12
Тренировки временно прекратились. Наш руководитель заявил, что ему нужно серьёзно скорректировать планы. В нирвану на сей раз, правда, впадать не стал, но попросил дней десять его не тревожить. И «быть поаккуратнее». Последнюю просьбу Николай Николаевич сопроводил весьма выразительным взглядом в мою сторону. Я клятвенно пообещал не желать ничего сверхъестественного. Честно говоря, у меня и так не было никакого желания повторять эксперименты с левитацией, телепортацией и прочей чертовщиной. Это прикольно, когда «Звёздные войны» смотришь или «Властелина колец», а когда сам пробуешь — жутковатое ощущение.
Практичный Гарик, узнав о перерыве в тренировках, тут же проделал два телодвижения: заказал себе тур в Тунис и перевёл меня на уплотнённый график работы. Хорошо знакомый с его методами оплаты труда, я тут же стал требовать тройной оклад.
— С какой радости я должен тебе три оклада башлять? — грозно изумился воротила игорного бизнеса.
— Во-первых, сверхурочная работа, во-вторых, возросшая квалификация. Продемонстрировать? — и я выразительно посмотрел на новую «семёрку» Гарика.
— Это шантаж. И грабёж. Только из уважения к производственным травмам — полтора оклада на время сверхурочной работы. Ты мне и так в копеечку влетаешь! Где я тебе столько денег наберу?
— А ты аналитика уволь, — порекомендовал я.
— А курс евро ты, что ли, прогнозировать будешь, умник? — поинтересовался Гарик.
— А зачем прогнозировать то, чем можно управлять? — вкрадчиво спросил я.
— Шантаж, подкуп и провокация, — резюмировал Гарик, но по блеску глаз я понял, что крючок он заглотил.
После неизбежного получасового восточного торга мы договорились о трёхкратном окладе на время его отъезда и о проценте от прибыли наших предполагаемых махинаций с европейской валютой. Последнее мы решили держать в строгой тайне даже от Маши. Николаич нам за такие художества точно головы поотрывал бы.
Подняв таким образом настроение и вытребовав штуку баксов в качестве аванса, я отправился за давно планируемой покупкой — домашним компьютером. У меня крепла надежда на сей раз завершить многострадальную книгу вовремя, но из карантина меня уже выписали и техники, естественно, лишили. Правда, компакт с наработанными по книге материалами всё-таки записали (после длительного согласования и подписания бумаг угрожающего содержания).
Зря я вспомнил эту могущественную организацию. Мои ли трансцендентные способности тому виной или стечение обстоятельств, но буквально за следующим углом я нос к носу столкнулся с подполковником Сергеем Сергеевичем. Он тут же развеял мои надежды по поводу стечений и обстоятельств:
— Здравствуйте, Андрей. Давно хочу с вами пообщаться, да все никак не удавалось застать вас в одиночестве. Ну как, посовещались вы с руководителем по нашему вопросу?
Мне стоило огромных усилий не хлопнуть себя ладонью по лбу. В суете катаклизмов я как-то запамятовал о долге перед Родиной вообще, и перед подполковником Миничем в частности. Пришлось сознаваться:
— Ей-богу, забыл. Но я обязательно поговорю. Через две недели.
Сергей Сергеевич позволил себе нахмуриться:
— Боюсь, мне придётся настаивать. Честно говоря, сегодня я вышел бы с вами на контакт, даже если бы вы не оказались в одиночестве. Ситуация форс-мажорная. По нашим сведениям, сегодня вечером через нашу границу будет провезена большая партия взрывчатки.
Я мысленно, но очень крепко выругался. Мне очень хорошо был знаком этот мягкий убеждающий тон, эти кристально чистые глаза и эта безупречная логика. Сколько раз Николай Николаевич точно таким же хитрым макаром заставлял меня делать всякую ерунду, которую делать в общем-то и не хотелось.
— Есть информация, что за рулём будут смертники. Они готовы уничтожить груз вместе с собой и с нашими сотрудниками. Всё, что требуется от вас…
Я перестал ругаться мысленно и начал ругаться звучно. В кратких и точных выражениях я объяснил, что требуется от меня, от КГБ, от всех подполковников мира и от товарища Минича лично.
Что характерно, никто из прохожих не выражал особенного возмущения по поводу матерщины на улице. Подумаешь, невидаль. Может, вон тот у вон того жену увёл. Или денег не даёт в долг. Или просто деловые переговоры.
— …ногу! — завершил я руладу.
— То есть вы отказываетесь? — уточнил Минич.