Но почему, собственно, он так отчаянно стыдится ее?

Скорее всего напрашивается такое объяснение: Мирек с давних пор принадлежал к тем, кто пустился в погоню за собственным поступком, тогда как Здена оставалась приверженной саду, где поют соловьи. А в последнее время она и вовсе относилась к тем двум процентам населения, кто приветствовал русские танки.

Да, это правда, но я не считаю это объяснение достаточно убедительным. Если бы речь шла лишь о том, что она приветствовала русские танки, он осудил бы ее во всеуслышание и не отрицал бы того, что знает ее. Здена провинилась перед ним в гораздо большем. Она была уродлива.

Но много ли значило то, что она была уродлива, коль он не спал с ней более двадцати лет?

А вот и значило: большой нос Здены даже издалека бросал тень на его жизнь.

Несколько лет назад у него была красивая любовница. Однажды она наведалась в город, где проживала Здена, и вернулась оттуда вне себя: — Скажи мне, пожалуйста, как ты мог крутить любовь с этой страшилой?

Он ответил, что знаком был с ней лишь поверхностно, а их интимные отношения опроверг начисто.

Все дело в том, что он был посвящен в великую тайну жизни: женщины не ищут красивых мужчин. Женщины ищут мужчин, обладающих красивыми женщинами. Поэтому уродливая любовница

— это роковая ошибка. Мирек пытался замести все следы своей связи со Зденой, а так как любящие соловьев все больше и больше его ненавидели, он надеялся, что и Здена, успешно делавшая карьеру партийной функционерки, быстро и охотно забудет о нем.

Но он ошибался. Она говорила о нем всегда, везде и при любых обстоятельствах. Если он по несчастливой случайности встречал ее в обществе, она всеми правдами и неправдами спешила оживить какое-то воспоминание, явно свидетельствовавшее о том, что когда-то они были близко знакомы.

Он неистовствовал.

— Если ты так ненавидишь эту женщину, объясни мне, почему ты встречался с ней? — задал ему однажды вопрос его приятель, знавший ее.

Мирек стал объяснять ему, что он был тогда двадцатилетним балбесом, а она — старше его, всесильная, уважаемая, все восхищались ею! Она практически знала каждого работника Центрального комитета партии! Помогала ему, продвигала, знакомила с влиятельными людьми!

— Я был карьеристом, пойми же ты, болван! — кричал он.

— Напористым, молодым карьеристом! Поэтому я ухватился за нее, и мне было начхать, что она уродлива!