Что бы вы там ни говорили, дети, но вам положено знать предания, оставленные предками. Я расскажу легенду о Ктесфионе, который добыл для своей возлюбленной Каликситеи рог единорога, дарующий бессмертие.

Ктесфион жил в глубокой древности – на заре нашей цивилизации – в большом городе Алдебра. Однажды, придя на форум послушать умные речи, он встретил там прекрасную Каликситею, дочь Агафокла и Гексики. Молодые люди сразу почувствовали сильное влечение друг к другу. Любовь поразила обоих неожиданно и неотвратимо, как молния. И с этого дня они уже не разлучались. Через месяц Ктесфион явился к родителям Каликситеи просить руки их дочери – молодому человеку пришлось свататься самому, потому что его собственные родители умерли во время эпидемии чумы. Родители девушки согласились отдать ему дочь – ведь Ктесфион был благородного происхождения и достаточно богат. Назначили день свадьбы. Но тут неожиданно Каликситея заболела.

Сразу же созвали лучших докторов со всего города, а потом пригласили знаменитых целителей из Асмары и Птоломнеуса. И все врачи сошлись на одном: у Каликситеи редкая болезнь – скоротечная анистемия, которая не поддается лечению. Через неделю бедняжке неминуемо предстоит умереть.

Ктесфион сходил с ума от горя и бессильной ярости. Когда врачи в один голос заявили ему, что никакой надежды нет, он пошел искать помощи у колдунов, чьи сомнительные способы лечения частенько являлись предметом обсуждения и споров на форуме. Но обратился он не к простым знахарям и даже не к волшебникам средней руки, а пришел прямо к Гельдониклу, слывшему в то время главным чародеем.

Гельдоникл открыл дверь сам – последний ученик недавно ушел от него, после того как выиграл в лотерею миллион талантов. Даже колдовство не может надежно защитить от везения, хотя если бы Гельдоникл мог предположить такое, то уж обязательно попытался бы хоть что-то предпринять – Агатус был славным малым и со временем мог бы стать неплохим чародеем. Впрочем, хорошего ученика всегда трудно удержать.

– Чем могу быть тебе полезен? – спросил Гельдоникл, пригласив посетителя в гостиную и указав на один из кусков мрамора, которые служили здесь сиденьями.

– У меня горе, – ответил Ктесфион. – Моя возлюбленная, Каликситея, заболела скоротечной анистемией, и доктора говорят, что это неизлечимо.

– Они говорят правду, – сказал Гельдоникл.

– Тогда как же мне спасти ее?

– Это очень нелегко, – отвечал Гельдоникл, – но я ни в коем случае не хочу сказать, что это невозможно.

– Значит, ее все-таки можно вылечить?

– Нет, нельзя. Однако нельзя лишь в общепринятом смысле этого слова. Чтобы исцелить ее, ты должен добраться до самой сущности вещей. Главная трудность состоит в том, что человек смертен.

– Что же я могу с этим поделать?

Гельдоникл откинулся назад и погладил свою длинную белую бороду.

– Предотвратить смерть способно только состояние бессмертия.

– Но это невозможно! – воскликнул Ктесфион.

– Вовсе нет, – заметил Гельдоникл. – Ты, конечно, слышал о единорогах?

– Конечно. Но я всегда считал, что это просто мифические существа – плод людской фантазии.

– В царстве магии, – продолжал Гельдоникл, – миф есть лишь одно из состояний действительности. Так вот слушай, Ктесфион: существует страна, где обитает животное единорог. Его рог – самый надежный источник бессмертия. Если ты отправишься в эту страну и добудешь рог единорога или даже маленький его кусочек величиной с твой ноготь, то этого хватит, чтобы спасти твою возлюбленную.

– Но… почему же люди не используют этот рог для достижения бессмертия?

