Царь Минос жил в новом дворце, который Дедал возвел внутри лабиринта. Результат оказался столь впечатляющим, что вобрал в себя все описательные и начертательные материалы на миллионы миль и тысячи лет во всех направлениях.

К несчастью, Миносу не удалось заполучить дворец в свое полное распоряжение, как планировалось первоначально. Явился с визитом Зевс и без промедления решил, что в тех случаях, когда уезжает с Олимпа, будет останавливаться именно здесь. Попросил Миноса выделить ему жилплощадь и даже предложил арендную плату. Ну как было отказать?

– Может, я иной раз заявлюсь с друзьями, – предупредил Зевс.

– О чем речь, – отозвался Минос. – Чувствуй себя как дома.

– Так и будет, – пообещал Зевс.

И поселился в комнатах прямо над апартаментами самого Миноса, откуда открывался вид на Фонтан невинных младенцев и Форум в Риме, дворец Бобур и секс-шопы на улице Сен-Дени в Париже. Убранство комнат Зевс переделал по-своему, устроив там бар с коктейлями и кегельбан. Обнаженные до пояса нимфы разносили сосиски и пиво под звуки музыки в стиле кантри. По мнению Миноса, комнаты Зевса отличала полная безвкусица. На одной из стен, над бильярдным столом, появились даже допотопные оленьи рога – подарок Аида, который долго рыскал по лавкам, прежде чем отыскал нечто подходящее.

Аид приходился Зевсу братом. Миносу он ничуть не нравился. Это был мрачный тип, расположенный к морализированию, и жестокий, очень жестокий. Правителю подземного царства такой характер, может, и подходил, но каково иметь такого типчика родным братом!

Сидя в тронном зале, Минос слышал над головой басовые раскаты грома. Значит, Зевс только что успешно сбил очередную кеглю. Сей подвиг сопровождался взрывами гомерического хохота. Минос испустил вздох, скрежетнул зубами и передвинулся к окну. Внизу по широким мощеным тротуарам текла толпа – пожиратели огня, мимы, клоуны, маги, ораторы, музыканты. Раньше Миносу чудилось, что они могут его развлечь. Теперь ему хотелось, чтоб они убрались куда подальше.

Конечно, никуда они не уйдут. Они, и развлекатели и развлекаемые, жили по соседству. Осточертели хуже некуда – и винить некого, кроме самого себя.