Глава 10
– Добрый вечер, мисс Уонн.
Том Пул, должно быть, тренировался кланяться. Маргарет была уверена, что он не был знаком с правилами этикета с детских лет, и все же его появление совершенно отличалось от вчерашнего, когда он рывком распахнул дверь и заполнил комнату своим присутствием, готовый обойтись с каждым, как боксер на ринге.
Сегодня все в мистере Пуле говорило о сдержанности. Исчезли мокрый костюм для верховой езды и грязные сапоги. Он был одет в отлично пригнанный черный сюртук с изысканно завязанным галстуком. Придерживая цилиндр рукой в перчатке, Том выглядел джентльменом до кончиков ногтей. Странная мысль промелькнула у нее, что в потертом костюме для верховой езды он выглядел более красивым. Странно и то, что она вообще сочла его красивым, хотя он таким был на свой лад. В обычных обстоятельствах она бы второй раз на такого мужчину не взглянула, но Томас Пул вторгся в ее жизнь. Даже теперь он вызывал у нее чувства благодарности и негодования и еще какие-то другие, для которых у нее не было названия.
Том подал руку, и тревожное ощущение кольнуло Маргарет, когда она ощутила его прикосновение. Ее не влекло, не могло влечь к этому мужчине. Когда долг будет уплачен, каждый из них пойдет своей дорогой. Маргарет цеплялась за эту надежду. Сейчас ее финансы, репутация и социальное положение зависят от этого малознакомого человека, но она отчаянно хотела снова стать хозяйкой своей жизни.
Том бережно свел Маргарет по ступенькам крыльца.
– Где ваша карета? – спросила она, не видя никакого экипажа.
– Карета? – искренне удивился Том.
– Да, – сказала Маргарет. – Не думаете же вы, что мы пешком пойдем через парк?
Похоже, он так и думал.
– Мне и в голову не приходило, что нужна карета. Ребенок может бросить камешек и попасть отсюда в Саммервилл-Хаус.
– Послушайте, мистер Пул. Крайне невежливо ожидать, что леди в вечернем туалете пойдет по траве и грязи. – Может, она и в долгах, но чувство собственного достоинства не растеряла. – Я вернусь в дом и велю подать карету.
– Путь очень короткий, – настаивал он, встав между ней и дверью. – Какая необходимость запрягать лошадей, а потом распрягать их только для того, чтобы проехать вокруг площади.
– Вы действительно не видите ничего неприличного в том, чтобы вести меня пешком? – поинтересовалась Маргарет.
– Вы правы, – ответил он даже без извиняющихся ноток в голосе. – Я недостаточно знаком с приличиями. Из за этого пробела в моем образовании мне приходится полагаться на здравый смысл.
Маргарет смотрела на него, не веря своим ушам. Он действительно ожидал, что она по грязи пойдет через дорогу, как какая-нибудь служанка!
Ее возмущенный взгляд, похоже, его совершенно не задел. Том снова положил ее ладонь на свой локоть.
– Идем? – сказал он.
Как и прежде, его пальцы были теплыми, прикосновение мягким, но ему было невозможно сопротивляться. У Маргарет внезапно появилось тревожное чувство, что к чему этот человек ни потянется, он это получит. Уступив, Маргарет позволила Тому проводить ее. Если он хочет, чтобы она заляпала собранной по дороге грязью ковры в доме его сестры, то она в этом не виновата.
Они шли через площадь в меркнущем свете дня. После дождя пахло влагой и зеленью, в воздухе ощущался аромат лилий. Луна поднялась рано, и ее свет уже пробивался сквозь тучи. Это было бы почти романтично, если бы Маргарет не вели таким образом на обед, на котором у нее не было особого желания присутствовать. Она отворачивалась от улицы, надеясь, что пассажиры проезжающих карет ее не узнают.
Почему мистер Пул ведет ее сегодня к Саммервиллам? Маргарет узнала за прошедшие годы, что все имеют скрытые причины для своих поступков, особенно мужчины. Ее дядя, отец, бывший жених – все они преследовали собственные эгоистические цели, нисколько не задумываясь, какой вред могут причинить другим. Каковы бы ни были мотивы Тома, они наверняка достаточно скоро станут ей известны. В любом случае она постарается быть бдительной.
