И пошел у них в обоих домах детский дух. Который дух от детей идет, тот ангелов радует, а сатана – скрежещет. Над Мишкиной младенческой кроваткой висели коврик и кинжал. Малый умудрялся высвободиться из любой пелены и просыпался голышом, за что был прозван Маугли. При этом еще грыз прутья кроватки – свою решетку. Он умел облить как из брандспойта очень далеко отстоящие предметы. Но коврик с кинжалом щадил. Однажды при мне Мишка провалился в щель между диваном и горячей батареей. Он быстро молча подтянулся, вылез и завалил подушкой щель.

Первое его слово было «ав». Собак он чуял носом. Скажет утвердительно свое «ав», и тотчас из кустов выйдет собака. Второе – «папа». Третье – «дать». Это он жестко говорил, видя еду, и ноздри его трепетали. В два года Мишка уже заявлял с элегической интонацией: «Все, ребята, осень наступила». В ту пору у него уже была полугодовалая сестра Анюта. Сатана скрежетал.