Глава 5
Внимать своему сердцу.
Из тайного перечня желаний Оливии Рэтборн
— Во многих отношениях, леди Рэтборн, ваше решение не стало полной неожиданностью, но поспешность, с какой это решение было принято, удручает. — Поверенный осуждающе смотрел на Оливию. — Я надеялся получить от вас более обдуманный ответ.
— Я потратила много времени на размышления, мистер Холлис. На самом деле, ни о чем другом я и не думала, — холодно ответила Оливия сидевшему напротив поверенному. Она заняла место за письменным столом прежде, чем это успел сделать Холлис. Ей не хотелось оказаться в подчиненном положении, как при их вчерашней встрече. Стерлинг стоял рядом, у камина, и, ей не хотелось признаваться в этом, одно его присутствие вселяло в нее решимость и укрепляло мужество. Натаниел и Габриэла чинно сидели в дальнем конце библиотеки рядом с молодым человеком, представленным Холлисом как еще один поверенный, Джозайя Кадуоллендер, как молчаливые свидетели переговоров. — Это всего-навсего мой долг — исполнить волю покойного мужа.
— И все же я не представляю себе, чтобы покойный виконт, как и любой другой благоразумный муж, искренне ждал от вас подобных действий.
— Тогда он не поставил бы такое условие в своем завещании, — заметила Оливия с невозмутимой улыбкой. Этого поверенного давно следовало приструнить или даже хорошенько отстегать, хотя бы словами. И то и другое он заслужил. — И может быть, вам следовало проявить вашу компетентность в том, чтобы переубедить его.
Мистер Холлис проигнорировал ее выпад.
— И для вас попытка укомплектовать коллекцию с помощью… — его взгляд скользнул по Стерлингу, затем вновь переместился на нее, — джентльмена, не являющегося вашим родственником, может трактоваться не иначе как скандальной.
— Я давний друг семьи леди Рэтборн, — ровным тоном пояснил Стерлинг.
—…который милостиво предложил свою помощь в этом предприятии. — Оливия пожала плечами. — Возникновение скандала меня не волнует. Меня, как любую преданную жену, заботит только добросовестное исполнение последней воли моего покойного мужа, — чопорно добавила она.
Стерлинг кашлянул и виновато улыбнулся.
— Даже если так, леди Рэтборн, — нахмурившись, поверенный снова метнул взгляд в сторону Стерлинга, — это весьма предосудительный шаг, и я не могу его одобрить.
— Его одобрение необходимо? — спросил Стерлинг у Оливии.
— Насколько я знаю, нет. — Она перевела жесткий взгляд на мистера Холлиса. — В завещании что-нибудь сказано о способе, которым я должна приобрести эти предметы? Хоть что-то о том, что мне запрещено прибегать к чьей-либо помощи?
— Нет, — процедил мистер Холлис. — Все же это выглядит крайне предосудительно.
— Имущественные хлопоты всегда носят скандальный оттенок. Этого не избежать, мистер Холлис. Зато теперь вы не можете сокрушаться, как делали это в прошлый раз, из-за того, что рядом со мной нет мужчины, способного подсказать мне, как поступить, поэтому вы противоречите самому себя, сетуя на то, что этот джентльмен не подходит.
— Не припомню, чтобы меня когда-нибудь считали неподходящим, — оскорбленным тоном произнес Стерлинг.
Из противоположного конца библиотеки послышался сдавленный смешок. Так, по-видимому, отреагировал брат Стерлинга, а мистер Кадуоллендер до сих пор не произнес ни слова, кроме невнятно произнесенного учтивого приветствия в самом начале встречи.
— О нет, милорд, я совсем не это имел в виду, — спохватился мистер Холлис, по-видимому, опасаясь обвинений в оскорблении графа Уайлдвуда. Граф обладал властью и богатством и в будущем мог нанять фирму мистера Холлиса. Или уничтожить ее. Мистер Холлис повернулся к Стерлингу. — Примите мои извинения, милорд, я никоим образом не хотел оскорбить вас.
