Глава десятая
Офицеры космической службы и роботы
Спокойней, Верзила, — прошептал Лаки.
Маленький марсианин скорчился в кресле, глаза его с ненавистью были устремлены на Девура.
Лаки сказал:
— Не пугайте меня по-детски. Казнь в мире роботов осуществить нелегко. Роботы не могут убить нас, и я уверен, что вы и ваши коллеги не сможете хладнокровно убить человека.
— Конечно, нет, если вы имеете в виду отрубленную голову или развороченную грудь. Но в мгновенной смерти нет ничего страшного. Допустим, наши роботы подготовят к запуску пустой корабль. Вашего… гм… спутника прикуют цепями к переборке, прикуют роботы, которые, конечно, постараются не причинить ему вреда. На корабле будет автопилот, который уведет корабль подальше от Солнца и от плоскости эклиптики. Ни одного шанса на квадриллион, что корабль заметят с Земли. Он будет двигаться вечно.
Верзила вмешался:
— Лаки, неважно, что они со мной сделают. Не соглашайся ни на что.
Девур, не обращая на него внимания, продолжал:
— У вашего спутника будет достаточно воздуха; в пределах его досягаемости будет вода. Конечно, это существо будет одно и без всякой пищи. Голодная смерть — медленная смерть, а смерть от голода в космическом одиночестве вообще ужасна.
Лаки сказал:
— Это подлое и бесчестное обращение с военнопленными.
— Но войны нет. Вы просто шпионы. Однако этого может и не произойти, член Совета. Подпишите необходимые признания, что вы действительно напали на нас и готовы подтвердить это на конференции. Я уверен, вы услышите мольбу существа, с которым подружились.
— Мольбу? — Верзила с побагровевшим лицом вскочил на ноги.
Девур неожиданно повысил голос.
— Существо немедленно отправить в заключение. Действуйте.
По обе стороны от Верзилы молча материализовались два робота и схватили его за руки. Мгновение Верзила пытался вырваться, тело его поднялось над полом от усилий, но руки оставались неподвижны.
Один из роботов сказал:
— Пусть хозяин не сопротивляется, иначе он может повредить себе, несмотря на все наши усилия.
Девур сказал:
— У вас двадцать четыре часа на принятие решения. Достаточно времени, член Совета? — Он взглянул на декоративную металлическую полоску у себя на руке. — А тем временем мы подготовим корабль. Если даже не придется его использовать, как я надеюсь, член Совета, это всего лишь работа роботов. Оставайтесь, на месте: вы не можете помочь своему спутнику. Пока ему не причинят никакого вреда.
Верзилу вынесли из помещения. Лаки, привстав, беспомощно смотрел ему вслед.
На столе, на маленьком ящичке, вспыхнул огонек. Девур коснулся его, и оттуда выпрыгнула разноцветная трубка. Появилось изображение головы. Голос произнес:
— Нам с Йонгом только что доложили, что член Совета у вас, Девур. Почему нам сообщили об этом только после посадки?
— Какая разница, Зайон? Теперь вы знаете. Придете?
— Конечно. Мы хотим повидаться с членом Совета.
— Приходите ко мне.
* * *
Пятнадцать минут спустя прибыли сирианцы. Оба были ростом с Девура, у обоих оливкового цвета кожа (Лаки знал, что более сильное ультрафиолетовое излучение Сириуса вызывает такой цвет кожи), но они были значительно старше.
У одного из них были короткие седые волосы. Этот тонкогубый человек говорил исключительно точно и четко. Его представили как Харрига Зайона, и по его мундиру ясно было, что он старший офицер космической службы Сириуса.
Другой был почти лыс. На руке у него виднелся большой шрам, и выглядел он как человек, состарившийся в космосе. Это был Баррет Йонг, тоже из космической службы.
Лаки сказал:
— Я знаю, что ваша космическая служба в чем-то эквивалентна нашему Совету Науки.
— Да, — серьезно ответил Зайон. — В этом смысле мы коллеги, хотя и на противоположных сторонах баррикады.
— Значит, офицеры Зайон и Йонг. А мистер Девур…
Девур вмешался.
— Я не член космической службы. Мне это не нужно. Сириусу можно служить и не в ее рядах.
— В особенности племяннику председателя Центрального правительства, — заметил Йонг, положив руку на шрам.
Девур встал.
— Это сарказм?
— Вовсе нет. Буквально. Такое родство дает вам возможность оказать еще большие услуги Сириусу.
Но его заявление прозвучало сухо, и Лаки ощутил враждебность между двумя пожилыми офицерами и молодым влиятельным родственником повелителя Сириуса.
Зайон постарался сменить тему, обратившись к Лаки:
— Вам было сделано предложение?
