Удираю по-пластунски, боюсь, что кронштейны не выдержат мой вес и в любую секунду целая секция воздуховода обрушится в коридор. На каждом стыке останавливаюсь и прислушиваюсь. Сама не знаю, что хочу услышать. Плач испуганного малыша? Счастливый детский смех? Воздух здесь холодный, он поступает снаружи и проникает под землю. Совсем как я.

Воздух принадлежит этому месту, а я – нет. Как там Эван сказал? «Сэмми будет в группе, где ребята старше его, так что я уверен: искать надо в казармах вокруг плаца».

Спасибо, Эван. Это мой новый план. Я найду ближайшую вентиляционную шахту и выберусь на поверхность. Только когда выберусь, не буду знать, где я и где плац. И естественно, все входы и выходы на базу будут перекрыты. Кругом бегают глушители и дети-солдаты с промытыми мозгами. Все ищут девчонку в белом комбинезоне. И не забывай о плюшевом мишке. Пришло время признаний! Почему ты настояла на том, чтобы взять с собой этого проклятого мишку? Сэм бы меня простил. Я не обещала ему принести мишку. Я обещала прийти сама.

При чем здесь этот мишка?

Через каждые несколько футов надо выбирать: направо, налево или прямо? И через каждые несколько футов остановка, чтобы прислушаться и сплюнуть кровь. Капли крови в воздуховоде меня не волнуют, это хлебные крошки, которые покажут мне обратную дорогу. Язык распух и пульсирует в такт сердцу. Это такой язык-таймер, отсчитывает минуты, оставшиеся до того, как я буду обнаружена и доставлена к Вошу, а он прикончит меня, как прикончил папу.

Навстречу быстро движется что-то маленькое и коричневое. Очень быстро, как будто выполняет важное задание. Таракан. Я уже натыкалась на паутину, на кучи пыли и какую-то загадочную липкую дрянь, которая вполне могла оказаться ядовитой плесенью, но это первая серьезная угроза, с которой я сталкиваюсь в воздуховоде. Пауки, змеи, что угодно, только не тараканы. И вот именно здесь таракан приближается к моему лицу. Живо представив, как он забирается ко мне в комбинезон, я прихлопываю его единственным доступным мне способом. То есть голой рукой. Хрясь!

Продолжаю движение. Впереди появляется слабый зеленоватый свет. Для себя я называю этот оттенок инопланетно-зеленым. Подползаю ближе к решетке, через которую свет проникает в воздуховод. Осторожно заглядываю сверху в комнату, только комната – унизительное название для такого помещения. Это зал в форме чаши размером с футбольный стадион, с рядами компьютеров на «поле». За компьютерами работает больше сотни людей. Только называть их людьми оскорбительно для настоящих людей. – Это они, нелюди Воша, и я понятия не имею, чем они тут заняты, но скорее всего, это и есть центр «очистки». Всю стену занимает огромный экран, на экране карта Земли. Вся карта усыпана яркими зелеными пятнышками, они и есть источник мерзкого зеленоватого света. Я думаю, что это города, а потом понимаю: зеленые точки указывают зоны скопления выживших.

Вошу не надо нас выслеживать. Он точно знает, где мы.

Извиваясь, ползу дальше, пока зеленый свет не превращается в маленькое пятнышко, как точки на карте в центре управления. Через четыре стыка между секциями слышу голоса. Они мужские. А еще я слышу металлический лязг и скрип резиновых подошв по бетону.

«Продолжай движение, Кэсси. Не останавливайся. Твоя цель – Сэмми, а его тут нет».

Потом кто-то из мужчин говорит:

– Сколько их, он сказал?

Второй отвечает:

– Двое как минимум. Девчонка и тот, кто вырубил Уолтера, Пирса и Джексона.

Кто мог вырубить Уолтера, Пирса и Джексона?

Эван. Наверняка это он.

Какого черта? Целую минуту, а может, даже две я дико злюсь на него. Наш единственный шанс заключался в том, что я в одиночку проникну на базу, схвачу Сэма и незаметно выведу его, прежде чем они поймут, что происходит. Конечно, все пошло совсем не так, но Эван же не мог этого предвидеть.

И все-таки. Тот факт, что Эван наплевал на наш отлично продуманный план, помимо всего прочего, говорит о том, что он сейчас здесь.

И делает то, что умеет делать.

Я проползаю над тем местом, откуда звучат голоса, и приближаюсь к очередной решетке. Гляжу вниз и вижу, как два солдата-глушителя загружают круглый предмет в тележку. Сразу понимаю, чем они заняты. Я уже видела такое.

«„Глаз“ о ней позаботится».

Я наблюдаю, пока они не заканчивают погрузку и не выкатывают тележку из поля моего обзора.

«Когда-нибудь наступит момент, когда база окажется демаскирована. Тогда ее закроют… по крайней мере ту ее часть, без которой можно обойтись».

О господи! Вош собирается сделать с лагерем «Приют» то же, что он сделал с лагерем беженцев.

Едва до меня это доходит, включается тревога.