– Тому есть несколько причин, – сказал Гельдоникл. – Одни слишком ленивы, и пусть даже само небо опустится прямо им в руки, они и пальцем не пошевельнут, чтобы до него дотронуться. Другие, может, и постарались бы, да просто не знают, что такое возможно. Ведь возможность, молодой человек, – самое странная и непредсказуемая вещь, которая только существует в магии. Как наваждение, как вспышка молнии… И то, что никогда раньше не было возможно, может осуществиться сегодня, а завтра снова станет невозможным.

– И это единственное объяснение?

– Есть и другие, – ответил Гельдоникл. – Может быть, когда-нибудь ты захочешь узнать их. У меня есть на эту тему очень интересная книга. Однако сейчас у тебя нет другого выбора. Или ты достанешь для своей любимой рог единорога, или она обречена на гибель.

– Как же я попаду в ту страну? – спросил Ктесфион.

– Ну, тут я тебе помогу, – сказал Гельдоникл. – Следуй за мной в лабораторию.

В привычной обстановке своей лаборатории, среди скрипучих деревянных столов, заставленных перегонными кубами, ретортами, горелками и чучелами разных мелких животных, Гельдоникл объяснил, что единороги когда-то существовали в этом мире, но потом исчезли – люди убивали их, совершенно не думая о последствиях. Все это происходило очень давно, и когда рог единорога имелся в изобилии, люди переживали свой короткий золотой век – так гласит легенда. В те далекие времена люди жили очень долго. Что же в конце концов произошло с Бессмертными? Этого Гельдоникл не знал. Он слышал, будто бы обыкновенные люди ненавидели их, потому что рогов единорога все равно никогда не хватало на всех. Часто Бессмертных подвергали пыткам и если не могли умертвить их, то старались сделать их жизнь настолько ужасной, чтобы смерть казалась беднягам желанным избавлением. Это продолжалось до тех пор, пока оставшиеся Бессмертные не изобрели способ покинуть родную планету. Они переселились вместе со стадами единорогов в другой мир, в царство совершенно иной реальности, где единороги расплодились в изобилии и где каждый мог пользоваться преимуществом, которое они давали.

– И что же это за место? – спросил Ктесфион.

– Иногда его называют Страной Восточного Ветра.

– А как туда попасть?

– Очень непросто, – ответил Гельдоникл.

– Я понимаю. Догадываюсь, что между этим и тем миром нет регулярного сообщения.

– Напротив, такое сообщение есть, но только духи могут пользоваться им. Тот мир лежит в совершенно другой части космоса и в другом диапазоне времени и не имеет связей с нашим миром. Ни на каком драконе ты туда не попадешь. Однако для тех, кто готов рискнуть всем для своей возлюбленной, такой путь существует.

– Я как раз и есть такой человек! – вскричал Ктесфион. – Скажи, что я должен делать.

– Для этого предприятия, как и для любого другого, главное – деньги. Мне потребуется вся твоя наличность, а также все, что тебе удастся выпросить, взять в долг или украсть.

– Зачем же так много денег? – удивился Ктесфион.

– Чтобы купить всякие материалы и вещества – они понадобятся мне, когда я буду произносить заклинание, которое перенесет тебя в то место, куда ты стремишься. Для себя я ничего не прошу. По крайней мере сейчас.

– А ты уверен, что чары подействуют? – спросил Ктесфион. – Мне рассказывали, что колдовство не всегда удается.

– Потому что чаще всего это просто кривлянье и вранье, – признался Гельдоникл. – Но есть настоящее колдовство – оно пришло к нам из древности, – и вот оно всегда действует. Однако это очень дорогое удовольствие, потому что нужны редкие и в высшей степени чистые вещества, в наши дни обходящиеся очень и очень недешево.

Деньги потребовались, чтобы купить масло гиперавтохтонов, два пера из хвоста Птицы, Предрекающей Беду, шесть прозрачных капель драгоценной смолы ансиенто, которая добывалась c огромным трудом из внутреннего слоя коры дерева под названием гинглио, – это вещество, редкое и само по себе, хранилось в маленьких янтарных сосудах, стоивших целые состояния. В состав таинственного зелья входили и другие ингредиенты, но и самый дешевый из них стоил кучу денег.

