ГЛАВА XXI
В Кентукки
Читатели, вероятно, не откажутся посмотреть вместе с нами на хижину дяди Тома в кентуккийском поместье и узнать, как живут те, с кем он так давно расстался.
Летний день клонился к вечеру, двери и окна гостиной были распахнуты навстречу залетному ветерку. Мистер Шелби сидел рядом с гостиной, в большом зале, который тянулся через весь дом и выходил обоими концами на веранды. Откинувшись на спинку одного кресла и положив ноги на другое, он наслаждался послеобеденной сигарой. Миссис Шелби сидела у раскрытых дверей, с вышиваньем в руках. Она сосредоточенно думала о чем-то и, видимо, выбирала минуту, чтобы поделиться своими мыслями с мужем.
– Вы знаете, Хлоя получила письмо от Тома, – заговорила наконец миссис Шелби.
– Вот как! Значит, у него завелись там друзья. Ну, как ему живется?
– Судя по всему, он попал в очень хороший дом. К нему там прекрасно относятся, работа нетрудная.
– Вот и хорошо, я очень рад за него… искренне рад, – сказал мистер Шелби. – Наш Том так приживется на Юге, что, пожалуй, не захочет возвращаться сюда.
– Напротив, он очень беспокоится, спрашивает, когда его выкупят.
– Вот это я затрудняюсь сказать. Стоит только наделать долгов, и из них, кажется, никогда не выпутаешься. У меня такое ощущение, будто я увязаю в трясине. Сегодня занимаешь у одного, чтобы расплатиться с другим, завтра – у третьего, чтобы расплатиться с первым. Не уснешь передохнуть, выкурить сигару – подходят сроки разных векселей, заемных писем и тому подобной дряни, которая сыплется на тебя со всех сторон.
– Мне кажется, друг мой, что поправить наши дела можно. Давайте продадим всех лошадей, продадим какую-нибудь ферму и расплатимся с долгами.
– Перестаньте говорить вздор, Эмили! Вы прекраснейшая жена, другой такой не найдется во всем Кентукки, но в делах вы ничего не смыслите, как, впрочем, и все женщины.
– Может быть, – сказала миссис Шелби. – Но почему бы вам не поделиться со мной своими заботами? Дайте мне хотя бы список ваших кредиторов и должников, и я сделаю все, чтобы свести концы с концами.
– Довольно, Эмили! Перестаньте меня мучить! Я и самому себе не могу дать точный отчет о своих затруднениях, а вы так о них говорите, будто это пироги тетушки Хлои, которые она подравнивает и защипывает со всех сторон. Нет, это все не вашего ума дело!
Мистер Шелби даже повысил голос, не найдя лучшего способа убедить жену в своей правоте.
Она замолчала, подавив вздох. Откровенно говоря, характер у нее был гораздо тверже, чем у мужа, и мистер Шелби напрасно не доверял ее женскому уму, ибо она обладала большой практической сметкой и прекрасно разобралась бы в его делах.
Миссис Шелби всей душой хотела выполнить обещание, данное Тому и тетушке Хлое, и эта новая задержка очень ее огорчила.
– Неужели мы не сможем скопить нужную сумму? Бедная тетушка Хлоя! Она так надеется на это!
– Очень жаль! Я поторопился – не надо было давать им никаких обещаний. А теперь, по-моему, разумнее всего было бы сказать об этом Хлое. Пусть привыкает к мысли, что Том не вернется. Через год-два он найдет себе другую жену, и Хлое тоже следовало бы подумать о другом муже.
– Мистер Шелби! Я учила наших негров, что их брак священен так же, как и наш, и теперь не осмелюсь дать Хлое подобный совет! Вы только подумайте, друг мой, разве можно забывать обещания, которые мы даем этим беззащитным существам? Если другим путем деньги добыть нельзя, я буду давать уроки музыки. Моих заработков хватит на выкуп.
– И вы пойдете на такое унижение, Эмили? Я не допущу этого!
– Унижение! Для меня гораздо унизительнее, если люди перестанут верить моему слову.
– Я знаю вашу склонность к геройству и несбыточным мечтаниям, – сказал мистер Шелби, – но прежде чем идти на такое донкихотство, надо как следует подумать, Эмили.
Их разговор прервала тетушка Хлоя, появившаяся на веранде.
– Будьте так любезны, миссис… – сказала она.
– Ты что, Хлоя? – спросила хозяйка, поднимаясь с кресла.
– Не угодно ли миссис взглянуть на птицу?
Миссис Шелби вышла на веранду и с улыбкой посмотрела на Хлою, которая сосредоточенно разглядывала битых цыплят и уток, разложенных в ряд на земле.
– Я думаю, не приготовить ли нам паштет из цыплят?
– Мне, право, все равно, тетушка Хлоя. Делай, как знаешь.
