Глава 8
Едва покинул лагерь он,
Как новый ждал его препон;
Настала тьма, поднялся ветер,
И разразился жуткий шторм.
«Красавица и Зверь»
– Ненавижу вас!
Этот громкий вопль раздался словно пушечный залп, и Дани со стоном схватилась за голову. А затем ей на лоб лег холодный компресс, облегчавший боль. Непроизвольный вздох облегчения сорвался с ее губ, и в тот же миг чья-то теплая ладонь обхватила ее затылок, поддерживая голову, а к губам прижалось горлышко фляги с водой, утолявшей жажду.
Очередной злобный крик заставил ее вздрогнуть, но прикосновения сильных пальцев, массировавших ей шею, снова успокоили Дани, заставив ее трепетать от удовольствия. Ах, это были божественные ощущения.
– Ненавижу вас! Я вас, черт возьми, ненавижу! – завопил тот же голос.
На Дани накатила волна раздражения, и она даже застонала от злости. Кто же там так ужасно орал?! Дани попыталась открыть глаза, но яркое утреннее солнце ослепляло, и она тут же их закрыла, почувствовав себя больной и слабой.
К счастью, к губам ее снова прижалась фляга, и она с жадностью сделала несколько глотков. А потом вновь раздался все тот же жуткий вопль:
– Я буду вечно вас ненавидеть!
Сжав зубы, Дани попыталась приподняться, но какой-то сильный толчок помешал ей это сделать. И тут она вдруг сообразила, что находилась в экипаже. От этого открытия ей опять стало дурно, и она схватилась за живот, стараясь подавить подступающую тошноту. Облизнув губы, Дани попыталась сглотнуть. И тотчас же холодное горлышко невидимой фляги в очередной раз прижалось к ее губам.
– Ненавижу, ненавижу, ненавижу! – вопил мерзкий голос.
А следом за криком вдруг кто-то охнул от боли. «Как странно… Кто же это вопит?» – думала Дани. И вообще, почему она, больная, находилась в экипаже, а не дома, в постели, под присмотром?..
Внезапно нахлынувшие воспоминания все объяснили. Шантаж! Похищение! Проклятое окно! И еще…
Дани резко приподнялась и открыла глаза. От яркого солнца ей тут же пришлось прищуриться, но кое-что она все же увидела и невольно усмехнулась.
Флитвуд сидел на полу экипажа с влажным компрессом и флягой в руках, а позади него, на сиденье, расположилась мисс Джинни Фолли-Фостер в ночной рубашке, скандально задравшейся выше коленей. Спиной она прижималась к стенке кареты, что позволяло ей колотить ногами по спине Маркуса. При этом она вопила:
– Я ненавижу тебя, проклятое чудовище! Ты опоил меня!
Тяжело вздохнув, Флитвуд передал Дани флягу и усталым голосом сказал:
– Вам надо еще попить. Мисс Фолли-Фостер уже попила и поразительно быстро пришла в себя.
Спрятав улыбку, Дани спросила:
– А сколько прошло времени?
– Два часа.
Дани издала короткий смешок и, сделав большой глоток воды, снова посмотрела на Джинни, в ярости пинавшую маркиза. Волосы ее в полнейшем беспорядке, а сапфировые глаза полыхали гневом.
– Отправляйся в ад, дьявол проклятый! – орала дочь адмирала.
Флитвуд скорчил гримасу и, взглянув на Дани, проговорил:
– Думаю, можно предположить, что она меня ненавидит.
В очередной раз спрятав улыбку, Дани заметила:
– Кажется, она девушка с характером.
В ответ Флитвуд что-то проворчал себе под нос. Дани же посмотрела на фляжку и сделала еще один глоток. После чего с язвительной усмешкой проговорила:
– Надеюсь, содержимое фляги не отравлено.
Флитвуд поморщился от очередного – особенно удачного – удара мисс Фолли-Фостер и проворчал:
– Если б это было так, я бы влил в нее всю флягу.