Маргарет так ушла в эти мрачные мысли, что слова Тома застали ее врасплох.
– Мисс Уонн, я должен извиниться.
– Простите, что? – растерялась она.
– Моя сестра пыталась привить мне искусство этикета, но, увы, признаюсь, я оказался не лучшим учеником. Теперь я понимаю, что совершил ужасную faux pas .
– Faux pas? – повторила она, удивившись, что слышит от него эту фразу.
– Кажется, это по-французски, – робко улыбнулся Том.
– Да. Спасибо, – только и могла вымолвить обезоруженная Маргарет.
Они двинулись дальше. Когда они дошли до места, где дорожка разветвлялась, Том повел Маргарет вправо, вместо того чтобы идти прямо.
– Здесь нет луж, – объяснил он. – Вы не испачкаете туфли.
– Откуда вы знаете? – удивилась Маргарет. – Вы проверили все дорожки?
– Конечно, – без колебаний ответил он.
Что за противоречивая личность! Он не взял экипаж, но потратил время, чтобы проверить все тропинки между деревьями, думая о ней. Маргарет не могла решить, то ли он ненормальный, то ли проявил необычный акт доброты.
Верный слову, Том ловко вел ее по сухим дорожкам к противоположной стороне площади. Пока они добрались до Саммервилл-Хауса, ее туфли и платье не пострадали.
Когда дворецкий проводил их в гостиную, настороженность Маргарет вернулась. Она понятия не имела, чего ожидать от леди Саммервилл, женщины, которая была незаконнорожденной дочерью покойного сэра Герберта Торнборо, а теперь вышла замуж за пэра королевства. Официальная история гласила, что она получила удар по голове, после которого считала себя своей давно умершей сестрой Викторией. Сходство, видимо, было таким сильным, что все, включая леди Торнборо, поверили в это. Потом Лиззи постепенно пришла в себя и вспомнила, кто она на самом деле. Ее муж, лорд Саммервилл, был священником в очень бедном приходе, прежде чем неожиданно унаследовал баронский титул. Он отклонил множество заманчивых брачных вариантов и выбрал Лиззи Пул. Маргарет находила эту историю невероятной. А вот сведения о богатстве брата леди Саммервилл были подтверждены фактами. Маргарет могла только заключить, что никто в этой семье не действует обычным путем.
Войдя в гостиную, Маргарет заметила, что леди Саммервилл очень красива, с белокурыми волосами и изящными чертами лица. К удивлению Маргарет, она была на позднем сроке беременности. Это объясняло, почему этим летом она не появлялась в свете. Ее муж, лорд Саммервилл, стоял рядом с ней. Он действительно был так красив, как утверждали в свете. Потрясающая пара!
Леди Саммервилл выжидательно посмотрела на брата и мягко сказала:
– Ты должен представить нас, Том.
– Простите меня, – смутился Том. – Я забыл. – Он замолчал. Маргарет чувствовала, как он в уме перебирает правила этикета, прежде чем сказать: – Лорд и леди Саммервилл, позвольте представить вам мисс Маргарет Уонн.
– Очень приятно, – сказала Маргарет.
Ее попытка быть официально вежливой разбилась об искренность леди Саммервилл. Она взяла руки Маргарет в свои и тепло смотрела на нее своими густо-синими, фиалковыми глазами.
– Спасибо, что пришли. Как чудесно, что мы наконец познакомились!
Маргарет быстро взглянула на Тома, чтобы убедиться, что его глаза, насколько она помнила, темно-карие. Ясно, что он и его единокровная сестра унаследовали физические черты от разных отцов.
– Садитесь, пожалуйста, – указала на софу леди Саммервилл.
Маргарет села, и леди Саммервилл мягко опустилась в кресло. У нее вырвался едва слышный вздох облегчения.
– Как мило, что вы устроили торжественный обед, – сказала Маргарет. – В вашем положении это так сложно и утомительно. – На самом деле она хотела упрекнуть хозяйку дома за такой поступок. Наверняка это опасно для ее здоровья.
– На самом деле это не торжественный обед, – уточнила леди Саммервилл. – Нас будет всего четверо.