Ктесфион добыл все необходимое за два безумных дня, под конец взяв у ростовщика разорительную ссуду под невероятно высокий процент, чтобы купить какие-то недостающие вещества. И наконец утром третьего дня юноша принес все эти сокровища к колдуну, который, внимательно осмотрев их, остался вполне доволен и снова повел его в лабораторию.

Там он спросил Ктесфиона, готов ли тот к путешествию. Молодой человек ответил, что готов, но поинтересовался, какую плату требует Гельдоникл за услуги.

– Я скажу тебе позже, – ответил колдун.

– А ты не можешь хотя бы намекнуть мне?

Гельдоникл покачал головой.

– Колдовство – плод мгновения, равно как и те, кто этим занимается.

Этим не совсем понятным ответом Ктесфион и вынужден был удовольствоваться. Он частенько слышал, что, имея дело с магией, больше всего следует опасаться двойного сглаза. Однако он не представлял себе ни что такое сглаз, ни тем более как его избежать.

– Если ты поможешь мне спасти жизнь Каликситеи, то требуй тогда от меня всего, чего только пожелаешь. Даже мою жизнь. И даже мою душу.

– Может быть, так много и не потребуется, – сказал Гельдоникл. – Хотя мысли твои идут в верном направлении.

Вся процедура подготовки оказалась длинной и в общем-то скучной, а временами и довольно болезненной. Но колдун уверял Ктесфиона, что это только один раз и боль уже не повторится. А для того, чтобы вернуться, Ктесфиону достаточно будет лишь четыре раза стукнуть пятками друг о дружку (три удара пятками считается ложным сигналом – такими сигналами ради сомнительной простоты когда-то исказили древнюю формулу) и громко произнести: «Хочу вернуться домой!»

Ктесфион подумал, что это очень легко запомнить. А потом он уже был не в состоянии думать ни о чем, потому что комнату заполнил разноцветный дым от огня, разведенного колдуном в высокой жаровне, и молодой человек стал неудержимо чихать. Когда же он снова открыл глаза, то находился уже совсем в другом месте.

Ктесфион стоял на самом верху горного перевала в совершенно незнакомой местности. Позади него все застилал густой туман, впереди расстилались цветущие луга, полого спускающиеся в долину. Тут и там были разбросаны куртины старых раскидистых дубов, и потоки кристально чистой воды сверкали в ярком солнечном свете. А на склонах горы и в долине мирно паслись тысячные стада единорогов.

В совершенном оцепенении Ктесфион направился вниз, осторожно пробираясь меж диковинных существ с кроткими глазами, и ощущение чуда все еще владело им, когда он, спустившись в долину, подошел к приземистым каменным зданиям города Бессмертных.

Люди уже заметили, как незнакомец приближается к городу, и ждали его.

– Гость, гость! – радостно кричали они, потому что даже в Стране Бессмертных появление пришельца считалось добрым знаком. Их страна лежала несколько в стороне от оживленной дороги, ведущей к двенадцати самым известным мирам во Вселенной Вымыслов, названий которых здесь упоминать нельзя.

В этой стране все люди выглядели тридцатилетними, в самом расцвете сил. Не было не только стариков, но и детей – этот народ жил так долго, что отказался от деторождения, находя его скучным и старомодным, и даже извращения в конце концов стали казаться им банальными. Тем не менее они всегда были готовы узнать что-нибудь новенькое, и поэтому просьба Ктесфиона подарить ему рог единорога показалась им самой свежей идеей за последние лет эдак сто.

Известно, что единороги время от времени сбрасывают свои рога или теряют их в схватках с грифонами. И все Бессмертные помнили, что они собирали эти утерянные рога, когда натыкались на них, и складывали в каком-то определенном месте. Но в каком? Может, прятали в бронзовый ларец в самой северной точке городской стены? Или так поступали в прошлом столетии?.. Никто не мог вспомнить.