Стерлинг кивнул.
— Это просто моя обязанность — убедиться, что интересы лорда… леди Рэтборн защищены. Так же как и имущественные интересы. — Мистер Холлис выпятил подбородок. — Вы ведь, наверное, понимаете мою озабоченность?
— Несомненно, и ваша озабоченность достойна всяческой похвалы, — ответил Стерлинг в своей непревзойденной уайлдвудской манере. Это прозвучало очень впечатляюще. — На этот счет можете быть спокойны. Я хочу быть полностью уверенным, что интересы леди Рэтборн на самом деле защищены. А леди Рэтборн является теперь вашей клиенткой, не так ли?
— Да, конечно, милорд. И поскольку это так, я настоятельно советую не заниматься поисками. — Он повернулся к Оливии. — Леди Рэтборн, как я говорил вчера, вы можете продолжать жить с тем же комфортом, что и прежде. Нет нужды…
— Нужда есть, причем насущная, мистер Холлис, — сказала она спокойным тоном, свидетельствовавшим о нараставшем чувстве досады. — Хотя бы потому, что у меня нет желания продолжать жить так, как прежде. Я теперь вдова, при этом еще достаточно молода, чтобы хотеть получить от оставшейся жизни больше, чем безбедное существование. Мой покойный муж задал мне задачу, и я справлюсь с ней.
— Что ж, хорошо. — Мистер Холлис поднялся и собрал разложенные на столе бумаги. На лице его читалась досада, несмотря на желание скрыть ее. — Я ухожу. Мистер Кадуоллендер останется, чтобы проинформировать вас о первом предмете, который нужно приобрести. Кстати, он будет сопровождать вас в охоте за предметами.
— Он будет что? — Оливия встала и вперила встревоженный взгляд в поверенного. — Зачем? С какой целью?
— Чтобы была уверенность, что ваши личные, а также имущественные интересы защищены, — сказал мистер Холлис.
— А также интересы вашей фирмы, — добавил Стерлинг.
— Несомненно, милорд. — Мистер Холлис встретил взгляд графа. — Размеры имущества лорда Рэтборна значительны.
— Как и доход, который вы получаете от управления им. — Стерлинг одарил поверенного ни к чему не обязывающей улыбкой, которая тем не менее говорила о многом.
— Вы совершенно правы, милорд. — Мистер Холлис расправил плечи. — И я проявил бы недобросовестность в выполнении обязательств перед своей фирмой, а также в отношении имущественных прав покойного клиента, если бы не подготовил свидетеля и документацию для задуманного леди Рэтборн предприятия. В завещании нет указаний по поводу способов приобретения ею этих предметов, но ясно дается понять, что управляющие имуществом должны быть ознакомлены с теми методами, которые будут использованы для комплектации коллекции. — Он посмотрел на Оливию. — Уверен, что ее светлость отметила это при внимательном прочтении копий документов, которые я оставил ей вчера.
— Да, конечно, — рассеянно подтвердила Оливия. Она была слишком занята поиском возможности выполнить условие проклятого завещания и вместо внимательного изучения удовлетворилась беглым просмотром.
— Расходы мистера Кадуоллендера, в пределах разумного, будут оплачены фирмой. К тому же он сможет давать советы юридического плана, если это потребуется. Он не женат, не обременен привязанностью и, несмотря на молодость, умен и рассудителен. Он будет представлять интересы фирмы. Что ж, всего хорошего, милорд. — Мистер Холлис кивнул Стерлингу, потом Оливии. — Леди Рэтборн, хочу надеяться, что при успешном завершении вашей миссии вы продолжите сотрудничество с нашей фирмой…
— Да-да. — Она пыталась, но безуспешно, заглушить нетерпеливые нотки в своем голосе. — На тех же условиях, что и с лордом Рэтборном.