Они позвали ее на семейный обед? Скрытый подтекст этого приглашения нервировал. Маргарет ожидала большого приема, ей было бы легче среди пустых разговоров. С другой стороны, возможно и к лучшему, что больше никого не будет. Недавно расторгнутая помолвка сделала бы ее объектом расспросов тех, кто ищет зерно для мельницы сплетен.
– Как странно жить так близко друг от друга и никогда не встречаться! – заметил лорд Саммервилл. – Ведь Лондон самый маленький город в мире, когда дело касается светского общества. – Он мягко похлопал Тома по спине. – Нам повезло, что Том познакомил нас с вами.
Этот вежливый комплимент Маргарет слышала и прежде, но сейчас он звучал совершенно искренне. Супруги Саммервилл делали все, что могли, чтобы она чувствовала себя как дома, и когда пришло время идти к столу, все переживания Маргарет относительно вечера утихли.
На нее произвело впечатление, как хозяева без всяких усилий придерживались этикета во время обеда, который был безупречно сервирован и обслуживался вышколенным персоналом. Даже Том прекрасно справлялся, хотя Маргарет заметила, что он внимательно присматривался к действиям сестры, чтобы следовать им. Вот только Саммервиллам он оставил вести беседу.
Хотя обсуждались общие знакомые и недавние светские события, никто не упомянул Пола или расторгнутую помолвку Маргарет. Так было, пока они не перешли после обеда в гостиную, где Маргарет испытала краткий момент дискомфорта.
– Мисс Уонн, Том рассказал нам о вас кое-что очень интересное, – сказала Лиззи Саммервилл.
– Да? – Маргарет в тревоге посмотрела на Тома. Он обещал, что никому не скажет об их соглашении, их деловом соглашении, с усилием напомнила она себе. Он нарушил слово?
Том покачал головой, словно опровергая ее невысказанные обвинения.
– Вы вместе катались в Гайд-парке. – Глаза леди Саммервилл заискрились. – Брат говорит, что ваша лошадь устроила Кастору хорошую гонку.
– Мне очень понравилась та прогулка, – сказала Маргарет, обрадовавшись, что речь не о Поле и не о ее долгах. – Немногие джентльмены захотят так посоревноваться с леди.
– По счастью, я не джентльмен, – вступил в разговор Том.
Он сказал это с самоуничижительной улыбкой, которая заставила Маргарет пожалеть о своих словах.
– Нет, вы джентльмен, – возразила она, вызвав на его лице шутливое выражение. – Вы позволили мне выиграть.
Его улыбка стала шире, в уголках глаз появились морщинки. Он не пытался оправдаться, похоже, его задорная улыбка только подтверждала высказывание Маргарет. От этого ее сердце странно подпрыгнуло в груди. Среди членов своей семьи Том казался совсем другим человеком. Хмурое выражение, которое прежде часто появлялось на его лице, сегодня вечером отсутствовало.
– Скажите, фантастические истории, которые рассказывают о вас, правда? – поинтересовалась Маргарет. – Вы действительно были у аборигенов?
Он кивнул:
– Они нашли меня лежащим на берегу без сознания, а Кастор толкал в плечо мордой, словно пытаясь разбудить. Аборигены забрали меня в свою деревню, где их знахарь совершил все возможные целительные обряды. Я, конечно, благодарен за это, хотя подозреваю, что меня привела в чувство свежая вода, которую они насильно вливали мне в рот.
– Как это, должно быть, странно, – задумчиво сказала Маргарет, пытаясь вообразить сцену. – Это все равно, как проснуться в ином мире.
– Так и было, – согласился Том.
– А что случилось потом? Как долго вы оставались с ними?
– Мне понадобилось почти три недели, чтобы набраться сил для путешествия. Все это время они относились ко мне с большим гостеприимством. Я ел их пищу, познакомился со всеми жителями деревни, немного выучил их язык. Но как только смог, я отправился в Мельбурн. Я знал, что Лиззи с ума сходит от горя, думая, что я погиб. Мне нужно было сообщить ей, что мне удалось выжить.
– Это были тяжелые времена, – признала леди Саммервилл с печальным вздохом.