– А разве вы не сделали об этом никаких записей? – спросил Ктесфион.

– Боюсь, что нет, – ответил Аммон – горожанин, представившийся Ктесфиону как оратор.

Аммон поспешил уверить Ктесфиона, что он не должен думать о них ничего плохого – у всех Бессмертных прекрасная память, и возраст ни на йоту не уменьшил их умственных способностей. Но постоянное, год за годом, накопление фактов и знаний в течение нескончаемых лет оставляло в их головах слишком много информации, чтобы управляться с нею посредством простого припоминания. Поэтому Бессмертные овладели искусством забывать старое и уже ненужное, чтобы легче было помнить новые факты и события – может, такие же ненужные, зато более современные. Так вот одним из таких забытых фактов и было местонахождение собранных рогов единорога.

Потом вдруг кто-то вспомнил: некогда изобрели специальную систему, помогающую восстановить в памяти то, что давно забылось за ненадобностью, но может пригодиться как-нибудь потом. Но что это была за система?.. Завязался громкий спор.

И тут один человек высунул голову из окна верхнего этажа и сказал:

– Простите меня, я спал. Кажется, кто-то тут спрашивал что-то о чем-то, что нужно вспомнить?

– Нам нужно знать, где хранятся рога единорогов! – крикнули ему. – Ведь мы же изобрели способ, как вспоминать такие забытые вещи.

Человек в окне кивнул.

– Да, вот именно, вы изобрели способ и попросили меня запомнить для вас этот способ. Это была моя работа, и я рад сообщить вам, что справился с ней совсем неплохо.

– Ну, тогда скажи нам, где находятся рога единорогов!

– Понятия не имею, – ответил человек. – Мне было лишь предложено запомнить систему, которая расскажет вам, кто запомнил эту информацию.

– Тогда скажи нам скорей его имя.

– Вы хотите, чтобы я объяснил вам эту систему?

– Нет же, проклятый недоумок, мы только хотим узнать имя человека, который запомнил ее для нас, и можешь катиться к черту вместе со своей системой.

– Не волнуйтесь так, – сказал человек. – То, что вам нужно, надежно хранится в голове Мильтиадеса.

– Что за Мильтиадес? И где этот Мильтиадес?

– Мильтиадес, которым вы так заинтересовались, находится там, где вы его оставили, в Храме Памяти.

– Никогда не слышали ничего подобного. Храм чего?

– Памяти. Видите, я запомнил для вас и это, а вы до сих пор ни разу меня ни о чем и не спросили. Идите прямо по улице, потом поверните налево, потом направо, и вы не заблудитесь.

Многим в толпе казалось, что идти нужно совсем не туда, но они все же пошли в этом направлении и повели туда Ктесфиона.

Это было совсем заброшенное здание. Они вошли в него и прошли во внутренний дворик – совершенно пустой, если не считать стоявшего посередине довольно большого ящика.

Аммон открыл его. Там лежала голова мужчины, на вид ему было лет тридцать, как и всем здесь, и он явно был в самом расцвете сил, несмотря на отсутствие, казалось бы, самых необходимых частей тела.

– Наконец-то вы пришли за мной! – вскричала голова. – Чем вы были так долго заняты?

– Прости нас, Мильтиадес, – сказал Аммон. – Боюсь, мы просто забыли, что ты здесь, пока один парень – не помню его имени – ну, тот, кто запомнил про тебя, не посоветовал прийти сюда.

– Ты говоришь про Леонидаса? Да будет благословенна его удивительная память! Но почему вы пришли сейчас?

– Да вот тут одному парню, – ответил Аммон, указав на Ктесфиона, – понадобился рог единорога, а у нас их где-то лежит очень много, и, следуя путем естественных ассоциаций, мы пришли к тебе, чтобы узнать, где они хранятся.

– Рога единорогов? – переспросил Мильтиадес.