— Вы имеете в виду предложение выступить на межзвездной конференции с лжесвидетельством?
Зайон выглядел удивленным и раздраженным.
— Нет. Присоединиться к нам. Стать сирианцем.
— Боюсь, мы до этого еще не добрались.
— Подумайте. Наша служба хорошо вас знает, мы уважаем ваши способности и достижения. Земле они не помогут. Все равно она проиграет. Это биологический факт.
— Биологический факт? — Лаки нахмурился. — Сирианцы, офицер Зайон, происходят от землян.
— Да, но не от всех землян; только от лучших, самых сильных и решительных, тех, кто захотел колонизировать звезды. Мы сохранили в чистоте свой род, не допускали слабых, с искаженными генами. Мы отсеяли всех недостойных, и теперь у нас чистая раса сильных и здоровых людей, а Земля остается конгломератом больных и уродов.
Вмешался Девур:
— У нас есть пример этого — спутник члена Совета. Меня тошнило от присутствия его в моем помещении: обезьяна, пятифутовый шарж на человеческое существо, уродливый кусок…
Лаки медленно сказал:
— Он лучше вас, сирианцы.
Девур встал, занес кулак. Зайон быстро подошел к нему, схватил за руку.
— Девур, пожалуйста, сядьте. Позвольте мне продолжить. Сейчас не время для неуместных споров.
Девур резко отбросил его руку, но сел.
Зайон энергично продолжал:
— Для внешних миров, член Совета Старр, Земля представляет ужасную угрозу, бомбу недочеловечества, готовую взорваться и заразить чистую Галактику. Мы не хотим, чтобы это случилось: мы этого не допустим. Ради этого мы сражаемся: чистая человеческая раса, состоящая только из самых лучших.
Лаки ответил:
— Из тех, кого вы считаете лучшими. Но хорошее бывает самых разных форм и размеров. Среди великих людей Земли есть высокие и низкие, с разной формой и размерами головы, цветом кожи, они говорят на разных языках. Наше спасение, спасение всего человечества в разнообразии.
— Вы, как попугай, повторяете то, что слышали. Член Совета, разве вы не видите, что вы один из нас? Вы высоки, сильны, сложены, как сирианец; вы храбры и решительны, как сирианец. Зачем вам действовать на стороне отбросов против лучших людей, только потому что случайно вы родились на Земле?
Лаки сказал:
— Резюме: вы хотите, чтобы я выступил на межзвездной конференции в поддержку Сириуса.
— Да, вы поможете Сириусу, но скажете правду. Вы действительно шпионили за нами. Ваш корабль, несомненно, вооружен.
— Вы напрасно тратите время. Мистер Девур уже обсуждал со мной этот вопрос.
— И вы согласились стать сирианцем? — Лицо Зайона осветилось надеждой.
Лаки искоса взглянул на Девура, тот с равнодушным видом рассматривал свои пальцы.
— Мистер Девур изложил предложение несколько по- иному. Может, он именно потому и не сообщал вам о моем прибытии, чтобы иметь возможность обсудить положение со мной наедине и своими собственными методами. Короче говоря, он заявил, что если я не выступлю на конференции, мой друг Верзила будет отправлен в космос на пустом корабле и умрет с голоду.
Офицеры медленно повернули головы к Девуру, тот продолжал спокойно разглядывать свои пальцы.
Йонг медленно заговорил, обращаясь непосредственно к Девуру:
— Сэр, не в традициях службы…
Девур неожиданно гневно прервал его:
— Я не на вашей службе и гроша ломаного не дам за ее традиции. Я командую этой базой, и ее безопасность — моя ответственность. Вы должны сопровождать меня на конференцию на Весте, чтобы служба была там представлена, но я глава делегации, и успех конференции тоже на моей ответственности. Если землянину не нравится смерть, которая ждет его друга-обезьяну, пусть соглашается на наши условия; с таким стимулом он согласится гораздо быстрее, чем на ваше предложение стать сирианцем.
— Слушайте дальше. — Девур встал и принялся гневно расхаживать по комнате, потом повернулся к сирианцам, которые слушали его с застывшими лицами. — Мне надоело ваше вмешательство. У службы было достаточно времени, чтобы справиться с Землей, и чего она добилась? Пусть землянин послушает, что я говорю. Служба ничего не добилась. Это я захватил Старра, а не служба. Вам, джентльмены, надо побольше мозгов, и я намерен их вам предоставить…
В этот момент дверь распахнул робот и сказал:
— Хозяева, прошу простить за вторжение без разрешения, но мне приказано доложить вам относительно маленького хозяина, которого увели в заключение…
— Верзила! — воскликнул Лаки, вскакивая. — Что с ним случилось?
