Глава 7
— А поскольку такова ситуация… — Стерлинг переводил взгляд с матери на Натаниела и Куинтона. Как и ожидалось, Реджи не присутствовала на семейном собрании, — я отправлюсь в Египет, как только все будет готово для отъезда.
На лицах матери и Куинтона отразилось нечто среднее между удивлением и шоком. По лицу Натаниела скользнуло подобие самодовольной улыбки. Младшему брату не часто удавалось узнать что-то раньше других членов семьи.
— И пока меня не будет, — Стерлинг задержал строгий взгляд на Куинтоне, — ты возьмешь на себя мои обязанности.
Куинтон засмеялся.
— Чертовски не хочется.
— Куинтон. — Мать бросила на него осуждающий взгляд.
— Это мое решение. — Стерлинг пожал плечами. — У тебя нет выбора.
— У меня, конечно же, есть выбор. — Куинтон фыркнул. — Я не граф, не хочу быть графом, и у меня нет никакого желания брать на себя обязанности графа.
— Тебе в любом случае нужно быть готовым к этому, и сейчас как раз тот случай. Я буду отсутствовать от четырех до шести недель, может быть, немного дольше. Я не могу доверить наши дела никому, кроме как члену семьи. — Стерлинг пригвоздил Куинтона суровым взглядом. — Тебе когда-нибудь приходило в голову, что, поскольку у меня нет детей, ты в любой момент можешь унаследовать титул? Да, сегодня я могу выйти на улицу и меня может сбить карета. Ты думал когда-нибудь об этом?
— Нет, не думал. — Куинтон не скрывал раздражения. — Но сейчас эта идея представляется необычайно привлекательной.
— Не понимаю, почему ты считаешь, что должен быть подготовлен Куинтон. Если с тобой что-то случится, я тоже могу оказаться следующим в очереди. — Натаниел пожал плечами. — Куинтона, вероятно, ждет скоропостижная кончина. То, что он обречен пасть от руки какого-нибудь разгневанного мужа, у меня не вызывает сомнений.
— Хватит, — сказала мать тем же непререкаемым тоном, каким пользовалась, когда они были детьми.
— Знаешь ли, Натаниел прав, — продолжил тему Куинтон, не обратив внимания на предупреждение матери. — Не в отношении ревнивого мужа…
Натаниел хмыкнул.
—…а в том, что моя жизнь… — Куинтон искоса взглянул на мать, — …полна неожиданностей. Я постоянно путешествую. Да, дело именно в этом. В места, чаще всего далеко не цивилизованные, где может произойти все, что угодно. Хотя… — он ободряюще улыбнулся матери, — я всегда предельно осторожен.
— Отлично. — Стерлинг сдержал усмешку. Все присутствующие знали, что Куинтон был самым бесшабашным человеком на свете. — Тогда тебе не более, чем мне, следует опасаться скоропостижной кончины. Особенно пока ты находишься здесь, в Лондоне.
— Но я собирался уехать. В самом скором времени, — тут же нашелся Куинтон. Они с Натаниелом уже почти месяц находились в Лондоне. Их наезды домой редко длились дольше. Однако на этот раз, с учетом того, что Натаниел собирался жениться, а это ставило крест на его скитаниях с братом по свету в поисках сокровищ, Куинтон, возможно, задержался бы в Лондоне. Возможно, но не вероятно. Куинтона всегда тяготило ярмо цивилизации.
— А теперь твои планы изменились, — с улыбкой, но веско сказал Стерлинг.
— Но, — что-то похожее на панику промелькнуло в глазах Куинтона, — я крайне безответствен. Да, все знают о моем бесшабашном поведении, что является неотъемлемой частью моей безответственной натуры. Нет-нет. — Куинтон скорбно покачал головой. — Мне нельзя доверять.
— Глупости, Куинтон, — возразила мать. — По моим наблюдениям, в последние годы в тебе заметно возросло чувство ответственности. Это меня очень впечатлило.
Куинтон уставился на мать.
— Ты ошибаешься. Это было спланированной акцией, призванной умерить твои страхи. Я нисколько не изменился. — Он умоляюще взглянул на младшего брата. — Давай расскажи им, какой я безответственный.
