Глава 3
Чтобы представить себе «пятьдесят оттенков серого», достаточно было посмотреть сейчас на Жёлтое море. И небо над ним.
Утро выдалось на редкость хмурым. Эскадра, уже привычными темпами выбралась на внешний рейд за одну высокую воду.
Пошли.
«Новик», как обычно, убежал вперёд, броненосцы и крейсера без происшествий вышли на «чистую» воду.
— Передайте моё удовольствие лейтенанту Иванову за работу его тралящего каравана, — благодушно распорядился Макаров.
— Есть, ваше превосходительство!
— Константин Фёдорович, — обернулся адмирал к своему флагманскому минёру.
— Да, Степан Осипович, — немедленно подошёл капитан второго ранга Шульц.
— Считаю, что мины заграждения на броненосцах и крейсерах совершенно не нужны. По возращении озаботьтесь, пожалуйста, чтобы их сдали в порт со всех кораблей первого ранга. Считаю, что на судах они не только бесполезны, но ещё и создают дополнительную опасность при возможном подрыве на мине или минной же атаке. А применение мы им найдём — того, что находится на борту «Амура» и в порту явно недостаточно для заграждений, которые я планирую.
— Есть! — флагмин был слегка удивлён, но возражать не стал.
— Константин Фёдорович, — добавил проблем Шульцу командующий, — если у вас имеются контраргументы — обязательно выскажетесь. Но не сейчас. Подумайте.
«Петропавловск» рассекал форштевнем волны, «Полтава» следовала в его кильватере, чуть поотстав шли «Пересвет» под флагом контр-адмирала князя Ухтомского и «Победа». Правее держались крейсера: «Баян», «Аскольд» и «Диана». Слева держались миноносцы Первого отряда.
— Броненосцам: «Поворот все вдруг на восемь румбов влево», — Макаров не стал зря тратить время и уголь, поход и тренировка в маневрировании вполне себе могли быть «два в одном».
— Все ответили «Ясно вижу»! — гаркнул сигнальщик через двадцать секунд.
— Исполнять!
Броненосцы достаточно дружно стали разворачиваться в указанном направлении и, минуты через две уже шли строем фронта. «Пересвет», правда, в начале поворота слишком лихо взял влево и нацелился было на курс «Победы», но Бойсман достаточно быстро сориентировался, и броненосец нормально вписался в общий строй.
Через двадцать минут снова дружно повернулись и пошли строем кильватера. На этот раз получилось ещё менее гладко. Потребовалось приличное количество времени, чтобы корабли смогли выровняться в линию.
— Да уж, господа, — мрачно выдохнул Макаров. — Учиться нам ещё и учиться… А ведь в линии всего четыре броненосца.
— Ваше превосходительство! — взлетел на мостик лейтенант Шереметьев.
— Что такое?
— С «Новика передают» что наблюдают на норде множество дымов. Курсом к нам.
Тааак! Ну и что это значит?
Того решил вернуться к Артуру?
Японцы решили высаживать десант у Квантуна раньше?
Идут очередные брандеры?..
— Радируйте Шульцу, чтобы приблизился сколько возможно, и выяснил состав вражеского (а Макаров-Марков не сомневался, что отряд именно вражеский) отряда. Эскадре пока курс не менять.
Особого риска не было — броненосцы артурской эскадры не настолько далеко оторвались от родного порта, а превосходство в эскадренной скорости у Того имелось минимальное — пара узлов.
А сам «Новик» вообще почти не рисковал — один из самых быстроходных, если не самый быстроходный крейсер в мире вполне мог себе позволить приблизиться к любому противнику на расстояние, с которого его, во-первых, было не поразить, а во-вторых, с этой дистанции можно было выяснить всё. Состав вражеской эскадры, во всяком случае — без проблем.
Оставалось ждать донесений от нового командира «истребителя истребителей».
Ну что же, новому командиру «Новика», капитану второго ранга Максимилиану Шульцу, приходилось в первом же выходе в море держать экзамен и доказывать, что он достоин занять место любимца всей эскадры Эссена, которого Макаров назначил командовать «Севастополем».
— Но аллярм всё-таки по эскадре объявите, заодно и мы с вами, Андрей Константинович пока посетим носовую башню и батарею шестидюймовых пушек. Посмотрим, насколько готовы к бою комендоры.
— Есть, ваше превосходительство! — немедленно отозвался флагманский артиллерист лейтенант Мякишев.
Пока спускались с мостика, и шли в носовую башню, с командующего порывом ветра чуть не сорвало фуражку, но Степан успел цапнуть улетающий головной убор за козырёк и потуже натянул его на голову.
