Самую высокую оценку своей телевизионной работы я получил от смуглого крупного господина, мне совершенно незнакомого.

— Господин Шендерович, я за ваши программы пачку чая давал охране!

Мы ехали по Садовому кольцу. За минуту до того он причалил на мою поднятую руку.

— Сидели? — уточнил я зачем-то.

Он кивнул.

— За что?

— Я рэкетир, — просто ответил он и рассказал историю, вполне банальную для начала девяностых. Делили «Лукойл» в Волгограде… Вызвали «бригаду» из Средней Азии… Начальник РОВД взрывал своих, потому что был в доле…

— Я шесть с половиной лет получил. Бог меня сохранил. Остальных потом закатали под асфальт вместе с семьями, — спокойно, как о рыбалке, рассказывал мой попутчик. — Там война была настоящая…

Пока он сидел, остался без дома и прописки в Ашхабаде. Живет теперь в этой «Волге», которую ему подарили по старой памяти братки. Братки зовут обратно в криминал, но он туда больше не хочет. Чеки от всех покупок возит в «бардачке» машины — бережется от милиции…

— Как вас зовут? — спрашиваю напоследок.

— Южный, — отвечает. — Рэкетир Южный. Вы не сомневайтесь, — добавил он, — я настоящий был рэкетир, меня Кобзон знает…