— К сожалению… — Натаниел непроизвольно вздохнул. — Боюсь, мне придется согласиться с мамой. Ты говоришь, что собираешься сделать что-то, и делаешь это. Живешь согласно своим обязательствам, и тебе присуще особое, если не чрезмерно серьезное, отношение к понятию чести.
Куинтон прищурился.
— Ты перехваливаешь меня, дорогой братец.
Натаниел усмехнулся.
— В твоем распоряжении будет мистер Деннисон, который подскажет и поможет тебе. — Стерлинг кивнул в сторону младшего из братьев. — Да и Натаниел поможет.
Натаниел вытаращил глаза.
— У меня свои планы, связанные со свадьбой.
— Глупости, дорогой. — Мать отмахнулась от его возражения. — У жениха нет других дел, как появиться в нужное время. К тому же мы вернемся задолго до свадьбы.
— Мы? — Стерлинг озадаченно свел брови.
Куинтон удивленно посмотрел на мать.
— Мы?
Натаниел рассматривал мать с плохо скрытой улыбкой.
— Похоже, придется уточнить, что скрывается под словом «мы».
Мать продолжила:
— Мне придется просить вашу тетю Элис побыть с Реджи и присмотреть за ней, пока не закончится сезон светских мероприятий. Нет ничего приятнее, чем наблюдать за молодой женщиной во время ее первого выхода в свет. Это напоминает времена собственной молодости. Ну а что касается слова…
— Кто такие «мы»? — Стерлинг с раздражением посмотрел на мать.
— Это мистер Кадуоллендер, ты, Оливия и, конечно, я. — На лице матери по-прежнему сияла улыбка, но далеко не такая безмятежная и более решительная, чем за секунду до этого. — Получается — «мы».
— Что значит «получается мы»? — Стерлинг не отрывал глаз от матери.
Она встретила его взгляд.
— Господи, Стерлинг, мне казалось, тебе не составит труда понять простое местоимение «мы». Такое простое слово.
— Ты не поедешь в Египет! — В страну змей.
— Непременно поеду. — Ее улыбка осталась неизменной, но взгляд не оставлял сомнений в серьезности ее намерения. — Оливия не может одна отправиться неизвестно куда в сопровождении двух неженатых мужчин приятной наружности. — Мать перевела взгляд со Стерлинга на Натаниела. — Я полагаю, мистер Кадуоллендер тоже не женат и красив?
Натаниел кивнул.
— Отлично. Для меня путешествие в обществе двух привлекательных молодых людей будет дополнительным стимулом к этому приключению. — Мать широко улыбнулась Нейту, после чего вновь повернула голову в сторону Стерлинга. — Было бы крайне неприличным для тебя и мистера Кадуоллендера сопровождать Оливию одну, без более зрелой спутницы.
— Мама, Оливия не обращает внимания на приличия, — сказал Натаниел.
— Я обращаю, — сказала мать твердо. — И не только потому, что под угрозой оказывается репутация Оливии, но и репутация Стерлинга. — Она строго посмотрела на старшего сына. — Ты граф Уайлдвуд, и в соответствии с этим к тебе и более высокие требования.
Стерлинг стиснул зубы.
— Меня это не беспокоит, и если Оливия не…
— Кому-то нужно побеспокоиться, и, по всей видимости, это буду я. Слово «я», очень похоже на «мы», только число единственное. Тебе понятно слово «я»?
— Ты не поедешь в Египет, — жестким тоном повторил Стерлинг.
— Еще как поеду. Ради тебя и Оливии. Кстати, я была единственной из всех вас, кто поддерживал контакты с Оливией на протяжении тех лет, что она была замужем. Ты же, — она раздраженно посмотрела на старшего сына, — намеренно избегал ее. Признаюсь, я редко с ней встречалась, но достаточно часто наблюдала за ней, чтобы понять, что молодая вдова, которую мы навестили после смерти ее мужа, была больше похожа на ту Оливию, что мы когда-то знали, чем на холодную, отстраненную виконтессу Рэтборн, какой она представлялась последние десять лет. Мать угрожающе сдвинула брови.
— Никогда не знаешь, что скрывается за завесой брака. Но ходило много слухов и пересудов относительно характера виконта Рэтборна… — Она нахмурилась. — Этого человека давно кто-то должен был убить.