— Здравия желаем вашему превосходительству! — Перед Макаровым вытянулись как командир башни мичман Окунев, так и все матросы, входившие в состав боевого расчёта.
— Здравствуйте, мичман! Здравствуйте, братцы! Ну что, готовы японцам морду набить?
— Так точно, ваше превосходительство! — матросы дружно и не сговариваясь, выдохнули ответ практически хором.
— Поскорее бы только, ваше превосходительство! — продолжил уже сольно дюжий комендор.
— Дьяченко! — прикрикнул на него командир башни.
— Оставьте, мичман, — улыбнулся сквозь бороду адмирал. — Вам же и самому в бой не терпится. Покажите-ка мне лучше ваши пушки.
Степан изначально ставил себе совершенно конкретную цель при посещении башни, поэтому и прихватил с собой флагарта.
— На скольких болтах держится контр-шток?
— На шести, ваше превосходительство.
— Андрей Константинович, какой запас прочности по сравнению с давлением внутри компрессора это даёт?
— Прошу простить, ваше превосходительство, — ошарашенно посмотрел на адмирала Мякишев, — я не выяснял. Думаю, что около двадцати процентов запаса прочности мы имеем.
— «Около» меня не устраивает. А если один из болтов отдастся?
— Ну… — замялся артиллерист.
— Контр-шток может вырвать, не так ли?
— Маловероятно, ваше превосходительство.
— А мы обязаны учесть и самую малую вероятность. Могу, кстати, описать последствия: контра-шток вырвало, жидкость из компрессора вытекла, орудие, уже ничем не сдерживаемое при откате ударило в связное кольцо, лопнула параллель рамы… Ну и ещё россыпь всевозможных больших и малых неприятностей. В результате пушка не просто вышла из строя в бою, но и вообще невосстановима в условиях Артура, не так ли?
— Вы сгущаете краски, ваше превосходительство.
Степан знал, что ничего он не сгущает — именно по такому сценарию и вышла из строя двенадцатидюймовка «Севастополя» в реальной истории.
— Может и так. Но подстраховаться необходимо. Распорядитесь, чтобы артиллерийские офицеры на всех судах, во-первых, проверили затяжку всех болтов, а во-вторых, озаботились более надёжным креплением. Думаю, стоит увеличить их количество до двенадцати.
— Ваше превосходительство! — в башню зашёл ещё один флаг-офицер, лейтенант Азарьев. — Сообщение с «Новика».
— Читайте!
— Вижу три броненосца, за ними ещё большие корабли. Меня преследуют четыре бронепалубных крейсера противника. Возвращаюсь к эскадре.
— Ясно. Идёмте на мостик, господа.
Значит Того всё-таки не ушёл к месту базирования на севере Кореи. Значит, планирует ещё что-то возле Артура в ближайшее время. Что? Очередную попытку закупорить выход брандерами? Ещё раз обстрелять город и порт? Прикрывает высадку десанта?
Последнее с негодованием можно было отмести — даже после гибели «Петропавловска» и выхода из строя «Победы» японцы далеко не сразу посмели высаживаться в Бицзыво.
По этой же причине, маловероятно, что противник станет столь опрометчиво пережигать уголь и расходовать ресурс механизмов, чтобы лишний раз пострелять по Артуру…
Почти наверняка идут брандеры…
— Что «Новик»? — немедленно по прибытии на мостик обратился адмирал к командиру броненосца.
— Идёт к нам, ваше превосходительство, неприятель у него в сорока кабельтовых за кормой. Удерживает это расстояние.
— Сколько от него до нас?
— Трудно сказать. Миль пятнадцать — двадцать.
— Поднять сигнал: «Баяну» и «Аскольду» идти на помощь. «Диане»: «Оставаться при эскадре». Эскадре: «Приготовиться взять курс на Артур в строе фронта», — чеканил распоряжения командующий флотом вглядываясь в горизонт.
Рейценштейн, командующий крейсерским отрядом, отреагировал практически немедленно: Названные командующим корабли густо задымив, стали быстро набирать ход и устремились на помощь «Новику».
— Сколько до Артура, Александр Александрович? — обратился Макаров к своему флагманскому штурману.
— Около сорока пяти миль, — немедленно отозвался подполковник Коробицын.
— То есть, практически ничем не рискуем — четыре часа хода. А пока Того или кто там у него командует отрядом достанет нас до дистанции действительного огня… Нет, вообще ничем не рискуем. А вот он — серьёзно, если, конечно, осмелится нас решительно преследовать.
