Глава 17

– Как прошла свадьба? – побежала с расспросами Клара, едва Люси переступила порог. – Ты плакала?

– Естественно. Все было так красиво – наверное, потому, что Бетти и Джеймс очень любят друг друга. Они просто сияли.

Клара захлопала в ладоши.

– Надеюсь, и я буду сиять в день своей свадьбы! Она что, даже ни капельки не нервничала?

– Нет. А с какой стати?

Клара потащила Люси в их общую спальню.

– Первая брачная ночь!

– А, ты об этом. Они с Джеймсом знают друг друга много лет.

– В том смысле?..

Люси рассмеялась.

– Не в библейском смысле. Ну что ты в самом деле, Клара…

Та покраснела.

– Прости. Я просто подумала… в деревне, знаешь ли, некоторые пары, которые собираются пожениться, так делают… до свадьбы.

– Серьезно? А зачем?

– Ну, чтобы были дети… было на кого положиться, ведь крестьянская жизнь очень тяжела. Часто бездетные пары усыновляют малышей из тех семей, где детей слишком много, но лучше, конечно, иметь побольше своих. Думаю, так же считают и в Сити. Например, твой отец: ведь наверняка хочет сына, поэтому-то и женится, тут нет сомнений.

И от этого было больно.

Люси сняла шляпку.

– А какие новости здесь? – «Что слышно о Виверне?»

– Одни только слухи. Ничего важного. Кроме того, что Стивенхоуп сделал предложение леди Ифигении и ему ответили согласием. Так что бедный граф-крестьянин потерял свою любовь. Я поехидничала по этому поводу.

– Над Стивенхоупом?

– Над Виверном! Он танцевал со мной на балу у леди Галлоуэй, но лишь потому, что хотел узнать, куда ты делась.

– Уверена, что ты ошибаешься.

– Ничего подобного! Во всяком случае… я сомневаюсь, что он предлагал мне бежать с ним.

Люси резко повернулась к ней.

– Что?

– Я сомневаюсь в этом. Он сказал странную вещь.

– А что он сказал?

– Что было бы романтично сбежать.

Люси охватила дикая ярость.

– Ты скорее всего ошиблась.

– Ничего я не ошиблась! Это его точные слова. Более-менее. Потом я пошутила над ним из-за леди Ифигении, потому что Стивенхоуп пригласил ее на первый танец, что о многом говорит, как ты знаешь. Думаешь, именно из-за этого Виверн сделал мне такое своеобразное предложение? Из-за того, что я согласилась на первый танец? Но у меня очень скромное приданое, так что вряд ли, и в его поведении ничего такого не было, хотя он был немного странным. Как ты думаешь, безумие можно скрыть?

«Я думаю, что даже короткого общения с тобой достаточно, чтобы сойти с ума».

– Значит, он напрямую предложение не делал? – спросила Люси.

– Нет. Но как еще понимать тайный побег?

Люси не имела ни малейшего представления, зато в ее душе установилось равновесие. Существовало множество причин, почему Виверн не захочет жениться на Кларе, и лишь одна – почему захочет. Она вернула разговор на более твердую почву.

– Стивенхоуп и леди Ифигения. Ей что, нравится, когда ее называют увядающим цветком?

Клара хихикнула.

– Боюсь, да, потому что она действительно увядает. Такое впечатление, будто у нее кости мягкие. Даже завивка не держится. А он вполне преуспевающий молодой человек, так что ей будет комфортно увядать до тех пока, пока у нее хватит выдержки потакать капризам его мамаши.

– Его мамаши?

– Всевидящей и вечно недовольной.

Люси села.

– Я совсем не брала в расчет матерей. Никто не говорил, что она живет поблизости.

– Не поблизости, а прямо в доме! И даже не во вдовьей части, хотя и там любая свекровь выглядит устрашающе. Я попытаюсь найти себе мужа с умершей или отсутствующей мамашей.

– Уж дальше, чем мамаша Виверна, свекровь быть не может.

Люси тут же пожалела о своих словах, но Клара от души рассмеялась.

– Очко в его пользу!

В этом кузина была права. Что касается его желания узнать, куда она подевалась… Должно быть, соскучился по ней…

– А ты что думаешь?

Люси вернулась к действительности.

– О чем?

– О лорде Дарьене? Он действительно убийца, как и его брат?

Люси выслушала подробности нового скандала – историю с убийством, достойную стать основой для романа. Брат лорда Дарьена убил невинную юную барышню, а сейчас под подозрение попал сам лорд Дарьен, якобы унаследовавший дурную кровь от своих предков.

