Пираты столпились на наружной поверхности «Атласа» и своего собственного корабля сирианской постройки. Некоторых удерживали магнитные подошвы башмаков. Другие, чтобы лучше видеть, повисли в пространстве, удерживаясь на месте магнитными кабелями, прикрепленными к корпусу. В пятидесяти милях друг от друга находились два шара-гола из металлической фольги. На борту фольга в свернутом виде занимала не больше трех квадратных футов, а в пространстве раскрывалась в стофутовые тончайшие поверхности из бериллиево-магнезиумного сплава. Незатененные и неповрежденные в великой пустоте космоса, шары вращались, и отражение солнца от их поверхности видно было на многие мили.

– Правила вы знаете, – громко послышался в наушниках Лаки, очевидно, и Динго тоже, голос Антона.

Лаки видел одетую в скафандр фигуру противника как солнечную точку в миле от него. Шлюпка, привезшая их, двигалась назад, к пиратскому кораблю.

– Вы знаете правила, – доносился голос Антона. – Тот, кого вытолкнули за пределы его гола, проиграл. Если никто не вытолкнут, проигрывает тот, у кого раньше истощится заряд толчкового пистолета. Никаких ограничений во времени. Нет положения вне игры. У вас пять минут для подготовки. Использовать толчковые пистолеты только после моей команды.

Нет положения вне игры, подумал Лаки. Он выдал себя. Толчковые дуэли как легальный спорт происходят на расстоянии не более ста миль от астероида по крайней мере в пятьдесят миль в диаметре. Там игроки испытывают пусть слабое, но определенное тяготение. Его недостаточно, чтобы помешать подвижности. Но его вполне достаточно, чтобы отыскать дуэлянта с истощенным зарядом пистолета в космосе. Даже если его не подберет спасательная шлюпка, ему нужно только потерпеть несколько часов, от силы один-два дня, и тяготение приведет его на поверхность астероида.

Здесь же поблизости на сотни тысяч миль нет ни одного астероида. Толчок будет продолжаться бесконечно. И скорее всего закончится в Солнце, намного после того, как неудачливый дуэлянт погибнет от отсутствия кислорода. В таких условия обычно, когда один из соперников выходит за определенные пространственные границы, объявляется положение вне игры. И противников возвращают на место.

Сказать «нет положения вне игры» все равно что сказать «дуэль до смерти». Голос Антона четко и ясно слышался через мили пространства, разделяющие его и приемник в шлеме Лаки. Он произнес:

– Две минуты до начала. Включите световые сигналы.

Лаки опустил руку и нажал кнопку на груди. Цветная металлическая фольга, ранее намагниченная, сейчас развернулась над его шлемом. Это был миниатюрный гол. Фигура Динго, ранее всего лишь светлая точка, превратилась в большой красный сигнал. Его собственный сигнал, Лаки это знал, ослепительно зеленый. А большие голы белые. Даже в эти мгновения частью мозга Лаки продолжал обдумывать ситуацию. С самого начала он попытался возразить.

Он сказал:

– Послушайте, я согласен, понимаете? Но пока мы будем забавляться, могут подойти правительственные корабли…

Антон презрительно рявкнул:

– Забудьте о них. Ни один патрульный корабль не зайдет так далеко в скалы. У нас в пределах вызова сто кораблей и тысяча скал, где мы можем укрыться. Надевайте костюм.

Сотня кораблей! Тысяча скал! Если это правда, пираты ни разу не показывали полностью свою силу. Что происходит?

– Осталась минута! – донесся через пространство голос Антона. Лаки решительно извлек свои два толчковых пистолета. Это были предметы L-образной формы, присоединенные пружинистой гибкой трубкой к похожему на пончик цилиндру с газом (в нем находится жидкая двуокись углерода под большим давлением), который прикреплен к его поясу. В старые дни соединяющая трубка делалась из металла. Металл крепче, но и массивнее и добавлял инерционную массу. А в толчковых дуэлях очень важно целиться и стрелять быстро. Когда изобрели силикон, способный сохранять гибкость при космических температурах и не делаться липким под прямыми лучами солнца, повсеместно стали использовать этот более легкий материал.

– Можно стрелять! – выкрикнул Антон. Мгновенно выстрелил один из пистолетов Динго. Жидкая двуокись углерода вырвалась из иглоподобного отверстия и превратилась в газ. В шести дюймах от жерла газ застывал линией крошечных кристаллов, и линия эта растягивалась на мили. Кристаллы летели в одну сторону, Динго – в противоположную. Как космический корабль на ракетных двигателях в миниатюре. Трижды вспыхивала кристаллическая линия и таяла на удалении. Она была направлена в космос прямо от Лаки, и каждый раз Динго набирал скорость, приближаясь к Лаки. Видимое положение обманчиво. Видно было только, как ярче стал сигнал Динго, но Лаки знал, что расстояние между ними быстро сокращается. Но Лаки не знал, чего ожидать, какую защитную стратегию выбрать. Он ждал, чтобы намерения противника стали яснее.