Через некоторое время от горизонта донеслись звуки канонады — большие крейсера порт-артурской эскадры открыли огонь по японцам. Те, разумеется, ответили.
— Ваше превосходительство, Рейценштейн передал, что преследуют «собачки».
«Собачками» артурские моряки называли Третий боевой отряд вице-адмирала Дева — «Такасаго», «Кассаги», «Читосе» и «Иосино». Это были лучшие бронепалубные крейсера японского флота, самые быстроходные и весьма серьёзно вооружённые — первые три несли по два только восьмидюймовых орудия. У русских подобным мог похвастаться только броненосный «Баян», который почти в два раза превосходил каждого из своих японских визави по водоизмещению.
Но за всё приходится платить: тип «Такасаго» при весьма приличной скорости и мощном вооружении отличался отвратительной мореходностью и недостаточной прочностью корпуса. Да и пушки среднего калибра стояли на них столь тесно, что одним попаданием можно вывести из строя сразу несколько стволов. И бой с тройкой «Баян», «Аскольд», «Новик» мог закончиться весьма плачевно для крейсеров страны Ямато. Понятно, что подходящие броненосцы вице-адмирала Насиба не дадут русским достаточно времени, чтобы затоптать в пучину хотя бы один из японских крейсеров, но на таком расстоянии от ремонтной базы каждая пробоина может стать фатальной.
* * *
Шустрый «Новик» в сложившейся ситуации мог легко и непринуждённо уйти от преследовавших его крейсеров, но брат флагманского минного офицера, командир крейсера кавторанг Максимилиан фон Шульц справедливо решил, что не будет особого риска, если увлечь преследователей подальше от их главных сил. Тем более, что было видно как с зюйда подходят, и весьма быстро подходят «большие братья» — «Баян» и «Аскольд».
За кормой стали подниматься всплески от падений восьмидюймовых снарядов, но попасть на имевшемся расстоянии в столь скоростную, относительно небольшую и постоянно меняющую курс цель как «Новик» шансы имелись минимальные.
А вот крейсера Рейценштейна, как только сблизились на расстояние ведения действительного огня, немедленно обозначили, кто здесь и сейчас является «хозяином пространства»: «обрезав корму» «Новику» они взяли надвигающиеся крейсера Дева в анфиладный огонь. Всей артиллерией своих правых бортов.
Дева прекрасно понял, чем чревато для его отряда продолжение погони. На фок-мачту «Такасаго» взлетели сигнальные флаги, и японцы стали поворачивать, ложась на параллельный курс. А вот это уже грозило неприятностями русским: пусть и «Баян», и «Аскольд» каждый были значительно сильнее любого из кораблей противника, но вдвоём против четверых… Шесть только восьмидюймовых орудий в бортовом залпе Третьего боевого отряда, это серьёзно. Не говоря уже о более чем полутора десятках скорострелок калибром в сто двадцать миллиметров и трёх шестидюймовках.
К этому моменту русские крейсера успели добиться трёх попаданий: на «Такасаго» разворотило взрывом вентилятор, а у «Кассаги» дважды рвануло в середине борта. Но теперь Рейценштейну приходилось «уносить ноги», чтобы не получить какое-нибудь серьёзное повреждение, которое, ввиду приближающихся японских броненосцев могло стать фатальным. А попадания уже начались — разгорелся небольшой пожар на шканцах «Аскольда» и два снаряда разорвались на броневом поясе «Баяна». Броня выдержала, и никаких сколько-нибудь серьёзных проблем на крейсере не возникло.
— Однако, пора отворачивать, Роберт Николаевич, — обеспокоено произнёс Рейценштейн, — Сейчас эти макаки пристреляются, и у нас могут возникнуть серьёзные проблемы.
— Полностью согласен, ваше превосходительство, — кивнул Вирен. — Считаю разумным не поворачивать «вдруг» с «Аскольдом», а склониться на три румба влево.
— Одобряю! Командуйте!
— Ух, ты! — старший артиллерист «Баяна», лейтенант Деливрон не постеснялся прервать диалог своего командира с адмиралом. — Смотрите: второй японец!
Действительно, на «Кассаги» за несколько секунд, обозначилось аж четыре взрыва: рвануло на баке, на первой трубе, посередине борта и в палубной батарее.
— Вот это чешет «Аскольд», — восхищённо выдохнул Рейценштейн, — Грамматчиков вошёл в азарт. Может, погодим отворачивать, а?
