Удивительно все-таки, до чего суетлив человек, забираясь в тупик своей жизни! В нервозных и бледных попытках дорисовать наспех судьбу проступает обидное неумение подготовить достойно концовку, что не может не сказываться на самом авторитете финала: того и гляди, траурный, гордый мундир для прощального марша рискует слюняво обляпаться суматошными кляксами междометий и всхлипов. Смерть, как ни крути, есть главное предательство жизни. Хладнокровный и терпеливый репетитор, долдонящий бестолковым ученикам очевидную, в общем-то, истину, что всякий наземный, поверхностный смысл обязательно, в полчаса, будет схоронен (причем многажды — их же руками) в не очень глубокой бессмыслице ритуала, который с минуты кончины не случайно и есть «для всех прочих» торопливо-единственный смысл. Кстати, какой прохвост и когда поручился, что мы непременно сподобимся перед смертью посудачить с командированными за нашими душами бывалыми тенями о смысле профуканной жизни? Если кто и станет заботиться о «заветной беседе у порога», так это сердобольный соглядатай — ты. Не обессудь: без конца сводить концы с концами — твое канцелярское ремесло. Недаром говорят, что у каждого свой ад. А значит, и свой стыд наверняка предусмотрен…