Динго был уже достаточно близко, чтобы рассмотреть человеческую фигуру с головой и четырьмя конечностями. Он двигался мимо и не делал попыток исправить свой курс. Казалось, он намерен оставаться слева от Лаки. Лаки продолжал ждать. Крики, звучавшие в микрофонах, стихли. Они доносились из открытых передатчиков на борту корабля. Хотя соперники были далеко, наблюдатели видели их световые сигналы и вспышки линий. Они чего-то ждут, подумал Лаки. Все произошло неожиданно.

Вспышка двуокиси углерода, еще одна справа от Динго, и линия его полета резко сместилась в сторону молодого члена Совета. Лаки приготовил свой пистолет, чтобы выстрелить вниз и избежать сближения. Это самая безопасная стратегия, подумал он, двигаться как можно меньше и сберегать двуокись углерода. Но Динго не продолжил свой полет к Лаки. Он выстрелил прямо перед собой и начал уменьшаться. Лаки следил за ним и слишком поздно уловил блеск струи. Линия двуокиси углерода двигалась прямо вперед, а Лаки – налево, и в определенный момент они встретились. Лаки почувствовал сильный удар в плечо.

Кристаллы двуокиси крошечные, но они растягиваются на мили и двигаются с большой скоростью. В мгновение они все ударились о костюм Лаки. Костюм задрожал, послышались возбужденные крики.

– Попал, Динго!

– Что за выстрел!

– Прямо к голу! Вы только поглядите!

– Прекрасно! Прекрасно!

– Смотрите, как вертится этот шут гороховый!

И другие возгласы, менее буйные. Лаки вращался, вернее, ему казалось, что небо и звезды вращаются вокруг него. Мимо прозрачной лицевой пластины его шлема звезды пролетали белыми полосками, как будто они сами были кристалликами двуокиси углерода. Он не видел ничего, кроме этих многочисленных полосок. Казалось, что удар на несколько мгновений отнял у него способность думать.

Удар в солнечное сплетение и другой – в спину послали его еще дальше по траектории в пустое пространство. Он должен что-то предпринять, иначе Динго будет гонять его как футбольный мяч по всей Солнечной системе. Прежде всего остановить вращение и сориентироваться. Он вращался по диагонали, через левое плечо и правое бедро. Лаки нацелил пистолет в направлении, противоположном вращению, и выпустил струю двуокиси углерода. Звезды замедлили свой полет и превратились в сверкающие точки. Небо вновь стало знакомым небом космоса.

Одна звезда оставалась слишком яркой. Лаки знал, что это его гол. Почти напротив виднелся гневно красный сигнал Динго. Лаки не мог позволить вытеснить себя за пределы гола, иначе дуэль будет окончена и он погибнет. Миля за гол – таково стандартное правило прекращения дуэли. Но, с другой стороны, он не может и сближаться с противником. Он поднял пистолет прямо над головой, нажал кнопку и держал так. Отсчитал минуту, прежде чем разжал палец, и все шестьдесят секунд чувствовал давление на шлем. Он стремительно двигался вниз. Отчаянный маневр. В одну минуту он выбросил почти половину своего запаса двуокиси углерода.

Динго хрипло крикнул:

– Грязный трус! Желтокожий кривляка!

Крики аудитории взвились до неба.

– Как он улепетывает!

– Он прошел мимо Динго. Динго, покажи ему!

– Эй, Уильямс, не увиливай!

Лаки снова увидел красное пятно – сигнал своего врага. Он должен продолжать двигаться. Больше ничего не остается. Динго профессионал, он попадет в пролетающий мимо дюймовый метеорит. А он сам, печально подумал Лаки, на расстоянии мили не попадет и в Цереру. Он попеременно использовал свои пистолеты. Налево, направо, затем быстро направо, налево и снова направо.

Никакой разницы. Как будто Динго предвидел его действия, он срезал углы и двигался следом неотвязно. Лаки почувствовал пот на лбу и вдруг понял, что больше не слышит криков. Он не помнил точно, когда они прекратились, но как будто оборвали нить. Одно мгновение слышались крики и смех пиратов, а в следующее – мертвая тишина космоса. Он вылетел за пределы досягаемости радиосвязи? Невозможно! Радиопередатчики космических костюмов, даже простейшего типа, передадут его голос на тысячи миль в космосе. Он перевел рычаг громкости до максимума.