— Вам решать, ваше превосходительство, — мрачно процедил сквозь зубы командир крейсера. — Но я не стал бы обольщаться результатами удачного залпа, такой же может случиться и у японцев.
— Разумно. Я, пожалуй, действительно увлёкся. Командуйте к повороту!
Русские крейсера отвернули, Дева активно преследовать тоже не стал, и просто «сел на хвост» чтобы продолжать разведку для адмирала Насибы.
* * *
— С «Баяна» передают: «Три броненосца, два броненосных крейсера, четыре малых — „собачки“, ваше превосходительство», — доложил Шульц. — Ход броненосцев около двенадцати узлов.
— Расстояние?
— До нашего крейсерского отряда около пяти миль, от Рейценштейна до нас ещё три.
— Александр Александрович, повернулся адмирал к флагманскому штурману, — а до Артура сколько?
— Около шестидесяти миль, — немедленно отозвался подполковник Коробицын.
В голове Степана немедленно защёлкал «калькулятор»: «До базы около пяти часов хода…. Японцы „добирают“ нас… На сколько?.. Пусть на три-четыре узла… Со стороны моря или берега? Плюс время на разворот… Чтобы нагнали в десяти-пятнадцати милях от Артура… Или лучше в двадцати?..»
— Поднять сигнал: «Повернуть последовательно на шестнадцать румбов. Иметь ход одиннадцать узлов».
Флаги взлетели на фок-мачту «Петропавловска». Броненосцы стали послушно разворачиваться на обратный курс.
— Передать на «Новик»: «Идти впереди эскадры на расстоянии пяти миль».
Трёхтрубный красавец, только что догнавший эскадру, немедленно добавил хода и пошёл разглядывать, что делается по курсу…
Через семь минут, когда главные силы Тихоокеанской эскадры уже развернули свои тараны на юг, броненосцы нагнали и «Баян» с «Аскольдом», а с концевой «Победы» стала поступать информация о приближающихся японцах. О том, что их корабли линии увеличили скорость и явно догоняют артурцев. Удалось уже разглядеть, что на броненосных крейсерах по две трубы с мачтой между ними…
— Понятно, — для Маркова это не было новостью, но озвучить новую информацию для подчинённых он не преминул, — «Ниссин» и «Кассуга» не только прибыли в Японию, но и введены в строй. Какова скорость японцев и направление движения?
Ответ последовал через несколько минут: «Скорость — четырнадцать-пятнадцать узлов, на траверз „Победы“ выйдут приблизительно в сорока кабельтовых с оста».
— Степан Осипович, — обеспокоено обратился к командующему Молас, — не прибавить ли хода хотя бы до тринадцати узлов?
— Иметь одиннадцать, — хладнокровно отозвался Макаров.
С «Новика» передали, что впереди горизонт чист.
С мостиков русских броненосцев, и не только с мостиков, моряки напряжённо наблюдали за приближающимся противником. Теперь уже стало совершенно очевидно, что настигали артурскую эскадру «Хатсусе», «Сикисима», корабль типа «Ясима» и два «гарибальдийца» — «Ниссин» и «Кассуга».
Первый пристрелочный выстрел с японского отряда вздыбил воду далеко от борта концевого русского броненосца, второй снаряд лёг уже поближе…
— Поднять сигнал: «Поворот последовательно пять румбов влево. Иметь ход четырнадцать узлов», — спокойно произнёс командующий флотом.
Через пару минут бронированная колонна русских направилась наперерез курса адмирала Насибы. Макаров явно угрожал сделать японцам «кроссинг Т», если те не одумаются, и продолжат погоню. На вражеском флагмане не сразу поняли, что скорость порт-артурцев достаточно серьёзно возросла, и «Петропавловск» вместе с ведомыми им кораблями опасно приближается. Чтобы не подставиться под сосредоточенный огонь с русских броненосцев, приходилось отвернуть мористее.
— Начинайте пристрелку!
Левая носовая башня «Петропавловска» грохнула выстрелом. Недолёт. Но совсем небольшой. Ещё раз громыхнуло — всплеск встал уже совсем рядом с бортом поворачивающего «Сикисимы». Можно было считать накрытием. Дистанция нащупана. На мачты русского флагмана взлетели сигнальные флаги, и, с минимальной паузой после этого зарычали левым бортом все четыре броненосца и пристроившейся к ним в кильватер «Баян». Но если второй мателот японской линии прошёл точку поворота без повреждений, то следовавшему за ним «Ясиме» русские комендоры подарили несколько попаданий — стал заметен разгорающийся пожар в районе кормовой рубки. А «Кассуга» входил просто в лес из водяных столбов, за что и поплатился значительно серьёзнее: около десятка русских снарядов угодили в одно из лучших созданий фирмы Ансальдо, из них два двенадцатидюймовых и один — десяти. Разворотило носовую трубу, выбросило чёрным дымом из середины борта, стал разгораться нешуточный пожар в кают-компании, замолчали обе палубные шестидюймовки правого борта…
Капитан первого ранга Такеноути, видя, что творится на систершипе «Ниссина», благоразумно отвернул из кильватера. Но и его крейсер успел схлопотать в разлуку десятидюймовый гостинец в кормовой каземат шестидюймового орудия.
