Глава 10
Кэролайн разбудил тихий стон, донесшийся с кровати сестры. Летом светало рано, но солнечные лучи, льющиеся через кружевные занавески, не имели ничего общего с робкими проблесками рассвета. Они заливали комнату, которую она делила с Пенелопой, пробиваясь между ее ресницами и лаская лицо приятным теплом.
Пенелопа, однако, не находила в этом ничего приятного.
– О, пожалуйста, избавь меня от этого солнца, – простонала она, накрыв лицо подушкой.
Кэролайн прикусила губу, чтобы удержаться от нотаций. Хоть сестра сама навлекла на себя неприятности, пустившись во все тяжкие, но ее страдания не могли не вызвать сочувствия.
Впрочем, если быть честной, Пенелопа не единственная, кто вел себя неразумно прошлым вечером.
Воспоминания обрушились на Кэролайн, едва она спустила ноги с постели. Обед у мисс Бакстер и унизительная салонная игра. Заплыв под луной с Дэвидом и душераздирающее открытие, что ей хочется, чтобы поцелуй, которым они обменялись, значил больше. Стыд и ужас при появлении Дермота с компанией, хотя на этот раз она была благодарна судьбе, что они перепутали ее пол.
И, наконец, позорное бегство домой, когда она крадучись пробиралась в темноте, закутанная в сюртук Дэвида.
Оглядевшись, Кэролайн обнаружила его брошенным на полу. Сшитый из черной шерсти, он висел на ее плечах вчера вечером, болтаясь вокруг ног при каждом шаге. В этом сюртуке Кэролайн казалась себе маленькой. Это было необычное ощущение, лишний раз подчеркивавшее, как высок Дэвид.
И как привлекателен, будь он проклят.
Подхватив с пола сюртук, Кэролайн сунула его под матрас и побрела к умывальнику. Тщательно умывшись, она так и не смогла смыть воспоминания о вчерашнем фиаско вместе с морской солью, засохшей на коже. Ее волосы пребывали в полном беспорядке, слипшиеся, жесткие и все еще влажные у корней. Расчесав спутанные пряди, она скрутила их в узел на затылке – строгую прическу, которая не льстила ее внешности, но была незаменима по части сокрытия следов морских купаний. Кэролайн давно привыкла к подобным уловкам, сопровождавшим ее тайную активность.
Но этим утром привычная прическа далась ей с трудом. Ей не хотелось прятать волосы в простой узел, а тело – под некрасивым платьем. Прошлой ночью Дэвид Кэмерон заставил ее почувствовать себя красивой… и желанной, и Кэролайн казалось обидным вернуться к своему обычному невзрачному облику.
Охваченная противоречивыми чувствами, она подошла к гардеробу и вытащила свое лучшее платье из скудного набора одежды, висевшей там. «Лучшее», конечно, было понятием относительным, учитывая, что оно жало под мышками и морщилось на груди. Кэролайн помедлила, изучая лиф с высоким воротом и расшитую цветками лаванды юбку, а потом окликнула сестру, зная, что ей понадобится помощь, чтобы влезть в него.
– Пен, ты мне нужна.
Приглушенный стон был единственным ответом, которого она удостоилась.
Напевая, Кэролайн попыталась найти свой корсет, втайне лелея надежду, что, увидев ее в лучшем платье, мать удержится от расспросов и излишней критики. В конце концов, лучшая защита – нападение.
А хорошая защита требует корсета.
К несчастью, как она запоздало сообразила, корсет остался на берегу, забытый во время ее безумного бегства с пляжа.
– Пен. – Она ткнула сестру, все еще лежавшую, свернувшись калачиком, под одеялом. – Мне понадобится твой корсет и твоя помощь, чтобы застегнуть его.
Не дождавшись ответа, Кэролайн схватила подушку, все еще закрывавшую лицо Пенелопы, и стукнула ею сестру. Сейчас ей было не до сочувствия. К тому же она почувствовала себя лучше, дав выход раздражению.
– Ой! – Пенелопа неохотно приоткрыла глаза. – Я ужасно себя чувствую. Ты не могла бы позвать Бесс?
Кэролайн бросила взгляд в сторону окна, из которого лился непростительно яркий свет. В обычной ситуации горничная разбудила бы их еще час назад.
– Думаю, она внизу, помогает накрывать завтрак. Похоже, мама распорядилась, чтобы нас не будили.
– Тогда ладно. – Пенелопа зевнула. – Нам не следует разочаровывать их.
Кэролайн склонилась к сестре и принюхалась.
– Ты уверена, что хочешь, чтобы я позвала Бесс? Или мне следует позвать маму? Если, конечно, она оправилась от головной боли. Наверняка ей будет интересно узнать, что ты еще в постели и пахнешь сигарным дымом.
Пенелопа села и покачала головой.
– Пожалуй, не стоит.
