Глава 8
– Все идет на удивление гладко, правда? – Вероника наклонилась поближе, голос ее звучал с хрипотцой и оттого очень соблазнительно. – Вы очень отважно поступили, пригласив мою тетю.
Себастьян смотрел в жгучие карие глаза и боялся в них утонуть, а может, уже и утонул. За два дня, прошедшие после их встречи, он ни о чем больше не мог думать, только о ней. А его решение сделать эту женщину своей женой лишь окрепло.
– Отвагу от глупости отделяет очень тонкая черта. Я не знаю, что это было на самом деле.
Вероника оглядела банкетный стол, за которым среди приглашенных сидела тетя Лотте:
– Мне кажется, она ведет себя прилично.
– Как и мы все, – прошептал Себастьян.
Мисс Брамхолл выглядела не столь воинственно, как в прошлый раз в Клубе путешественников, и была занята оживленной, но миролюбивой беседой с сидящими рядом джентльменами. Когда Себастьян приглашал Веронику вместе с тетей, то должен был сообщить в клубе имена своих гостей. Тот, кто рассаживал гостей за столом, заранее все хорошо продумал. Джентльмены по обе стороны от мисс Брамхолл явно получали удовольствие не только от угощения, но и от соседства этой дамы.
А почему нет? Она на год-два моложе сэра Хьюго, которому было немного за пятьдесят. Себастьян раньше этого не замечал, но она интересная женщина… когда не раздражается и не сердится, а в молодости наверняка была даже красивой.
– Вы ей пригрозили? – спросил он у Вероники.
Она сделала вид, что ужаснулась.
– Бог с вами, Себастьян, я бы не осмелилась на такое. Да это было бы бесполезно.
В этот момент мисс Брамхолл рассмеялась на слова соседей по столу.
– Поправьте меня, если я ошибаюсь, но неужели она флиртует?
Вероника усмехнулась.
– Кажется, да. – И задумчиво посмотрела на тетю. – Удивительно, что она помнит, как это делается.
– По-моему, она всем довольна, – сказал Себастьян.
Сэр Хьюго сидел в дальнем конце стола, достаточно далеко от мисс Брамхолл, чтобы не ввязаться в возможную перебранку, но не сводил глаз с тети Вероники. Себастьяну это показалось странным.
– Сэр Хьюго, как мне кажется, это тоже заметил. Он не может оторвать от нее глаз, – сказал Себастьян.
Вероника засмеялась:
– Скорее всего он просто начеку.
– Когда я сообщил в клубе о своих гостях, то ждал, что он будет возражать, но, к моему удивлению и облегчению, он и слова не сказал против.
– Это удивительно. – Вероника перевела взгляд с тетки на сэра Хьюго. – И весьма интересно. Не припоминаю, чтобы я когда-нибудь видела, что они находятся в одной комнате и не ругаются. Они много лет были непримиримыми врагами. Но как я уже сказала, она сегодня просто ангел. Думаю, это ваша заслуга.
– Моя? – удивился он.
– Она была настолько поражена тем, что вы ее пригласили, что не захочет поставить вас в неловкое положение.
– За это ей моя бесконечная благодарность, – шутливо произнес Себастьян, глядя, как джентльмен, сидящий рядом с мисс Брамхолл, наклонился к ней и прошептал что-то на ухо, а она ахнула, и глаза у нее весело блеснули. – Почему она никогда не была замужем?
– Один раз она была помолвлена.
– И что?
– Свадьба не состоялась. Это было еще до моего рождения, но я так поняла, что между моей тетей и ее женихом возникли несовместимые противоречия во взглядах.
– Жаль.
– Почему? Чтобы быть довольной своей жизнью, женщине не обязательно выходить замуж, – мягко заметила Вероника.
– Но разве все стремятся не к тому, чтобы быть довольными?
– Это не совсем правильное определение. – Вероника с секунду подумала. – Удовлетворение – вот более подходящее слово.
– Да?
– Тетя Лотте вполне счастлива, у нее в жизни есть то, что она выбрала сама, а не то, к чему ее принудили. Когда человек может сам решать, какой жизненный путь выбрать, то испытывает огромное удовлетворение. Тетя Лотте независима и никому не подотчетна.
– Но все же… – Себастьян снова посмотрел на мисс Брамхолл. – По-моему, ей не очень-то весело живется.
– С чего вы это взяли?
– У нее нет ни детей, ни своей семьи.
– У нее есть я, ее мать и брат, – сердито ответила Вероника.
– Это не совсем то. Рядом с ней нет человека, с которым она пройдет по жизни, состарится вместе с ним. Никого, кто бы держал ее за руку… в старости. Никого, с кем вспоминать радостные и печальные дни. – Себастьян покачал головой. – Прошу прощения, если мои взгляды вас удивляют, но… я все же думаю, что это грустно.