– Да, мы ведь всегда сохраняли рога единорогов, ты помнишь?

– Конечно, я помню, – сказал Мильтиадес.

– Неужели ты не забыл о рогах единорога, лежа тут в темноте?

– Как бы не так! Что же еще мне оставалось делать в кромешной тьме, как не думать о рогах единорога?

– Специализация имеет свои преимущества, – тихонько заметил Аммон, повернувшись к Ктесфиону. – Иначе он ни за что бы этого не запомнил.

И снова обратился к Мильтиадесу:

– Ну, будь уж так добр, Мильтиадес, скажи нам, где они хранятся.

– Аа-а, – произнес Мильтиадес.

– Что значит это твое «Аа-а»?

– А то: выпустите меня отсюда, и тогда я скажу вам, где они.

– Из коробки? – переспросил Аммон.

– Конечно, из коробки!

Аммон на мгновение задумался.

– Не знаю. Я как-то об этом не думал.

– Ну, так подумай!

– Сейчас не могу. В данный момент я думаю вот об этом парне и о роге единорога, который ему нужен. Да и вообще, что ты собираешься делать на воле? Ведь у тебя нет тела – ты же знаешь.

– Да, знаю. Вы, мои собратья, как-то давно-давно валяли дурака и отрезали его от меня. Но оно снова должно отрасти, как только вы выпустите меня из коробки.

– Ну, во-первых, я лично что-то не помню, каким образом ты лишился своего тела.

– Говорю тебе – вы сами отрезали его, потому что хотели, чтобы я запомнил, где хранятся рога единорогов. А я не хотел запоминать, помнишь? И потом вы решили проделать эксперимент, чтобы узнать, до какого предела продолжается бессмертие.

– Ты, по-моему, блестяще доказал, что до предела мы еще не добрались, – изрек Аммон.

– Верно. Однако с меня уже хватит. Экспериментируйте на ком-нибудь другом. И пусть теперь он попробует запомнить это на сотню-другую лет.

Пришедшие решили, что это справедливо, и вынули голову Мильтиадеса из коробки. Тогда Мильтиадес рассказал все, что им требовалось, закрыл глаза и стал ждать, когда снова отрастет его тело. Все же остальные покинули его и направились к некоей двери в подвал дома, расположенного где-то в маленьком тупике в недрах города.

В пустом подвале, полуприкрытый каким-то хламом, на полу стоял большой бронзовый сундук.

Они с трудом откинули тяжелую крышку и обнаружили в колеблющемся свете факела драгоценную коллекцию рогов единорогов.

Аммон выбрал один рог и протянул его Ктесфиону.

– Ты знаешь, как им пользоваться?

Ктесфион ответил:

– Думаю, что да, но, пожалуйста, объясните мне на всякий случай сами.

– Срежь кусочек рога величиной с ноготь на большом пальце, разотри его в порошок и раствори в стакане вина.

– Спасибо, – поблагодарил Ктесфион. – Теперь я могу возвращаться.

– Было очень приятно познакомиться, – сказал Аммон. – Почему бы тебе не вернуться сюда вместе со своей невестой после того, как вы примете с ней это снадобье? Все-таки приятно жить среди себе подобных.

Ктесфион ответил, что он подумает над этим предложением. Но про себя отметил, что город Бессмертных напоминает ему дом престарелых. Несмотря на свою вечную молодость, все его жители выглядели какими-то рассеянными, недовольными и раздражительными, и это произвело на него очень неприятное впечатление и совсем сбило с толку.

Ктесфион надежно упрятал рог единорога в свой пояс, стукнул четыре раза пяткой о пятку, произнес магические слова и тут же очутился опять в родной Алдебре.

Город праздновал возвращение Ктесфиона с рогом единорога. Местные ученые провозгласили наступление новой эры, которая подарит блаженство бесконечной счастливой жизни всем горожанам. Всеобщий энтузиазм несколько поутих, когда люди вдруг поняли, что одного рога хватит лишь на очень небольшую группу людей. Ктесфиона тут же начали ругать за то, что он не принес с собой столько рогов, чтобы хватило на всех, хотя никто и не пытался объяснить, как, по их мнению, Ктесфион смог бы это сделать.

