14 апреля, 03 часа 50 мин
Прораб Васькин и сто китайцев
Жилой комплекс «Век» строился под руслом Москвы-реки в районе Воробьевых гор и был рассчитан на оригиналов и экстремалов. Он был полностью сконструировал из ударопрочного стекла, так, чтобы его будущие обитатели могли из каждого угла любоваться проплывающими корягами, пластиковыми бутылками и прочим хламом, сбрасываемым добрыми горожанами на прокорм мутирующим рыбам. Сквозь серо-зеленую толщу воды над стеклянной крышей угадывались правительственные дачи на горке, Андреевский монастырь, метромост и Третье транспортное кольцо. Вход в квартиры планировался посредством индивидуальных герметичных лифтов, притороченных к парапету набережной. Проект был создан и обсчитан строителями американских подводных лодок, что вызвало резкую критику со стороны руководства страны. Аполлонский тогда отмолчался, хотя это и стоило ему шва на прикусанном языке. Он очень не хотел напоминать родному правительству о судьбе российского «Курска».
Проект имел небывалый успех у публики. Несмотря на высокую заявленную цену и пребывание проекта на стадии невидимого глазу котлована, то есть расчистки дна реки от вековых наносов, квадратные метры в будущем «Веке» моментально были раскуплены скучающей денежной публикой, которая вовремя присосалась к нефтяной трубе и которой после полетов в космос и путешествия к центру земли нечем было себя позабавить. Теперь же эта публика имела возможность регулярно ездить на смотровую площадку на Воробьевых горах и наблюдать, как растет их дом.
И дом, собственно, рос, но не вверх, как все, а в длину. На глубину рассчитывать не приходилось, Москва-река в этой извилине даже после расчистки не углублялась более пяти метров. Так что все располагалось в одном этаже: и апартаменты, и гаражи, и магазины, и фитнес. Для удобства передвижения вокруг корпуса планировалось соорудить бегущую дорожку, как в больших аэропортах мира.
Продвижение проекта далось Сене большой кровью. На общественных слушаниях против проекта возражали экологи, ихтиологи, геологи и даже психологи. На митинги протеста выводили речников, студентов МГУ и спортсменов «Лужников». Покричали, повозражали, занесли все возражения в соответствующие протоколы, и Аполлонский приступил к строительству — за время митингов и дискуссий он успел выдать всем ключевым персонам в разрешительной цепочке по сертификату на квартиру «Века», о чем они (персоны) предпочитали помалкивать до поры до времени.
И тут встала проблема трудовых ресурсов. Таджики и молдаване не годились по определению. Украинцы и белорусы могли обойтись в копеечку, особенно с учетом напряжения в межгосударственных отношениях с нашими славянскими соседями. Оставались китайцы. Тысяча китайцев доминирующей в Поднебесной народности хань были набраны на стройку «Века» из провинции Сычуань с берегов реки Янцзы. Они имели многовековой опыт водного противостояния. Потоп для них был привычным явлением. Их деды, прадеды, прапрадеды и прапрапрадеды боролись с регулярной периодичностью с разливами Длинной реки. В дедовские времена в летнее время уровень воды в Сычуанской котловине поднимался на двадцать метров; впрочем, несмотря на три тысячи километров настроенных дамб, Янцзы и поныне выкидывает коленца.
Вот этих потомственных строителей дамб в сотом поколении и завербовал прораб Васькин, выпускник Института Азии и Африки, откомандированный три года назад в Китай специально под эту тему. Он походил по местным стройкам, понаблюдал, как работяги во вьетнамках на ногах и драных майках без рукавов таскали на пузе кирпичи, а на спине — блоки на какой-нибудь высокий — надцатый этаж за плошку риса с овощами, и справедливо решил, что спецовки, сапоги и подъемные краны вкупе с хрустящими зелеными бумажками с лицом длинноволосого Франклина выстроят всех пролетариев Сычуаня в одну большую очередь к вербовочному фургончику. Нужно было только отобрать лучших, а из лучших — лучших из лучших. На финальном этапе претенденты на звание «Строитель „Века“» должны были пройти три испытания: найти и достать без акваланга со дна реки молоток, пройти с завязанными глазами по бамбуковому стволу на высоте пяти метров от земли и перенести блок весом в сто килограммов на расстояние ста метров без отдыха.
Для транспортировки лучших из лучших зафрахтовали три чартера, доставивших строителей «Века» из столицы Сычуаня Чэнду прямо в аэропорт «Внуково». Их расселили в арендованном на время проекта общежитии в главном здании МГУ. За вырученные от сдачи в аренду общежития деньги университет закупил наконец мощные компьютеры для своего вычислительного центра, что освободило весь механико-математический факультет от сложных подсчетов на дешевых китайских калькуляторах и позволило заняться выполнением более творческих задач.
Китайцев же обучили нырять с аквалангом в бассейне «Труд» и пользоваться мобильными туалетами. Ныряние освоили все, а вот с туалетами у многих случился казус. Дело в том, что на протяжении веков обитатели берегов Янцзы привыкли отправлять свои нужды с мостков прямо в воды Длинной реки, не волнуясь за то, что чуть ниже по течению кто-то может полоскать белье. Десятки миллионов мальков толстолобика и белого амура, выпускаемых в Янцзы Министерством сельского хозяйства Китая ежегодно, должны были чем-то питаться до того, как попадали на обеденные столы населения. Прибывших в Москву рачительных китайцев возмущал тот факт, что ценный продукт их переработки пропадал втуне на Курьяновской станции аэрации. Кроме того, в узких пеналах туалетов они испытывали клаустрофобию, препятствующую нормальной работе желудочно-кишечного тракта. Они пытались втайне соорудить мостки над Москвой-рекой и пользоваться ими, но были тут же зафиксированы на фотокамеры бдительных туристов с прогулочного теплохода, совершавшего экскурсию по достопримечательностям столицы. Прибывшая по вызову полиция китайцев задержала, оштрафовала, и более они не предпринимали попыток бесплатно накормить хладнокровную фауну Москвы-реки.
