Глава 8

Карета Эмлин встала в длинную вереницу экипажей перед домом леди Чаррингтон, где Дэвиду предстояло впервые столкнуться лицом к лицу с бомондом. Многие усомнятся в его праве присутствовать здесь, а некоторые, возможно, не сочтут нужным скрывать свою враждебность. Даже если мать Дэвида и была замужем за Безумным графом, для высшего света сам он олицетворял вопиющую безнравственность нераскаявшейся женщины, чье высокое происхождение должно было бы оградить ее от столь глупых выходок.

Они встали в очередь к лестнице, и вскоре их радушно приветствовали лорд Чаррингтон и его жена, чья простая, доброжелательная улыбка являла разительный контраст с изысканными манерами мужа. Глядя на них, Дэвид утвердился в мысли, что супруги вовсе не должны быть похожи друг на друга, чтобы жить счастливо.

Играла музыка, но не танцевальная, и Дэвид вместе с Конаном и Сюзан прогуливался по залу, здороваясь с теми, кого знал, и знакомясь с остальными, в основном с дамами, которых ему представляли. Он пытался прочувствовать атмосферу, так же как обычно чувствовал ветер. Он ощущал на себе внимание окружающих, но не находил в нем агрессии. Для пресыщенного света он был развлечением и мог только надеяться, что этот интерес скоро угаснет.

– Ты видишь мисс Поттер? – спросил он у Сюзан.

– Нет. Но здесь Мария Вандеймен с племянницей ее первого мужа, Натали. Кажется, ты не встречался с ней, когда бывал у нас. Она такая же богатая невеста, как и мисс Поттер, но не испытывай судьбу, пока не убедишься в своем искреннем чувстве: Ван и Мария шкуру с тебя сдерут.

Дэвид понял, почему Сюзан его предостерегала, когда его представили. Мисс Натали, маленькая, пухленькая, с бесцветными волосами, не была красива, но вызывала искреннее восхищение. Несмотря на юный возраст, она излучала joie de vivre и уверенность в себе и, кажется, была благожелательно настроена ко всем. Такая женщина заслуживала только обожания.

После нескольких минут светской беседы Сюзан пихнула Дэвида в бок.

– Приехала мисс Поттер.

Дэвид повернулся и увидел группу мужчин, окруживших двух дам. Наверное, мисс Поттер та, что поменьше, решил он, потому что у той, что повыше, каштановые волосы. Он смог разглядеть только светлые волосы и золотое украшение на голове обладательницы его тридцати тысяч фунтов.

– Смотри, сколько соперников, – заметила Сюзан. – Пойдем, я тебя представлю.

Дэвид отвернулся от группы.

– Пока не надо. Вряд ли на нее произведет впечатление еще одна запыхавшаяся гончая.

– Тогда как ты собираешься познакомиться с ней? Сомневаюсь, что другие гончие оставят ее в покое хоть на минуту.

– Я должен ненадолго уйти, чтобы выработать стратегию.

Несмотря на ее возражения, Дэвид отправился на поиски уединенного уголка и нашел его в комнате, выделенной специально для тех мужчин, у кого появится желание выкурить трубку. Вечер только начался, поэтому в комнате никого не было.

В ателье у портного Вандеймен допустил, что Дэвид может дезертировать, и сейчас это предположение грозило стать явью. Стало быть, нужно успокоиться, сесть, хладнокровно обдумать план дальнейших действий и понять, хочет ли он жениться на абсолютно незнакомой женщине исключительно ради денег. Сейчас, когда эта женщина обрела вполне определенный облик, он понял, что это не такое уж простое дело.

Дэвид увидел мисс Поттер во плоти и вспомнил слова ее отца, что за ней придется поухаживать. Его охватывали большие сомнения, что он сможет убедительно исполнить роль ухажера, оказывая знаки внимания совершенно безразличной ему даме.

И вообще, разве честный мужчина может так поступать?

Клара оказалась права: вокруг Люси действительно роились мужчины. И, как следствие, она была на грани утраты самообладания.

Этот рой выглядел нелепо, и Люси опасалась, что и сама в его окружении выглядит не лучше. Ее опасения усилились, когда мужчины, соперничая друг с другом, принялись наперебой осыпать ее комплиментами. Лорд Лонсестон заявил, что своей красотой она затмила всех присутствующих дам, и это, по мнению Люси, едва ли могло поспособствовать ее популярности. Аутрем в витиеватых выражениях выразил восторг ее диадемой и объявил богиней. Стивенхоуп провозгласил ее Позолоченной Афродитой и попытался сочинить строфу на эту тему.