Кэролайн уперла руки в бока.
– Вчера вечером мне удалось уложить тебя в постель, не привлекая внимания, но если мы не появимся за завтраком, мама мигом окажется здесь с намерением выяснить все подробности наших вчерашних похождений.
Пенелопа вылезла из-под вышитого одеяла.
– Завтрак как раз то, что мне нужно. – Она зевнула, потирая глаза. – Интересно, чем нас сегодня будут кормить?
Спустя четверть часа совместных усилий волосы Пенелопы были причесаны, а корсет Кэролайн, одолженный у сестры, зашнурован. В отличие от Кэролайн, желудок которой отказывался принимать пищу, Пенелопа, казалось, не испытывала неприятных последствий от знакомства с коноплей. Задержавшись у буфета, она наполнила тарелку вареными яйцами и сосисками с общего блюда, а затем отдала должное по меньшей мере трем сортам джема, намазывая его на хлеб.
Кэролайн сидела за столом, созерцая тост с айвовым джемом, лежавший на ее тарелке. Завтрак был чреват вопросами, которые, она не сомневалась, неизбежно последуют. Хуже того, вчерашнее унижение искало выхода. Ее предательский желудок протестовал, и она опасалась, что отбивная, съеденная за обедом у мисс Бакстер, в конечном итоге исторгнется наружу.
Как Пенелопа может есть с таким удовольствием? Кэролайн решила ограничиться чаем.
Ее невеселые мысли прервал звук, произведенный вилкой, положенной на тарелку, и сопровождаемый шорохом газеты отложенной в сторону, которую читала их мать.
– Ну что? – Миссис Толбертсон подняла идеально причесанную голову, переводя взгляд с одной дочери на другую. – Как прошел вечер?
– Прекрасно, – поспешно сказала Кэролайн.
– Просто незабываемо, – добавила Пенелопа, наколов на вилку сосиску и с довольным стоном вонзив в нее зубы.
Мать нахмурилась, глядя на ее тарелку.
– Надеюсь, ты не демонстрировала такой безумный аппетит прошлым вечером, дорогая. Нам нужно произвести хорошее впечатление. Благовоспитанная девушка не должна набрасываться на еду при посторонних.
Потребность защитить сестру оказалась сильнее бури в желудке, вызванной первым глотком чая.
– Просто Пен проголодалась, потому что почти ничего не ела вчера за обедом, – заявила Кэролайн сквозь стиснутые зубы. – Как ты и советовала.
Впрочем, эта тема была предпочтительнее расспросов о том, что еще успела вкусить Пенелопа.
Миссис Толбертсон переключила внимание на Кэролайн, задержав взгляд на скудном содержимом ее тарелки.
– А твое отсутствие аппетита, видимо, объясняется тем, что ты, в отличие от Пен, наелась от души?
Кэролайн сжала губы. Как будто она может вспомнить, что ела вчера за обедом! Все ее воспоминания были связаны с тем, что случилось после десерта.
Не дождавшись ответа, миссис Толбертсон вздохнула.
– У вас была прекрасная возможность блеснуть, показав всем, что мы уважаемая семья, и сделать первый шаг к вхождению в брайтонское общество. – Она помедлила, подавшись вперед. – Как вам кажется, вы хотя бы произвели приятное впечатление на лорда Эйвери?
Кэролайн крепче сжала чашку. Жаль, что она не притворилась, что у нее головная боль, и не пропустила завтрак.
– Э-э… не вижу причины, почему у него могло сложиться другое впечатление. – Учитывая, что его вообще не было дома.
Глаза матери лукаво блеснули.
– Кстати, а мистера Дермота там, случайно, не было?
Кэролайн поперхнулась чаем.
– Кого?
– Брэндана Дермота, – уточнила мать, как ни в чем не бывало протянув ей салфетку. – Пен рассказывала мне о молодом человеке, который просил тебя прогуляться с ним после церковной службы пару недель назад. Дермоты уже тысячу лет приезжают в Брайтон. Насколько я помню, он был красивым юношей. Не самая худшая партия.
Возможно, учитывая, что она едва ли вообще выйдет замуж.
Кэролайн вцепилась в чашку, словно от этого зависела ее жизнь.
– Сомневаюсь, что мистер Дермот питает ко мне романтические чувства, мама. Он… всего лишь хотел кое-что выяснить. – «А именно, как я целуюсь».
– Она вчера долго беседовала с Дэвидом Кэмероном, – вставила Пенелопа с меткостью стрелы, попавшей в цель. – Мистер Кэмерон – сын шотландского барона.
– Барона! – воскликнула миссис Толбертсон. – Любопытно. Он наследник?
– Второй сын. – Кэролайн поерзала на стуле. Ей еще никогда не приходилось обсуждать мужчину, с которым ее связывало нечто большее, чем поверхностное знакомство.
Мать задумчиво нахмурилась.