Дани хмыкнула, удивленная столь странной иронией маркиза. И ей вдруг ужасно захотелось рассмеяться. Но неужели совместный опыт похищения сблизил их? Неужели она такая безнравственная? «Нет-нет, все совсем не так», – сказала себе Дани. И вообще, она вовсе не собиралась сочувствовать маркизу. Ведь этот человек одурманил и похитил ее! Раньше она злилась из-за того, что он ее шантажировал. А теперь он еще и напал на нее!
– Не нужно было похищать и меня тоже, – пробурчала Дани.
– Я не мог позволить вам расстроить мои планы, – возразил маркиз и самодовольно ухмыльнулся.
– Будь ты проклят, Флитвуд! – снова закричала Джинни.
– О, это что-то новое! – воскликнул Маркус. И они с Дани с удивлением смотрели на пленницу; они даже не заметили, что та долго молчала, прислушиваясь к их разговору.
А мисс Фолли-Фостер, завладев их вниманием, возобновила свою тираду.
– Ненавижу вас обоих! – заорала она.
Дани снова уставилась на Флитвуда, сумевшего, несмотря на удары по спине, пожать плечами. Тут он вдруг поморщился – очевидно, удар снова удался, и Дани решила, что с него достаточно.
– Послушайте, мисс Фолли-Фостер… – Она пыталась говорить спокойно, но девушка не обращала на нее внимания. И тогда Дани громко крикнула: – Все, довольно!
Девушка замерла на мгновение, удивленная криком Дани, и это прекращение боевых действий было очень на руку Флитвуду. Он развернулся и схватил Джинни за ноги. Она извивалась, стараясь оцарапать ему лицо, а ее синие глаза наполнились ужасом; бедняжка понятия не имела, что с ней может случиться, но была уверена, что Флитвуд – очень страшный человек.
Стараясь быть терпеливой, Дани перебралась на сиденье напротив и схватила девушку за руки. Глаза мисс Фолли-Фостер наполнились слезами, а Дани тихо сказала:
– Никто не причинит вам зла, Джинни. Можно называть вас Джинни?
Пленница молча кивнула, видимо, не в состоянии произнести ни слова от страха.
– Вот и хорошо, Джинни. Меня зовут Даниэла Грин, а это – Маркус Брэдли, маркиз Флитвуд.
Девушка уставилась на Флитвуда, потом – снова на Дани.
– Так вот, если вы перестанете бить его сиятельство, мы вас отпустим, и он сядет в противоположной от вас стороне экипажа. Договорились?
Страх покидал глаза Джинни, и она чуть прищурилась – словно ей в голову пришла какая-то мысль. Дани хотелось встать и зааплодировать девушке, когда та сказала:
– Хорошо, я перестану его бить.
Флитвуд отпустил ее и со вздохом облегчения уселся на сиденье напротив. Тут и Дани ослабила хватку. И в тот же миг Джинни подняла ногу и лягнула Флитвуда в лицо. Маркиз взвыл от боли и схватился за нос. А дочь адмирала заявила:
– Вот теперь я закончила!
Дани замерла, ошеломленная произошедшим; она совершенно не ожидала, что девчонка будет действовать так быстро, и отчасти даже восторгалась ею. Но потом, когда Дани взглянула на Флитвуда, ей ужасно захотелось куда-нибудь спрятаться.
Маркиз же медленно поднялся с сиденья; из носа его текла кровь, а глаза полыхали яростью. Он оскалился, обнажив зубы, и из горла его вырвалось рычание – в этот момент он казался настоящим зверем. А Джинни, по-прежнему сидевшая на скамье, смотрела на него глазами, полными ужаса, и по щекам ее текли слезы.
Дани тоже испугалась, – но будь она проклята, если позволит Флитвуду обидеть девушку! Собравшись с духом, она бросилась к Джинни и заслонила ее от маркиза, в ярости сжимавшего кулаки. «Вот и порадовалась сообразительности девушки…» – подумала она со вздохом.
