
Все это было дико интересно, хотя Ши очень хотелось бы смотреть на столь диковинное зрелище в несколько ином статусе, в котором его не глодала бы мысль, что все это, скорее всего, его последние ощущения и впечатления в этом мире. Интересно, размышлял он, не имеют ли божества Да Дерга чего-нибудь общего с идолами древних кельтов... Черт побери, идея!
Один из варваров перерезал его путы. Двое других поставили их с Бельфебой на ноги, поддерживая за бока. На физиономиях их был написан полнейший экстаз. Ши уголком рта пробормотал:
— Слышь, Бельфеба! Если я помогу тебе выпутаться, обещаешь не лезть к нам, пока мы не сможем объясниться?
Девушка кивнула. Жрец с ножом занял свое место у алтаря. Другой приблизился к пленникам, повернулся кругом и повел их за собой. Собрав остатки сил, Ши гаркнул:
— Эй, мистер священник!
Жрец обернулся. Выражение лица было у него самое что ни на есть умильное.
— Ну-ну, парнишка,— молвил он,— а вот кричать нехорошо, ой нехорошо! Это ж такая честь — первым отправиться к богам!
— Знаю. Но вам не кажется, что богам вряд ли понравится снулая рыба вроде нас?
— Соображаешь, что к чему! Но боги благосклонны, когда человек отдает им лучшее, чем владеет,— а это вы и есть.
— Но вам вполне под силу придать нам товарный вид! Мы околдованы. А вы наверняка и сами неплохой чародей — так почему бы вам не снять с нас эту волшебную слабость?
Физиономия жреца выражала понимающее недоверие.
— По-моему, говоришь ты это для какой-то своей выгоды, а не для нашей. Но должен заметить, мальчик мой, что в твоих словах немало здравого смысла.
Он поглядел сначала на Ши, потом на Бельфебу и, бубня себе что-то под нос, взмахнул руками. Ши почувствовал, как в него вливаются прежние силы. Старый священник обратился к молодым громилам:
— Теперь держите их покрепче, ребятки! Будет это совсем, ну совсем ни к чему, если они применят обретенные силы, чтобы удрать.
* * *
Грубые лапищи дикарей вцепились в руки Ши с такой силой, что он вздрогнул. Он заметил, что и Бельфебе пришлась не по вкусу такая хватка. Он заставил себя расслабиться и безвольно повиснуть в их клешнях.
Процессия достигла алтаря. Физиономия волынщика побагровела, но, судя по всему, он был еще в форме — благодаря присущей всем волынщикам удивительной выносливости, которая позволяет им преспокойно шагать, поддувая в меха, когда обычный человек давно бы запыхался и свалился. Ши еле тащил ноги. Жрец с ножом поджидал их с таким умильным выражением на лице, будто все его личное благополучие и спокойствие души целиком и полностью зависели от предстоящего великого и благородного акта. До алтаря оставалось каких-то четыре шага. Ши бросил взгляд на Бельфебу. Три. Она обеспокоенно глядела на него, словно ожидая некоего сигнала. Два. Он почувствовал то, чего так ждал,— хватка подуставших, потных ручищ здоровяков немного ослабла. Один. Сейчас или никогда!
Согнув ногу в колене, Ши резко ударил назад пяткой. Завизжав от боли, дикарь отпустил его руку и полетел на землю. Ши тут же крутнулся на другом каблуке и погрузил колено в живот второго охранника, одновременно врезав ему по кадыку. Тот, никак не ожидая столь дьявольски энергичного взрыва, отлетел в сторону и упал, хрипя и корчась.
Последующее заняло какие-то секунды. Двое других охранников не поняли друг друга и, вместо того чтобы оставить одного держать Бельфебу, отпустили ее одновременно, чтобы броситься к Ши. Охотница тут же вцепилась в жреца с ножом, запустив ему в руку зубы.
Охранники были ребятами крепкими и, видно, знали толк в драках, но их сдерживала необходимость задержать беглецов в максимально неповрежденном виде. Ши же в этом плане абсолютно ничто не останавливало. Одного он ткнул растопыренной пятерней в глаза, другого как следует пнул ногой под дых. Раздался чей-то визг. Мимо промчалась Бельфеба с окровавленным ножом, на ходу увлекая за собой Ши.
Остальные дикари были слишком ошарашены учиненным святотатством, чтобы всерьез им помешать. Ши с Бельфебой пронеслись сквозь строй воинов как раз в тот самый момент, когда те только потянулись за своими палашами.
Вскоре они оказались среди деревьев, по-прежнему мчась с бешеной скоростью. Бельфеба легко бежала впереди, даже не запыхавшись. Ши понял, что она запросто сумела бы оторваться, если б только пожелала. В лесу, видно, ее вел инстинкт. Вдруг она резко свернула вправо, проскользнула между двумя толстыми стволами, сбежала к крошечному ручейку и, прошлепав по его руслу с полсотни ярдов, снова углубилась в лес.
— Наверх! — внезапно крикнула Бельфеба и, с легкостью мальчугана вскарабкавшись на дерево, протянула Ши руку. Они тесно прижались друг к другу в листве и прислушались.