— Который, хочу заметить, был доволен нашей работой. Всего хорошего, леди Рэтборн. — С этими словами поверенный удалился.
Стерлинг издал тихий смешок.
— Этот человек совершенно ничего не понимает, правда?
— Не понимаю, о чем вы, — произнесла Оливия.
Стерлинг наклонился ближе и прошептал:
— Я говорю о том, что если мы добьемся успеха, то лишь веление свыше сможет заставить вас продолжить сотрудничество с его фирмой.
— В данный момент это едва ли имеет значение, поскольку в моем теперешнем положении я не могу ни нанять, ни уволить его. — И все же Стерлинг был прав, и это самое неприятное. Она пристально посмотрела на него. — Но не пытайтесь все предугадать Стерлинг Харрингтон. Я уже не та девушка, которую вы знали.
Он ответил понимающей улыбкой, и она едва сдержалась, чтобы не шлепнуть его.
— Некоторые вещи, моя дорогая, никогда не меняются.
Оливия проигнорировала его замечание и обратилась к сидевшей в дальнем конце библиотеки троице:
— Мистер Кадуоллендер, Натаниел и вы, Габриэла, не присоединитесь ли к нам?
Брат Стерлинга и его невеста подошли к столу. Поверенный с потертым портфелем в руке держался на шаг позади.
— Мистер Кадуоллендер, — обратилась к поверенному Оливия. — Вы, конечно, слышали, о чем здесь шла речь.
— Не совсем, миледи. Я очень старался ничего не слышать, — сухо ответил молодой человек. Господи. Несмотря на миловидное лицо и привлекательную фигуру, поверенный шел по стопам крайне лицемерного мистера Холлиса.
— Я слышал, — с широкой улыбкой сказал Натаниел. — Не все, но достаточно, чтобы понять, что происходит.
— Стерлинг ознакомил нас с содержанием завещания виконта. — Габриэла встретила взгляд Оливии. Работа Габриэлы по составлению каталога принадлежавших покойному мужу Оливии памятников античного мира сулила ей должность куратора музея коллекции виконта. Об этих планах виконта Оливия узнала только после его смерти. Впрочем, ее это мало интересовало. Она никогда не видела его сокровищ и не интересовалась ими. — Чем мы можем помочь?
— Я еще не знало, сможете ли. — Оливия посмотрела на мистера Кадуоллендера. — Все зависит от того, что скажет наш поверенный.
— Да, конечно. — Он вынул из портфеля конверт и с некоторой торжественностью передал его Оливии.
Оливия разорвала конверт, развернула единственный листок и вперила взгляд в несколько аккуратно написанных строк. Она напряглась, узнав почерк покойного мужа.
— Не имею понятия, что это такое.
Она передала листок Стерлингу, который, взглянув на запись, передал его брату. Натаниел прочитал и шумно выдохнул.
— Да, это будет нелегко. Первый предмет — это канопа Аашет с головой Имсети.
Оливия нахмурилась.
— Что?
— Древние египтяне при мумификации помещали внутренности усопших в канопы. Обычно использовались по четыре таких сосуда, высеченных в форме различных голов — человека, бабуина, шакала и сокола, представлявших охраняющих духов, если хотите. Сосуд в виде человеческой головы представляет Имсети.
— Могу я полюбопытствовать, что может находиться в этом сосуде? — Стерлинг поежился.
— Думаю, печень. — Натаниел вопросительно посмотрел на Габриэлу, и она кивнула в ответ.
— Аашет, как полагают, была наложницей или, возможно, младшей женой Тутмоса Третьего, который царствовал более трех тысяч лет назад, — пришла на помощь жениху Габриэла.
— Понятно. — Оливия задумалась на миг. — Если нам нужен один сосуд для комплектации собрания, можно предположить, что остальные три уже были у моего покойного мужа.
Взоры всех устремились на Габриэлу.
