Отряд ехал по раскаленной добела пустыне к побережью Хаса. Майид знал каждый холмик в землях клана Авазим и держал напрямик — на восток, чуть забирая к югу. В полдень они остановились на несколько минут, но Майид не позволил никому пить — вода нужна для верблюдов, сказал он, и ракканцы только уныло смотрели, как измученные животные утоляли жажду.

Они снова пустились в путь. Бело-желтое солнце, казалось, прилипло к безоблачному небу, не желая опускаться на ночь в Красное море. Дэйн время от времени поглядывал на него и был совершенно уверен, что проклятое светило не сдвинулось ни на дюйм в течение последнего часа. Похоже, оно решило повиснуть там навечно, чтобы всадники испеклись заживо прямо в седлах.

Но вот солнце наконец поплыло вниз, и в пустыне, как всегда неожиданно, наступил вечер. Майид остановил отряд, когда, по его расчетам, пришло время вечерней молитвы, и позволил ракканцам часок поваляться на стынущем песке — вовсе не ради них самих, объяснил безжалостный бедуин, а только чтобы дать короткую передышку верблюдам. Но вот они снова забрались в седла и поехали дальше на восток и чуть к югу, к побережью, в существование которого Дэйн уже почти не верил.

— В конце концов, грузовик с саудовцами нас еще не догнал, — обратился к нему Майид. — И это только потому, что мы целый день не слезали с верблюдов. Ночь поможет нам скрыться.

— Когда мы доберемся до Джубаила? — спросил Дэйн.

— Если сможем и дальше выдержать такой темп и если не подведут верблюды, то, скорее всего, завтра к вечеру — да поможет нам Аллах!

— Но грузовик может нас нагнать уже утром.

— Может. Я вообще удивляюсь, что они до сих пор не показались. Наверное, у них не очень хороший следопыт-мурри или что-то не заладилось с мотором грузовика.

— Может, какая-нибудь шальная пуля в той перестрелке угодила в мотор? — предположил Джабир. — Может, нас вообще никто не преследует!

— Я знаю — они идут за нами, — убежденно заявил Майид.

— С чего это ты взял? Как вообще это можно узнать?

— Я просто знаю это, и все. Не могу объяснить, как. Настоящие бедуины чувствуют такое нутром. Только с таким предчувствием и можно выжить в этих жестоких пустынных землях, где вокруг — одни враги.

— Обыкновенные суеверия! — сказал Джабир.

— Горожанину этого не понять, так же, как многие другие простые вещи, — сказал Майид. — Гляди-ка, мы начали сдавать! Дэйн, Джабир, подгоните своих верблюдов! Нельзя терять темп!

Остаток ночи остался в сознании Дэйна как череда кошмарных видений, изредка прерывавшихся болью измученного тела и чувством отупения, охватившим мозг. С верблюдом все было в порядке, он не отставал от верблюда Майида, который бежал во главе отряда и задавал скорость. Дэйну ничего не оставалось делать, как только следить, чтоб поводья не выскользнули из пальцев, и дремать в седле с открытыми глазами.

Он вдруг ощутил, что панически боится — совершенно непонятно почему — что звезды оторвутся от неба и упадут ему на голову. И никакие знания по астрономии не помогали перебороть этот страх. В другой раз ему показалось, что в десяти шагах перед его верблюдом встала сплошная гранитная стена, но он не успел так резко остановить верблюда или свернуть — и пришлось пройти прямо сквозь эту стену. Потом земля как будто разверзлась прямо у его ног громадной пропастью, потом стала болотом, превратилась в зыбучую трясину и снова в обрыв. А когда ужасные видения ушли, реальность оказалась ничуть не краше — Дэйн с напрочь онемевшими ногами колыхался на полумертвом от усталости верблюде, в легкие с хрипом врывался ледяной ночной воздух, щедро сдобренный песком и пылью, который драл глотку, как наждачная шкурка, веки на широко раскрытых глазах опухли и страшно болели, а перед глазами тянулась все та же однообразная безжизненная пустыня.

Часы бежали, из-за горизонта выплыл серебряный полумесяц молодой луны, и пытку жарой сменила пытка холодом. Задул ледяной шамаль — надо ж было ему начаться именно сейчас! Шамаль пронизывал до костей сквозь легкие летние одежды — холодный воздух с северо-востока, с заснеженных горных вершин Центрально-Азиатской возвышенности.

Отряд ехал, не останавливаясь, но уже не рысью, а шагом. И вот кто-то тихо сказал:

— Подождите!

Все встрепенулись. Говорил Мухаммед ибн-Хисса, который присоединился к отряду, чтобы провести их через земли Бани Халиди. Это был невысокий человек с вечно озабоченным выражением на усеянном мелкими оспинами лице. На памяти Дэйна он заговорил впервые.

— Слушайте! — сказал Мухаммед.

Майид отъехал немного назад и привстал в седле. Он глянул на Мухаммеда, который мотнул головой к западу. Майид шепотом велел остальным замолкнуть, поднял лицо к небу и застыл, сосредоточенно прислушиваясь.