– Назад! Не трогайте ее, милорд! – закричала Дани.
Маркиз замер на мгновение, и что-то похожее на боль промелькнуло в глубине его зеленых глаз. А затем, издав устрашающий рык, он закричал:
– Отойди, женщина!
Но Дани твердо решила не сдаваться. Замирая от ужаса, она все же смотрела Флитвуду прямо в глаза. Но тут вдруг кулаки его разжались, и он схватил Дани за плечи, причем держал довольно крепко, – чтобы не могла вырваться, – но боли не причинял. А через секунду-другую без каких-либо усилий он поднял ее, развернул и усадил на сиденье напротив Джинни. Дани же, ошеломленная, была не в силах даже шевельнуться – с ней никогда так не обращались! Она хотела возмутиться, но тотчас поняла, что момент упущен; ярость уже покинула маркиза, и она заметила сожаление в его глазах, возможно, даже боль.
И тут Флитвуд вдруг повернулся к Джинни, тотчас же смертельно побледневшей от страха, и, нависая над ней, тихо проговорил:
– Поверьте, я не трону вас. – Он швырнул ей шаль, которую Дани положила в карету, и, откашлявшись, добавил:
– Только больше не пинайте меня, пожалуйста.
Джинни схватила шаль и крепко прижала ее к груди, глядя на Флитвуда своими огромными глазами: она явно обдумывала его слова.
Маркиз уселся рядом с Дани, опустил голову и зажал руки между коленей. Тяжело вздохнув, он вновь заговорил:
– Я не желаю вам зла, мисс Фолли-Фостер. Я знаю, что не имею права просить вас об этом, но сделайте мне одолжение и не судите обо мне по внешности.
Дани с удивлением уставилась на маркиза – бешеный зверь, по-видимому, превратился в одинокого страдающего человека. И она была уверена: Джинни сразу его сейчас оттолкнет и велит убираться к дьяволу. Но та, как ни странно, этого не сделала.
– В данный момент, сэр, я сужу о вас по поведению, а не по внешности. – Девушка помедлила и как бы в задумчивости добавила: – Но я понимаю, что маски бывают обманчивы.
Маркиз молча смотрел на нее, словно решая, верить ее словам или нет. Затем кивнул и откинулся на спинку сиденья.
Дани же, пораженная этой сценой, смотрела то на маркиза, то на девушку. Неужели между этими двоими могло возникнуть что-то вроде взаимопонимания? Она– то была уверена, что Джинни поведет себя совсем иначе…
Довольно долго все трое молчали. Причем Джинни, глядя в окно экипажа, по-прежнему прижимала к груди свою фиолетовую с оранжевым шаль – словно та была щитом. И Дани, смотревшая на девушку, искренне ей сочувствовала. Немного поколебавшись, она взглянула на Флитвуда. Шрамы портили вполне приятные черты этого человека. В глазах же его были отчаяние и грусть. И почему-то мысль о возможном браке Флитвуда и Джинни очень ей не понравилась…
– Я его обидела?
Голос Джинни прервал невеселые мысли Дани. Она снова взглянула на Флитвуда, прижимавшего к носу платок. В этот момент он повернулся к Джинни и отрицательно покачал головой.
С облегчением вздохнув, девушка откинулась на сиденье и проговорила:
– Я знаю, мне должно быть все равно, раз вы меня похитили из постели, но я прежде никогда никого не била…
В ответ Флитвуд снова кивнул, и Дани уже начала на него злиться. Бедняжка Джинни пыталась заговорить с ним, а он, несмотря на свои предыдущие попытки помириться, казалось, не желал с ней разговаривать.
Джинни ухватилась за прядь своих растрепанных волос и стала нервно накручивать ее на палец.