— Я, право, не могу сказать. — В голосе Габриэлы проскользнули извинительные нотки. — Здесь осталось еще много не внесенных в каталог вещей. Предлагаю посмотреть.
— С этим у нас небольшая проблема. — Оливия подавила раздраженный вздох. — Как вы знаете, виконт хранил свою коллекцию в специально оборудованном помещении. — Она повернулась к Стерлингу. — На самом деле это подвал, но он называл его своей сокровищницей. — Она окинула взглядом библиотеку. — Знаю, что вход где-то здесь, но, поскольку я никогда не бывала в этой сокровищнице, не знаю, где точно находится этот вход и как он открывается. Я полагала, что придется ломать стены, чтобы добраться до нее. — А на самом деле вынашивала идею разрушить весь дом, ломая стену за стеной.
— Мы знаем, где это. — Натаниел шагнул к книжным полкам и снял с одной из них охапку книг. В глубине находился вмонтированный в стенку стеллажа рычаг. — Виконт показал нам это во время первого визита Габриэлы. Этим открывается дверь в помещение. Рычаг срабатывает при наборе комбинации цифр на кодовом замке.
— А где этот замок? — спросил Стерлинг.
Габриэла покачала головой.
— Я не знаю. Когда я приходила сюда, а это было всего несколько раз… — Габриэла не отрывала глаз от стеклянных дверей, ведущих в маленький сад. Несомненно, бедная девушка вспомнила тот день, когда на садовой скамейке в луже крови обнаружила тело покойного мужа Оливии. — Лорд Рэтборн всегда набирал комбинацию цифр перед моим приходом.
— Наверное, я могу помочь. — Кадуоллендер покопался в своем портфеле и вытащил пачку бумаг. — Мистер Холлис снабдил меня копиями всех документов, что оставил вам. — Он перевел взгляд на Оливию. — Кодовый замок находится за трехтомником «Больших надежд» Диккенса.
Все тут же повернулись к книжным полкам.
— Вот. — Стерлинг вынул книги, и все увидели кодовый замок, похожий на те, которыми оснащались сейфы приличных размеров. — Полагаю, что у вас, Кадуоллендер, есть и комбинация цифр.
Кадуоллендер немного помедлил, будто сомневаясь, стоит ли делиться этой информацией, после чего передал бумагу Стерлингу.
— Сэр.
Оливия усмехнулась про себя. Да, у парня определенно были перспективы. Стерлинг набрал код и кивнул брату.
Натаниел улыбнулся Оливии.
— Смотрите сюда. — Он хлопнул по рычагу, и книжный стеллаж сдвинулся в сторону, открыв большой проем, за которым было совершенно темно. Натаниел шагнул в темноту. Оливия вздрогнула.
Габриэла ободряюще улыбнулась ей.
— Там масляные канделябры по обе стороны двери.
Через мгновение вспыхнул свет. Габриэла последовала за женихом. Стерлинг и Кадуоллендер ждали Оливию. Похоже, она не решалась сделать первый шаг. Как будто переступив порог, она снова превратилась бы в ту, кем вынуждена была быть на протяжении последних десяти лет.
— Думаю, это то, что нам нужно. — Габриэла потянула за шарообразную ручку панели, и панель отошла, открыв длинный стеклянный выставочный стенд. Под стеклом находились ряды узких полок, сплошь заставленных различными предметами, которые даже неискушенная Оливия определила как древнеегипетские.
— Боже правый. — Стерлинг уставился на стенд.
Габриэла кивнула.
— Это лишь некоторые из египетских артефактов. Есть также греческие, римские, этрусские экспонаты. Эти собрания могут соперничать с собраниями любого музея и, насколько мне удалось определить, представляют едва ли не каждую знаменательную эпоху древнего человека. — Она посмотрела на Оливию. — Есть даже стенд с драгоценными камнями, ограненными и необработанными.
— Сами по себе артефакты не имеют цены, но драгоценные камни… — Натаниел присвистнул. — Это богатство, Оливия.
