Левую ногу мою начинало сводить, в ботинке хлюпала кровь. Солнце только что зашло, но улицы еще были полны золотистым светом, делавшим густую толпу странно привлекательной. Венеция продолжала играть в свои любимые игры, подменяя реальность иллюзиями, а я был достаточно легкомысленно настроен, чтобы наслаждаться ими.

Вдруг я поскользнулся на мокрой мостовой – левая нога подвернулась, и я чуть было не упал, но чья-то рука подхватила меня и помогла вновь обрести равновесие.

Мужчина, подхвативший меня, был высокого роста и мощного сложения. Лицо его казалось дружелюбным и одновременно жестоким. На нем был легкий тропический костюм, сидевший как перчатка. Изящный серо-голубой шейный платок – под цвет серых глаз – был повязан небрежно и заправлен под итальянскую шелковую рубашку. На запястье плотно сидел огромный, тяжелый «Ролекс-Ойстер», своим черным циферблатом, светящимися стрелками весьма походивший на тропического паука.

– С вами все в порядке? – спросил нежданный спаситель приятным голосом с явственным британским акцентом.

– Подпал под чары этого города и не поглядел под ноги, – сказал я. – Спасибо большое, вы меня очень выручили! – Я сделал попытку освободиться от его хватки.

– Не за что, – ответил он и отпустил меня сам. Я, однако, успел заметить «беретту» 32-го калибра со «скелетной» рукояткой и утопленным прицелом, уютно сидевшую у него под мышкой в мягкой замшевой кобуре.

– Вы, кажется, ногу повредили, – заметил он.

– Да, поскользнулся, неудачно ступил, сходя с речного трамвая, – объяснил я.

Мужчина кивнул, изучая порезы на моем пиджаке и следы крови на обуви.

– В Венеции нужно быть очень осторожным. Особенно на причалах, – медленно проговорил он. – Там такие острые выступы – режут прямо как бритва, вы заметили?

Я растерянно пожал плечами. Незнакомец улыбнулся.

– Вы здесь в отпуске? – спросил он.

– Более или менее. Я разыскиваю дом своего приятеля и немного заблудился.

– Что ж, – сказал он, – я довольно хорошо знаю город. Может, сумею вам помочь?

В голове у меня тут же запиликал сигнал тревоги. Но я не обратил на это внимания и решил, что придется, видно, смириться с постоянной слежкой и с явно готовящимся нападением. Если этот незнакомец тоже из вражеских рядов, то ему была уже предоставлена прекрасная возможность сделать свой ход. Если же нет, его присутствие может заставить Форстера призадуматься и, возможно, даже изменить свои планы. Вряд ли, таким образом, от присутствия этого незнакомца я что-либо терял.

– Мне нужно на Виа ди Сан-Ладзаро, – сказал я.

– Кажется, я знаю эту улицу… – ответил он. – Дайте подумать. – Три вертикальные морщины собрались у него на лбу – он задумался. – Да, конечно. Это прямо позади пьяццаретта деи Леончини. Она потом идет до самого Моло. Можно пройти через площадь Сан-Марко; но короче будет мимо Базилики, затем до входа в «Мерсерию», а затем по довольно жалкому переулку, высокопарно именуемому здесь Салиццада д'Арлекино. Может, вас проводить?

– Мне не хотелось бы отнимать у вас время.

– Ничего страшного, я все равно его убиваю, – ответил он и коротко засмеялся. Смех у него был довольно приятный. – Я здесь в командировке по делам своей компании, но, кажется, уже в основном с делами покончил.

– А как называется ваша компания?

– «Бристол Бизнес Системз», – сообщил он, ведя меня по направлению к «Мерсерии». – Да, кстати: Эдмондс; занимаюсь офисным оборудованием. Представляете, в последний момент выяснилось, что одна американская фирма перехватила у нас контракт.

– Интересно, – заметил я. – Я тоже занимаюсь офисным оборудованием.

Эдмондс кивнул.

– Мне почему-то так и показалось.

Я уставился на него. Офисное оборудование, неведомая фирма, контракт, «беретта» под мышкой… Может, это британский агент и работает он параллельно со мной? Подобное совпадение могло показаться удивительным где угодно, но не в Венеции, где механизм иллюзий и чар может привести к самому невозможному и неожиданному. За это, конечно же, приходится платить: умышленно искажая соотношение вероятностей, Венеция доводит самые банальные вещи до полного абсурда – причем, несомненно, в ущерб себе.

На жестком насмешливом лице Эдмондса прочесть что-либо было невозможно. Я сказал:

– Жаль, что вам так не повезло.

– В общем-то, это не так уж страшно, – отвечал он. – Здесь для всех найдется дело. А меня теперь направляют на Ямайку.

– Неужели там такой высокий спрос на офисное оборудование?

– Вполне достаточный – на те системы, которыми я торгую.

– Вероятно, что-то новенькое?

– Да, и я бы сказал, ассортимент достаточно разнообразный.

– Значит, вы скоро прекрасную Венецию покидаете?

– Мой самолет через три часа. Можно немножко «повибрировать» у столов.

Вид у меня, должно быть, был совершенно ошалелый, потому что Эдмондс улыбнулся и пояснил:

– У игорных столов, на Лидо. Баккара, железка – те игры, что так привлекают туристов. По правде сказать, я хочу попытать счастья в рулетку. Не всем это известно, но в нынешнем сезоне здешние казино снизили свои требования, пытаясь обскакать Монте-Карло. Что открывает определенные возможности…

– Звучит весьма завлекательно, – сказал я.

– Не желаете присоединиться? Я как раз туда шел.

– Очень хотелось бы, но не могу.

– Понимаю, – сказал он. – Ну, вот мы и пришли. Вот ваша Виа ди Сан-Ладзаро во всем своем затхлом великолепии.

Я поблагодарил его, но Эдмондс лишь махнул рукой:

– Извините, но времени больше нет, не то показал бы вам разные достопримечательности, а может, и уберег бы от некоторых неприятностей… на причалах.

И, махнув мне на прощанье рукой, он покинул меня, унося с собой свою явную уверенность в себе и компетентность. Я поглядел на часы. Было уже около восьми. Я медленно пошел по улице, разглядывая номера домов.