– Бедняга, – сказала Люси.

– До чего же ты добросердечная! – вознегодовала Клара. – У Дарьена вид самого настоящего разбойника. Он ходит хмурый и ужасно напуганный.

– Это следовало бы засчитать в его пользу. Разве ты не говорила, что он служил солдатом?

– Ах, ну ладно, только из него точно не выйдет комфортный муж.

– А тебе такой нужен?

– Естественно. А тебе нет?

– Не уверена, – ответила Люси, но это был очередной уход от прямого ответа. Комфортный муж ассоциировался с пуховой периной – удобно спать, но бесполезна в часы бодрствования. И уж тем более страсти.

Из Виверна комфортный муж не получится – он уже успел это показать.

Когда же они снова встретятся?

Теперь у Люси был его адрес, так что можно ему написать. Несмотря на то что ей очень этого хотелось, у нее хватило ума не показывать свою заинтересованность столь явно. Пусть первый шаг сделает он.

А в том, что Виверн его сделает, она не сомневалась.

Во второй половине дня Кардусы отважились на прогулку в парке, так как тетя Мэри объявила, что в воскресенье следует восхищаться творениями Господа. В общепринятом смысле это означало, что нужно встречаться с теми, кем движут те же цели, а также благожелательное намерение обменяться сплетнями. Естественно, говорили о Стивенхоупе и леди Ифигении, о скандале с Дарьеном, однако обсуждались и более тривиальные новости.

Люси с изумлением обнаружила, что теперь знает практически всех, о ком упоминается в разговоре – во всяком случае, имена ей знакомы, – так что теперь понимает, о чем идет речь. Вот так поневоле она стала частью этого мира. К сожалению, персона, занимавшая ее мысли, так и не объявилась.

Вечером искренняя преданность семейным устоям привела их на ужин в дом младшего брата лорда Кардуса, капитана военно-морского флота. Тетя Мэри шла в гости с видом христианской мученицы, приближающейся к Колизею, и Люси разделяла ее чувства, так как знала: лорда Виверна там не будет.

Вскоре Люси поняла, почему красноносый капитан Фитч прикован к суше на какой-то должности в адмиралтействе. Она бы не доверила ему даже катер. Он был навеселе, когда они пришли, и в стельку пьян, когда уходили, и все пытался ущипнуть ее за щеку, хотя его взгляд говорил о совсем других желаниях. Люси увернулась, при этом «случайно» заехав ему по физиономии, как раз по похожему на сливу носу.

Чертыхаясь, он попятился. Люси тут же принялась извиняться, а тетя Мэри решительно вывела ее на улицу.

Только подумать – она всегда сожалела, что у нее нет близких родственников! Если поразмыслить, то получается, что предпочтительнее так, как у Виверна: непонятно кто отец, и практически полное отсутствие родственников. Кстати, а где он, черт побери? Как поклонник или как наемный работник – разве он не должен требовать то, что ему полагается? Что-то не верится, что благочинность воскресенья стала для него препятствием.

Может, он просто устал от игры? С глаз долой, из сердца вон? Опять стал ухаживать за мисс Флоренс? Сердцем Люси не верила в это, но здравый смысл напоминал о непостоянстве мужчин.

Когда они приехали домой, Люси поняла, что тетка и двоюродная сестра так и не осушили колодец болтовни, хотя она на это надеялась. Обе нашли старую новую тему: изъяны и пороки капитана Фитча. От этого они плавно перешли к другим печальным примерам пьянства.

Часы пробили десять, и Люси воспользовалась любовью к поэзии как предлогом, чтобы уйти в девичью спальню и пострадать. Она встала у окна, устремила взгляд на ночное небо и дала волю своему гневу на вероломного Виверна. Воскресенье ставило перед ним массу препятствий, но препятствия и существуют для того, чтобы их преодолевать. Он мог бы запросто прийти в парк.

Люси взяла дневник, остро-остро заточила карандаш и написала, а потом еще подчеркнула: «Виверн».

Люси подняла голову и посмотрела в окно. Дождь? Ночь, кажется, ясная. Да и на стекле никаких капель. Опять этот дробный стук.

Это не от воды.

Земля?

Она подошла и выглянула. В маленьком, освещенном луной дворике стоял Виверн и смотрел вверх.

Люси подняла створку окна и прошептала:

– Что вы здесь делаете?

– Собираю долги. Спускайтесь.

Значит, он не отказался от игры.