Хлоя не двигалась с места, рассеянно поворачивая на ладони цыпленка. Ее мысли были, очевидно, заняты чем-то другим. Наконец она собралась с духом, коротко рассмеялась и заговорила:
– Господи, миссис! И зачем только вам с хозяином думу думать, где достать деньги, когда они у вас в руках! – И Хлоя снова рассмеялась коротким смешком.
– О чем ты? Я не понимаю, – сказала миссис Шелби, не сомневаясь, что Хлоя слышала ее разговор с мужем от первого до последнего слова.
– Да вы сами посудите, миссис! – посмеиваясь, ответила та. – Другие господа посылают своих негров на заработки и получают за это немалые деньги. Кому охота держать такую ораву дома, ведь ее прокормить чего стоит!
– Что же ты предлагаешь, Хлоя?
– Я, миссис, ничего не предлагаю. А вот Сэм говорит, будто в Луисвилле есть один… бандитер, что ли, как их там называют… и будто ему нужна хорошая пирожница. Жалованья обещает положить четыре доллара в неделю.
– Ну и что же?
– Вот я и думаю, пора бы вам, миссис, приставить Салли к настоящему делу. Я ведь который год с ней вожусь, кое-чему научила. Если миссис отпустит меня на заработки, вот вам и лишние деньги будут. Я со своими печеньями и пирожками ни перед кем не осрамлюсь, любой бандитер мной останется доволен.
– Кондитер, Хлоя.
– Ну, кондитер! Никак я это слово не запомню.
– А что же с детьми будет бросишь их?
– Господи, миссис! Да мальчишки-то уж подросли, работать будут, они шустрые. А девочка у меня зря никогда не капризничает, с ней возни немного. Ее Салли к себе возьмет.
– Луисвилл далеко отсюда.
– Да разве меня этим запугаешь? Ведь он вниз по реке? Может, и мой старик где-нибудь в тех местах? – И, сказав это, Хлоя вопросительно посмотрела на миссис Шелби.
– Нет, Хлоя, он еще дальше, на несколько сот миль.
Лицо у Хлои вытянулось.
– Ну, ничего. Все-таки ты будешь ближе к нему. Хорошо, я тебя отпущу, а твои заработки все, до последнего цента, пойдут на выкуп Тома.
Как туча расцвечивается серебром, когда ее коснется солнечный луч, так осветилось сейчас темное лицо тетушки Хлои. Она буквально просияла, услышав эти слова.
– Господи, миссис! Какая же вы добрая! Я сама об этом думала. Ведь мне ничего не надо – ни одежды, ни обуви. Я все до цента сберегу. А сколько в году недель, миссис?
– Пятьдесят две, – сказала миссис Шелби.
– Подумать только! И за каждую неделю по четыре доллара! Сколько же это всего будет?
– Двести восемь долларов.
– У-ух ты! – удивленно и радостно протянула Хлоя. – А долго ли мне работать, пока я скоплю все деньги?
– Года четыре, а может быть, и пять. Но тебе не придется отрабатывать всю эту сумму, я и своих денег туда добавлю.
– Чтобы миссис давала уроки? Да кто же это потерпит? Хозяин правильно говорил – не к лицу вам такое занятие.
– Ничего, Хлоя, не беспокойся. Я не уроню чести нашей семьи, – с улыбкой сказала миссис Шелби. – Когда же ты думаешь уезжать?
– Да я еще ничего не думаю. Правда, Сэм везет туда стригунков на продажу, обещал и меня с собой прихватить. Я кое-какие вещи собрала… Если миссис будет угодно, я завтра утром и уеду с Сэмом. Мне только пропуск надо и рекомендацию.
– Хорошо, Хлоя, если мистер Шелби не будет возражать, я все сделаю. Но сначала надо с ним поговорить.
Миссис Шелби поднялась наверх, а Хлоя, радостная, помчалась к себе в хижину готовиться к отъезду.
– Мистер Джордж, а вы ничего и не знаете! Я завтра уезжаю в Луисвилл! – объявила она Джорджу Шелби, когда тот застал ее за разборкой детской одежды. – Надо все пересмотреть, привести в порядок. Да, мистер Джордж, уезжаю… буду получать четыре доллара в неделю, а миссис будет копить эти деньги на выкуп моего старика.
– Фью! Вот здорово! – воскликнул Джордж. – Когда же ты едешь?
– Завтра утром, вместе с Сэмом. А вы, мистер Джордж, сели бы да прописали бы моему старику про наши дела.
– Сейчас напишем, – сказал Джордж. – Вот дядя Том обрадуется, когда получит от нас весточку! Я только сбегаю домой за бумагой и чернилами. Тетушка Хлоя, а про стригунков тоже надо написать, правда?
– Обязательно, мистер Джордж. Ну, бегите, а я приготовлю чего-нибудь закусить. Теперь не скоро вам придется ужинать у вашей бедной старенькой Хлои!