Двести двадцать пять килограммов смерти вломились в каземат, разбрасывая вокруг как обломки конструкций, так и обрывки ещё недавно живой плоти. Потом три килограмма пироксилина, мгновенно превратившись в горячий газ, разнесли изделие Путиловского завода на осколки, которые с визгом разлетелись в стороны уничтожая на своём пути всё живое и неживое, а если учесть, что почти каждый из них сделал несколько рикошетов… Из расчёта правого кормового шестидюймового орудия «Ниссина» не выжил никто.
* * *
Степан из боевой рубки «Петропавловска» с удовольствием пронаблюдал, как отворачивают с курса оба броненосных крейсера японцев. И не просто отворачивают — горят.
— А ведь получилось, ваше превосходительство! — Яковлев не сдерживал своих эмоций. — Устроили нашим узкоглазым друзьям «горячий коридор»!! Возможно, есть смысл теперь атаковать броненосцы?
— Поумерьте свой азарт, Николай Матвеевич, — спокойно ответил командующий командиру «Петропавловска». — Не стоит лишний раз играть в орлянку с Фортуной. Идём в Артур. Прикажите поднять сигнал «Поворот на пять румбов вправо все вдруг. Отходить к Порт-Артуру строем пеленга.». И пусть с кораблей доложат о повреждениях и потерях.
Все, кто находился в рубке, с различной степенью удивления посмотрели на Макарова — этот всем известный своей лихостью и приверженностью к риску адмирал приказал отступать, добившись успеха в завязке сражения…
Но возражать никто не стал. На разворачивающийся «домой» «Петропавловск» поступили доклады с остальных броненосцев. Достаточно утешительные доклады: убитыми и ранеными на эскадре потеряно двадцать три человека, самое серьёзное повреждение — развороченная средняя труба «Пересвета», но эскадренный ход он поддерживать способен.
Японцы преследование прекратили — контр-адмирал Насиба понял, что пока он будет ждать присоединения «Кассуги» и «Ниссина», русские успеют уйти так далеко, что нагонит он их не ранее, чем те войдут в зону действия береговых батарей Порт-Артура. А преследовать только тремя броненосцами весьма чревато, к тому же кормовой огонь «полтав» по мощности слегка превосходил носовой любого японского броненосца. Да и главная задача сегодня для отряда Насибы была совершенно другой — обеспечить переход до Порт-Артура двенадцати брандерам, которые вёл к русскому порту капитан второго ранга Хаяси. Почти весь Соединённый флот был привлечён для обеспечения данной операции, всё остальное на данный момент являлось вторичным. Добровольцы со всех трёх эскадр вели сейчас на юг гружёные камнями и горючим пароходы, чтобы затопить их в проходе с внутреннего рейда и наглухо запечатать в порту основные силы русских.
Конечно, было бы весьма соблазнительно заманить преследованием Макарова подальше на север, где Того непосредственно конвоировал брандеры силами ещё трёх броненосцев и двух броненосных крейсеров, но командующий Тихоокеанским флотом рисковать не стал. Что, вообще-то, на него не похоже…
— Может, стоило их атаковать, Степан Осипович? — осторожно поинтересовался у адмирала Молас.
— Ни в коем случае, — мрачно бросил Макаров. — Имеющимися силами решительные результаты недостижимы. А вот заработать серьёзные повреждения от их ответного огня мы очень даже могли. Да они тут, я думаю, не случайно. Подозреваю, что готовится очередная атака брандерами на проход.
Степан, конечно, не подозревал, а знал, что если не сегодня, то завтра японцы попытаются ещё раз затопить свои пароходы в устье выхода с внутреннего рейда.
— Поэтому попрошу вас заранее телеграфировать Лощинскому, чтобы приготовился к этой ночи, и заранее вывел все канонерские лодки и весь отряд Елисеева на внешний рейд. Оповестить о готовящейся атаке и береговые батареи. Сегодня ночью спать вряд ли придётся…
