Джулиан Скарборо был молодым человеком с установившимися привычками и скромными запросами. Получив назначение в департамент благодаря протекции сенатора Уэллинса, Скарборо построил свою жизнь в лучших традициях молодого дипломата. Он старательно исполнял обязанности помощника атташе американского посольства в Париже. И будущее представлялось ему вполне однозначно: скромный и хорошо воспитанный юноша, он, ступенька за ступенькой, пойдет вверх по длинной лестнице успеха. Только случай, который, как известно, бродит по коридорам всех посольств мира, мог ускорить этот процесс или же, наоборот, навсегда остановить его.

И случай, нацепив невзрачную обыденную маску, не преминул воспользоваться возможностью. Каждый день, в дождь и в солнце, Джулиан выходил из посольства ровно в полдень, иногда с друзьями, но чаще один, и отправлялся обедать в кафе «Марго», скромную забегаловку, не упомянутую даже в «Мишелэн», самом известном и подробном путеводителе по Парижу. Здесь Джулиан мужественно старался преодолеть противоречия между американским желудком и французской кухней. Вечером, иногда с друзьями, но чаще один, он покидал посольство и отправлялся прямиком в «Спагну» — отличный ресторан, где пищу подавали разрезанной, ароматизированной, с зеленью и пряностями, так что ее изначальный вкус оказывался совершенно заглушен изощрениями французских поваров. Перекусив там, Джулиан пешком проходил километр, отделявший его от «Анаиса», заведения «левобережного» типа, располагавшегося, однако, на правом берегу Сены. Завсегдатаи «Анаиса» состояли в основном из молодых дипломатов, с удовольствием следивших за тем, как поглощают кофе бородатые неотесанные представители парижской богемы. Джулиан проводил здесь приятные полтора часа за чтением «Фигаро» или «Монд», совершенствуя свой и без того вполне приличный французский. А потом отправлялся спать.

В тот вечер, когда двуликий случай решил воспользоваться представившейся возможностью, Джулиан пришел в «Анаис» к десяти часам. Заказав виски, он погрузился в чтение статьи о влиянии культуры острова Ява на развивающиеся страны Западной Африки.

Внезапно он почувствовал, что человек за соседним столиком смотрит на него как-то слишком пристально. Но Джулиан не растерялся: дипломаты, вне зависимости от стажа, ранга и звания, должны уметь жить в не всегда приятном свете прожекторов. Лишь один раз Скарборо с самым высокомерным видом оглядел навязчивого соседа, а затем снова погрузился в газету.

Но, как ни странно, уже не мог сосредоточиться на чтении. Статья о яванском влиянии в Западной Африке, написанная с изяществом чисто французского стиля, которому завидуют во всем мире, больше не вызывала интереса. Человека, сидевшего за соседним столиком, Джулиан явно где-то видел.

Дипломат гордился своей памятью на имена и лица. Мысленно он принялся перебирать воображаемые карточки, пытаясь соотнести с чем-нибудь эту черную гриву, маленькие глубоко посаженные глазки, оливковую кожу и не очень крупное, но мускулистое тело. Два анархиста из Латинской Америки, бывший итальянский премьер и финский корреспондент, представшие перед мысленным взором, здесь явно не годились. Погадав еще немного, Джулиан припомнил, что видел этого человека шатающимся около посольства. Как-то раз незнакомец последовал за ним в кафе «Марго» в полдень, а потом сюда, в «Анаис». А может быть, и не один раз.

— Вы из американского посольства? — спросил человек на варварском английском.

Видимо, он посчитал быстрый взгляд, брошенный Джулианом за несколько секунд до этого, вполне достаточным поводом для беседы.

Джулиан кивнул в ответ, решив, что этого хватит. И со всей возможной вежливостью снова погрузился в чтение газеты. Но незнакомец со свойственной нахалам всего мира развязностью решил продолжить еще не начавшийся разговор. Он встал и пересел за столик к Джулиану.