— Ты ведь не оправдываешь убийство, а, мама?
Мать помолчала, словно задумавшись над ответом.
— Нет. Конечно, нет. И тот, кто сделал это, наверняка сгорит в преисподней за свой грех. Где, очевидно, снова встретится с виконтом, — добавила она шепотом.
Стерлинг постарался говорить сдержанно:
— В данный момент о прошлом Оливии говорить не стоит.
— Нет, дражайший, я просто объясняю ее поведение. Выпавшая на ее долю жизнь либо уничтожает, либо придает больше сил. Учитывая то, что ты говорил о решительности Оливии, я предположила бы последнее. Нельзя винить ее за тягу к приключениям. И ставить ей в вину безразличие к тому, как посмотрят на ее действия другие, тоже нельзя. Тем не менее мне это не безразлично.
— Мама, Египет — опасное место, — подчеркивая интонацией каждое слово, сказал Стерлинг. — К тому же мы недавно воевали с Египтом.
— Ха-ха. — Она отмахнулась от его попытки возразить. — Мы всегда с кем-нибудь воюем. И помимо того, что вам нужна дуэнья… — Она запнулась. — Ваш отец всегда хотел поехать в Египет, и я тоже. А это прекрасная возможность.
— И все же, мама, это не беззаботная туристическая поездка. Я хочу совершить это путешествие за самое, насколько возможно, короткое время, и не намерен задерживаться у пирамид или у других памятников, которые тебе захочется лицезреть. И хотя твоя забота о моей репутации мне очень льстит, ты не поедешь. Это решено.
— Действительно, решено. — Мать наклонилась к столу и понизила голос. — Смотри не ошибись, Стерлинг. Либо я поеду с вами, либо буду наступать вам на пятки. Поеду одна, если придется. — Она смягчила тон. — Ты никогда спокойно не мирился с проигрышем. Тем не менее я предложила бы тебе попытаться отнестись к этому с толикой чувства юмора, которого у тебя в самом деле не хватает.
Он смотрел на нее и понимал, что дальнейшее обсуждение не имеет смысла. Проклятие! Ему предстоит отправиться в страну змей с утраченной любовью своей жизни, чересчур красивым молодым человеком и своей упрямой матерью.
Она выпрямилась и улыбнулась.
— Тогда мне нужно сейчас же переговорить с Элис.
Смирившийся Стерлинг только вздохнул. Назревал еще один спор, который ему не выиграть.
— А это обязательно должна быть тетя Элис?
— Элис — сестра твоего отца. — Тон матери спровоцировал возражение со стороны всех сыновей. — Я безоговорочно доверяю ей.
— Как, несомненно, делали и три ее мужа, — с ухмылкой заметил Нейт.
— Когда выходишь замуж за людей значительно старше себя, то неизбежно теряешь их, — надменно заявила мать.
Подвиги леди Элис Квотермейн в кругу семьи считали рискованными, на грани скандала. Выбор ее в качестве провожатой для Реджи был равносилен предоставлению девушке полной свободы на светских мероприятиях.
— Все же я не… — начал было Стерлинг.
— Она бывала несколько легкомысленной, и в некоторых случаях, вероятно, ее поведение можно было бы считать даже неординарным, — перебила его мать, и Куинтон задохнулся, подавляя смех.
— Но слухи о ее похождениях сильно преувеличены, а те факты, в достоверности которых я не сомневаюсь, оцениваются неадекватно. Более того, должна признаться, что все эти годы завидовала ей, поскольку у меня никогда не было никаких приключений.
Стерлинг предпринял еще одну попытку выразить свое отношение ко всему этому:
— Мама, тебе все же следовало бы…
— У тебя тоже не было. Послушай, Стерлинг, испытав хотя бы одно или два приключения, ты не стал бы осуждать других. И не был бы таким… занудой.
Стерлинг задохнулся от возмущения:
— Я не зануда. — Он обратился к братьям: — Разве я зануда?
— Я не сказал бы… — дипломатично начал Натаниел.
Куинтон засмеялся.
—…но ты немного чопорный, — договорил младший брат.
— Надутый от важности, — высказал свое мнение Куинтон.
Стерлинг разозлился.
— Идите к черту со своими определениями!
