— Что? — спросил доктор и посмотрел туда, куда указывал мальчик.

— Никакой это не космический корабль, — с горечью произнес Арт. — Это лунный «джип». — Он указал на два прибора. — Посмотрите-ка сюда. Здесь по-немецки написано «КИСЛОРОД» и «СПИРТ». Эта штука — что-то вроде детской коляски.

— Может быть, это для маневровых двигателей? — спросил Каргрейвз без особой надежды.

— Ничего подобного, — сказал Росс. — Не надо себя обманывать, док. Мы все осмотрели. Арт перевел нам эту немецкую тарабарщину. Потом, вы же видели, у этой штуки нет ничего похожего на крылья. Она предназначена исключительно для перемещения по Луне. А вот и наш приятель очнулся.

Пленник открыл глаза и попытался усесться. Каргрейвз схватил его за плечо, рывком поставил на ноги и швырнул в кресло, в котором тот только что сидел.

— Эй, ты! — рявкнул он. — Говори!

Тот молчал: по-видимому, до сих пор не пришел в себя.

— Лучше попробуйте говорить по-немецки, дядя, — посоветовал Арт. — Все надписи здесь на немецком.

Каргрейвз напрягся и, порывшись в памяти, припомнил несколько немецких фраз.

— Назовите свое имя! — потребовал он.

— Фридрих Ленц, техник-сержант второго класса. С кем я говорю?

— Отвечайте на вопросы, которые вам задают. Зачем вы бомбили наш корабль?

— Я подчинялся приказу.

— Это не основание. Зачем вы бомбили мирный корабль?

Немец угрюмо молчал.

— Превосходно, — сказал Каргрейвз все еще по-немецки. — Арт, открой шлюз. Мы выбросим эту падаль наружу.

Техник-сержант внезапно заговорил очень быстро. Доктор наморщил лоб.

— Арт, — сказал он, переходя на английский. — Тебе придется помогать мне. Он болтает слишком быстро.

— И переводи! — потребовал Росс. — Что он говорит?

— Попытаюсь, — ответил Арт и заговорил по-немецки: — Повторите свои слова. Говорите медленнее.

— Ja, — пленник повернулся к Каргрейвзу.

— Вы должны говорить «Herr Kapitan»! — прикрикнул на него Арт.

— Ja, Herr Kapitan, — вежливо произнес немец. — Я как раз пытался объяснить вам…

Рассказывал он долго. Время от времени он делал паузы, и Арт переводил его слова.

— Он говорит, что является членом экипажа этой ракеты. Ими командовал лейтенант… я не разобрал его имени… один из тех, кого мы подстрелили… а их руководитель приказал отыскать и разбомбить наш корабль. Он говорит, что это не было… э-э… неспровоцированным нападением, это было частью военных действий.

— Война? — вскричал Росс. — Что он имеет в виду? Какая же тут война? Типичная уголовщина!

— Он говорит, что война идет, она никогда не прекращалась и будет продолжаться вплоть до победы национал-социалистического рейха, — Арт выслушал пленника и перевел дальше: — Он утверждает, что рейх будет существовать тысячу лет.

Морри в ответ на это произнес несколько слов, каких Каргрейвз от него прежде никогда не слыхал.

— Спроси его, как он это себе представляет и откуда взялся такой срок — тысяча лет?

— Оставим это, — прервал его Каргрейвз. — Мне кажется, я начинаю понимать, — и обратился прямо к нацисту: — Сколько вас здесь, когда вы прибыли на Луну и где находится ваша база?

Арт тут же перевел:

— Он заявляет, что в соответствии с международной конвенцией о военнопленных он имеет право не отвечать на такие вопросы.

— Вот как? Скажи-ка ему, что законы войны были отменены, когда запретили саму войну. Впрочем, не так. Скажи лучше вот что: если он настаивает на правах пленного, то мы можем немедленно освободить его! — Доктор показал в сторону шлюза.

Хотя он говорил по-английски, пленный отлично понял его жест. Теперь он с готовностью выложил подробности. Он и его товарищи прожили здесь уже около трех месяцев. У них была скрытая под лунной поверхностью база в тринадцати милях от кратера, в котором совершил посадку «Галилей». У них также была ракета, гораздо большая, чем «Галилей», и тоже оснащенная атомными двигателями. Себя пленник называл воином Великого рейха. Он не знал, зачем ему приказали бомбить «Галилей», но полагал, что это было сделано из соображений секретности. Нужно было сохранить в тайне их планы.

