Глава 9
Лоун-Пайн
Просыпаться было очень трудно. Кто-то стучал в дверь. За окнами едва занималась ранняя заря; ее слабый свет пробивался сквозь занавески. Кэти на ощупь отыскала незнакомую лампу на незнакомом ночном столике у кровати. Даже в темноте было видно, как неуютна эта мерзкая комната. «Где я, черт побери?» — подумала Кэти. И вспомнила: Лоун-Пайн.
Лоун-Пайн, и кто-то колотит в дверь.
Она нашла выключатель и повернула его. Потом сбросила одеяло, нащупала ногами тапочки на полу, подхватила халат, лежавший в ногах кровати, и торопливо надела его.
Стук не прекращался.
— Успокойтесь! — крикнула она. — Уже иду!
Запахнув халат поплотнее, чтобы согреться, она зашаркала к двери, потянула задвижку, открыла…
На пороге стоял Фрэнк Нортон.
— Мисс Фостер, — сказал он. — Мне ужасно не хотелось будить вас в такую рань, но у меня новость для вас. Эта штуковина, что упала с неба вчера, валит деревья и пожирает их.
— Ест деревья?
— Именно так, — кивнул он. — Валит и заглатывает. Большие деревья.
— Будьте добры, разбудите Чета, — попросила она. — Он в соседней комнате, номер три. Я сейчас выйду.
Нортон направился к фотографу, и Кэти закрыла дверь. В комнате было до ужаса холодно. При дыхании изо рта вырывались облачка пара.
Дрожа от холода, она сбросила халат, оделась и подошла к зеркалу, чтобы наскоро причесаться. Да, выглядит она не блестяще. Ну и черт с ним. Как еще может выглядеть человек, когда его выдергивают из постели в такой час!
«Нортон, наверное, свихнулся, — подумала она. — Не может быть, чтобы та штуковина за рекой пожирала деревья. Это, должно быть, шутка — однако Нортон не похож на человека, который стал бы тратить время на розыгрыш. Но с какой стати чудо за рекой стало жевать деревья?»
Когда она вышла в коридор, Чет уже ждал ее, весь увешанный снаряжением.
— Ты прекрасно выглядишь, — сказал он. — Даже в такой ранний час.
— Пошел ты!..
— Извините меня, — вмешался Нортон, — что поднял вас до рассвета. Но мне показалось, что вас надо было предупредить. Я не сразу решился — сомневался, наверное, целых полминуты.
— Все в порядке, — успокоила его Кэти. — У нас работа такая.
— В городе появились еще журналисты, — сказал Нортон. — Прибыли ночью. Траубридж из миннеаполисской «Стар», кто-то из «Канзас-Сити стар» и пара из Де-Мойна, из «Реджистер» и «Трибьюн». Все привезли с собой фотографов. Наверное, днем еще кто-нибудь появится.
— Как они сюда добираются? — удивился Чет. — Ведь дороги-то забиты.
— Дорожная полиция их разгрузила, — объяснил Нортон. — Они развернули и отослали всех любопытных. На дороге осталось несколько машин. Ваша, наверное, тоже среди них. Полицейские сдвинули их на обочину. Всюду патрули, но журналистов пропускают и еще кое-кого. А прочую публику гонят.
— С телевидения кто-нибудь появился?
— Несколько бригад, — сказал Нортон. — Такой тарарам устроили. Хотят попасть на ту сторону реки, но туда никак не добраться.
— А лодки?
— Они ищут. Но здесь мало у кого есть лодки. А какие есть — те на озерах; на реке ими никто не пользуется.
По дороге к реке им встретились всего несколько человек. «Все, наверное, там, на берегу, — подумала Кэти. — Смотрят, как та штуковина жует деревья».
Не успели они выйти к реке, как вдалеке раздался треск упавшего дерева, потом какой-то хруст, который усилился и стих.
— Это та штуковина жует деревья? — спросила Кэти.
— Именно, — ответил Нортон. — Она валит дерево, хватает…
— Но там же деревья огромные! — перебил его Чет.
— Она и сама не маленькая. Подождите, сейчас сами увидите.
У разрушенного моста собралась порядочная толпа. На дороге расположились три бригады телевизионщиков. Сплющенной машины уже не было. На обочине стоял автомобиль полиции штата, на капот лениво облокотились двое полисменов. Вчерашнего сержанта Кэти не заметила.