— Ты действительно слишком серьезный и уравновешенный, слишком правильный. — Мать покачала головой. — Тебе это не идет. Хотя… было и у тебя когда-то приключение. — Мать сурово посмотрела на него.
— Я согласился на это приключение, мама. Согласился и на твое участие в нем. Что еще требуется от меня?
— Ничего, дорогой, правда. — Мать улыбнулась. — Просто хотелось бы, чтобы ты получил от этого удовольствие.
Оливия разглядывала сидевшую в чрезвычайно чопорной позе на ее диване даму, слова которой не очень соответствовали ее позе.
—…так что для всех будет лучше, если я буду вас сопровождать. — Леди Уайлдвуд ласково улыбнулась Оливии. — Между прочим, я всегда мечтала увидеть Каир и вообще Египет, а это, вероятно, мой единственный шанс.
— Понятно, — осторожно отозвалась Оливия. — И ваш сын согласился с этим?
Этот вопрос рассмешил пожилую женщину.
— Наверное, в данной ситуации подойдет не «согласился», а «принял как должное». Я не оставила ему выбора.
— Понятно, — снова сказала Оливия с безуспешной попыткой скрыть улыбку.
Леди Уайлдвуд усмехнулась.
— Это было очень забавно. Стерлинг привык всегда поступать по-своему и получать то, что ему нужно. Не припомню, когда у него это не получалось. Ах да. — Мать Стерлинга заглянула в глаза Оливии. — Пожалуй, когда он потерял вас.
У Оливии свело живот.
— Дорогая моя, я убежденная сторонница ясности во всем. — Леди Уайлдвуд не отводила глаз от собеседницы. — С тех пор я места не находила себе от любопытства — не давал мне покоя вопрос, отчего испортились ваши со Стерлингом отношения. Должна признаться, из чувства гордости или оскорбленной чести, но он так и не открылся мне. И это беспокоило меня больше всего. Тем не менее я всегда относилась к вам как к дочери и никогда не верила в то, что в этом была ваша вина. Более того, зная характер вашего отца и репутацию лорда Рэтборна, я давно пришла к заключению, что у вас почему-то не было другого выхода.
Оливия сглотнула подкативший к горлу комок. Одним из радостных моментов в планах выйти замуж за Стерлинга было то, что в этой женщине, которая и в самом деле относилась к ней как к дочери, она наконец обретет мать.
— Нет, не было.
Леди Уайлдвуд согласно кивнула.
— Мне неизвестны обстоятельства, вынудившие вас выйти замуж за виконта Рэтборна, но должна заметить, что Оливия Рэтборн, изредка встречавшаяся мне на протяжении всех этих лет, совсем не похожа на девочку, которую я когда-то знала… Признаться, еще одной причиной, в связи с которой я решила сопровождать вас, была надежда на то, что удастся восстановить наши прежние доверительные отношения. Не говоря, конечно, о необходимости соблюдения приличий.
— Конечно, — пробормотала Оливия.
Пожилая леди недоуменно посмотрела на нее.
— Неужели я настолько удивила вас, что вы потеряли дар речи?
— Нет. — Оливия мотнула головой. — Хотя да, я несколько удивлена. — Она улыбнулась. — Но приятно. Невозможно даже представить себе лучшую попутчицу.
Леди Уайлдвуд недоверчиво посмотрела на собеседницу.
— А это не помешает вашим планам в отношении моего сына?
— У меня нет планов в отношении вашего сына, — процедила Оливия. — Он предложил мне свою помощь, и я приняла его предложение.
— И?..
— И… — Оливия пожала плечами. — Это все, что я могу сказать.
— Да, так оно и есть. — Леди Уайлдвуд вздохнула. — Я никогда и не думала иначе.
— Коль скоро у нас предельно откровенный разговор, то позвольте уверить вас, что единственным моим желанием является обретение свободы и независимости. У меня нет никаких видов на вашего сына.
— Вы уверены?
— Да, — твердо ответила Оливия.
— Очень жаль! — Леди Уайлдвуд с улыбкой поднялась на ноги. — Организацией нашего путешествия занимается мистер Деннисон. Завтра вам сообщат все детали. Стерлинг надеется, что мы сможем отправиться в путь на следующий день после этого.