Люси хотелось отшить их всех, но помня, что нужно играть роль, приходилось изображать восторг. Когда Аутрем и Стивенхоуп стали спорить, кто из них первым назвал ее богиней, она, капризно надув губки, изящным взмахом руки прогнала обоих.

Уф! С двумя разделалась, остается еще восемь.

В попытке разогнать ухажеров Люси выбрала партнера для первого сета в танцах – сэр Гарри Уинтер показался вполне здравомыслящим, – однако ее тактика потерпела крах: остальные обступили ее плотным кольцом и стали требовать себе следующий сет.

Лорд Нортклифф пригласил Клару на первый танец, что в значительной степени улучшило мнение Люси о нем. Все другие барышни, кроме Клары, желали ей провалиться в преисподнюю, то есть оказаться там, куда ей хотелось отправить кавалеров. Только их поток казался нескончаемым: стоило уйти одному, как на его месте появлялся новый.

Когда кузен Джереми шепнул: «Люсинда, на пару слов», – она с облегчением пошла за ним, хотя и не знала зачем.

Хотя они с Джереми ровесники, выглядел он значительно младше. Во фраке, так зауженном в талии, что требовалось надевать корсет, он выглядел смешным. Это впечатление усиливал огромный желто-голубой атласный галстук. Парикмахер зачем-то уложил ему волосы торчком, поэтому в сочетании с огромными, полными паники глазами казалось, будто у него от испуга волосы встали дыбом.

– В чем дело? – спросила Люси. – Что-то с тетей Мэри?

– Нет-нет. Это Стивенхоуп и Аутрем. Они обезумели.

– И что же затеяли эти два идиота? Честное слово, я готова их пристрелить одного за другим!

– Они собираются сделать это сами, избавив тебя от сей докуки.

– Дуэль? Из-за меня? Да ты шутишь!

– Нисколько. Они как раз выбирали секундантов, когда я пошел за тобой.

– Я им кишки выпущу. Где они?

– Там, в коридоре. – Джереми схватил ее за руку. – Тебе нельзя вмешиваться.

– Тогда зачем ты все это мне рассказываешь?

– Может, мама?..

– Не надо. Она ударится в панику, а твоего отца здесь нет.

Люси задумалась, прикидывая, кто из джентльменов способен помочь, но не нашла такого, а своих назойливых поклонников втягивать в это не собиралась.

– Да не смотри ты на меня как кролик на удава! Лучше проводи к ним.

Нужно было спешить, но им с Джереми пришлось пересечь зал спокойным шагом, не забывая по пути помахать знакомым и переброситься парой слов. Люси изо всех сил старалась делать вид, будто ничто на свете ее не волнует, но внутри у нее все кипело. Эта дуэль погубит ее!

Коридор, куда Джереми привел ее, оказался пустым.

– Кажется, ушли, – вздохнул было он с облегчением, но Люси услышала, как в одной из комнат разговаривают на повышенных тонах, и направилась туда.

Джереми схватил ее за руку.

– Это же курительная для джентльменов!

– Не страшно, я не задохнусь. – Она толкнула приоткрытую дверь. – Господа, прекратите это безумие!

И тут Люси обнаружила, что в комнате трое мужчин, не двое, и что говорил как раз третий.

Который оказался…

Неужели и вправду он?

Тот джентльмен из книжного? Сейчас в его облике не было ничего провинциального. Он бросил на нее быстрый взгляд, но речь свою не прервал:

– …подвергнете сомнению репутацию дамы, а также рискнете своей жизнью и свободой по глупейшему поводу. Окажите любезность, остановитесь и не заводите ситуацию в тупик.

Два соперника выглядели как провинившиеся школьники. Сэр Меллори Аутрем поспешил выскользнуть из комнаты и, проходя мимо Люси, пробормотал извинения. Стивенхоуп прошествовал к двери с высоко поднятой головой, а когда заметил Люси, бросил на нее гневный, байроновский взгляд и исчез за дверью.

Люси хотелось броситься вслед за ними, но гордость не позволила. К тому же еще не прошел шок от встречи с тем самым джентльменом.

Сейчас его светло-каштановые волосы были уложены в безупречную прическу, а костюм отвечал всем требованиям новейшей моды. Не изменились лишь серо-голубые глаза на все таком же загорелом лице.

– Позолоченная Афродита, как я понимаю, – произнес он холодно, так что Люси раскрыла веер, как бы защищаясь.