Отрывочные звуки погони то приближались, то слышались где-то вдалеке. Рассыпавшись цепью, дикари прочесывали лес. Ши с Бельфебой неподвижно застыли, затаив дыхание. Послышался треск ломающихся веток, и в нескольких ярдах от их дерева прошли двое, ведя на веревке огромного пса.
— Ужас какой,— говорил один из них,— аж троих покрошили! И святого не пожалели!
— Омерзительная жестокость! Бедняга Фион, сломали ему его прекрасную шею, совсем сломали! Кровавые нелюди эти двое, вот кто!
Голоса отдалились. Они еще немного выждали, и Ши шепотом поведал Бельфебе свой с Чалмерсом план.
Бельфеба обвела Ши ровным взглядом и, видно окончательно уверившись в его искренности, спросила:
— Почему не сказал ты этого раньше, добрый сквайр?
— Не мог при Долоне — тогда бы уж точно все накрылось. Если не веришь, спроси у Бритомарты. Она наверняка выдаст нам хорошие характеристики. Честно!
— И хочешь сказать ты, что собираешься и впредь следовать безумному плану своему?
— Конечно, если только получится выручить наших.
— Уж не рассчитываешь ли ты, что Артегаль отпустит Долона?
Ши задумался:
— Артегаля я, конечно, не знаю. Но, наверное, ты права: он из тех, кто если и -вобьет себе что в башку, так хоть топи его, хоть жги — на своем стоять будет.
Бельфеба испустила короткий переливчатый смешок:
— Следовало быть бы тебе придворным шутом, сквайр Гарольд! Но и в проницательности не откажешь тебе — Артегаля описал ты в точности.
— В общем, придется как-то так сделать, чтоб он не смог помешать, пока мы не исчезнем.
— Нет! Клянусь честью, в жизни не стану я на сторону колдуна коварного...
— Ну послушай, Бельфеба! Подумай головой как следует. Рыцари Царства Фей годами пытаются извести всех этих колдунов, так или нет?
— Сущая правда.
— И ничего-то у них не выходит, верно?
— Благородный сквайр, вещаешь ты словно доктор! Но боюсь, что совершенно прав ты.
— Отлично. Все эти разъезды в железной амуниции с целью прижать к ногтю одного-другого отбившегося колдуна к большому успеху вас все равно не приведут. А у меня с моим боссом есть план, как пролезть в их организацию и взорвать весь этот клоповник одним махом. Так почему бы не попытаться?
— Но как смогу я...
— Дело большое! Скажешь Артегалю, что ради побега от Да Дерга мы заключили временное перемирие, одним из условий которого было, чтобы мы могли уйти прежде...
Тут он умолк и прислушался. До них донеслось едва слышное зудение волынки.
— Церемония началась снова! — вскричала Бельфеба.— Поспешим, иначе друзья наши пропали!
Она торопливо полезла вниз. Ши попутно спросил:
— А что мы сможем сделать?
— Лично я ничего не смогла бы без знания леса и потайных его тропинок!
Она спрыгнула на землю и принялась насвистывать какой-то чудной коротенький мотивчик. Как только оборвалась последняя пронзительная нота, из лесу выбежал самый настоящий сказочный единорог. Он по-собачьи ткнулся в нее пофыркивающим носом, роя копытом землю. Одним махом она взлетела ему на спину.
— А как же я? — только и успел ахнуть Ши.
Бельфеба нахмурилась:
— И впрямь была бы я не прочь, чтобы скакал ты со мною вместе, но сомневаюсь, что скакун сей вынесет двоих. А звери они ревнивые, находиться не любят в обществе себе подобных. Впрочем, можешь держаться за хвост.
Подобное решение представлялось Ши, мягко говоря, неудовлетворительным.
«Но в конце-то концов,— подумал он,— разве не разбираюсь я теперь в магии достаточно, чтобы и себе сотворить подобный транспорт? Может, добытый посредством колдовства единорог и не вызовет возражений у этого».
— Если ты покажешь дорогу к тому ручейку, я и сам попробую что-нибудь придумать,— сказал он.
По пути к ручью он сочинил соответствующее заклинание. Оказавшись на берегу, из мокрого песка он в меру своих способностей слепил подобие головы сказочного зверя и воткнул в нее палочку, долженствующую изображать рог. После этого он произнес:
О скакун, что вскормлен среди молний,
Что вспоен среди ветров и волн,
Во имя лошадки Хеймдалля
Заклинаю — явись, силы полн!
Будь ты мощным, послушным и храбрым,
С крепким рогом, воздвигнутым ввысь,
Во имя коня Магомета
Заклинаю тебя я — родись!
Посредине ручья с быстротой взрыва возникла какая-то гора, окруженная тучей разлетевшихся брызг. Ши подскочил и смахнул с глаз угодившие на них капли, а потом еще и протер их, чтобы лишний раз удостовериться. Доморощенная магия путешественников в очередной раз увенчалась практически полным успехом.
Посреди ручья стоял превосходный индийский носорог, здоровенный, как буйвол.