Шли минуты, Дэйн ничего не мог расслышать, только ветер свистел да негромко всхрапывали верблюды. Но вот Майид опустился в седло и сказал Мухаммеду:

— Да, это грузовик.

— Скорее всего, — подтвердил тот.

— Где-то к северо-западу от нас, верно?

Мухаммед кивнул.

— И движется на северо-запад.

— Надеюсь, что так, — сказал Мухаммед.

Джабир сказал:

— Может, вы это все просто выдумываете? Я ровным счетом ничего не услышал!

— Это потому, что твои уши привычны только к звукам города, — пояснил Майид. — Негромкие звуки пустыни ускользают от тебя. А ты, Дэйн, слышишь мотор грузовика?

— Нет. Кстати, по-моему, мы давным-давно должны были увидеть свет его фар.

— Фары? — удивился Майид. — Ночью в пустыне фар не включают. Тем более когда за кем-то гонятся. Кроме того, зачем бы это им понадобилось, раз с ними мурранский проводник, который видит ночью не хуже кошки?

Майид снова повернулся к Мухаммеду:

— Ты знаешь колодец неподалеку отсюда, под названием Авайна?

— Знаю. Но я слышал, что этим летом он пересох.

— Раз уж он высох и раз уж ты об этом знаешь, саудовцам тоже это известно, и они не станут нас там искать. Дайте-ка подумать…

Майид прикрыл глаза руками и сосредоточился. Потом сказал:

— Во имя Аллаха! Если мы правильно распознали, в какую сторону они движутся, это означает, что саудовцы решили ехать в Тадж!

— Или в Хиннат, — предположил Мухаммед.

— Да, а может, в Нату! — Майид рассмеялся, Мухаммед тоже тихонько захихикал.

— Какого черта вы веселитесь? Что вас так рассмешило? — не выдержал Дэйн.

— Саудовцы! Мы смеемся над саудовцами! — отозвался Майид. — Понимаешь, у них, скорее всего, случилось вот что: они шли вначале за своим мурранским следопытом, он прекрасно распознавал наши следы и днем, и ночью и вел солдат точно за нами — они отставали всего на несколько миль. Но саудовцы, видишь ли, давно перестали быть кочевниками и не особо доверяют старинным знаниям. Они теперь — серединка-наполовинку, отказались от старого и не приняли новое. Так что их сержанту, наверное, надоел дотошный проводник, который ползает по песку и раскапывает какие-то песчаные холмики, наверное, солдаты устали от безделья, им надоело ждать, а может, у них оказалось маловато воды. И вот сержант сказал: «Ребята, у этих беглецов не хватит воды, чтобы напрямик добраться до побережья! А их верблюды были измотаны еще вчера, когда они прорвались через нашу засаду. И колодец Авайна пересох. Значит, они обязательно завернут к жилью! А единственное жилье здесь — Тадж и Хиннат, ну, может, еще Ната. Так что хватит тут без толку ковыряться в песке, надо поехать прямо в деревню и перехватить их там!»

Мухаммед снова хихикнул. Дэйн сказал:

— А что будет, когда они не найдут нас в тех деревеньках?

— Они немного попроклинают нас, потом извинятся перед своим проводником — иначе он никогда больше не станет иметь с ними дела — и спросят у него совета.

— И что он им скажет?

— Наверное, скажет, что дальше выслеживать нас бессмысленно. Судя по последним следам, мы должны быть где- то к югу от Таджа и направляемся, скорее всего, в Джубаил. Значит, скажет он, вы найдете их либо в Джубаиле, или где-нибудь в пустыне неподалеку от города — мертвыми, и гиены уже попировали на их костях.

— Значит, их ошибка, по большому счету, ничем нам не поможет? — спросил Джабир.

— Поможет, и очень, — уверил его Майид. — До этого наше положение было совершенно безнадежным. Нас могло спасти только чудо. И чудо свершилось — глупость этих саудовцев поистине подобна чуду! И у нас в запасе теперь еще полдня. И даже больше — если сержант упрется и решит осмотреть окрестности Хинната.

— Нам этого хватит? — спросил Дэйн.

— Ну, почти хватит. Нам нужно еще совсем немного, чтобы успеть наверняка. Но в любом случае мы проживем на полдня дольше!

— Погоди, мне кажется… — Дэйн прислушался. — Да, я слышу — это гудит мотор грузовика! Чуть громче ветра… Слышишь, Джабир?

— Тихо, очень-очень тихо. — Дэйн с удовольствием отметил нотки неискренности в его голосе.

— В седла! У нас появилась надежда, братья! — закричал Майид. — Придется еще немного потерпеть, и — берегите своих верблюдов!

Ракканцы шепотом обругали Майида последними словами, но покорно взобрались на верблюдов и последовали за ним — снова немного к югу и на восток. Впереди, на побережье Хаса, их ждал Джубаил-аль-Бахри.