Глава 17
Испытав одновременно гнев и облегчение, Джулиана наблюдала за его приближением. Выстрел, от которого она проснулась на рассвете, напугал ее. Махиндар с Хэмишем отправились в ту сторону, чтобы выяснить, что случилось, но, вернувшись, сообщили, что ничего не нашли. Ни Эллиота, ни незваного гостя, ни узла с едой – никого и ничего!
После этого Джулиана уже не заснула. Она боялась, что случилось непоправимое и Эллиота больше нет. Сейчас глаза у нее воспалились, и ее немного раздражало то, что Эллиот своей обычной походкой прошел через ворота как ни в чем не бывало.
Когда он подошел ближе, Джулиана даже в гневе призналась себе, что в своей заморской одежде Эллиот выглядит просто потрясающе. Загорелая кожа придавала ему какой-то экзотический шарм, штаны, прихваченные на лодыжках, подчеркивали мускулистые бедра и ягодицы. Под распахнутой на груди короткой курткой виднелась тонкая белая сорочка, которая прекрасно сочеталась с его загорелой грудью.
Джулиана откашлялась.
– Доброе утро, Эллиот.
– Что-то ты раненько поднялась.
– Я проснулась ни свет ни заря. От выстрела.
Он кивнул.
– Это я стрелял. Единственной жертвой пала веревка.
Переведя дыхание, Джулиана зажмурилась.
– Эллиот!
Он дотронулся до ее щеки. Когда Джулиана открыла глаза, то увидела, что Эллиот ласково разглядывает ее.
– Нет причины для тревог, девочка. Я очень хорошо умею заботиться о своей безопасности.
– Это, может быть, и правда, но…
– А я-то надеялся застать тебя в постели.
Сердце у нее подскочило, а потом забилось быстро-быстро. Она попыталась пожать плечами.
– Овощи созревают. Некоторые начинают понемногу дичать. Я подумала, лучше кое-что собрать. Чтобы помочь Махиндару в готовке.
Болтовня помогла. Однако Джулиане не удалось перестать пялиться на его туго обтянутые бедра, на массивную выпуклость в районе гульфика, которую едва умещали брюки.
Эллиот дождался, пока она договорила до конца.
– Где Прити?
– С Махиндаром. Помогает ему обхаживать козу.
– Сделай так, чтобы малышка ни днем, ни ночью не отходила от него либо от его домочадцев. А Хэмиш?
– Крутится в буфетной. Я не знаю, когда он спит.
– Он молодой. – Эллиот потер подбородок, на котором золотилась густая щетина. – Придется самому приготовить себе ванну. Ты не беспокойся.
Однако он так и не сдвинулся с места. Стоял на дорожке, положив руки на винтовку.
– Эллиот, тебе ведь известно, что за тобой увязалась собака?
Рыжая псина сидела на дорожке в нескольких футах у него за спиной. Увидев, что Джулиана смотрит на нее, она замела хвостом.
Эллиот тоже глянул на нее. Хвост стал мести по дорожке с удвоенной силой.
– Одна из собак Макферсона. Наверное, хочет еще ветчины.
– Опять ветчина? Ты просто одержим.
– Я все о той же. Скормил ее собакам Макферсона.
– Так вот зачем ты поднялся так рано? Прикормить собак?
– Чтобы проследить, кто возьмет ветчину. Никто не взял. Тогда я решил, что собакам она тоже придется по вкусу.
– Значит, ты ошибся насчет Стейси, – заметила Джулиана. – Его здесь нет.
Эллиот покачал головой:
– Я не ошибся. Мой эксперимент доказал это.
– Но если он не пришел за едой…
– Если тот, кто скитается по лесу, простой бродяга или цыган, он обязательно забрал бы сверток. Но Стейси – опытный следопыт.
– О! – Нервы Джулианы снова напряглись. – Значит, исходя из того, что Стейси не показался на глаза, стало понятно, что он где-то рядом?
– Да.
Ну разумеется. Как логично!
Эллиот наклонился к ней, отставив винтовку в вытянутой руке. От него лучилось тепло. Тепло доходило до нее сквозь одежду. Он поцеловал жену. Щетина на подбородке царапнула Джулиану по губам. Пахнуло ветром, ночным холодом и шелком.
– Продолжай собирать свои овощи. – Чмокнув ее в лоб, Эллиот поднял винтовку и направился к дому.
Джулиана смотрела ему вслед. Шелк обтягивал самую прекрасную мужскую задницу, которую только мог сотворить Господь.