– Если уж мне суждено быть богиней, сэр, то хотя бы золотой.

– Вполне уместное определение, мисс Поттер, если учесть размеры вашего приданого.

– Которые вам отлично известны, так как вы сверились со списком самых обеспеченных невест, а потом бродили вокруг моего дома. Все это выглядит чрезвычайно отвратительно, вам не кажется?

– Золото остается там, где другие качества отсутствуют.

Люси собралась ответить ему очередной колкостью, но тут заметила, что он внимательно оглядывает ее с ног до головы.

– Удивительная трансформация, мэм.

Негодяй! Она оглядела его с точно таким же выражением на лице.

– У вас, сэр, есть какие-то возражения? В магазине Уинсона вы были одеты попроще.

– Была причина. А у вас?

– Тоже! – Люси сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. – Если учесть, что вас интересует мое состояние, сэр, я ожидала, что вы хотя бы попытаетесь вести себя со мной учтиво.

– Уверяю вас, мисс Поттер, у меня нет планов на ваши тридцать тысяч.

– А, так вы уже и сумму знаете! – Его слова очень задели Люси, однако, этого не показав, она презрительно усмехнулась. Ей не хотелось выходить за него замуж, но и того, что ее отшвырнут, как листик, прилипший к ботинку, она не ожидала. – Не могу представить, сэр, почему вы столь нелюбезны, но все же покину вас.

Уже у самой двери Люси обернулась:

– По правилам этикета я должна поблагодарить вас за то, что предотвратили неприятность.

– Мужчины рискуют ради вас своей жизнью, а вы видите в этом всего лишь неприятность? – воскликнул Дэвид.

Люси почувствовала, как у нее запылали щеки, и разозлилась на себя: какой позор – он наверняка увидел, как она покраснела!

– Решать споры через дуэль нелепо. Это безумие следовало бы похоронить вместе с напудренными париками.

– Тогда дамам надлежит одеваться поскромнее, чтобы не доводить мужчин до безумия.

– Если опираться на ваш аргумент, джентльменам следует носить рабочие блузы и гамаши. Что, как я понимаю, вы и делаете, когда бродите по своим болотам!

Его губы презрительно скривились, в глазах появился опасный блеск.

Люси вышла с гордо поднятой головой.

Джереми ждал ее снаружи. Она схватила его за рукав и потащила в бальный зал.

– Почему не предупредил, что они там не одни?

– Я не… Он не… А кто он?

– Не знаю.

– Но судя по твоей реакции, вы знакомы.

– Глупости, и ты не должен никому ничего говорить! Запомни это.

– Не понимаю, почему мама и сестра считают тебя прелестной крошкой, – пробормотал Джереми.

О господи!

Она разрушила образ Глупышки Люсинды. Остается надеяться, что Джереми объяснит ее промах временным умопомешательством.

Дэвид смотрел ей вслед: мисс Поттер уходила, подняв боевое знамя, и уносила с собой его надежды и планы.

Он вмешался, потому что эти идиоты собирались затеять скандал из-за дамы, которую он уже считал своей. Когда кто-то ворвался в курительную, он успел заметить лишь мерцание золота, а когда пригляделся получше и узнал барышню из книжного магазина, его удивление мгновенно сменилось гневом.

И она обвиняет его в обмане? Зачем она заявилась в книжный магазин, одетая как обедневшая простолюдинка? И зачем сейчас пытается убедить всех в том, что у нее нет мозгов? Она решительна, умна и, очевидно, хитра до крайности.

Вошел Николас Делейни, и Дэвид сердито отметил, что друг позволил себе надеть немодный, но очень удобный фрак.

– Я слышал, произошла неприятность.

– Что, дым от огня уже заполнил все залы?

– Нет, пока только местами, но это лишь вопрос времени. Мисс Поттер?

– Два юных идиота собрались стреляться из-за нее.

– Мне кажется, Аутрем и Стивенхоуп совсем не юные – вы ровесники.

– Во всяком случае, вели они себя как юнцы.

– И каковы результаты твоего вмешательства?

– Скорее всего ничего не получится.

– Почему?

– Она остра как колючка и прямолинейна как дубина.

– Вызывает ассоциацию с шипастой булавой. Как могло получиться, что твои надежды рухнули?

– А ты бы женился на шипастой булаве?

Николас улыбнулся.

– Элинор не понравилось бы такое сравнение, но вполне возможно. Разве умная, к тому же обладающая чувством юмора жена – это плохо?