– Сэр, что со мной будет? Вы хотите потребовать выкуп? Или, может быть, вам нужны секреты адмиралтейства? Уверяю вас, мне ничего не известно о делах отца.
Маркиз по-прежнему молчал. И, судя по всему, очень нервничал. Покосившись на Дани, он потянулся за своей флягой со спиртным.
Дани же не могла больше терпеть. Бедная девушка имела право знать, что ее ждало.
– Он собирается жениться на вас в Гретна, Джинни.
Глаза Джинни расширились от удивления. Взглянув на Дани, она пробормотала:
– Простите, не поняла…
– Его светлость нуждается в деньгах, а у вас очень большое приданое.
– Нет! Я не могу выйти замуж таким образом!
Девушка разрыдалась, и Дани с упреком взглянула на Флитвуда. Но тот уже отвернулся и, глядя в окно, делал очередной глоток из своей фляги.
– Пожалуйста, – взмолилась Джинни, – не заставляйте меня выходить за вас, милорд. Лучше потребуйте за меня выкуп. Так вы получите необходимые вам средства, – добавила девушка.
Эти слова заставили Флитвуда повернуться к ней. Когда же он заговорил, в голосе его звучала горечь.
– Я знаю, что ни для кого не являюсь идеалом супруга, но я должен жениться на вас, мисс Фолли-Фостер. Я понимаю, насколько это несправедливо по отношению к вам, но именно брак даст мне защиту от вашего отца, чего никакой выкуп обеспечить не сможет. Однако я могу пообещать: как только мы поженимся, вы свободны делать все, что пожелаете. И, конечно же, сохраните контроль над большей частью своего состояния.
Джинни молчала. Веснушки на лице ее потемнели, а заплаканные глаза вопросительно смотрели на Дани, – увы, не знавшую, что сказать и что предложить в сложившейся ситуации.
Флитвуд же, тяжко вздохнув, проговорил:
– Я понимаю, что этот брак – не то, о чем мечтают девушки, но поверьте, я никогда не сделаю ничего против вашей воли и буду закрывать глаза на любые ваши поступки. Только помогите мне. Пожалуйста…
Дани почувствовала себя ужасно неловко; уязвимость, которую демонстрировал сейчас Флитвуд, приводила в смятение. Было странно видеть, что такой сильный человек, как маркиз, умолял о помощи.
Судорожно сглотнув, Дани подумала: «Нет, невозможно представить замужество в таких обстоятельствах». Но, с другой стороны, ей было хорошо известно, что во многих светских браках супруги после появления наследника вели раздельную жизнь.
Покачав головой, Джинни пробормотала:
– Пожалуйста, милорд, отпустите меня.
Флитвуд снова вздохнул и заявил:
– Простите, мисс Фолли-Фостер, но нет, не могу.
Джинни разрыдалась, а Дани с ненавистью посмотрела на маркиза.
Прошло несколько часов, и бедняжка Джинни немного успокоилась. Дани пододвинулась к ней и взяла ее за руку. И только тут до нее дошло, насколько тонкой была ночная рубашка Джинни. Девушка куталась в шаль, потому что совсем окоченела. Ужасно сожалея, что не заметила этого раньше, Дани достала сумку из-под сиденья и, порывшись в ней, достала платье, которое приготовила девушке в дорогу. Та с удивлением уставилась на платье, и Дани пояснила:
– В нем вам будет гораздо теплее. Мы с Флитвудом отвернемся.
Маркиз в это время и так смотрел в окно, так что Дани, поднявшись, повернулась спиной к девушке. После недолгой возни Джинни объявила:
– Готово.
Дани повернулась и увидела, что Джинни, надев платье поверх ночной сорочки, снова закуталась в шаль, как бы отгородившись от всего мира. И Дани прекрасно это понимала. Когда умерла ее мать, она чувствовала жуткое одиночество и леденящий ужас. Ей тогда очень хотелось забраться в постель, зарывшись с головой под кучу одеял.