Люси покачала головой.

– Не знаю как. Внизу слуги.

– Вы что, совсем немощная?

– Ш-ш! Нас могут услышать.

– Тогда спускайтесь.

Он даже не счел нужным понизить голос!

– Нет. Расплачусь завтра.

Люси закрыла окно и повернулась к нему спиной. Ею владело ликование. Он не устал от игры, он не подпал под чары Натали Флоренс!

Она мысленно представила его внизу, такого таинственного и властного, и задумалась над его безумным приглашением. Возможно, способ и есть. Возможно, слуги уже улеглись. А если они бодрствуют и находятся в районе кухни, слышали ли они голос этого сорвиголовы?

Нет. Никаким подначиванием не заставить ее совершить безрассудство.

Люси села за стол и описала случившееся.

Кажется, она утратила способность выражать мысли развернутыми предложениями!

Люси собралась с мыслями и написала:

Что это? Тяжелый удар. Люси подняла голову. Неужели он на крыше? Не может быть!

Она поспешила к двери, открыла ее и прислушалась. Как там тетка и кузина? Не всполошились ли? Хотя они в передней части дома, далеко от заднего двора, и увлечены разговором. Люси закрыла дверь и перевела взгляд на окно. За стеклом маячил Виверн.

Она подбежала и поспешно подняла створку.

– Что вы делаете? Как?..

Он держался за двойную веревку, свисавшую до самой земли, за нее же цепляясь, а другой упираясь в кирпичную стену.

– Кошка. Я хорошо подготовился к встрече с дамой, которая слишком немощна, чтобы выбраться из дома. Отойдите в сторону.

Люси не раздумывая подчинилась, и он пролез в окно. Он снова был одет по-деревенски.

Дэвид.

– Вам нельзя сюда! Мы спим в одной комнате.

– Надеюсь, вы имеете в виду Клару, а не того типа, что прикидывается денди.

– Естественно, Клару. Я просто глазам своим не верю. Вы безумец!

Сейчас перед Люси был тот человек, что запускал воздушного змея, – веселый и жизнерадостный.

– Безумие у меня в крови. Ваша дверь запирается?

– Да, но я не могу ее запереть. Что подумает Клара?

– Вам это так важно? Тогда непохоже, что вы дочь своего отца.

Люси бросила на него сердитый взгляд и отправилась запирать дверь.

– Если Клара придет и начнет задавать вопросы, я скажу, что моя муза требует полнейшего уединения.

– В этом есть какой-то смысл?

– Да, и много, в отличие от вашего поведения.

– Как вы дошли до такого? Я у вас в комнате при запертой двери?

Виверн продолжал улыбаться, но его взгляд заставил Люси попятиться аж до самой двери.

– Характер поцелуев, которые задолжала вам, сэр, устанавливаю я. А поскольку у вас не было возможности выполнить свои обязательства, я вам ничего не должна.

– Недостойно, мисс Поттер. Не моя вина, что вы оказались недоступны и я не смог выполнять свои обязательства. Как прошла свадьба?

– Вам известно, куда и зачем я уехала?

– Ваши тетка и кузина знали, а значит, знал весь мир.

– Свадьба получилась великолепной, ведь в брак вступали разумные и подходящие друг другу люди.

– Аж в дрожь бросает от холода.

– Вовсе нет. Они очень любят друг друга. – Люси машинально посмотрела на кровать и мысленно добавила: «А сейчас проводят в постели свою вторую брачную ночь».

Виверн подошел к высокой кровати, присел на матрас и вытянул вперед длинные ноги.

– Убирайтесь отсюда!

– Чем быстрее вы расплатитесь, тем скорее я уйду.

– Я не собираюсь вас там целовать.

– Неужели близость обычной кровати для вас так губительна? Я же лишь облегчаю вам дело. Моя поза нивелирует разницу в росте. Иди сюда, чертовка. Расплачивайся.

У Люси не было повода подчиняться его требованиям, однако она подчинилась и двинулась через комнату к кровати. Виверн раздвинул ноги, но это ее не остановило. Замерев у него между коленями, она сказала, пытаясь вернуть себе контроль над ситуацией:

– И правда: ваши губы как раз на нужном уровне.

– Разве «нужный» правильное слово? – Его глаза лукаво блестели.

Убрав руки за спину, Люси четырежды чмокнула его в губы и отступила.

– Вот. Теперь уходите.

– Вы считаете это справедливой ценой?

– Полностью соответствующей условиям нашего договора.