В остальном Аполлонский китайцами был доволен. Работали они в две смены по двенадцать часов, на каждых двоих была выделена одна кровать, где они спали посменно, один гидрокостюм и один комплект инструментов. Выходных им не требовалось, о существовании больничного листа они не подозревали. Настоящий «Поток Бесконечность», вечный замкнутый цикл, прервать который могла только смерть.
Но китайцы были живучи, и цикл на протяжении трех лет ни разу не прерывался.
Сто лучших из лучшей тысячи китайцев и были брошены на фуру в «Куполах». Для привычных к потопам и их ликвидации обитателям берегов Янцзы справиться с двух-с-половиной-метровой запрудой было плевым делом. Прораб Васькин показал рукой на место действия и крикнул в матюгальник: «Кхай ши!», что по-китайски означает «Давай!». И они дали. Сто китайцев с помощью ножовок распилили фуру на сто кусочков. Сто китайцев саперными лопатами выкопали канал для нового русла вздувшейся Вонючки, обложив его берега обломками фуры, чтобы не размывало. Сто китайцев очистили от наносов ила и грязи подступы к «Куполку». Сто китайцев зашли было в паркинг, чтобы, выстроившись в цепочку, откачать брезентовыми ведрами воду и фекалии на лужки вдоль речки Старицы для их удобрения, но на этом их остановил Аполлонский, вылезший к тому времени на крышу «Куполка». Паркинг не был его собственностью, а китайцам он платил из своего, вернее «ремиксовского» кармана. Васькин поднял «орало» и прокричал: «Дзуо вань!», что по-китайски значит «Кончай!». Китайцы закончили и промаршировали к ожидающим их грузовикам. И отбыли бы восвояси, то есть на стройку «Века», если бы не красноречивость Бориса Иванько. Иванько убедил Аполлонского, что не отъехавшие на дачи жители «Куполов» в полной мере оценят проведение спасительных операций в отношении их авто, и таким образом будет подготовлена твердая почва для дальнейшего введения управляющей компании «Ремикса». Аполлонский подумал и согласился.
Сто китайцев снова зашли в паркинг и вычерпали брезентовыми ведрами всю гремучую смесь, отправив ее вверх по цепочке в канализационный коллектор. Сто китайцев отмыли пятьсот оставшихся в паркинге автомобилей. Сто китайцев отскребли пол и стены паркинга. Трое самых умных китайцев починили напорный насос, приладив на место сломавшейся детали кусочек от распиленной фуры. Сто китайцев вышли из подземелья на свет божий, сполоснули руки и омыли сапоги в усмиренной Вонючке. И во второй раз промаршировали к грузовикам. Прораб Васькин подошел к Аполлонскому за дальнейшими указаниями.
— Ну, Васькин, молоток! Уложился в два часа! Награждаю тебя поездкой в Камбоджу на две недели!
— Спасибо, конечно, Семен Аркадьич! А отчего же непременно в Камбоджу?
— Погода там в апреле за…ись, храмы знаменитые посмотришь, да и дело там для тебя есть.
— Какое?
— А вот какое. Мне ночью пришлось час в темноте просидеть. Ну, думаю, не буду зря время п…дить. Помедитирую, как йоги учили. Ноги калачиком подогнул, позвоночник распрямил, дыхание выровнял, родничок в области темечка открыл — в общем, все сделал, чтобы войти в нужное состояние для приема космической энергии.
— Ну и как?
— Не вышло. Кран в мойке неплотно был закрыт, вода «Кап-кап, кап-кап». Думаю: надо встать, закрыть, но помню, что нужно учиться расслабляться в любом окружении. А вода из крана: «Кап-кап, кап-кап». Чувствую, начинаю закипать. Про себя думаю: кругом вода, сверху — вода, снизу — тоже вода, и с боков вода. Обложила со всех сторон. И тут вдруг вспомнился мне прогноз Всемирного потопа. И пришла мне в голову, Васькин, о…ительная идея — пора строить плавучий город. Сначала, понятно, экспериментальный. На Истринском водохранилище, например. А потом масштабируем, когда заливать начнет. Если уровень воды будет подниматься, мы денег с московского правительства с полпинка стрясем, и в Лондонград мне ехать не придется.
— А Камбоджа тут при чем?
— А при том, Васькин, что в Камбодже есть озеро Тонле Сап. Большое такое озеро, но глубиной всего в метр, ну как наша Старица. А в сезон дождей оно в девять раз глубже. Сам понимаешь, как заливает окрестности. Там есть плавучая деревня. Тебе такое задание: инфраструктуру изучить, общую архитектуру заснять, конструкции домов детально замерить.
— То есть новый проект начинаем? — обрадовался прораб Васькин.
— Начинаем, Васькин. «Аполлонский Ковчег» назовем.
Окрыленный Васькин помчался выполнять задание. Китайцы расселись по грузовикам и отъехали к себе на стройку «Века», дружно распевая народную китайскую песню: «Расцветали яблони и груши…» на китайском, естественно, языке.
Затем к Аполлонскому за ценными указаниями обратился руководитель группы захвата Бармаглот. Ему и его бойцам было приказано затаиться в помещении кафе до особых распоряжений. Путяну оставался при них в качестве связного с Большой Землей. Связного тут же откомандировали в «сельпо» за продуктами.