– Что ж, Джинни, вот и хорошо, теперь вам… – сказала Дани.
Экипаж дернулся при резкой остановке, и раздались громкие крики. Дани, потеряв равновесие, упала прямо на колени Флитвуду, и тот крепко обхватил ее, чтобы она не свалилась на пол. В тот же миг заржали лошади, и послышался с пола жалобный голос Джинни. Но, как ни странно, Дани почти успокоилась, когда, взглянув в лицо Флитвуда, увидела в его глазах твердую решимость. А тепло его сильных рук заставляло ее чувствовать себя в безопасности – несмотря ни на что!
– Деньги или жизнь! – раздался чей-то голос.
– Проклятье! – заорал другой.
В следующее мгновение дверца экипажа распахнулась, и в проеме появилась фигура в маске, словно сошедшая со страниц романа или явившаяся из далекого прошлого. На высоком незнакомце была широкая черная рубаха, завязанная у горла, с оборками на манжетах. У бедра его висела шпага, а черные штаны в обтяжку были заправлены в голенища сапог. В руке же он держал пиратскую шляпу с черным пером и темно-зеленой лентой. Откинув полу такого же зеленого плаща, незнакомец с усмешкой проговорил:
– Добро пожаловать в Финчли Коммон, дом для всего украденного.
– Грабители! – в изумлении воскликнула Джинни.
Снова усмехнувшись, грабитель галантно поклонился, словно находился в бальном зале, и произнес:
– Вы очень проницательны, Синеглазая.
Девушка фыркнула, обнажив зубки, а грабитель осведомился:
– Что, собираетесь меня укусить?
– Ее ноги гораздо опаснее, – подал голос маркиз.
Грабитель заморгал – и отшатнулся, увидев шрамы на лице «Зверя». Впрочем, он тут же взял себя в руки и заявил:
– Буду иметь это в виду, пока я, Зеленый Разбойник, буду вас грабить!
Девушки в недоумении переглянулись, а грабитель, нахмурившись, спросил:
– Разве вы никогда обо мне не слышали?
Дани отрицательно покачала головой, а Джинни сказала:
– Раз вы – зеленый, то значит – новичок в этом деле?
Грабитель замер, явно озадаченный словами девушки, потом, снова нахмурившись, пробормотал что-то насчет нового имени, после чего заявил:
– Итак… где деньги?
Но никто не шевелился. И все молчали. Дани же проклинала Филиппа. Неужели этот болван не знал, что в местах возле Финчли Коммон полно грабителей?! Мог бы поехать другой дорогой! Хорошо хоть, что у них нечего красть.
Тихо вздохнув, Дани поняла, что пора действовать. Флитвуд, к сожалению, сейчас не мог наброситься на разбойника, потому что второй успел бы в него выстрелить. К тому же Флитвуд не был вооружен. Если, конечно, не считать оружием его проклятую флягу…
Поднявшись на ноги и спрятав свою сумку за спиной, Дани шагнула к разбойнику, потом заглянула ему за спину. Чуть поодаль стоял еще один – по виду цыган, но в таком же наряде. Однако он был слишком занят, так как держал на прицеле Филипппа, сидевшего на козлах. Дани бросила взгляд в сторону Флитвуда, надеясь, что тот догадается о ее планах.
– Что вы высматриваете? – проговорил разбойник.
Дани снова оглядела окрестности, потом посмотрела Зеленому в лицо и, откашлявшись, пробормотала:
– Я пытаюсь выйти, сэр.
Он кивнул и протянул ей руку, чтобы помочь. Она сделала вид, что потянулась к его руке, – и со всего размаха ударила его по голове сумкой. Грабитель дернулся, Дани тут же прыгнула на него, он, потеряв равновесие, рухнул на землю, увлекая за собой девушку. Тут же послышалось рычание, и Флитвуд, выпрыгнув из экипажа, навалился на Дани и грабителя. Удары кулаков заглушил грохот выстрела, а потом раздался отчаянный вопль.