А за рекой лежал загадочный «объект». Кэти изумленно ахнула. Ей рассказывали, что он большой, но такой громадины она не ожидала увидеть. Большинство деревьев было выше ящика, но он доходил им до половины и даже больше. Громадный и черный. Никогда в жизни Кэти не видела такого черного цвета. Но кроме этого ничего особенного в нем не было. Он был абсолютно гладким, и никаких антенн из него не торчало. Ничего похожего на то, что показывали в телевизионных программах о НЛО и летающих тарелках. Просто длинный, громадный черный ящик. Странно, но он не вызывал чувства опасности. Ошеломляли только размеры, но страха не ощущалось.
Одно из деревьев медленно наклонилось и с треском рухнуло. Образовался уже целый завал из упавших деревьев. Из ящика доносился непрерывный шум. Вероятно, там древесина перемалывалась, пережевывалась, усваивалась. Упавшее только что дерево словно ожило и задвигалось взад-вперед. А потом потихоньку стало подтягиваться к машине.
— Эта чертова штуковина засасывает их и сгрызает, — сказал Нортон. — С тех пор как это началось, примерно с полчаса назад, она уже продвинулась вперед почти на свою длину. Мне кажется, футов на триста, даже больше.
— А зачем она это делает? — спросила Кэти. — Пытается прогрызть дорогу через лес?
— В таком случае ей придется поработать, — сказал Нортон. — Лес тянется миль на двадцать, если не больше, и повсюду такой же густой.
Кэти стояла и наблюдала. Однако смотреть было, собственно, не на что. Огромный черный ящик валил и заглатывал деревья, и больше ничего не происходило. В этом медленном, целеустремленном движении Кэти почудилось что-то зловещее. Казалось, штуковина ощущает свою силу и совершенно уверена в том, что воспрепятствовать ей невозможно.
Кэти подошла к полицейской машине.
— Да, мисс? — сказал один из дежурных. — Можем ли мы вам чем-нибудь помочь?
— Машина, — произнесла она. — Здесь лежала смятая машина. Куда она делась?
— Приехал грузовик и забрал ее. Документы у водителя были в порядке, так что мы ему отдали. Мы уточнили по рации — нам сказали, что все в порядке.
— А кто отдал такое распоряжение?
— Этого я не могу вам сказать, мисс.
— ФБР?
— Простите, мисс, на эту тему я разговаривать не могу.
— Ладно, — сказала Кэти, — нет так нет. А вы можете сказать, что будет дальше?
— Скоро прибудут армейские инженеры и наведут временный мост. Мы их ждем с минуты на минуту. Один из этих сборных мостов, если я правильно понял.
Подошел Чет.
— Я снял все, что можно было снять отсюда. Надо бы подобраться поближе. Мы с Траубриджем и еще с несколькими это дело обговорили. Похоже, что реку можно перейти вброд. Течение ниже омута быстрое, но там не слишком глубоко. Во всяком случае, так говорят местные. Возьмемся за руки, построимся цепью и будем друг друга страховать.
— Реку переходить нельзя, — сказал один из полицейских. — У нас приказ. Чтобы через реку никто не переправлялся.
— Если вы пойдете, — заявила Кэти, — то я с вами.
— Черта с два, — отрезал Чет. — Ты останешься здесь и будешь караулить снаряжение; его придется оставить на этом берегу. Я возьму только одну камеру и несколько запасных кассет.
— Чет Уайт, — сказала Кэти. — Я пойду с вами. Если другие пойдут, то пойду и я.
— Задницу промочишь. А вода холодная.
— Я уже промачивала. И мерзла. Мне не привыкать.
— Кроме того, — продолжал Чет, — эти сопляки с телевидения намереваются тащить с собой все свое железо. И хотят, чтобы мы им помогли. А барахло их очень тяжелое.
Полицейский подошел к ним вплотную.
— Вы не пойдете через реку, — сказал он. — У нас приказ.
— Покажи-ка мне свой приказ! — потребовал Чет.
— Письменных приказов у нас нет, — ответил полицейский. — Только устные, по рации. Через речку никто не пойдет.
Подошел Траубридж, из миннеаполисской «Стар».
— Я слышал, о чем вы говорили, — сказал он полицейскому. — Чтобы нас остановить, вам придется применить силу. Но вы же не станете этого делать, верно?
К первому полицейскому присоединился второй.
— Черт бы вас побрал, газетчиков, — сказал он. И обратился к напарнику: — Свяжись по рации. Скажи им, что тут происходит.
Подошел еще один из журналистов.
— Я Дуглас, из «Канзас-Сити стар», — представился он полицейскому. — Мы понимаем, у вас приказ. Но и вы нас поймите, нам необходимо на тот берег. Это наша работа. Там федеральная земля. Вы — полиция штата. Так что без постановления суда…
Полицейский не ответил.