Прижав колена к груди, Эллиот сидел в старинной оловянной ванне, из которой черпал воду медным ковшом и поливал себе на голову. Горячая вода стекала на шею, потом на спину, смывая грязь и пену.
Он словно ощутил толчок, хотя из-за плеска воды не услышал звука открываемой двери. Нагнувшись к коленям, он не стал оглядываться. Зачерпнул еще и полил себе на спину, кожа в том месте мгновенно согрелась.
– Заходи, Джулиана.
Дверь закрылась, напряжение отпустило.
– Как ты узнал, что это я?
Он узнал бы ее в любом месте, в любое время.
– По шагам. Я знаю, как звучат шаги всех в доме.
– Думаю, Хэмиша трудно с кем-нибудь спутать.
Да, ее с Хэмишем не спутаешь. Как только Эллиот услышал, что Джулиана вошла в комнату, как только до него долетел ее аромат, он испытал головокружительное возбуждение и продолжал испытывать.
Проклятый Стейси! Вместо того чтобы сидеть на дереве и высматривать его в темноте, Эллиот мог бы всю ночь провести в объятиях жены.
От недосыпа глаза у него слипались, от горячей воды кожа на руках съежилась, но вот член бодрствовал и был во всеоружии.
Эллиот поднял из воды руки, брызги полетели на ковры, которые Махиндар настелил вокруг ванны. Эллиот взял Джулиану за руку и приложил ее ладонь к своей щеке.
– Я побрился, – сказал он. – Уже не такой варвар, каким был.
Она слегка покраснела.
– Мне нравится, когда ты похож на варвара.
Тело Эллиота напряглось, фаллос грозил высунуться из воды.
Кончиком пальца Джулиана провела по скулам мужа, потом спустилась к губам. Он приоткрыл их и осторожно прикусил ей палец.
Она вздрогнула, но не отстранилась, а зачарованно смотрела, как Эллиот взял ее палец в рот и пососал.
– Пожалуйста, расскажи мне, – проговорила она, не отрывая глаз от его губ. – Что случилось в Индии? Я хочу понять.
Поток жара у него в крови начал ослабевать. Он отпустил ее палец.
– Не сейчас.
– Это не причуда. Я специально пришла сюда, чтобы спросить об этом.
Эллиот оперся рукой о край ванны и закрыл глаза.
– Мне не хочется возвращаться туда. Я хочу оставаться здесь. С тобой.
– Не надо никаких подробностей, которые могут расстроить тебя. Я хочу знать главное. Пожалуйста, муж мой, позволь мне понять.
От слова «муж» жар в крови вернулся. Он побарабанил пальцами по краю ванны.
– Махиндар…
– Я не стану ни о чем спрашивать Махиндара. Я хочу, чтобы ты рассказал мне.
Внимательно вглядываясь в нее, Эллиот опустился ниже и откинул голову на спинку ванны.
– Почему?
– Потому что Махиндар знает все только с твоих слов. Я уверена, ты что-то опустил.
– Ммм. Возможно.
Джулиана приложила руку к груди, как раз над сердцем. На голубом лифе появился мокрый отпечаток ее ладони.
– Я знаю, то, что ты пережил, ужасно. Я знаю, это уязвит твою гордость, если ты станешь обсуждать эти вещи со своей женой…
Эллиот рассмеялся и снова прикрыл глаза.
– Гордость? Из меня ее вырвали много лет назад. Гордость ничего не стоит. Ничего!
Его вдруг закрутил холодный вихрь с гор, он услышал грохот оружейной пальбы в кажущейся бесконечной стычке с людьми, которым наплевать на границы, установленные правителями – их ли собственными, англичанами ли. Эллиот, ни о чем не беспокоясь, укрылся в расщелине скалы рядом со Стейси. Они могли бы ускользнуть в темноте, спуститься с горы в долину, туда, где безопасно. И все бы закончилось.
Но тут были семьи. Двое идиотов англичан в дурацких тропических шлемах приволокли сюда своих жен, детей да еще и индийских слуг в придачу, чтобы всем вместе полюбоваться на тропы, которыми шагал Александр Великий.
Ох, эти английские глупцы! Они думали, что цвет кожи или национальность гарантируют их безопасность. Дорогу назад им перерезал один из местных кланов, людям которого было наплевать на англичан. Эти племена жили в горных крепостях с незапамятных времен. Даже Александр, один из величайших полководцев, отступил перед ними.
