За что, мамочка?
Дедушка Георгий Васильевич ездил в Москву, ездил.
А потом взял и заболел.
Пришел доктор Бобков и сказал:
— Крупозное воспаление легких. Надо бы в больницу. Организм все-таки очень изношенный.
Сначала мы испугались. Потому что дедушка в Москве ведь прятался!
А потом, когда ему стало совсем хуже, бабушка вызвала по телефону карету «скорой помощи». И дедушку увезли.
Все эти дни я прожил на Никицкой. Мотался из угла в угол, переводил картинки, играл сам с собой. Даже во двор не ходил.
Все по очереди ездили в больницу. Без меня. Потому что детям в больнице делать нечего. А бабушка даже и домой не ездила. Все время там была.
Один раз, к вечеру, мы сидели у стола в темной комнате и ждали тетю Галю. Она поехала в больницу еще утром и обещалась быть к обеду. Но уже темнело на улице, а ее все не было.
Тетя Муся сказала, что в Москве скоро будет весна, потому что в городе уже пахнет мимозою.
Вдруг стукнуло окно. Я подумал — вот и тетя Галя. У нас так бывает — в дверь не достучишься, так лучше в окно.
Аня пошла открывать. И я побежал почему-то за нею.
Вошла тетя Галя. Сказала:
— Па-поч-ка.
И упала.
В доме пахло камфарой и валерьянкой.
Все плакали. Кроме мамы.
Она сидела белая. Как смерть.
И я боялся на нее смотреть.
Потом тетя Галя рассказала нам — когда дедушка стал умирать, он позвал бабушку и спросил:
— За что, мамочка?