Дани замерла в ужасе, увидев, что Филипп свалился со своего сиденья. Испуганные лошади разбойников, нервно фыркая, ускакали в облаке пыли, а Дани, отбросив сумку, поспешила к своему слуге. Тем временем выстреливший в него разбойник ухватился за упавшие поводья, но Флитвуд, бросившись к нему, сбил его с ног.
Дани же опустилась на землю рядом с Филиппом. Тот держался за ногу, а по щекам его струились слезы. Сердце девушки болезненно сжалось, и она воскликнула:
– О господи, Филипп, что с тобой?! – Ее охватило раскаяние, когда она заметила кровь на руке кучера. – Куда тебя ранили?
– О, как больно! – громко стонал Филипп. – Я умираю!..
– Дай посмотреть на рану, – сказала Дани.
Филипп издал очередной вопль, и она попыталась отодрать его руки от раны. Но голос грабителя остановил ее.
– Никому не двигаться, и она не пострадает! – крикнул Зеленый Разбойник.
Дани обернулась и увидела, что он схватил Джинни за волосы и прижал пистолет к ее виску. Почти все его лицо было закрыто маской, но все же он выглядел очень жестоким человеком. А бедная Джинни снова побледнела, и казалось, она вот-вот лишится чувств. Флитвуд же поднял руки вверх, так как приятель Зеленого уже поднялся и нацелил свое оружие ему в грудь.
Дани медленно выпрямилась и проговорила:
– Что вам от нас нужно? Вы же видите, что у нас нет ничего ценного.
Зеленый Разбойник окинул ее взглядом и с усмешкой сказал:
– Да, я вижу, что ничего. Вернее – почти ничего. Мне нравятся женщины в штанах.
Дани густо покраснела, а Зеленый между тем продолжал:
– Вы доставили мне и моему другу массу неприятностей. Поэтому мы заслуживаем какую-то компенсацию, верно?
Дани в ужасе пробормотала:
– Какую же именно?
«Цыган» ухмыльнулся и сказал:
– Наверное, женщину.
Флитвуд издал жуткий рык, но разбойники не обратили на него внимания. Снова посмотрев на Джинни, Зеленый заявил:
– Думаю, мы возьмем Синеглазую.
– Я бы предпочел другую, – отозвался «цыган» и уставился на Дани.
«Именно я должна пойти с ними, не Джинни, – подумала Дани. – В конце концов все произошедшее – моя вина. Бедная Джинни и так достаточно настрадалась».
– Возьмите меня, – прошептала она.
– Хорошо, согласен, – кивнул Зеленый, и Дани пошла к карете, чтобы поменяться с Джинни местами.
Но Джинни вдруг яростно набросилась на разбойника, изо всей силы ударив его ногой. Зеленый невольно застонал, а Джинни громко закричала:
– Как вы смеете?! Убирайтесь отсюда! Мой отец – Лорд-адмирал! Вас повесят!
Тут Зеленый Разбойник наконец-то пришел в себя; расплывшись в улыбке, он проговорил:
– Да неужели? Это интересно… Кажется, я влюбился. – Покосившись на своего приятеля, он добавил:
– Похоже, нам все-таки улыбнулась удача. Синеглазка будет нашей добычей. Все знают, что адмирал обожает своих дочерей, и я уверен, он заплатит солидный выкуп. Ха! – Радостно рассмеявшись, Зеленый затащил яростно отбивавшуюся Джинни обратно в карету.
«Цыган» же, не сказав ни слова, вскочил на козлы и пустил лошадей в галоп.
И вскоре все трое, окруженные облаком пыли, исчезли за поворотом.
Лишившись дара речи, Дани посмотрела на Флитвуда, потом на раненого Филиппа.
Невероятно, немыслимо, – но злодеи похитили похищенную невесту.