Эллиот вспомнил ощущение страха, крики женщин, плач детей. Он и Стейси выскользнули из укрытия и стали прокладывать дорогу в ущелье. Эллиот приказал этим идиотам бежать. Но те двигались, как вареные.
Грянул залп. Одна из дам поймала пулю. Слава Богу, ее только ранило, но от жутких криков у Эллиота надолго заложило уши. Они со Стейси коротко посовещались и выработали стратегию. Надо было быстро убираться отсюда. Эллиот останется, чтобы отвлечь нападавших, орудуя своим скорострельным винчестером, а Стейси проводит английские семьи вниз, в долину. И вернется, когда они окажутся в безопасности, чтобы прикрыть отход Эллиота.
Только Стейси так и не вернулся. Эллиот надолго задержал членов племени. Они решили захватить сумасшедшего стрелка в ущелье. В конце концов Эллиот расстрелял все патроны и нападавшие взяли его.
Руки обожгло болью, когда враги начали выворачивать их, чтобы отобрать у него винчестер. Они плевались в него, обзывали трусом, затем перемазали в крови своих павших товарищей и попытались забить до смерти. Стейси не пришел. Спасения ждать было неоткуда.
Эллиот вздрагивал, получая удары ногами, палками, а потом и прикладом собственной винтовки.
Заметавшись в ванне, он выплеснул добрую порцию воды на пол. Чтобы успокоить его, Джулиана положила ладони ему на плечи.
– Эллиот!
Он пришел в себя. В глаза светило солнце Шотландии, вода в ванне почти остыла. Джулиана обнимала его со спины.
Она не стала спрашивать, почему он вдруг начал бороться, не стала спрашивать, что ему привиделось. Джулиана просто обняла его, не обратив внимания на то, что рукава сразу намокли, а голубое платье тонкого сукна превратилось в темно-серое.
Эллиот повернул голову и поцеловал жену в щеку, наслаждаясь тем, как ее дыхание холодит ему влажную кожу. Визг, выстрелы, крики разъяренных воинов сменились ласковыми звуками поцелуев.
Совершенно мокрыми руками он дотянулся до пуговок на ее лифе, чтобы расстегнуть их. Только пальцы оказались слишком мокрыми и скользили.
– Сними, – попросил он, мучаясь с пуговицей.
Она удивленно округлила глаза.
– Прямо сейчас?
– Ты же знала, что я сижу в ванне. – Эллиот не собирался ее отпускать. – Как ты думаешь, зачем я начал их расстегивать?
Он провел рукой вдоль планки, нашел мокрый след от ее ладони. Плечо, в том месте, куда он клал голову, тоже было темным от воды.
– А ведь я уже вымокла с ног до головы.
Джулиана расстегнула две верхние пуговки на лифе, и Эллиот почувствовал, как вернулось возбуждение. Еще более сильное, чем раньше.
– Встань, – сказал он. – Разденься для меня. Мне хочется на тебя посмотреть.
Она покраснела, но поднялась, поиграла пуговичкой.
– Только очень порочная женщина делает такие вещи.
– Порочная, это если мужчина ей не муж, – возразил Эллиот. Он закинул руки за голову. Теперь кровь в жилах стала горячее, чем вода в ванне. – Но ты и так порочная, девочка моя. Уселась мужчине на колени там, в часовне, и предложила жениться на тебе.
– Все было не совсем так.
– Я это так запомнил, любимая. Начинай.
Он снова положил руки на края ванны, но в этот раз они были расслабленными, теплыми.
Недолго поколебавшись, Джулиана расстегнула следующую пуговицу на лифе. Под ним оказался полотняный чехол корсета, украшенный бантиком, что очень шло ей. Эллиот видел, как трепещут ее пальцы, пока она расстегивала лиф до низа.
– Снимай, – сказал он.
Стянув лиф, Джулиана повесила его на стул. Теперь руки у нее оголились, корсет поддерживал грудь и утягивал талию.
– Продолжай, – сказал Эллиот.
Джулиана вспыхнула. Краска залила не только щеки, но и шею. К десяти веснушкам на носу добавились веснушки на шее, а потом между грудей. Краска только подчеркнула их.
Джулиана расстегнула крючки на корсете, а потом потянулась за спину, чтобы распустить шнуровку. Операция завершилась успешно, и Джулиана с облегчением вздохнула. Под корсетом оказалась комбинация.
– Юбки тоже снимать? – спросила Джулиана, откладывая корсет в сторону.