— Отлично. — Богатство ее покойного мужа, его имущество превышали ее запросы в тысячу раз. Его сокровищам следовало найти лучшее применение. — И когда это богатство станет моим и я смогу делать с ним что захочу, оно пойдет на благие цели.
Натаниел ухмыльнулся, Габриэла улыбнулась, Стерлинг одобрительно кивнул, и даже на Кадуоллендера это произвело впечатление.
— Но прежде, — взгляд Оливии скользнул по предметам, изготовленным руками давно ушедших из жизни людей, — нужно определить, какие из собраний нам предстоит пополнить.
Стерлинг пожал плечами.
— Не вижу смысла. — Он взглянул на поверенного. — Мистер Кадуоллендер, в завещании или в сопроводительных документах есть какое-то указание на то, какие из собраний нужно укомплектовать?
Поверенный мотнул головой.
— Нет, милорд.
— Неясности заведомо предусмотрены, по-видимому для того, чтобы затруднить поиск. — Оливия не сомневалась, что ее покойный муж постарался максимально усложнить даже задачу определения, какие из собраний нуждаются в доукомплектовании. — Мы даже не знаем, предстоит ли пополнить собрание двадцати каноп с головой, или собрание сосудов с внутренностями жен этого фараона, или…
— Мне кажется, определиться с этим мог бы мистер Кадуоллендер, — мягко заметил Стерлинг.
Молодой человек уставился на Стерлинга, потом кивнул.
— Поскольку точного указания собрания нет, любое подходящее по стилю и содержанию для комплектации указанным предметом не будет противоречить условиям завещания.
— Отлично, — отозвался Стерлинг. — Поскольку Натаниел и Габриэла лучше разбираются в таких вещах, оставим их здесь — пусть поищут. Мы же определимся, где в настоящее время находится нужный нам сосуд.
— Я располагаю этой информацией, милорд. — Кадуоллендер направился обратно в библиотеку. — При составлении завещания виконт Рэтборн снабдил нас копиями писем, адресованных нынешним владельцам тех предметов, которые предстоит приобрести леди Рэтборн, а также копиями их ответов. У ее светлости, несомненно, есть те же копии.
Стерлинг посмотрел на Оливию. Если она уделила время чтению всех оставленных мистером Холлисом документов, то должна была бы знать это. Стерлинг не сказал об этом вслух, но было ясно, о чем он думал.
Поверенный вынул из портфеля бумагу и провозгласил:
— Искомым предметом владеет сэр Лоуренс Уиллоуби.
— Вы просто клад, мистер Кадуоллендер. — Оливия адресовала ему самую сияющую из своих улыбок.
— Однако… — Поверенный нахмурился, глядя в бумагу. — В настоящее время он проживает в Каире.
— Египет? — проявил озабоченность Стерлинг.
Оливия оживилась.
— Я всегда хотела увидеть пирамиды. — И в самом деле, путешествие по экзотическим местам значилось почти в самом верху ее списка. «Прогулка под сенью богов». — Как интересно.
— Как далеко, — пробормотал Стерлинг.
— Ты еще не бывала в Египте, Оливия? — В библиотеку вошел Натаниел. — Завидую тебе. Помню свое первое…
— Вот они, — донесся крик Габриэлы из сокровищницы, затем она присоединилась к жениху. — Это было очень легко. Другие три сосуда Аашет оказались в третьем по счету шкафчике из тех, в которые я заглянула.
— Чудесно. — Оливия заулыбалась. — Теперь вперед, в Египет.
Габриэла покачала головой.
— Хочу предупредить, что все трудности впереди. Сэр Лоуренс такой же страстный коллекционер, как и ваш покойный муж. Я никогда не слышала, чтобы он расстался хотя бы с одним из своих артефактов.
— По-моему, он какой-то академик. Исследования… — Натаниел запнулся, припоминая.