Дуглас повернулся к Кэти.
— Вы твердо решили идти с нами?
— Вы правы, черт возьми, — сказала Кэти. — Твердо.
— Тогда будьте рядом со мной. И держитесь крепко.
— Благодарю вас, сэр.
— На, держи, — сказал Чет, протягивая ей свой фотоаппарат. — Повесь на шею. Я буду помогать этим соплякам с их железом.
— А куда ты денешь остальное барахло? — спросила она.
— Все, что не сможем взять с собой, оставим тут на дороге. Полиция присмотрит.
— Еще чего захотел! — отозвался полицейский.
Он отвернулся и пошел к своей машине, где его товарищ разговаривал по рации.
— Зря вы полицейских обидели, ребята, — сказал Нортон.
— Мы потом извинимся, — ответил Чет. — Черт их дери, нам работать надо.
— Существуют правила пересечения противопожарных полос и всякого такого.
— Но это же не полоса, — возразил Чет. — Это речка.
— О'кей, — сказал Нортон. — Я пойду с вами. Возьму Кэти за другую руку. Мы с «Канзас-Сити» присмотрим, чтобы она не утонула.
Один из полицейских вернулся.
— Можете переходить, — сказал он. — С нашей стороны больше никаких возражений не будет. Но на вашу ответственность. Ищете приключений на свою задницу! — Он посмотрел Дугласу в лицо. — Это тоже можете написать.
— Благодарю вас, сэр, — ответил Дуглас. — Непременно напишу, с превеликим удовольствием. Спасибо.
Они начали строиться в цепь на берегу. Кто-то кричал, толкался. Траубридж сбежал с дороги вниз и принялся командовать.
— Кончай базар! — закричал он. — В цепь становись! Беритесь за руки. Не спешите. Вдохните поглубже. Вода холодная, так что яйца прихватит… — Вдруг он обратил внимание на Кэти. — Извини, Кэти.
— Не бери в голову, — сказала она. — Ничего такого, что я не слышала раньше, ты сказать не сможешь.
Цепь вошла в воду.
— Боже! — простонал один из телевизионщиков. — Вода просто ледяная!
— Спокойно, — ответил кто-то. — Не обращай внимания, дружище.
Они медленно двигались вперед. На самом глубоком месте вода доходила до пояса высокому мужчине.
Войдя в воду, Кэти заскрипела зубами. Но постепенно она забыла о холоде: все ее внимание было поглощено каменистым дном. Одна рука Кэти утонула в огромной ладони Дугласа, другую, словно клещами, сжимал Нортон.
Те, что первыми добрались до противоположного берега, стали помогать остальным.
Стуча зубами, Кэти вскарабкалась на берег. Фотоаппарат Чета болтался у нее на шее. Чет помог ей преодолеть последние футы и забрал у нее камеру.
— Побегай маленько, — велел он. — Побегай, попрыгай — подвигайся. Согреешься. Ты похожа на крысу-утопленницу.
— Ты тоже, — ответила Кэти. — Да и все остальные не лучше.
Некоторые уже бежали вверх по пологому склону. Она побежала вслед за ними. Слева возвышался этот непонятный объект; казалось, что огромная черная стена уходит прямо в небо. Треск падавших деревьев и шум внутри объекта, жевавшего их, здесь слышались громче, чем на том берегу.
Фотографы разбежались вокруг ящика, нацелив свои камеры.
Вблизи ящик впечатлял еще больше. Здесь обнаружились его истинные размеры. Покачиваясь, он медленно двигался вперед, не обращая никакого внимания на людей, суетившихся вокруг. Во всяком случае, было незаметно, чтобы он обращал на них хоть какое-то внимание. То ли не замечал, то ли игнорировал. «Как будто нас нет, — подумала Кэти. — Словно мы не стоим того, чтобы нас заметили. Суматошатся там какие-то букашки…»
Она осторожно подошла к задней стене ящика и попыталась рассмотреть, как он движется. Ни гусениц, ни колес — ничего такого, на чем он мог бы двигаться. Казалось, что у него вообще нет никаких движущихся частей, более того, создавалось впечатление, что он даже не касается земли. Кэти решила подкрасться поближе и попробовать просунуть под него руку, но в последний момент испугалась. Этак можно и без руки остаться.
Она обнаружила, что ящик — на самом деле не совсем ящик. Боковая стена поднималась отвесно кверху. Но задняя (она подумала, что, может быть, и передняя тоже) слегка изгибалась наружу, так что в нижней части, возле самой земли, получалось нечто вроде округлого выступа. Почему-то — Кэти не могла понять почему — эта штуковина напомнила ей черепаху.