– Для нас обоих, дорогая сестричка, – нежно произнес Том. Хозяйка дома ответила улыбкой, ее глаза затуманились.
Время от времени Маргарет задавалась вопросом, какой была бы ее жизнь, будь у нее брат или сестра, но только сейчас, видя привязанность между Томом и леди Саммервилл, она с особой остротой почувствовала свое одиночество.
– В довершение всего, – продолжал Том, – погода была удушающе жаркой. В то лето эвкалипты горели быстрее, чем сухой хворост. Я все еще не добрался до Мельбурна, когда вся округа была охвачена огнем. Десятки тысяч акров горели. Это было… Нет слов, чтобы описать это. – Он так сжал чашку, что Маргарет подумала, что она лопнет в его руке.
Сидевшая рядом с Томом леди Саммервилл мягко забрала у брата чашку.
– Слава Богу, ты выжил, – тихо сказала она, – даже после того, как рисковал собственной жизнью, чтобы спасти других.
– Да? – Маргарет захотелось услышать подробности.
Но Том покачал головой. Впервые за весь вечер его лицо помрачнело и появился знакомый хмурый вид.
– Это история для другого раза, – сказал он внезапно охрипшим голосом.
Ясно, что в присутствии сестры Том не имел желания воскрешать те ужасные события, но Маргарет было интересно узнать больше. Тем не менее, вспомнив, что хозяева дома любезно воздержались от расспросов о расторгнутой помолвке, она не стала настаивать. Чтобы оживить разговор, она спросила только:
– Почему вашу лошадь зовут Кастор? Это необычное имя.
Вопрос оказался как нельзя кстати. Том немного расслабился и, похоже, стряхнул навалившуюся на него тяжесть.
– Это интересная история. Я взял имя одного из близнецов – Кастора и Поллукса, – сыновей Зевса.
– Вы назвали свою лошадь в честь греческого бога? – удивленно посмотрела на него Маргарет. – Как получилось, что вы черпали вдохновение в греческой мифологии?
– Ну, сейчас будет история! – воскликнула леди Саммервилл. – Приготовьтесь слушать, мисс Уонн. – Маргарет убедилась, что на ее лице написано искреннее удовольствие. Леди Саммервилл, без сомнения, была рада видеть своего брата снова спокойным.
– Кастор и Поллукс, прозванные Диоскурами, что значит сыны Зевса, были среди аргонавтов, которых Ясон повел на поиски золотого руна, – сказал Том. – Во время путешествия разыгрался ужасный шторм, и Орфей, который тоже был среди аргонавтов, играл на арфе и горячо молился богам. Он был очень талантливый музыкант. – Том изобразил игру на арфе. – И буря утихла. – Он замолчал, позволяя тишине в комнате проиллюстрировать наступившее после шторма спокойствие. – Потом по каким-то причинам, которые я точно не помню, над головами Кастора и Поллукса появились звезды, и они стали покровителями моряков и путешественников.
Как человек с происхождением Тома мог знать легенды Древней Греции? Маргарет подумала, что спрашивать невежливо, поэтому просто сказала:
– Полагаю, вас привлекла эта история из-за попавшего в шторм корабля?
– Отчасти. Я впервые заинтересовался Кастором и Поллуксом, когда прочитал их имена в Деяниях святых апостолов.
– Правда? – искренне удивилась Маргарет – Они упомянуты в Библии?
Том кивнул.
– После того как святой Павел с товарищами на пути в Рим пережили ужасное кораблекрушение, на острове Мелит они сели на другой корабль, который назывался «Диоскуры» . Носовыми фигурами на этом корабле были Кастор и Поллукс. Вот где я почерпнул идею имени для Кастора. Оно прекрасно подходит, учитывая, что нам пришлось пережить вместе.
– Да уж, – согласилась Маргарет, все еще пораженная неожиданными познаниями этого человека.
Лорд Саммервилл слушал историю Тома с доброй усмешкой. Как и его жена, он, должно быть, слышал этот рассказ не впервые.
– Интересно заметить, – добавил он, – что Кастор также славился укрощением лошадей. В древнегреческом искусстве Кастора и Поллукса часто изображают на лошадях.