Ктесфион остался равнодушен к разбушевавшейся волне народного гнева и поспешил к постели возлюбленной. Там он срезал кусочек рога величиной с ноготь, растер его в порошок и высыпал в бокал знаменитого черного вина из восточных провинций, и без того слывшего целебным. Его возлюбленная выпила вино, и Ктесфион стал со страхом и нетерпением ждать признаков исцеления.

Ему не пришлось долго оставаться в сомнении. Уже через несколько минут Каликситея смогла встать с постели и стала совершенно здоровой, как и прежде.

Ее родители, увидев чудесное исцеление дочери, попросили и для себя кусочек волшебного рога. Ктесфион не смог отказать им, да и не собирался этого делать. Он дал достаточно роговых стружек не только им, но и всем теткам и дядьям Каликситеи, а также ее двоюродным братьям и сестрам, племянникам и племянницам и даже самой дальней ее родне.

Ктесфион хотел лишь оставить немного чудесного снадобья, чтобы обессмертить великих гениев и общественных деятелей из тех, коих рождается один или два на поколение. Однако прежде чем молодой человек смог осуществить свой замысел, к нему явился представитель городской власти. Он потребовал и тут же получил муниципальную долю, которая мгновенно была поделена между главой города, его женой, семьей и ближайшими родственниками, а также между выдающимися членами городского совета, каждый из которых чувствовал, что заслуживает бессмертия в силу своего высокого чина и благородных помыслов во благо народа. Ктесфион раздавал снадобье без всякого сожаления и лишь немного удивлялся тому, как быстро уменьшается рог.

Потом и сам монарх этой страны захотел взять свою долю, причем такую, что хватило еще и его жене, сестре да еще самому мудрому советнику и самому хитрому генералу.

В конце концов остался последний кусочек рога, и Ктесфион приберег его для себя. Но в тот самый момент, когда молодой человек уже собрался принять снадобье, в дверь постучали, и на пороге возник чародей Гельдоникл.

Ктесфион немного смутился, потому что он так и не зашел к колдуну со времени своего возвращения. Он был занят целыми днями, срезая все новые и новые порции рога и наделяя ими бесконечных претендентов на бессмертие.

– Ну как, я вижу, тебе все прекрасно удалось? – поинтересовался Гельдоникл.

– О да, все хорошо, – ответил Ктесфион. – Большое тебе спасибо. Как мне отблагодарить тебя?

– Очень просто. Отдай мне тот кусочек рога, который у тебя остался.

– Но это последний – больше у меня нет! – воскликнул Ктесфион.

– Я в курсе. От этого он становится еще более ценным, а значит – и более желанным.

Ктесфион не знал, что ответить, но его растерянность длилась не больше мгновения, потому что он уже понял, с кем ему пришлось бы делить бессмертие, прими он сейчас этот последний кусочек. Это были по большей части чиновники и политики, а он не ощущал в себе большого желания провести с ними целую вечность.

Молодой человек отдал Гельдониклу заветный кусочек рога и спросил:

– Ты примешь его прямо сейчас или потом?

– Ни то, ни другое, – ответил Гельдоникл. – Я продам его самому влиятельному богачу в нашем царстве и потрачу вырученные деньги на свой новый проект.

Ктесфиона это вполне устраивало. Ведь он уже достиг главной цели – спас Каликситею от смерти.

Но когда он снова пришел к ней, то обнаружил, что все совершенно изменилось. Каликситея, посоветовавшись с родителями и всеми своими родственниками, рассудила так: «Ктесфион, конечно же, очень приятный и достойный молодой человек и смог бы стать хорошим мужем на одну обычную жизнь, но как супруг на вечные времена он оставляет желать лучшего».