— Вы дипломат? Может быть, из секретной службы?

Джулиан снова посмотрел на этого плохо одетого иностранца. Полную изоляцию от недипломатического мира Скарборо считал большой ошибкой. Именно потеря контакта с массами привела к краху дипломатию прошлого. С другой стороны, связываться с незнакомцем Джулиану совершенно не хотелось.

— Я работаю в посольстве Соединенных Штатов, — изрек он.

Подобный ответ как будто не таил в себе никакой опасности.

— Но не в секретной службе?

— Предпочел бы не уточнять.

— Конечно. Вы ведь дипломат, — заметил человечек с тонкостью, удивительной для такого невоспитанного существа. — Хотя и очень молоды.

— Тут уж я бессилен, — отрезал Джулиан.

Человечек кивнул, грустно качнув черной гривой. Несмотря на холодную сдержанность Джулиана, он явно был настроен дружелюбно.

— Спорю, что вы работаете с кучей важных дел, точно?

Джулиан слабо улыбнулся.

— Это хорошо, — сказал незнакомец.

Быстро осмотревшись по сторонам, словно опереточный конспиратор, он снова повернулся к Джулиану:

— А вам случалось покупать секретные документы?

Ну и вопросики у этого типа!.. Джулиан вновь улыбнулся и пригубил кофе.

— У моего приятеля есть на продажу секретный документ. Всего за пять тысяч долларов.

Ну что тут скажешь? Джулиан ограничился поднятием бровей.

— Мой приятель, — продолжал незваный собеседник, — украл этот американский секрет. А может, и нет. Как бы там ни было, секрет сейчас у моего приятеля. Сначала он хотел продать его русским, но я отговорил. Это нехорошо. Да и вообще русским доверять нельзя. Так вот я и сказал приятелю: «Слушай, если уж приспичило, так перепродай этот американский секрет американцам. У них денег-то побольше, чем у русских, да и дело с ними иметь приятней». Вот так я ему и сказал. А он отвечает: «Хуанито, мне все равно, кому продавать секрет, лишь бы заплатили. Только не знаю я американцев, которые такие штуки покупают». Тогда я пообещал, что попробую помочь…

Человечек с оливковой кожей устремил на Джулиана полный надежды взгляд. Но дипломат в ответ обдал его волной безразличия.

— Ну, в общем, приятель мне и говорит: «Хуанито, делай что хочешь. Я не верю ни русским, ни американцам. Светиться лишний раз мне неохота, так что, если задумаешь встретиться, шепни вот этому моему дружку, а он шепнет еще одному».

Хитрый он парень! Если сам не захочет, никогда его не отыщешь! Но секрет свой продаст, если вы и другие американцы согласитесь его купить. Он просит только пять тысяч долларов, это ведь пустяк для правительства. А больше ему ничего не надо.

— Это все? — ледяным голосом осведомился Джулиан.

— А что, мало?

Джулиан соединил кончики пальцев и задумчиво осмотрел их, как это часто делал первый помощник атташе. Потом поднял глаза и спокойно произнес:

— Вы хотя бы приблизительно представляете себе, сколько людей ежедневно заявляются в посольство Соединенных Штатов или обращаются к его работникам, предлагая купить какие-нибудь секреты?

— Что, много?

— Нет, вы, кажется, не понимаете. Я пытаюсь донести до вас простую мысль: все мошенники Европы как будто сговорились считать американцев славными, счастливыми и недалекими простаками, готовыми отвалить кучу денег в обмен на любую бумажонку с этикеткой «Секретно». Каждый месяц нам предлагают столько секретов, что голова кругом идет!

— Но, мистер…

— Секреты? — продолжал Джулиан, распаляясь. — Да в Европе этих секретов больше, чем фальшивых персидских ковров на Востоке! Мальчишки на улицах пытаются продать нам секреты! А некоторые даже предлагают их бесплатно! Существует целая служба, занимающаяся исключительно проверкой и сортировкой секретов, которые попадают к нам в руки. Впрочем, мне говорили, что русские испытывают аналогичные сложности.

