Хэрольд увидел, что на кровати лежит старый спальный мешок Луэйна, набитый рубашками. А сам Луэйн сидит в удобном кресле в нескольких футах за его спиной.

– Никаких резких движений, приятель! – приказал он. – Я держу тебя на прицеле автоматической винтовки «ремингтон-1100» 20-го калибра с полным магазином патронов, в каждом из которых пуля номер восемь весом в одну унцию и одиннадцать с половиной граммов пороха «красная точка». И оба ствола заряжены.

– Зачем ты все это мне рассказываешь?

– Хочу, чтобы ты понял: одно неосторожное движение – и я размажу тебя по стенам.

– Это твои стены, – ответил Хэрольд.

– Их потом можно покрасить заново.

Но было заметно, что такая перспектива Луэйну не особенно нравится.

– Наверно, хочешь, чтобы я бросил пистолет на пол?

– Как раз наоборот. Мне лучше убить тебя, когда ты держишь оружие в руках. По правде говоря, если бы ты бросил пистолет, я бы заставил тебя поднять его.

– А что ты сделаешь, если я не выброшу пистолет?

– Я все равно тебя убью, – ответил Луэйн. – Ведь это конечная цель моей операции – не так ли? Но сначала я хочу немного насладиться этим моментом.

Хэрольд по привычке как следует обдумал слова Луэйна.

– Что ж, – наконец сказал он. – Думаю, это твое законное право.

– Но я не смогу получить истинного наслаждения, если не увижу твое лицо. Медленно повернись, пистолет направь вниз.

Хэрольд выполнил приказ. На Луэйне был шелковый халат белого цвета с вышитыми китайскими драконами. Он спокойно развалился в кресле – так может сидеть в своей спальне человек, направивший дуло винтовки в сердце грабителя.

– Я все придумал сам, – гордо сообщил Луэйн. – Сузер помог мне лишь в некоторых мелких деталях. Но сама идея принадлежит исключительно мне: подготовить Фута продать Карточку Предательства этому идиоту Альбани, заманить тебя на виллу, отключить сигнализацию, чтобы ты смог пробраться в спальню. С самого начала ты был обречен. Потому что я умный. Очень умный. Ты вынужден со мной согласиться, правда?

– Ты действительно умен, – кивнул Хэрольд. Он никогда не кривил душой, если кто-то действительно заслуживал похвалу. – Поздравляю тебя, Луэйн.

– Спасибо.

Воцарилась напряженная тишина.

– Это не так уж и просто, – наконец произнес Луэйн.

– Что именно?

– Взять и убить тебя. Когда ты просто стоишь. А ты не мог бы сделать какое-нибудь угрожающее движение?

– Это уж слишком, – ответил Хэрольд.

– Да, тут ты прав. Слушай, может, ты отключишь свой костюм-хамелеон? От этих переливов цветов у меня уже в глазах рябит.

Хэрольд выполнил просьбу и расстегнул «молнию». Костюм был цельным, стекловолокно не пропускало воздух, и Хэрольд порядком вспотел.

– Ладно, – сказал Луэйн, – времени и так мало. Очень плохо. Ты мне нравишься, Хэрольд.

Он поднял винтовку. Хэрольд пристально смотрел Луэйну в глаза.

– Не надо так на меня смотреть, – попросил Луэйн.

Хэрольд закрыл глаза.

– Нет, так еще хуже.

Хэрольд снова открыл их.

– Дело в том, что мне еще никогда не приходилось убивать таким образом. Всегда какие-то погони и прочее. Ты меня понимаешь?

– Конечно, – ответил Хэрольд.

– Нет, это совсем не годится, – решил Луэйн. – Слушай, может, ты откроешь окно и попытаешься выпрыгнуть?

– А ты что будешь делать?

– Подожду пару секунд, а потом пристрелю тебя.

– Я так и думал, – сказал Хэрольд.