– Так что Том назвал лошадь в честь бога, укрощающего лошадей, – со смехом подвела итог леди Саммервилл. – Весьма подходяще, учитывая нашу семейную любовь ко всему, связанному с лошадьми.
– Вы тоже ездите верхом? – спросила Маргарет.
– Она мчится, как ветер, – ответил Том.
– И Джеффри отличный наездник, – добавила леди Саммервилл. – Мужчины рода Саммервилл всегда славились искусством верховой езды. – Она вздохнула. – Как я по этому скучаю! – Она машинально положила руку на круглый живот.
– Потерпи, любимая, – сказал лорд Саммервилл. – К весне снова будешь кататься.
– Тогда мы сможем ездить все вместе, – предложил Том. – Ну и чудесное время настанет!
Он посмотрел на Маргарет, как бы включая ее в семейный круг. От этого ей сделалось крайне неловко. Счастливая и беззаботная жизнь, которой они наслаждались, весьма далека от реалий Маргарет. Сегодняшний вечер – приятное исключение, но завтра она вернется к борьбе за выживание и в одиночку будет противостоять своим проблемам. Она не могла позволить Тому думать, что между ними есть нечто большее, чем финансовая сделка, которую они заключили.
Она поднялась.
– Спасибо за чудесный вечер. Боюсь, мне пора. Завтра рано утром я уезжаю в Линкольншир.
Когда они прощались, леди Саммервилл снова взяла руки Маргарет в свои.
– Как жаль, что вы покидаете город. Было бы приятно снова увидеться с вами.
– Спасибо, – сказала Маргарет, странно растроганная искренней теплотой в глазах сестры Тома. – Однако я думаю, что скоро у вас будут более важные занятия.
– Так и есть. – Короткий спазм чего-то похожего на боль или печаль исказил лицо леди Саммервилл, но она быстро заставила себя улыбнуться.
Когда Том и Маргарет вышли из дома, она увидела у края тротуара открытую карету с гербом Саммервилла на дверцах.
– Что это? – спросила она.
– Ландо, которое отвезет вас домой, – сказал Том. – Я велел подать его, прежде чем мы с Джеффри присоединились к вам в гостиной после обеда.
Маргарет кольнуло чувство вины. Том помог ей сесть в карету. Кучер сидел на облучке, два ливрейных лакея стояли на запятках только для того, чтобы провезти ее вокруг площади.
– Возможно, я слишком резко говорила с вами раньше, – сказала она.
Том сел напротив нее, выражение его лица трудно было понять в тусклом свете.
– Я этому рад, – возразил он. – Мне нравится знать, когда я ошибаюсь. Я всегда стараюсь исправлять ошибки.
Абсурдно короткая поездка мгновенно закончилась. Том проводил Маргарет вверх по ступенькам крыльца. Когда они подошли к двери, он сказал:
– Спасибо, что пришли. Я знаю, моя сестра была рада вашему обществу. Это очень любезно с вашей стороны.
– Любезно?! – Маргарет хотелось напомнить, что всего лишь выполнила условие, которое Том поставил, но он улыбался с такой искренней благодарностью, что она могла только пробормотать: – Это мне было приятно. Леди Саммервилл очаровательна.
– Да, правда, – с гордостью сказал Том. Он помолчал. Его взгляд упал на губы Маргарет, потом с настойчивостью вернулся к глазам. – В этом отношении я дважды осчастливлен в этот вечер.
Маргарет смотрела на него, приоткрыв рот. Его желание было неприкрытым и безошибочным. По улице проехал какой-то экипаж. Маргарет отступила на шаг, хотя между ней и Томом и без того уже было вполне благопристойное расстояние. Сообразив, что еще не ответила на его комплимент, она машинально сказала:
– Вы очень добры. – Ее лицо вспыхнуло. Она чувствовала себя круглой дурочкой. – Доброй ночи, – торопливо добавила Маргарет и вошла в дом.
Это хорошо, что она покидает Лондон, подумала Маргарет, как только дверь за ней захлопнулась. Она не может позволить себе терять душевное равновесие, как это только что произошло. Ей будет гораздо спокойнее, когда она вернется домой, в Мортон-Холл.