Хотя незнакомец следил за страстной речью Джулиана с видимым напряжением, большую часть сказанного он все же уловил.

— Не знал, что так обстоят дела, — заметил он.

— Поверьте мне на слово, именно так. А посему посоветуйте своему другу попытать счастья с русскими. Мы, американцы, в этом году благотворительностью не занимаемся!

Маленький человечек сильно упал духом, но признать себя побежденным никак не хотел:

— Может быть, другие люди из вашего посольства…

— Они скажут вам то же самое. Мы никогда не покупаем товар, в котором не нуждаемся.

— Я так понимаю, вы боитесь, как бы вас не надули, — сказал иностранец. — Сразу я как-то об этом не подумал… Но я предлагаю настоящий секрет, он имеет цену. Слушайте. Меньше недели тому назад в Лондоне у одного американца украли секретные документы люди из «Скорой помощи». Не слышали?

— Продолжайте, — бросил Джулиан.

— А людей из «Скорой» как раз обчистил мой друг. Ему представился случай, и он его не упустил. Это правда, можете проверить. На следующий день, в Амстердаме, когда мой друг пытался продать секрет советскому агенту, его едва не сцапала полиция. Да-да, эти бумаги настолько важны, что американские службы работали очень быстро! Но и это еще не все. Когда мой приятель приехал в Париж, один человек прочел ему кое-что из голландской газеты. Моему приятелю хотелось выяснить, что написали об амстердамском деле. И оказалось, что человек, которому он хотел продать секреты, — вы меня слушаете, мистер? — оказалось, что этот голландец, который работал на русских, убит во время так называемого ограбления. Об этом вы слышали?

— Нет.

— Ну, а о первом-то деле, о краже в Лондоне, вы наверняка слышали?

— И об этом не слышали, — заявил Джулиан. — Кстати, смею вас заверить, что если бы эта история действительно имела место, нам бы сообщили. Новости подобного рода немедленно передаются во все основные посольства. Боюсь, что рассказ вашего друга — всего лишь тонко сотканная ложь от начала и до конца.

Человечек явно хотел продолжить спор, но с Джулиана было довольно. Он расплатился и ушел, напоследок еще раз порекомендовав собеседнику рассказать свою историю русским.

На следующий день в посольстве Джулиан поведал друзьям о своем приключении. Все от души посмеялись. Совершенно очевидно, что продать секреты хотел сам человечек, а рассказанная им история всего лишь плод его необузданного воображения.

Приключение было слишком веселым, чтобы забыть о нем сразу. Джулиан позабавил рассказом о случившемся непосредственного начальника, с которым недавно произошло нечто подобное. Начальник Джулиана рассказал о происшествии своему шефу, который тоже нашел этот случай очень смешным. Потом дело отошло на второй план. Может, о нем бы вскоре и вовсе забыли, если бы агент американской секретной службы по прибытии в Париж не нанес в посольство обязательный визит. Агент — информатор ЦРУ — не нашел в истории ничего смешного. Странное дело, он принял ее всерьез. И, что более странно, у него имелись неопровержимые доказательства правдивости слов маленького человечка.

Всю следующую неделю Джулиан посвятил лихорадочным и безрезультатным поискам в самых отвратительных кварталах столицы. Смуглый незнакомец как сквозь землю провалился. И это сильно повредило карьере Джулиана Скарборо. Обнаружение шпиона, которого случай поставил у него на пути, наверняка принесло бы ему повышение. Но после всего происшедшего Джулиана едва не отозвали на родину. Спасением своим он был обязан только посольским начальникам, которые тоже не приняли дело всерьез и подтвердили, что Джулиан повел себя единственно правильным образом.