— Какие планы?

Пленный опять замолчал. На сей раз Каргрейвз действительно открыл внутренний люк шлюза, даже не зная, как далеко он готов зайти, чтобы получить нужную информацию. Немец сдался.

План был прост — покорить Землю. Нацистов было немного, но в их распоряжении имелись лучшие военные, научные и технические специалисты, скрывшиеся после падения империи Гитлера. Бежав из Германии, они построили в глухих горах базу и продолжали там работать, рассчитывая на возрождение Рейха. Похоже было, что сержанту неизвестно точное местоположение базы. Доктор начал задавать наводящие вопросы: Африка? Южная Америка? Какой-нибудь остров? Но немец знал лишь, что на подводной лодке из Германии туда плыть очень долго. Он сообщил нечто, заставившее путешественников забыть о грозившей им опасности. У нацистов были атомные бомбы, но, пока они сами находились на Земле, спрятавшись на своей тайной базе, они не решались пускать их в ход потому, что у ООН гораздо больше ядерного оружия.

Но, построив космический корабль, они обрели новые возможности. Теперь они могли укрыться на Луне и, обеспечив себе безопасность, обрушить на земные города ракеты, которыми управляли бы дистанционно. Бомбежка должна была продолжаться до тех пор, пока отчаявшиеся народы Земли не сдались бы на милость победителя.

Рассказывая об этой конечной цели, пленник преисполнился гордости и надменно заявил:

— Вы можете убить меня, но это ничего не изменит! Heil dem Fuhrer!

— Можно, я плюну ему в морду? — небрежно осведомился Морри.

— Не трать зря слюну, он того не стоит, — ответил Каргрейвз. — Лучше подумайте, как нам выбраться из этой веселенькой истории. Какие будут предложения?

Он вытащил пленника из кресла и велел ему лечь на пол лицом вниз, а сам уселся на него сверху.

— Давайте, парни, выкладывайте. Думаю, наш приятель не знает по-английски и двух слов. Что ты думаешь, Росс?

— Ну, — ответил тот, — теперь нам придется спасать не только свои шкуры. Мы должны их остановить. Но перебить пятьдесят человек из двух винтовок и пары пистолетов — это задачка скорее для Тарзана или для Супермена… Честно говоря, я не знаю, с чего начать.

— Может быть, для начала отыщем их базу? Пройти тринадцать миль по Луне — это нам ничего не стоит.

— Послушайте, — сказал Арт. — Через пару дней я мог бы закончить монтаж передатчика, который достанет Землю. Нам необходимо подкрепление.

— Как же они сюда прилетят? — спросил Росс. — У нас был единственный корабль, если не считать ракеты этих бандитов.

— Но ведь сохранились чертежи! Док, ведь вы отдали их отцу Росса, верно? Земля вполне может построить сколько угодно кораблей и выкурить отсюда эту нечисть!

— Это было бы лучше всего, — согласился Каргрейвз, — мы не имеем права на ошибку, это уж точно. Сначала можно было бы уничтожить нацистскую базу на Земле, а потом приняться за лунную. Ведь теперь на Земле знают, что наш корабль оправдал все надежды.

Морри покачал головой.

— Это все не то. Мы должны ударить сейчас же. Промедление недопустимо. Мы имеем возможность поступить с ними так же, как они поступили с нами. Предположим, ООН доберется сюда за шесть недель. Шесть недель — это слишком много. Атомная война может начаться и закончиться в один день.

— Ну что ж, тогда спросим у нашего приятеля — не знает ли он, когда его боссы собирались начинать, — предложил Росс.

Морри вновь покачал головой и помешал Арту задать этот вопрос пленному.

— Бесполезно. Нам не удастся построить передатчик. Они будут шнырять вокруг кратера, как репортеры на процессе об убийстве.

Они могут появиться здесь в любую минуту. Уж не думаете ли вы, что они не станут искать свою ракету?

— О, черт! — воскликнул Арт.

— Сколько сейчас времени, док? — спросил Росс.

К их общему удивлению выяснилось, что со времени бомбардировки «Галилея» прошло всего сорок минут. Им эти минуты показались целым днем. Это обнадеживало, хотя и не слишком. По словам пленного, ракетка, в которой они сейчас находились, вероятно, была единственным средством для ближних разъездов. Большой корабль нацистов, «Вотан», едва ли будут использовать для поиска. Похоже, у путешественников оставалось несколько часов в запасе.