– И нижнюю юбку, и все, что под ней.
– Мне приходится надевать под нее хотя бы маленький турнюр, иначе одежда будет висеть мешком. – Джулиана расстегнула крючки, распустила завязки на талии и откинула юбку. Развязала нижнюю юбку и, когда она вместе с турнюром упала на пол, перешагнула через них.
Теперь на ней почти ничего не было, за исключением комбинации с панталонами, чулок и туфель на низком каблуке. Она потянулась к застежке на комбинации.
– И это снять?
Эллиот неожиданно вспомнил, как еще совсем зеленым юнцом, возвращался в Индию после короткой отлучки. Корабль сделал остановку в Марселе, и он вместе с сослуживцами, сойдя на берег, отправился в кабаре. Там на сцене лихо отплясывали молодые дамы в совершенном неглиже, выкрикивая время от времени: «Что нам еще с себя скинуть, месье?»
В мимолетном видении вульгарной греховности эротики не было ни на гран в отличие от Джулианы, стоявшей перед ним в одной комбинации и стыдливо спросившей: «И это снять?»
– Только чулки и туфли, – сказал Эллиот. На него вдруг сошли мир и покой. Это, правда, не относилось к его фаллосу, который возбужденно торчал, как майское дерево. Кстати, а что это дерево символизирует?
– Ах да. – Джулиана скинула рабочие туфли и стянула с себя чулки.
– Этого достаточно. Иди ко мне.
Она нерешительно направилась в его сторону. Сделала один шаг, другой, третий…
Эллиот потянулся к ней, обнял за талию, привлек к себе.
Промокнув, Джулиана даже не пискнула. Наоборот, засмеялась.
Ее смех дорогого стоил. То, что она смеялась рядом с ним, было несравненно лучше, если бы она молча принимала его ласки.
Эллиот затащил ее в ванну, посадил на себя – член торчал все так же упрямо – и замкнул объятия.
Джулиана прильнула к нему и решила, что мокрый Эллиот представляет собой роскошное зрелище. От воды у него слиплись ресницы, а волосы стали цвета темного золота. Из-под ресниц на нее смотрели ясные серые, почти серебристые глаза. Ее бросило в жар даже в остывающей ванне.
Брызги покрывали его плечи, вода копилась в ямке у основания горла, стекала вдоль линий татуировки. Волосы на груди влажно курчавились, из золотых превратившись в черные.
Большие руки прошлись по мокрой комбинации. Он погладил Джулиану по спине, подержал за талию, потом руки поднялись к груди. У него были утомленные от бессонницы глаза, но прикосновения оставались уверенными и сильными.
Эллиот взял ее лицо в ладони и слегка закинул ей голову назад. Он поцеловал Джулиану, снимая языком капли воды с губ.
Она, едва коснувшись, лизнула его в скулу. Джулиане понравилось, как от этого прикосновения краска вернулась на его загорелую кожу.
Джулиана промокла насквозь, комбинация плотно облепила все тело, тонкая ткань не скрывала ничего.
Эллиот положил руки на груди, наслаждаясь при этом тем, как твердые соски упираются ему в ладони. Он неторопливо и размеренно целовал ее, как целует мужчина, который растягивает удовольствие.
Он был возбужден, что было отлично видно по вздыбившемуся члену. Джулиана потерлась об него, и ей понравилось возникшее ощущение.
– А ты шалунья! – шепнул Эллиот.
Его руки скользнули вниз, вдоль ее талии. Подцепив панталоны, он стянул их с нее и отбросил в сторону. Те влажно шлепнулись рядом с ванной.
Ему не хватало здесь места, чтобы заняться с женой любовью. Эллиот снова поцеловал ее, слизал воду с ее губ, заставил их раскрыться и вошел в нее языком. А она гладила его по влажным плечам, по скользкой спине, прижимаясь к нему и наслаждаясь поцелуем.
Руки Эллиота вдруг оказались повсюду – на ее бедрах, на ягодицах, на талии, на груди. Эллиот целовал жену со страстью, его губы были ласковыми и настойчивыми.
Он поднялся, держа ее на руках. Вода хлынула с них назад в ванну, растеклась по полу. Стянув с нее комбинацию, Эллиот прижал Джулиану к себе мокрую и нагую.
И не переставая целовать, подхватил жену под ягодицы, сцепив ее ноги у себя на талии. Снизу ее подпирала его возбужденная плоть. Потом Эллиот вышел из ванны.