– Ты же знаешь, что я имею в виду. Мисс Поттер не пропустит и муравья на полу, не говоря уже о странных отлучках мужа в безлунные ночи. Как только она все поймет, тут же пустит в ход дубину.

– Бедный муравей. Я не раз говорил Элинор, что ей следовало бы создать Общество мегер. Судя по всему, мисс Поттер стояла бы первой в списке его членов.

– Тут нет ничего смешного: она ярая противница любых нарушений закона.

– Вы и это обсуждали?! – Дэвид, увидев на лице друга целую гамму чувств – от изумления до недоверия, – промолчал, и Николас предложил: – Давай вернемся в бальный зал. Тебе нужно пресечь все слухи и начать охоту за другими денежными кубышками. Леди Мод Эмбери, например, без сомнения, с радостью оставит за тобой танец.

Дэвид уже видел леди Мод: та сидела рядом со своей угрюмой мамашей и выглядела как пустоголовая курица, – и у него возникло острое желание что есть силы врезать Николасу Делейни.

Когда Люси подходила к бальному залу, ей навстречу вылетел Аутрем.

– Я дико извиняюсь, мисс Поттер. Во всем виновата моя пылкая страсть.

«Помни о Глупышке Люсинде!»

– Вы ужаснейшим образом расстроили меня, сэр Меллори. Я уже отклонила ваше предложение, и прошу вас уважать мое решение.

– Мисс Поттер, вы все равно выйдете замуж. Почему не за меня?

– Вы знаете, что мы не подходим друг другу. – Увидев, что Аутрем собрался оспорить это утверждение, Люси подняла руку в протестующем жесте безутешной от переживаний героини трагикомедии. – Здесь есть более достойные барышни, которые почувствуют себя на седьмом небе, если вы пригласите их на танец.

– Но люблю-то я вас! – заявил он, хватая ее за руку.

– Такого не может быть! – воскликнула Люси и, услышав как рядом кто-то захихикал, вырвала руку.

– Аутрем неплохой парень, – сказал ей Джереми.

Девушка только сейчас обнаружила, что изо всех сил сжимает веер, и поспешно ослабила хватку, чтобы не сломать хрупкую вещицу.

– Я его не люблю. Это нечестно.

– Ему на это наплевать: он женится на деньгах – у него в кармане лишь вошь на аркане.

Люси спас – если «спас» правильное слово – лорд Стивенхоуп, преградив им путь, он встал в красивую позу и продекламировал:

Кто-то поблизости едва не задохнулся от смеха.

Когда Стивенхоуп потянулся к ее руке, Люси отступила на шаг.

– Пожалуйста, милорд, не расстраивайте меня своим поведением. Я очень боюсь, что во всем обвинят меня.

Вместо того чтобы возразить, молодой человек кивнул.

– В вас, мисс Поттер, есть определенная доля ветрености. Я больше ничего не стану говорить, кроме одного: будьте моею!

С каким удовольствием Люси произнесла бы вслух все те слова, что готовы были сорваться с языка, но вместо этого лишь повернула и слегка наклонила голову – жест, который она подглядела у других барышень, означал ту самую мягкотелость, что всех так восхищала. К этому был добавлен также и неуверенный вздох, касание кончиками пальцев головы – намек на аристократическую мигрень – и полуобморочный шепот:

– Я должна просить вас воздержаться, милорд… Возможно, со временем… Но сейчас вы не должны настаивать…

Сработало. Стивенхоуп заговорил задушевным тоном, с покровительственными нотками:

– Я понимаю вас, моя богиня. Эта хрупкость так вам к лицу! Я сочиню сонет в ее честь.

Он поклонился и так, в поклоне, стал пятиться, как будто перед ним особа королевской крови. Люси прикрыла лицо веером, чтобы никто не увидел, как ее губы складываются в улыбку, но желание засмеяться тут же пропало, едва она услышала смешки вокруг. Скоро поведение ее ухажера станет притчей во языцех, но изрядная порция колкостей достанется и ей.

Хуже другое: его извинения заставят всех задаться вопросом, в чем состояло оскорбление. Это, в свою очередь, приведет к слухам о дуэли, и весь бомонд, как и тот господин из книжного магазина, решит, что кругом виновата она одна: и в том, что красива; и в том, что богата; и в том, что у ее платья слишком низкий вырез; и в том, что вообще живет на свете!

Конвент в Италии уже не выглядел таким отталкивающим, а дикие дебри Канады стали казаться райским уголком. Люси поняла, что больше не выдержит оценивающие взгляды, и поспешила в дамскую комнату – наверняка где-то есть такая, там она и спрячется.