Каликситея даже еще не решила, хочет ли она себе в мужья такого же бессмертного, какой стала сама, – ведь в их стране разводы не разрешались, а значит, тогда у нее не будет возможности сменить мужа, если тот ей наскучит.

В любом случае ей нужен человек, который бы обеспечил ее не только на ближайшие годы, но и на долгие столетия бессмертной жизни. Семья решила, что это должен быть богатый человек, уже владеющий большим состоянием, который сможет умножить его, дабы обеспечить Каликситее и ее семье безбедную жизнь на веки вечные.

В этом своем решении они не имели в виду никаких определенных людей и не ругали и не обвиняли Ктесфиона. Просто изменились обстоятельства, и Ктесфиону оставалось винить лишь самого себя.

Чувствуя себя чужим и одиноким в доме своей бывшей невесты, он вернулся к себе, желая поразмыслить, что же теперь ему делать. Но он недолго оставался в одиночестве – раздался негромкий стук в дверь, и снова на пороге возник Гельдоникл.

Ктесфион пригласил его в дом, предложил стакан вина и спросил, хорошо ли чувствовать себя бессмертным.

– Не знаю, – ответил Гельдоникл. – Ведь я взял у тебя растертый кусочек рога не для себя, а на продажу. Самый богатый человек в стране заплатил мне за него очень хорошие деньги.

– И все-таки я удивляюсь, почему ты не захотел сам воспользоваться рогом?

– Ничего удивительного. Теперь-то ты понял, что бессмертие обманчиво. На самом деле это лишь развлечение для слабоумных, не способных хоть как-то вообразить себе вечность.

– Так что ты собираешься делать? – спросил чародея Ктесфион.

– На деньги, вырученные за кусочек рога, я купил материалы и вещества, необходимые для путешествия в Страну Бесконечных Возможностей.

– Никогда не слыхивал о такой, – пробормотал Ктесфион.

– И не удивительно. Ты же не шаман. Но эта страна в душе каждого человека, с ней люди связывают все свои мечты и надежды.

Ктесфион на мгновение задумался, а потом спросил:

– И в Стране Бесконечных Возможностей возможно все на свете?

– Да, примерно так.

– И вечная жизнь?

– Нет, вот этого Страна Бесконечных Возможностей обеспечить не может. Видишь ли, без смерти в этом мире ничего не возможно.

– Ну а если со смертью?

– Тогда возможно все.

И тут Ктесфион попросил:

– Колдун, ты возьмешь меня с собой?

– Конечно, – ответил тот. – Потому я сюда и пришел. Я все время рассчитывал на такое твое решение.

– Тогда почему ты не сказал мне об этом сразу?

– Я ждал, когда ты предложишь сам.

– Но почему ты выбрал именно меня? – спросил Ктесфион. – Что я – какой-нибудь особенный?

– Ни в малейшей степени. Просто в наши дни трудно найти скромного, порядочного ученика. Человека, в котором сочетались бы, с одной стороны, наивность, а с другой – изобретательность и ловкость, но в меру того и другого. Того, кто интересовался бы колдовством просто ради колдовства.

И вот кудесник и его новый ученик унеслись в голубую бездну на поиски того, что невозможно выразить словами, и, насколько нам известно, пребывают там и поныне, исследуя царства возможного в надежде найти новые знания и новые источники наслаждения. Они покинули Каликситею, ее несносных родителей и тех богачей, что смогли купить себе бессмертие и от которых произошли мы с вами. И вот мы живем, проводя наши бесконечные жизни в тоске и равнодушии, потому что ничего нового с нами уже не может случиться.

И все же, дети, будущее не так уж беспросветно. Мы верим, что Смерть когда-нибудь вернется на землю и освободит нас от безбрежной скуки наших жизней. Мы свято верим в это. Мы не можем доказать существование Смерти, однако верим в нее. Когда-нибудь нам улыбнется счастье, и, если богу будет угодно, мы все умрем, дети.