Кэти потихоньку пошла следом, но вдруг обо что-то споткнулась и чуть не упала. Что бы это могло быть? Приглядевшись, она увидела, что зацепилась за что-то белое, гладкое, торчавшее из земли. Она присела на корточки, смахнула с его поверхности землю, мох и хвою — это оказался пень. Низкий, не выше двух дюймов, очень ровный, свежий пень.
Ошеломленная, она провела по нему ладонью. Капельки выступившей смолы запачкали ей руку. Значит, ящик не ломает деревья, а срезает их возле самой земли и сталкивает своим весом, так, чтобы они падали перед ним.
«А это означает, — сказала она себе, — что машина занята не прокладкой лесной дороги. Значит, она специально создана для такой работы». Пока Кэти размышляла, задний край черепахоподобного панциря вдруг вздрогнул и подался кверху, словно автоматическая дверь гаража в ответ на сигнал.
Он приподнялся на пять-шесть футов, и из-под него выпали три белых… тюка? Что-то непонятное, похожее на тюки хлопка. И вместе с ними вылетело облако опилок и сосновых игл, похожих на массу, которую выбрасывает газонокосилка.
Потом заслонка в задней стене объекта снова опустилась.
«Что бы это могло быть? — подумала Кэти. — Мусоропровод?» Однако ей не доводилось видеть мусоропровод, из которого вылетают спрессованные белые тюки и сыплются опилки.
Она осторожно подошла к одному из тюков, протянула руку — но сразу отдернула, вдруг испугавшись чего-то. Страшно было его касаться. Обругав себя за трусость, она снова протянула руку. Белая масса была плотно упакована, спрессована, но не перевязана ни проволокой, ни вообще чем бы то ни было. Кэти попробовала расковырять ее пальцами. Масса оказалась упругой и не поддавалась. Но Кэти удалось оторвать маленький кусочек непонятного материала.
Материал оказался очень похожим на хлопок. Совсем как вата. «Забавно, — подумала Кэти. — Эта штуковина глотает деревья и выплевывает хлопковые тюки».
Из-за реки донесся металлический скрежет. Оглянувшись, она увидела, что к остаткам моста задним ходом подъехал большой грузовик, оборудованный подъемным краном. Стрела подняла с его платформы какую-то длинную деревянную конструкцию. На платформе лежало еще несколько таких же. «Наверное, это те самые армейские инженеры, — подумала Кэти. — Со сборным мостом. Быть может, нам не придется идти назад вброд, уж очень это неприятно. Интересно, сколько времени им надо, чтобы навести мост?» Она надеялась, что не слишком много. Снова лезть в ледяную воду совершенно не хотелось.
Она услышала за спиной шаги, обернулась и увидела Чета. Тот бежал к ней во весь дух, а за ним мчались другие.
— Это что за чертовщина? — спросил он задыхаясь. — Откуда взялись эти тюки?
— Наше чудо только что их выплюнуло, — ответила Кэти.
Чет быстро поднял камеру и начал фотографировать, остальные последовали его примеру. Телевизионные бригады работали как бешеные, торопливо устанавливая технику. У некоторых были небольшие ручные камеры, а другие возились с треногами и электрооборудованием.
Кэти потихоньку отошла. Ей совершенно нечего было здесь делать. «Чертовски обидно», — подумала она. Дневные газеты здесь обанкротились. Все это появится в вечерних и в телевизионных новостях, раньше, чем «Трибьюн» выйдет в свет. «Так случается, — философски сказала она себе. — Где-то выигрываешь, где-то проигрываешь. И тут ничем не поможешь».
«Что все это значит? — размышляла она. — Чудовище, похожее на ящик, пожирает деревья, а потом с другого конца из него вываливаются тюки чего-то непонятного, похожего на хлопок. И еще груды мусора, который, по всей видимости, является не чем иным, как побочным продуктом такого древоедства. Похоже, тюки получились из съеденной древесины. Но что в них? Что это за белый материал?» Ей казалось, что она должна это знать, и она лихорадочно рылась в памяти, пытаясь отыскать в ее глубинах нужную информацию. Где-то там оно должно быть; должно было застрять с того времени, когда она отчаянно сражалась с биологией в колледже, терпя одно поражение за другим. Да, естествознание и математика не были ее любимыми предметами и всегда ей не давались.