Оливия встала и подозрительно уставилась на пожилую леди.
— Что вы имели в виду?
— Я имею в виду — послезавтра.
— Нет, что вы имели в виду, когда сказали, что вам очень жаль?
Леди Уайлдвуд улыбнулась.
— Это просто мысли вслух. Не обращайте внимания.
— Леди Уайлдвуд, — Оливия сделала глубокий вздох, — если вы сопровождаете меня с целью сосватать нас со Стерлингом, то хочу серьезно предупредить, что это не входит в мои намерения. И желания такого у меня нет. Некоторые вещи лучше оставить в прошлом. В моем будущем нет места вашему сыну.
— Что вы, дорогое дитя, я и не помышляла об этом, — с негодованием отвергла обвинение леди Уайлдвуд. — Я не из тех матерей, что вмешиваются в дела детей. Мое решение сопровождать вас в первую очередь обусловлено желанием оградить вас со Стерлингом от дурных пересудов и скандала. И, как уже говорила, я действительно хочу возобновить нашу дружбу. Но уверяю вас, у меня не было никаких задних мыслей по поводу ваших отношений с моим сыном. Что ж… — она повернулась в сторону двери, — …мне предстоят большие сборы. — Она замерла и посмотрела на Оливию. — Полагаю, вы возьмете с собой по крайней мере одну служанку?
— Я думала, чем меньше людей, тем легче и интереснее путешествовать.
Лоб леди Уайлдвуд прорезала морщина.
— Помню, читала что-то по поводу путешествия в Египет. Автор утверждал, что везти туда с собой слуг несправедливо, поскольку они не привыкли к жизни в таких нецивилизованных условиях. — Она обреченно вздохнула. — Думаю, нам придется отказаться от прислуги. Хорошо. — Она расправила плечи. — Это просто придаст более авантюрный характер нашему путешествию.
— Ваш сын воспринимает это путешествие скорее как докуку, нежели как приключение. — Оливия пожала плечами. — И ему, похоже, нравится подчеркивать, что это не увеселительная поездка. Подозреваю, что он не позволит мне… нам посмотреть представляющие интерес места, если они непосредственно не связаны с целью поездки. А это означает, что нам не удастся прогуляться в тени пирамид, если только их не переместили в самый центр Каира. Но когда-нибудь я все равно сделаю это.
— И кто знает, ведь это «когда-нибудь» может наступить гораздо раньше, чем предполагаешь. — Мать Стерлинга заговорщически улыбнулась Оливии. — Что касается меня, то я не намерена, будучи в Египте, отказываться от осмотра достопримечательностей.
Оливия покачала головой.
— Стерлинг хочет осуществить эту поездку в самые сжатые сроки. И я не могу спорить с ним, поскольку он все оплачивает.
— О, моя дорогая. Напротив, вы должны спорить с ним — это пошло бы ему только на пользу. — Кивнув, леди Уайлдвуд направилась к двери, но снова остановилась. — О, а что касается той глупости по поводу невозможности возобновления ваших прежних отношений, то можете говорить себе это, обманывать себя сколько угодно. Я же не верю в это. Мне нужны доказательства. До свидания, Оливия, — добавила она с ласковой улыбкой.
— До свидания. — Оливия недоуменно смотрела вслед ушедшей леди. Доказательства? Какие еще доказательства могла представить Оливия, чтобы убедить леди Уайлдвуд в том, что у нее с ее сыном нет совместного будущего?
Они оба слишком изменились, чтобы возвратиться к прошлому. Они могут стать попутчиками, партнерами, даже до некоторой степени друзьями, но не более того. Однажды он уже разбил ее сердце, и она уже не могла бы снова довериться тому же мужчине. Что же касается замечания леди Уайлдвуд, что Оливия только обманывает себя, то это несерьезно.
Все же, даже настроившись на многочисленные дела, которые предстояло сделать в связи с предстоящим отъездом, она никак не могла выкинуть из головы последние слова леди Уайлдвуд. Подобно тому, как ее взгляд постоянно возвращался к картине с изображением двоюродной бабушки Уиломины, где-то в подсознании у нее вновь и вновь возрождалась надежда провести остаток жизни рядом со Стерлингом.
Очевидно, Оливия тоже нуждалась в доказательствах.