Ему внезапно пришло в голову, что, возможно, таким образом у него появится шанс выстрелить раньше, чем Луэйн. Если ему улыбнется судьба, они оба погибнут и никто не будет победителем.

Он прошел через всю комнату и сел на кровать Луэйна. Хэрольд рассчитывал, что хозяин не станет убивать его здесь – слуги уже разъехались по домам, так что Луэйну самому придется менять простыни.

– Ладно, – сказал Луэйн, – еще немножко поразвлекаюсь, а потом пора с тобой кончать, даже если мне сегодня придется спать в комнате для гостей.

Значит, у него не осталось ни малейшего шанса! Хэрольд напрягся, ожидая, что Луэйн расслабится на какое-то мгновение и тогда ему удастся сделать первый выстрел.

Внезапно в комнате вспыхнул яркий свет и раздался оглушительный грохот. Испугавшись, Хэрольд тут же перекатился через кровать и плюхнулся на пол с другой стороны. Луэйн выстрелил, но у него не было времени как следует прицелиться, и, как всегда, он взял немного вверх. Пуля попала в люстру. Где-то за стеной истерично залаял доберман. В комнате запахло кордитом.

И тут раздался усиленный громкоговорителем голос:

– Эй, вы! Официальное заявление! Немедленно прекратить стрельбу! Дуэль отменяется!

– Что происходит? – спросил Хэрольд, обращаясь к Луэйну.

– Понятия не имею. Дуэль никогда не отменяется, разве что…

– Что?

Дверь в спальню распахнулась. В сопровождении звукооператоров и осветителей в комнату вошел Гордон Филакис, ведущий «Охотничьего шоу».

– Привет, друзья! – сказал он. – Итак, мы находимся на вилле Луэйна Добрея, изобретателя стриптиза-наоборот, очень решительного, но в последнее время не совсем везучего Охотника. Не так ли, Луэйн? Рядом с ним – Хэрольд Эрдман, молодой Охотник-новичок. Это его первая Охота. Вы, вероятно, помните его из нашей вчерашней передачи. Как дела, Хэрольд?

– После вашего прихода гораздо лучше. Но зачем вы сюда приехали?

– Твоя подружка – Нора Олбрайт – позвонила нам в студию и расхвалила тебя как могла. Когда нам стали известны кое-какие детали… – он многозначительно посмотрел на Луэйна, – мы решили на этот раз отказаться от нашей традиции выбирать кандидатов при помощи компьютера. Джентльмены, поединок откладывается до завтра… когда вы оба появитесь в Колизее для Великой Расплаты!

Через толпу протиснулся Альбани. Обняв Хэрольда за плечи, он гордо произнес:

– Все вышло так, как я предполагал.

– Ты хочешь сказать, что все это ты запланировал? – удивился Хэрольд.

– Скорее предвидел ход событий, как и полагается хорошему Наводчику. Самое главное, ты не проиграл. Великая Расплата! Награда в десять тысяч долларов! И пять тысяч Наводчику!

– И это еще не все, – добавил Луэйн. Подойдя к ним, он взял Хэрольда за руку. От волнения его голос стал хриплым. – Ты новичок, Хэрольд, и не знаешь, что такое Великая Расплата для настоящего Охотника. Это наивысшая честь, о которой он может только мечтать: возможность убить противника на глазах у тысяч зрителей и обрести бессмертие на видеокассетах. Это настоящая слава, Хэрольд, и я ждал ее всю жизнь. Спасибо тебе, увидимся завтра.

Он дружески похлопал Хэрольда по плечу и направился к Гордону Филакису, который как раз брал интервью у Антонио Фериа. Крестьянин рассказывал, что именно ему принадлежал весь план операции.

– Пойдем отсюда, – сказал Альбани.

– Куда?

– Где-нибудь поужинаем и как следует выспимся. Ты попал в шоу-бизнес, Хэрольд, и завтра состоится твоя премьера.