И вдруг ее озарило. Целлюлоза! Может быть, это целлюлоза? Ей смутно припомнилось, что деревья частично состоят из целлюлозы. Вероятно, все растения включают в себя целлюлозу. Но сколько? Достаточно для того, чтобы стоило трудов жевать деревья и извлекать из них целлюлозу? А целлюлоза похожа на хлопок? И если это на самом деле целлюлоза, на кой черт она громадному черному ящику?
Размышляя, Кэти шаг за шагом отступала назад, закинув голову и не отрывая взгляда от черной громады, стараясь лучше рассмотреть ее и оценить размеры и вес.
Внезапно она уперлась спиной в дерево. Опустив голову и оглядевшись, она обнаружила, что стоит на краю просеки, которую выгрызла в лесу черная громада. И оттуда из-за спины, из лесных зарослей, донесся тихий голос:
— Кэти? Кэти, это ты?
Она сразу узнала голос и мгновенно обернулась с бьющимся сердцем.
— Джерри? Джерри, что ты тут делаешь?
Проклятый идиот, стоит и радуется, что подкрался и напугал! Улыбается!.. Он почему-то был в болотных сапогах, лицо поцарапано, шерстяная рубаха изодрана в клочья.
— Джерри!.. — повторила она, не веря своим глазам.
Он прижал палец к губам.
— Тихо! Иди сюда.
Она бросилась в его крепкие объятия.
— Тихо! — шепнул он. — Тихо. Давай отойдем подальше.
И потянул ее в глубь леса, под укрытие зарослей.
Она подняла на него глаза, чувствуя, как по щекам текут слезы.
— Почему тихо, Джерри? Я так рада тебя видеть, я так тебя ждала, я в редакции просила тебе передать, меня сюда послали…
— Тихо, — повторил он. — Нельзя, чтобы меня видели.
— Я ничего не понимаю, — запротестовала она. — Почему нельзя, чтобы тебя видели? Как ты вообще здесь очутился?
— Я оставил машину у моста и пошел ловить рыбу в омуте. А эта штуковина свалилась и раздавила машину.
— Так это была твоя машина?
— А ты ее видела? Я думал, что ее раздавило.
— В лепешку. Ее увезли.
— Кто увез?
— Не знаю. Просто увезли, и все. Может быть, ФБР.
— Ах, черт!
— Почему?
— Как раз этого я и боялся. Они найдут номерные знаки. И выйдут на меня.
— Джерри! Почему ты прячешься? Что случилось?
— Я был внутри этой штуковины. Меня что-то схватило и затянуло к ней в брюхо.
— Внутри? А как же ты выбрался?
— Она меня выкинула. Я упал на дерево, это меня и спасло.
— Ничего не понимаю. Зачем она тебя схватила?
— Может быть, хотела выяснить, что я собой представляю. Не уверен. Я вообще ни в чем не уверен. Я ночевал в лесу выбраться не мог. Замерз чертовски, до полусмерти. Сидел под елочкой и думал.
— И до чего же ты додумался? Расскажи.
— Я понял, что мне нельзя становиться одним из психов, побывавших на летающей тарелке.
— Это не тарелка, Джерри.
— Нечто вроде тарелки. Оно из космоса. И оно живое. Я это точно знаю.
— Ты знаешь…
— Да, знаю. Сейчас некогда рассказывать.
— Но почему бы тебе не пойти сейчас со мной? Я не хочу, чтобы ты мотался по лесу один.
— Те люди на просеке — журналисты, не так ли?
— Конечно.
— Они меня на части разорвут. Начнут допрашивать.
— Нет. Я им не позволю.
— А возле моста полицейские.
— Да. Двое.
— Скорее всего, они ждут меня. Они, наверное, поняли, что кто-то оставил машину, а сам пошел рыбачить. А я в болотниках — видишь? Они меня по сапогам сразу узнают.
— Ладно, — сказала она. — Ладно. Но что ты собираешься делать?
— Я уже кое-что разведал. Когда я увидел, что у моста стоит полиция, то понял: здесь переправляться нельзя. Но ниже по течению есть мелководье, примерно в четверти мили отсюда, там можно перейти вброд. Как раз у дальней окраины города. Ты могла бы там меня встретить.
— Если ты так хочешь, Джерри, — встречу. Но мне все-таки кажется, что ты мог бы пойти вместе со мной.
Он покачал головой.
— Я об этом тоже думал. И представляю, что произойдет, если хоть кто-нибудь узнает, что я был внутри этой штуковины.
— Так что давай встретимся попозже. А сейчас — иди, пока тебя не хватились.
— Сначала поцелуй меня, — сказала Кэти. — Бревно несчастное! Ты меня даже не поцеловал…