Ее догнала Клара.

– Не убегай, Люсинда. Они будут стреляться на рассвете?

– Джереми тебе все растрепал?

– Он просто со мной поделился. Думаю, Аутрем что-то сболтнул. У тебя расстроенный вид.

– Естественно, расстроенный! Надо же, все так быстро запуталось!

– Возможно, тут вмешалась фея, как Пак в «Сне в летнюю ночь».

– Я точно чувствую себя как бедная Елена, на которую свалилась ненужная ей любовь.

– Джереми сказал, что ты налетела на дуэлянтов как фурия.

Люси захотелось опротестовать столь нелицеприятное сравнение, однако ее в тот момент занимал другой вопрос: как Клара восприняла несоответствие ее поведения образу Глупышки Люсинды.

– Я становлюсь очень храброй, когда сержусь.

Клара хихикнула, и Люси решила, что двоюродная сестра просто не обратила ни на что внимания.

– Жаль, я всего этого не видела! Но барышне нельзя отвергать пылких поклонников, если она хочет найти мужа.

– Я ищу настоящую любовь, – мрачно произнесла Люси.

– Конечно, но как ты ее найдешь, если не позволяешь мужчинам ухаживать за тобой?

Аргумент был абсолютно здравым.

– Я просто хочу, чтобы их было поменьше.

– Ты могла бы выдавать ваучеры избранным, как патронессы «Олмака».

Люси искренне рассмеялась.

– Соблазнительная перспектива. Скольким за один раз? Троим?

– Мало. Пятерым.

– Но не больше.

– Чем больше, тем веселее, на мой взгляд. Разочарованные джентльмены поспешат ко мне.

Люси не услышала в этих словах ни малейшего намека на зависть.

– Тогда я буду привечать всех. Но помни: они все охотники за приданым.

– Нет, не все. Да, они хотели бы выгодно жениться, но лишь некоторые из них действительно нуждаются. Стивенхоуп вполне обеспечен, и Нортклифф, и сэр Гарри тоже.

– Только не говори, что есть списки обеспеченных джентльменов.

Клара озадаченно нахмурилась.

– Списки? Да все это просто знают.

Все да не все.

– Пошли, – сказала Клара и взяла ее за руку. – Ты должна вернуться в бальный зал, иначе пойдут разговоры. – Кстати: а кто разнял этих драчунов? Джереми сказал, что ты говорила с ним так, будто вы знакомы.

Чертов Джереми!

– Мы однажды встречались. Скорее даже столкнулись. Он показался мне обычным провинциальным дворянином. Я не знаю, как он оказался здесь.

– Большинство присутствующих здесь мужчин – обычные провинциальные дворяне, съехавшиеся в город на сезон.

А вот об этом Люси совсем позабыла.

Нет, конечно, она предполагала, что бомонд – совершенно другой мир, но не ожидала, что различие столь велико. Люди из Сити бо́льшую часть года живут дома, в городских особняках, у самых богатых имеются виллы где-нибудь у воды – так они проводят жаркие летние месяцы. Многие уезжают на морские курорты или устраивают туры по заповедникам, таким как Пик-Дистрикт или Озерный край. Но все это ненадолго: бизнес требует постоянного внимания, у коммерции нет каникул.

Бомонд же порхает между своими загородными поместьями и городом, а в межсезонье – между морскими курортами, охотничьими домиками в разных графствах и шотландскими пустошами. Замечательная жизнь!

– Наверное, твой спаситель тоже выиграл в лотерею, – сказала Клара, когда они подходили к бальному залу. – Помнишь того торговца зерном, который на выигрыш купил поместье с титулом? О его выходках судачил весь город.

Люси не знала этой истории, но поняла, что тот несчастный оказался еще одним парией и, следовательно, объектом издевательств. Интересно, он вернулся в свой мир? Она на его месте поступила бы именно так. Ей никогда не нравился постулат «Каждый должен знать свое место», хотя, возможно, определенный смысл он и содержит. Как бы то ни было, но оказаться не на своем месте очень неприятно.

– Все, заходим, – предупредила Клара. – Не забывай отвечать на приветствия и не игнорируй вопросы. Учти, здесь граф Виверн.

– Надеюсь, он не будет мне докучать.

– Скорее всего будет – у него, пожалуй, самая большая нужда в деньгах. Но главное тут другое: его персона отвлечет всеобщее внимание от происшедшего.

– Тогда да здравствует прибывший граф! – объявила Люси и шагнула в змеиное гнездо.