– А старший тоже в городе?
Кэролайн опустила голову, раздраженная ее настойчивостью.
– Не знаю. Он сказал, что сопровождает свою мать, которая поправляет здесь здоровье после продолжительной болезни. Но какое это имеет значение?
– Титул, Кэролайн. Признаться, эти шотландские баронства не слишком законны и все имущество наследует старший сын. Но второй сын лучше, чем ничего. Где он остановился?
– Кажется, они сняли комнаты в «Бедфорде», – осторожно сказала Кэролайн. – Он упомянул, что исполняет обязанности судьи в том городе, где они живут. – Интересно, почему она запомнила такие подробности?
Потому что это было последнее, что он сказал, прежде чем поцеловал ее в первый раз.
– Он тебе понравился, дорогая?
Вопрос застал Кэролайн врасплох. Да, он ей понравился. И даже очень. Но она не собирается обсуждать свои чувства.
– Едва ли это важно, мама. Мистер Кэмерон не испытывает ко мне интереса в этом смысле. – Она сглотнула, отчаянно желая прекратить этот разговор. – Он считает меня другом, не более того. – Признание ранило, вопреки здравому смыслу.
Пенелопа мечтательно вздохнула.
– Думаю, Кэролайн не совсем права. Он выбрал ее в качестве партнерши во время салонных игр, и они провели несколько минут на террасе наедине. Он почти так же красив, как мистер Дермот, если вас интересует мое мнение.
Кэролайн поставила чашку с такой силой, что ей следовало бы треснуть. В конце концов, Дэвид Кэмерон гораздо привлекательнее, чем мистер Дермот.
– А как насчет твоего продолжительно разговора с фотографом, Пен? – поинтересовалась она в отместку. – Ты казалась очень довольной собой, когда вы вернулись с террасы.
Брови миссис Толбертсон взлетели.
– С террасы? – Ее недоверчивый взгляд метался между дочерьми. – Что это за вечеринка такая? Честно говоря, я рассчитывала, что вы будете присматривать друг за другом.
– Мистер Гамильтон такой милый, – сказала Пенелопа. – И он не просто фотограф, а репортер, пишущий о местных событиях в «Брайтон газет». С ним очень интересно, потому что он знает множество совершенно поразительных вещей.
Таких, как гашиш, язвительно подумала Кэролайн.
– Представляете, он делает д-д-дагеротипы окрестных пейзажей! Если проявить медную пластинку в химическом растворе, частички серебра создают образ, который мы видим. Это удивительное изобретение, и…
– Пенелопа, – строго произнесла мать.
– Оно может внести революционные изменения в издательское дело…
– Пенелопа!
– Да?
– Это редкий случай, когда хоть одна из вас встретила достойного мужчину. Надеюсь, ты не утомляла мистера Гамильтона своей болтовней? Даме полагается терпеливо слушать.
Обычно бледные щеки Пенелопы залил румянец.
– Наверняка я достаточно внимательно слушала, – возразила она, уставившись в тарелку, – если запомнила такие детали.
– Пожалуй, – задумчиво согласилась мать. – Хотя вам обеим свойственна поразительная разговорчивость, которую следует сдерживать в обществе мужчин. – Она сделала глоток чаю с решительным видом. – Что ж, нужно развивать ваше успешное начало. Бесс сказала, что сегодня вечером в павильоне будет играть оркестр. Мы там появимся. – Ее острый взгляд остановился на кружевном воротничке Кэролайн. – Пожалуй, я пошлю Бесс в город к этой новой модистке на Ист-стрит. Кажется, ее зовут мадам Боклер?
– Мама, я не уверена… что мы произвели вчера такое хорошее впечатление, как тебе кажется… – начала Кэролайн.
Ее перебила Бесс, которая вошла в комнату и, присев, протянула миссис Толбертсон визитную карточку.
– Там… джентльмен к мисс Кэролайн, – сказала она, благоговейно понизив голос. – Я оставила его в холле, хотя могу проводить в гостиную, если пожелаете.
Кэролайн изумленно застыла, разинув рот, оглушенная биением собственного сердца. После вчерашнего позорного бегства она не ожидала, что Дэвид навестит ее сегодня и определенно не так рано. Наверняка он не станет упоминать об их ночных похождениях в присутствии ее родных…
Миссис Толбертсон бросило в жар.
– О боже! – воскликнула она, обмахивая лицо рукой. – Джентльмен с визитом? Я еще помню тот день, когда у меня было три посетителя. Это было незабываемое время. – Ее глаза взволнованно сверкали, когда она поднесла к ним визитную карточку. Затем ее рука медленно опустилась, и она устремила на Кэролайн проницательный взгляд. – Ну, моя дорогая, ты, должно быть, произвела лучшее впечатление, чем тебе кажется, поскольку тебя желает видеть некто по имени Питер Бренсон.