– А как насчет процентов?

– Процентов? – Под его взглядом ее охватил трепет, причем сладостный. И это лишний раз подтвердило, что она обычная слабая и глупая женщина.

– Просрочка в три дня.

– Три дня вы не работали, так что заслуживаете только половины оплаты. Значит, теперь вы должны мне.

– Тогда я должен рассчитаться.

– Я не это имела в виду!

– А я считал вас честной женщиной.

– Вы считали меня обманщицей.

– Больше не считаю. Подойдите поближе, Афродита.

У Люси не было повода подчиняться тихим ласковым призывам, но она не могла удержаться.

Когда она снова подошла к нему, на этот раз гораздо ближе, почти вплотную, он взял ее за подбородок и приник к губам: в полном соответствии с условиями сделки, – однако прерывать поцелуй не торопился.

Люси вздохнула и непроизвольно придвинулась к нему. Он обнял ее и притянул к себе. Ближе, чем допускали приличия, но не так близко, как ей бы хотелось. Ее сердце бешено стучало. Откинув голову, она приоткрыла губы и ощутила у себя во рту его язык. Ее обдало жаром, ноги вдруг стали ватными, желание сопротивляться куда-то исчезло…

Люси дернулась, отступила на шаг – его руки не помешали ей попятиться.

Виверн торжествующе улыбнулся.

– Ну что, вопрос с долгами решен?

– На настоящий момент да. Уверен, впредь вы не будете тянуть с оплатой.

– Всенепременно!

– А еще я знаю, что для вас этих поцелуев так же недостаточно, как и для меня. Если бы вы не боялись, что вас застукают, то лежали бы в моих объятиях.

«Застукают!»

Люси резко вернулась к действительности и махнула в сторону окна:

– Уходите.

Виверн сложил на груди руки.

– Думаю, я дождусь вашу кузину.

– Не исключено, что придется ждать целую вечность.

– Было бы здорово.

Люси решительным шагом подошла к двери и повернула ключ.

– Вот. Она может войти в любой момент. Если она застанет вас здесь, мы будем вынуждены пожениться в течение недели.

– Глупо бросать вызов дракону. Вы уверены, что не такова именно моя цель – заграбастать ваше приданое?

– Тогда я отказалась бы выходить за вас!

– Да-а, попали вы в переделку. – Он встал, и Люси показалось, что комната стала вдвое меньше. – С моей стороны было бы актом милосердия помочь вам решить все одним махом…

Люси услышала голос кузины, которая желала тетке доброй ночи, и в панике прошептала:

– Уходите!

Виверн не двинулся с места.

Люси на мгновение задержала на нем взгляд, а затем быстро повернула ключ и привалилась спиной к створке двери.

– Прошу вас, уходите. Никому из нас не нужен скандал.

– Разве? На этот раз я подчиняюсь. – Он вылез в окно и оглянулся. – В парке. Завтра.

В следующее мгновение он исчез из поля ее зрения.

Клара повернула ручку, потом постучала.

– Люсинда? Ты в порядке?

Люси быстро закрыла окно – запретив себе смотреть вниз и проверять, благополучно ли Виверн добрался до земли, – и почти бегом вернулась к двери.

– Моя муза не хотела, чтобы ее тревожили, – сказала она, отпирая замок.

Даже Кларе это объяснение показалось сомнительным.

– Кажется, я слышала, как закрылось окно.

– Я слушала соловья.

– И пыталась записать его пение словами? Он все еще поет?

Люси не помешала кузине открыть окно и высунуться наружу. Клара прислушалась, но ничего не услышала. Что он сделал с веревкой?

Не услышав соловья, Клара сказала, закрывая окно:

– Плохо, что он замолчал. Они здесь такая редкость.

Она перевела взгляд на стол, где лежал открытый дневник Люси. Короткие строчки подтверждали версию о музе и соловье, однако Люси опасалась, что кузина на расстоянии сможет прочитать написанное.

Приняв как можно более беспечный вид, она подошла к столу, закрыла дневник и убрала в ящик. Клара никак на это не отреагировала и, позвонив в колокольчик, приказала горничной принести воды для умывания.

Люси заметила комочки земли на ковре и поспешила встать на них, а потом незаметно растоптать.

Она попала в переделку, сказал он.

Да это самое настоящее бедствие!

Однако ей пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться: пусть его возмутительный визит и шокировал ее, но оказался радостным и очень приятным во всех отношениях.

И закончился обещанием.

Встречи в парке.

Завтра.