— Обряд похорон и мумификация в Древнем Египте, — пришла на помощь Габриэла. — Время от времени он бывает в Лондоне на собраниях Античного общества. Я встречалась с ним однажды, насколько помню. — Она наморщила носик. — Довольно неприятный тип.
Оливия махнула рукой.
— По мне, так пусть хоть людоед. Меня интересует только его канопа.
— Леди Рэтборн, я вынужден с сожалением отметить, что согласно этому, — поверенный взмахнул копией письма, — сэр Лоуренс не единожды отказывался продать этот сосуд вашему мужу.
— Тем лучше, так как у меня нет денег на покупку этой вещи. — Ее лицо лучилось довольством. — И все же я уверена, что смогу убедить сэра Лоуренса отдать мне сосуд.
— Не вижу, каким образом. — Поверенный покачал головой.
— Мистер Кадуоллендер, — уверенно начала Оливия, — коль скоро нам предстоит путешествовать вместе…
— Путешествовать вместе? — Кадуоллендер округлил глаза.
Стерлинг насупился:
— Путешествовать вместе?
—…вам следует настроиться на более оптимистичный лад. Я не имею понятия, как мы будем добывать эту канопу, но мы ее добудем. — Она усмехнулась. — Я нисколько не сомневаюсь в успехе, и очень хотела бы, чтобы и вы не сомневались.
Кадуоллендер кивнул:
— Да, леди Рэтборн.
— О, когда мы в узком кругу, зовите меня Оливией, а я буду звать вас Джозайей. — Она кивнула в сторону Стерлинга. — Графа тоже можете называть по имени.
Стерлинг натянуто улыбнулся, и Оливия сдержала смех. Он определенно стал намного чопорнее, чем был когда-то.
Кадуоллендер, или Джозайя, покачал головой.
— Не думаю, что это было бы правильно.
Оливия смиренно вздохнула.
— Джозайя, у меня такое впечатление, что вы меня совершенно не слушаете. Мне больше нет дела до приличий. Отныне я буду соблюдать их лишь в той степени, в какой они представляются мне разумными.
Джозайя завороженно смотрел на нее.
— Ну, на этом все. Уверена, всем вам нужно уладить какие-то дела, поскольку никто не знает, как долго мы будем отсутствовать. — Оливию охватило удивительное, всеобъемлющее чувство восторга и предвосхищения. Она почти забыла, что такие чувства возможны. — Мы отправимся в Египет сразу, как только будем готовы.
Оливия взглянула на графа. Его несколько ошеломленный вид позабавил ее.
— Секретарь Стерлинга в состоянии оказать помощь в этом, — невинным тоном сказал Натаниел. По всей видимости, он тоже заметил выражение лица своего брата.
Стерлинг кивнул.
— Да, конечно, он может, но…
— У меня тоже есть дела, которые требуют моего присутствия. Господи, нужно сделать многое. — Оливия глубоко вздохнула. — Я решительно настроена отправиться в путь уже через несколько дней.
— Как пожелаете. — Джозайя слабо улыбнулся, потом пожелал присутствующим всего хорошего и удалился. Сразу за ним ушли также Габриэла и Натаниел.
Едва за ними закрылась дверь, Оливия повернулась к Стерлингу.
— Только подумайте, Стерлинг, Египет! Страна фараонов, Клеопатры и древних чудес. О, это будет прекрасно, просто прекрасно. — Ей непреодолимо захотелось кружиться по комнате. — Не могу дождаться!
Он смотрел на нее как на лишившуюся рассудка, а может быть, она и в самом деле сошла с ума. Она не помнила, чтобы когда-нибудь еще испытывала такие ощущения. У нее началась новая жизнь, и, несмотря на обстоятельства, иначе как чудесным приключением это не назовешь. А приключение — это отличное начало.
— Это просто безумие. — Стерлинг сдвинул брови. — Мне совсем не хочется ехать в Египет.
