Мелочи жизни
Мама играет или своего Скрябина, или своего Рахманинова. В крайнем случае, своего Шопена. Не каждый день. А когда у мамы есть настроение.
Рояль у нас вон какой большой! Полкомнаты занимает. Ну где мне спать? Один выход — под роялем. У соседей — пианино. Оно маленькое, стоит у стенки, играет так же. Но мама не может играть на пианино! Ведь она кончила свою консерваторию.
Бабушка говорит, если бы не папа и не я, мама выступала бы с концертами. А сейчас она только учит других детей. Не знаю: почему бабушка так говорит? Получается — я во всем виноват?
Маму мне очень жалко. Но моя мама никогда не плачет. Она все переживает в себе. А это еще хуже. Как говорит бабушка.
Тетя Муся-из-оперетты пришла, когда я уже почти засыпал.
Тетя Муся — самая близкая мамина подруга. Это ведь она познакомила маму с папой. Когда они были там. Ну, знаете?!
Там тетя Муся пела в своей оперетке, а мама играла на своем рояле. Папа бегал за кулисами как сумасшедший. Потому что он сразу влип, когда увидел маму. Я уже сто раз слышал эту историю.
У тети Муси тоже есть муж. Он похож на свою фамилию. Шер-ше-не-вич. Шершеневич пишет стихи и со всеми кусается. Только сегодня тетя Муся пришла без своего Шершеневича.
Я сделал вид, что сплю.
Сначала они говорили так тихо, чтобы я ничего не слышал. Потом они про меня совсем забыли и стали говорить громко.
Тетя Муся сказала, что на папу пора плюнуть. Потому что оттуда не возвращаются. Сделаться монахиней в расцвете лет — никакого нет смысла. Нечего распускать нюни и сидеть сложа руки. Надо жить, пока живется. И пусть все катится к чертовой матери.
— Собирайся и пошли в гости. Я тебя познакомлю с одним очень интересным человеком.
Тут я совсем перестал дышать.
А мама — моя любимая, самая красивая мама — сказала, чтобы тетя Муся немедленно убиралась и больше к ней никогда не приходила.
— Ты просто последняя дура, — рассердилась тетя Муся и хлопнула дверью.
— Ты спишь? — спросила мама на всякий случай.
Я даже не пошевелился.
На другой день мама начала сильно кашлять. И бабушка забрала нас на Никицкую.
На Никицкой маму легче вылечить. Сюда ходит доктор Бобков. Он всех нас лечит. Бабушка верит только одному доктору Бобкову.
А когда у меня открылась скарлатина и папина бабушка стала бегать по квартире и кричать «азохенвей», пришел доктор Бобков и сказал, что нужно сделать укол. Тогда Лизаветниколавна всех выгнала из комнаты и позвала только Аню. У меня была температура выше градусника. Я стал плакать. А бабушка сказала:
— Цыц! Негодник.
Она придавила мне голову и руки. Аня держала меня за ноги. А доктор Бобков сделал мне укол в попку. Когда я уже не мог совсем глотать и в голове крутилось, я стал говорить про себя:
— Господи Исусе! Помогите мне, пожалыста, выздороветь. Я не хочу умирать. Помогите мне, пожалыста, Господи.
И вот видите, я не умер, а выздоровел. Все удивлялись. Потому что бабушкин сын Гуля умер как раз от этой скарлатины. Когда бабушка разбила зеркало на комоде.
И тогда, сказал дядя Жорж, бабушка стала верить в Бога. А когда я родился, меня назвали в честь того мальчика.
Я смотрю на портрет Гули, который висит в большой комнате. И совсем он на меня непохож. Только у нас матроска одинаковая.
После скарлатины у меня еще болела коленка.
Когда я совсем выздоровел, пришла весна. И на меня вдруг во дворе свалился мотоцикл.
Я его совсем не трогал и даже на него не влезал. А он взял и свалился. Ни с того ни с сего.
И еще проткнул мне ногу своим тормозом.
Тут опять моя папина бабушка Адельсидоровна стала бегать и хвататься за голову.
А другая бабушка Лизаветниколавна залила мне дырочку коллодием. И этот коллодий застыл. Получилось стеклышко.
Я, канешно, орал как резаный. Все-таки дырка в ноге, из нее кровь течет.
А бабушка еще обещала меня выпороть. Чтобы я не лез куда не следует.
Я знаю, что пороть она меня все равно не будет. Это она так говорит. Для красного словца.
Папа сказал, что если меня кто-нибудь хоть пальцем тронет, он тому голову оторвет. Хотя папа сейчас и «сидит в командировке», но когда он выйдет!..
Аня меня успокаивает:
— До свадьбы заживет!
— Нечего разводить мерехлюндии, — говорит Лизаветниколавна.