Вероника во все глаза смотрела на него.
– Великий Боже… Себастьян…
Он улыбнулся.
– Я вас поразил?
– Да. Я понятия не имела… А у вас душа поэта, – шутливо заметила она.
– Вы так считаете?
– Получается, что так. – Она кивнула. – Должна сказать, что я…
Он приблизил к ней лицо.
– Да? – Их глаза встретились, и что-то неуловимое пробежало между ними. Сердце у него часто забилось. – Что?
– Я удивлена. Из ваших книг я заключила, что вы чрезвычайно практичный человек и не подвержены поэтической сентиментальности.
– Разве я не могу быть и тем и другим?
– Очевидно, так и есть.
– Мы – продукт всего того, что пережили. – Он на секунду задумался. – Я видел, как старились мои родители, хотя моя мать не согласится с тем, что она старая.
– Женщинам не нравится это слово, – улыбнулась Вероника.
Он улыбнулся, глядя на нее.
– Отец никогда не проявлял особой нежности. Тем не менее было ясно, что они глубоко привязаны друг к другу. С самого первого дня их встречи до того дня, когда он умер. Они решили пожениться, едва познакомившись. – Он посмотрел ей прямо в глаза. – У нас это семейная черта.
– Импульсивность?
– Нет. – Он засмеялся. – Мы просто знаем, чего хотим, когда это видим.
– Какое удивительное совпадение, – заметила она. – Я такая же. – И уже серьезно спросила: – Как давно умер ваш отец?
– Почти двенадцать лет назад. Думаю, что воспоминания о долгих счастливых годах придали моей матери сил жить без него. – Он усмехнулся. – А также то, что у нее под контролем еще трое из восьми детей, включая Порцию. Мои родители – образец того, какой должна быть совместная жизнь. – Он пожал плечами. – Но у детей не всегда это получалось. Мой брат Хью был женат, но недолго – его жена умерла. Младшая сестра Миранда тоже осталась одна – она потеряла мужа почти два года назад. Другая младшая сестра не живет со своим мужем. Правда, мой другой брат, Эдриан, счастлив в браке, и старшая сестра, Диана, тоже. У нее, по-моему, тридцать или сорок детей.
Вероника засмеялась.
– Уверена, что не столько.
– Возможно, их всего трое, но когда они вертятся под ногами, то кажется, что их не один десяток.
– А вы любящий дядя?
– У Хью это лучше получается, чем у меня. Я – отсутствующий дядя. – Он улыбнулся, но тут же посерьезнел. – Хотя я им завидую. Эдриану и Диане – за то, что они нашли свою пару, и даже Хью, Миранде и Порции – за то, что у них когда-то было, пусть сейчас этого и нет.
Вероника не сводила с него глаз.
– Теперь вы меня не просто удивили. Вы меня потрясли.
– В таком случае мой план осуществляется, – сказал он, тоже не сводя с нее глаз.
– Она ни о чем не жалеет, – вдруг отрывисто произнесла Вероника, резко сменив тему разговора. – Моя тетя.
– Ну, это еще вопрос.
– Она сама мне об этом сказала.
– А! Но то, что человек говорит, не всегда то, что он чувствует.
– Она до сих пор живет очень интересной жизнью, – твердо заявила Вероника. А он подумал о том, кого она пытается убедить – его или себя. – Тетя много путешествовала, у нее масса разнообразных увлекательных занятий. – Едва она это сказала, у нее в голове промельк-нула мысль, а не заглядывает ли она в свое собственное будущее. – Тетя Лотте с пылом и страстью погружается во все свои дела.
– Я это увидел.
– Я знаю, о чем вы думаете.
– Да? – Себастьян сказал себе, что не допустит того, чтобы Веронику ждала такая же судьба, как у ее тетки.
– Вы думаете о том, что ее жизненная энергия была потрачена впустую.
– Ничего подобного. – Он отрицательно покачал головой. – Мне просто жаль того глупца, который ее упустил.
У Вероники брови полезли на лоб.
– Вы и в этом романтик…
– Вот вы и выведали мою тайну, – засмеялся он.
– О, подозреваю, что у вас еще много тайн.
– Я загадочный человек, – усмехнулся он.
– Поведайте мне хотя бы еще одну.
– По-моему, я уже раскрыл вам почти все секреты. – Он сдвинул брови. – Вы уже знаете о моей поэтичной душе и о моей, дотоле вам неизвестной, благовоспитанности. Вы знаете, как меня оценивает моя семья и какого я мнения о них. И вам известны мои планы на ближайшее будущее. – Он изобразил печаль. – А я до сих пор не знаю ни одной вашей тайны.
Она рассмеялась:
– О, у меня очень мало секретов.
– И все же, что это за секреты, Вероника?