– Капитан Антон!

Но ответил грубый голос Динго.

– Не кричи. Я тебя слышу.

Лаки сказал:

– Перерыв. У меня что-то с радио.

Динго был достаточно близко, чтобы рассмотреть очертания человеческой фигуры. Вспышка, и он еще ближе. Лаки отодвинулся, но пират последовал за ним.

– Все в порядке. – сказал Динго. – Просто повреждение в радио. Я ждал. Ждал. Давно мог выбить тебя за гол. Но ждал, пока перестанет работать радио. Маленький транзистор. Я повредил его, перед тем как ты надел костюм. Можешь по-прежнему говорить со мной. Действует на одну-две мили. Вернее пока можешь говорить со мной. – И он громко рассмеялся своей шутке.

Лаки сказал:

– Не понимаю.

Голос Динго стал резким и грубым.

– Ты застал меня на корабле с бластером в кобуре. Захватил меня врасплох. Сделал из меня дурака. Никто не может захватить меня врасплох, выставить дураком перед капитаном и долго жить после этого. Я не хочу, чтобы ты проигрывал и кто-то тебя прикончил. Я сам прикончу тебя. Сам!

Динго был гораздо ближе. Лаки почти видел его лицо за пластиной шлема. Лаки перстал увертываться. Его постоянно переигрывают. Он подумал, не полететь ли прямо на самой большой скорости, какую сможет развить. А что потом? И удовлетворит ли его такая смерть, в бегстве?

Надо сражаться. Он прицелился, но когда линия кристаллов пролетела там, где мгновение до этого находился Динго, его уже не было. Лаки попытался еще и еще, но Динго ускользал, как летающий демон. Потом Лаки почувствовал удар пистолета противника и снова закружился. Отчаянно пытался он остановить вращение, но прежде чем смог это сделать, тело противника ударилось о его тело. Динго крепко обхватил его.

Шлем к шлему. Пластина к пластине. Лаки смотрел на белый шрам, разрезающий верхнюю губу Динго. Шрам растянулся: Динго улыбался.

– Привет, приятель, – сказал он. – Рад с тобой встретиться.

На мгновение Динго, казалось, отделился, развел руки, но ноги его продолжали крепко удерживать Лаки, лишая его подвижности. Стальные мускулы Лаки напряглись, он попытался освободиться – безуспешно. Частичное отступление Динго освободило ему руки. Он высоко поднял одну, держа пистолет рукоятью вниз. И опустил прямо на лицевую пластину Лаки. Голова Лаки дернулась от неожиданного удара. Безжалостная рука взметнулась снова, а вторая обхватила Лаки за шею.

– Не двигай головой, – фыркнул пират. – Я сейчас кончу.

Лаки знал, что это правда, если только он не будет действовать быстро. Глассит прочен и крепок, но ударов металла он долго не выдержит. Он протянул руку в перчатке, выпрямил ее и постарался оттолкнуть голову Динго. Голова Динго дернулась, он освободился от руки Лаки и снова ударил своей с пистолетом. Лаки выпустил оба своих пистолета, они повисли на соединяющих трубках, а сам перехватил соединительные трубки оружия Динго. Сжал их в пальцах металлических перчаток. Мускулы на его руках взбугрились в болезненном усилии. Челюсти сжались, он почувствовал удары пульса в висках. Динго, с лицом, искаженным радостным предчувствием, не обращал ни на что внимания, смотрел только на лицо своего противника, искаженное, как он думал, страхом. Еще раз опустилась рукоять пистолета. На пластине появилась зловещая трещина в форме звезды.

Тут подалось еще что-то, и вселенная, казалось, сошла с ума. Вначале одна и сразу вслед за этим другая соединительная трубка пистолетов Динго разорвались, и неуправляемый поток двуокиси углерода рванулся из обоих отверстий. Трубки извивались, как сумасшедшие змеи, Лаки понесло сначала в одну сторону, потом в другую в безумном и неуправляемом ускорении.

Динго закричал от удивления, и его хватка ослабла. Они почти разъединились, но Лаки продолжал держаться за ноги пирата. Поток двуокиси углерода ослаб, и Лаки стал подниматься по телу своего противника, перехватываясь руками. Теперь они казались неподвижными. Случайное направление потоков оставило их без видимого вращения. Пистолеты Динго, теперь мертвые и обвисшие, находились в том положении, в каком были при последнем толчке. Все казалось спокойным, как смерть. Но это была иллюзия. Лаки знал, что они летят с огромной скоростью в том направлении, которое придал им последний толчок. Они вдвоем затеряны в космосе.