* * *
После того как Верзилу вынесли из помещения, он принялся напряженно думать. Не о бегстве. Он был не настолько самоуверен, чтобы думать о бегстве от толпы роботов; в одиночку ему не уйти с такой хорошо охраняемой базы, даже если бы в его распоряжении был «Метеор».
Нет. Лаки уговаривают совершить бесчестный поступок, и приманкой служит жизнь Верзилы.
Лаки не должен поддаваться. Он не должен спасать жизнь Верзилы ценой предательства. Но не должен и приносить в жертву жизнь Верзилы и до конца своих дней нести груз вины.
Есть только один способ помешать этому. Если он умрет таким образом, что Лаки не будет иметь к этому отношения, тогда его рослый друг не сможет винить себя. И больше нельзя будет использовать жизнь Верзилы в качестве приманки.
Верзилу усадили в маленькую диагравитическую машину и везли в течение двух минут.
Но за эти две минуты он принял решение. Годы, проведенные с Лаки, были счастливыми и полными приключений. Он прожил свою жизнь полностью и много раз бесстрашно смотрел в лицо смерти. И сейчас он ожидал ее без страха.
И смерть не помешает ему немного сравнять счет с Девуром. Никто в жизни не оскорблял его безнаказанно. Он не мог умереть и оставить это оскорбление неотомщенным. Мысль о высокомерном сирианце наполнила Верзилу гневом, и мгновение он не мог бы сказать, что им движет: дружба с Лаки или ненависть к Девуру.
Роботы вынесли его из диагравитической машины, один из них ловко провел рукой вдоль всего тела марсианина в поисках оружия.
На мгновение Верзилу охватила паника, и он безуспешно попытался отбросить металлическую руку.
— Меня уже обыскивали на корабле, прежде чем выпустить, — закричал он, но робот, не обращая внимания, продолжал обыск.
Его снова схватили и приготовились внести в здание. Время наступило. Если он попадет в камеру и его отрежут силовыми полями, задача его станет намного трудней.
Верзила отчаянно оттолкнулся ногами и совершил сальто между роботами. Только руки роботов удержали его от падения.
Один из них сказал:
— Меня расстраивает, хозяин, что вы поместили себя в неудобную позу. Если вы не будете мешать нам выполнять задание, мы сможем легко придерживать вас.
Но Верзила снова оттолкнулся и закричал:
— Моя рука!
Роботы сразу нагнулись и осторожно опустили Верзилу на спину.
— Вам больно, хозяин?
— Тупые подонки, вы сломали мне руку. Не трогайте ее! Позовите человека, который знает, как обращаться со сломанной рукой, или робота, — закончил он со стоном, и лицо его исказилось от боли.
Роботы медленно отступили, глядя на него. Чувств они не испытывали, не были на это способны. Но в их позитронном мозгу потенциалы и контрпотенциалы руководствовались Тремя законами роботехники. Выполняя приказ — доставить человека в определенное место — и подчиняясь Второму закону, они нарушили главный закон — Первый: никогда не причинять вред человеческому существу. В результате в мозгу их воцарился позитронный хаос.
Верзила резко закричал:
— Помогите… Пески Марса… Помо…
Это был приказ, подкрепленный Первым законом. Человеку причинена боль. Роботы повернулись и зашагали — Верзила мгновенно засунул руку за голенище сапога, Когда он встал, в его руке было игольное ружье.
Один из роботов повернулся. Говорил он нечетко — признак нарушения действия позитронного мозга.
— Хо…ззз…яину не бо…ллльно?
Второй робот тоже повернулся.
— Отведите меня к своим сирианским хозяевам, — твердо сказал Верзила.
Это тоже был приказ, но не подкрепленный Первым законом. Значит, человеку не был причинен вред. Ни удивления, ни шока от такого открытия. Ближайший робот голосом, сразу ставшим нормальным, сказал:
— Ваша рука не повреждена, и нам необходимо выполнить приказ. Пожалуйста, идите с нами.
Верзила не стал тратить времени. Сверкнуло его оружие, и голова робота превратилась в груду расплавленного металла. Робот упал.
Второй сказал:
— Это не помешает нам выполнить приказ, — и двинулся к Верзиле.
Самозащита — только Третий закон. Робот не может отказаться выполнять приказ (Второй закон) только на основе Третьего закона. И потому он пошел прямо на игольное ружье. Отовсюду приближались другие роботы, вызванные, несомненно, по радио, когда Верзила пожаловался на сломанную руку.
Они пойдут под огонь, но их много, и он не сможет уничтожить всех. Выжившие все равно одолеют его и унесут в заключение. Он лишится возможности быстрой смерти, и перед Лаки по-прежнему будет стоять невозможная альтернатива.
Оставался только один выход. Верзила приставил оружие к своему виску,