– Дайте подумать. – Она взяла бокал и сделала глоток вина. – Если быть честной, то я не могу припомнить ни одного секрета. Я – открытая книга. Однако мне несвойственен авантюризм, столь красочно описанный вами.
– Сомневаюсь. Вы вполне можете стать величайшим приключением моей жизни.
Глаза у нее расширились.
– Какое нелепое и очаровательное сравнение. Но вы, разумеется, сказали это не всерьез.
– О, если я все расскажу, то будет не так интересно. И вам, и мне тоже. – Он засмеялся.
– Вы уже это мне говорили. О ваших намерениях.
– Разве я был не прав? – Он боролся с желанием нагнуться и поцеловать ее в кончик прелестного носика. – Скажите мне, Вероника, что вы хотите получить на Рождество?
– Мое тайное желание? – засмеялась она.
– Если угодно – да.
– Хорошо. – Она прямо посмотрела ему в глаза. – Я хочу приключений.
– Приключения бывают разного рода. Кто-то находит приключения в путешествиях…
– Мне пришлось немного попутешествовать. Конечно, не так, как вам. Я хочу много-много путешествовать, увидеть те места, где побывали вы.
– Можно найти приключение, не выходя из дома. Например, на страницах романа.
Она засмеялась:
– Для этого мне придется подождать вашей следующей книги.
– А вы готовы ждать? – улыбнулся он.
– О, я горю нетерпением. – Она наклонилась к нему. – Пообещайте сначала рассказать мне, о чем вы собираетесь писать.
– Ничего большего я не желаю. – Он задумчиво посмотрел на нее. – Раскрывая секреты, можно также найти приключение.
Ее глаза загорелись.
– Вы говорите о моих секретах?
Он кивнул:
– Да.
– Но я не могу вспомнить ни одного. – Она театрально вздохнула.
– Это не означает, что у вас их нет. – Он глядел в ее обольстительные темные глаза. – Может, нам предстоит открывать их вместе.
– О, я бы очень этого хотела. – Она помолчала, потом сделала глубокий вдох. – Я хочу кое о чем вас спросить.
– Спрашивайте о чем угодно.
– Вы?..
– Сэр Себастьян, – неожиданно вмешался лорд Чатли, дородный старый джентльмен, сидящий напротив, – прошу прощения, я не хотел вас прерывать. – Он виновато взглянул на Веронику. – Но я надеялся, что вы смогли бы разрешить наш спор.
Себастьян скрыл досаду и вежливо улыбнулся лорду Чатли:
– Чем я могу помочь?
– Мы, кажется, зашли в тупик…
– Извините, лорд Чатли, – с любезной улыбкой произнесла Вероника, – но поскольку вы уже нас прервали, то, полагаю, вы меня простите. Мы с сэром Себастьяном заняты разговором, который я хотела бы закончить. Поэтому, если вы будете столь добры, что дадите мне еще минуту… – Она бросила на него такой взгляд, от которого любой мужчина лишился бы дара речи и уступил бы ей, чего бы она ни попросила.
– Конечно-конечно. – Лорд Чатли смотрел на нее с обожанием и не без похотливого огонька в глазах. – Приношу свои извинения. Как невнимательно с моей стороны… Пожалуйста, продолжайте свой разговор, я подожду сколько потребуется.
– Благодарю вас. – Она лучезарно ему улыбнулась, а Себастьян был готов держать пари, что лорд Чатли был бы счастлив ринуться за нее в огонь. Да и кто бы этого не сделал? Медно-красное платье добавляло блеска ее глазам. Эта женщина – мечта. И она его.
Он с усмешкой повернулся к ней.
– Благодарю.
– Я спасла вас всего на минуту. – Ее карие глаза смеялись.
– Вы собирались о чем-то меня спросить.
– Да, собиралась. – Она доверительно наклонилась к нему. – Мне интересно знать, вы планировали обольстить меня сегодня вечером?
Он поперхнулся, а она смотрела на него, широко открыв глаза.
– Вам нехорошо?
– Все в порядке. Благодарю вас.
– Итак?
Он ответил очень осторожно:
– Я думаю, что для начала я вас поцелую.
Она повела плечом.
– Но я вас уже поцеловала. Для начала этого достаточно.
– Нет, не достаточно. – Они говорили очень тихо, но тем не менее возмущение в его голосе было отчетливо слышно. – Я хочу поцеловать вас. И это будет очень долгий поцелуй.
– Замечательно, – просияла она. – А поцелуй сопутствует обольщению. Так что могу я ждать и того и другого?
Он обомлел.
– Итак?
Он сдвинул брови.
– Вы сошли с ума?
– Ничего подобного. – Ее взгляд пробежал по его губам, потом она посмотрела ему в глаза. – Скажите, Себастьян, вы намерены соблазнить меня сегодня вечером или нет?
