Лицо российской политики — широкое и, по преимуществу, красное — не лезло ни в какие ворота, а часто не вписывалось и в рамки информационного вещания. Самыми выразительными сюжетами такого рода корреспонденты НТВ делились со мной: для программы «Итого» всякое безобразие годилось вполне.

Иногда, с барского плеча, что-то перепадало нам и от гендиректора телекомпании Олега Добродеева. Поэтому я не удивился, когда однажды утром получил из его рук кассету.

— Посмотри, — посоветовал Добродеев. — Не пожалеешь.

— Порнушка? — пошутил я.

— Ага, — ответил Олег.

Я взял кассету и пошел в свой кабинет. Созвал трудовой коллектив — Лену, Сережу, Таню… — и нажал на «play». На черно-белом размытом фоне зашевелились фигуры. Качество было чудовищное, но содержание не оставляло сомнений. Голый дядька лежал на постели, обложенный двумя голыми же девками. Они уныло сношались.

— Что это? — поинтересовалась режиссер программы Елена Карцева.

— Не знаю. Добродеев дал, — честно ответил я.

Из уважения ко вкусам Олега Борисовича мы посмотрели пленку еще пару минут. Потом включили перемотку. На перемотке происходящее смотрелось гораздо живее, но случившегося с Добродеевым не проясняло. Дядька на огромной скорости досношал девок, и пленка кончилась. Мы переглянулись.

— Давай посмотрим еще раз, — предложил шеф-редактор Феоктистов.

— Понравилось, — ядовито заметила редактор Морозова.

Но было ясно: мы пропустили что-то важное. Ассистент перемотал пленку и нажал на «play». Мы приникли к экрану и стали смотреть сначала. И досмотрелись. Точнее — услышали: пьеска, оказывается, была с текстом.

В антракте между двумя актами девка спросила дядьку:

— Как тебя зовут?

И дядька ответил с легкой картавинкой:

— Юра.

И я ахнул, потому что только тут узнал в голом клиенте — Генерального прокурора Российской Федерации Юрия Скуратова!

В тот же день в коридоре НТВ я встретил Светлану Сорокину.

— Ты видел? — спросила она.

— Да.

— Какой ужас! — сказала Света.

— Почему ужас? — спросил уже я. Насчет занятий, в которых проводит досуг российское руководство, иллюзий у меня не было давно. Ну сходил Генпрокурор к проституткам — чего руки-то заламывать?

— Как? — воскликнула Сорокина. — Но ведь он ни разу не сходил в душ!