– Боже мой, Вероника, это же Клуб путешественников! Говорите тише. – Слова вылетели у него сами собой. Он мысленно застонал. Да он выглядит сейчас как его старший брат. Или даже отец.
– «Говорите тише». Господи, как это старомодно у вас прозвучало. Однако весьма забавно и мило. И, как ни странно, возбуждает. Я не имела в виду, чтобы все произошло здесь. Какая глупость. Хотя… – глаза у нее озорно заблестели, – вот было бы приключение!
– Вероника!
– Хотите знать, почему я считаю это приключением?
Что ей ответить?
– Наверное, не хочу, но скажите.
– Потому что вы прилагаете гигантские усилия… – ее глаза светились, как ему виделось, нежностью, – чтобы вести себя слишком прилично для джентльмена с вашей репутацией.
«Потому что следует вести себя прилично с женщиной, на которой хочешь жениться!»
– Я…
– Но должен же быть у вас какой-то план. И Порция так считает.
– О, раз уж Порция считает…
– Интересно было бы узнать, в чем он состоит, но, в общем, это не важно, – Вероника легкомысленно повела плечом, – поскольку у меня есть собственный план.
Он с трудом сделал глоток вина.
– План?
– Да, план, – кивнула она. – Хотите услышать?
– Немного опасаюсь.
– Ерунда. – Она засмеялась. – Большая часть речей перед обедом была посвящена вашей храбрости.
– Подозреваю, что сейчас мне она понадобится. – Он прищурился. – Расскажите ваш план.
– Он блестящий в своей простоте. – Она улыбнулась. – Я представляю это так. Когда закончится обед, мужчины удалятся в курительную комнату, а дамы – в комнату, предназначенную для них. Мы с тетей Лотте, извинившись, уедем. Я сошлюсь на головную боль – обычно этому верят. Джентльмены посочувствуют, а дамы молча посетуют, что сами до этого не додумались. Мы уедем, а когда вы освободитесь, то присоединитесь ко мне – выпить бренди у меня дома.
– Это ваш план? – осторожно осведомился он. Она не упомянула об обольщении, но, возможно, это входило в ее замысел.
– Я же сказала – план прост. – И очаровала его улыбкой. Потом обратилась к лорду Чатли: – Благодарю вас, милорд за терпение. У вас, кажется, был вопрос к сэру Себастьяну?
Лорд Чатли не мигая смотрел на нее, затем тряхнул головой, словно очнувшись.
– Да, разумеется, леди Смитсон. Могу ли я выразить восхищение тем, как прелестно вы сегодня выглядите?
– Вы очень любезны, – улыбнулась она. – Я не вижу здесь леди Чатли. Передайте ей мои наилучшие пожелания.
– Да, конечно. – Лорд Чатли повернулся к Себастьяну – взгляд его потух. – Сэр Себастьян, мы спорили по поводу возможных преимуществ путешествия с…
Себастьян пытался сосредоточиться на вопросе лорда Чатли, и ему это вполне удалось, потому что никто из смотревших на него даже не догадался, что он думает не только о том, как уладить спор лорда Чатли. Ни один человек не заметил, как напрягаются у него мышцы каждый раз, когда юбки Вероники задевают ему ногу, стоит ей повернуться на стуле, чтобы с кем-нибудь поговорить. Никто не знал, как сводит у него живот, когда он слышит ее смех. И никто не поразился бы сильнее, чем он сам, услыхав ее предложение.
Его нелегко чем-либо поразить, особенно когда дело касается подобных вопросов, – он не новичок в искусстве обольщения. Обольщали и его… иногда. И всегда по доброй воле.
Но никто не совращает женщину, на которой собирается жениться. Почему он так неподатлив? Себастьян и сам не знал. Это совсем на него не похоже. Прежде он никогда не испытывал ни малейшего колебания. Но ведь раньше он не собирался вступать в брак. Очевидно, в этом и заключается добропорядочное поведение. Боже, что с ним происходит?
Вероника. Вот что происходит.
Себастьян посмотрел на нее. Она разговаривала с сидящим рядом джентльменом. Он с минуту наблюдал за ней: глаза сверкают, речь оживленная, изящные движения руки. Сердце у него громко застучало. Он должен жениться на ней как можно скорее. Он сойдет с ума, если не сделает этого. К тому же он не был уверен, что у него надолго хватит сил придерживаться новоприобретенных принципов. Обольщение женщины, на которой хочешь жениться, – это неизведанная, темная область, а у него как назло при этом благородные намерения.
Нет. Себастьян собрал в кулак остатки решительности. Он должен поступить порядочно. Вероятно, разум-нее отказаться от визита к ней домой сегодня вечером. Хотя раз она его пригласила, невежливо не появиться. Да и ее тетушка там будет. Что такого может произойти? Себастьян не понимал, боится ли он узнать ответ на этот вопрос или, наоборот, очень этого хочет.