— Как же нам поступить? — размышлял Каргрейвз. — Две винтовки, два пистолета — и нас тоже четверо. Силы слишком неравные. И нам никак нельзя проиграть. Я знаю, что вы, ребята, не боитесь умереть, но мы просто обязаны победить!

— Разве можно воевать только винтовками? — спросил Росс.

— Ты можешь предложить что-то еще?

— На нас сбросили бомбу. Я готов поспорить, что здесь она была не одна.

Каргрейвз на мгновение задумался, затем обратился к пленному и быстро заговорил по-немецки. Тот дал короткий ответ. Доктор кивнул:

— Морри, ты сумел бы справиться с этой посудиной?

— Попробовать можно.

— Вот и хорошо. Сейчас я приставлю к ребрам этого парня из расы господ пистолет и заставлю его поднять ракету, а ты присмотришься к тому, как он ею управляет. Имей в виду: второй попытки не будет, и ты даже не успеешь попрактиковаться. А теперь надо разобраться бомбометанием.

Это оказалось простым делом. Даже прицела не было. Пилот просто пикировал на цель, сбрасывал бомбу и, пока она не взорвалась, взмывал вверх. На борту было устройство, отпускавшее бомбу, которая после этого просто продолжала лететь по первоначальной траектории ракеты. Разобравшись в устройстве, они допросили пленного, который рассказал им то же, что они узнали бёз его помощи. В кабине было два пилотских кресла, за ними — два пассажирских. Морри сел в одно из пилотских, второе занял нацист. Росс уселся за спиной Морри, а Каргрейвз посадил к себе на колени Арта, и они пристегнулись одним ремнем. Мальчик оказался достаточно близко к спинке кресла пленника, чтобы приставить к его боку пистолет.

— Морри, все готово?

— Готово. Я сделаю один заход, чтобы определиться и отыскать вход в их нору. А на втором заходе угощу их бомбой.

— Отлично. Постарайся не задеть их большой корабль, если сможешь. Мне бы хотелось вернуться домой. Ключ на старт! Achtung! Aufstiegl

Мстители приступили к делу.

— Как она работает? — прокричал Каргрейвз несколько секунд спустя.

— Нормально, — ответил Морри громким голосом, перекрывая шум. — Я мог бы посадить ее прямо в печную трубу. Впереди по курсу какой-то холм, я думаю, они там!

Серебристая сигара «Вотана», стоявшая подле холма, к которому они направлялись, положила конец всем сомнениям. Этот холм был естественным утесом, так что от кратеров его отличить было легче легкого; он стоял совершенно один в нескольких милях от «берега» одного из «морей». Сначала они пролетели мимо, потом Морри развернул ракету, давая вспышку за вспышкой и быстро уменьшая скорость. Всех вдавило в кресла. Арт чуть было не нажал спусковой крючок. Развернув ракету, Морри набрал высоту, чтобы спикировать вниз и сбросить бомбу. Интересно, подумал Каргрейвз, неужели Морри заметил люк, ведущий в их базу? Сам доктор не обнаружил даже и намека на него.

Но времени на размышления не оставалось: Морри уже пикировал. Мгновением позже он снова дернул ракету вверх, выходя из пике, и пассажиров вновь вдавило в спинки кресел. На секунду ракета зависла, и Каргрейвз подумал, что Морри в своем стремлении нанести точный удар явно перестарался. Доктор вцепился в подлокотники кресла. Ракета шла вверх. Набрав достаточную высоту, Морри вновь развернул корабль и уменьшил тягу. Ракета опускалась, и через направленный вниз иллюминатор можно было видеть, что происходит на поверхности.

Туча пыли и песка все еще продолжала подниматься в небо. Внезапно из ее центра вырвался столб осколков и песка. В вакууме пыль очень скоро рассеялась, и они увидели зловещий черный провал, ведущий в недра Луны. Морри попал точно в шлюз, как стрелок — в десятку.

А затем, согласно плану Каргрейвза, он посадил ракету за вражеским кораблем, подальше от входа в базу.

— Готово, док!

— Прекрасно. А теперь давайте-ка еще раз подумаем. Я не хочу дать маху. Росс идет со мной. Ты и Арт остаетесь в «джипе». Мы первым делом осмотрим «Вотан», затем исследуем базу. Если мы задержимся более чем на тридцать минут, значит, мы погибли или взяты в плен. Что бы ни произошло, вы не покидаете этой ракеты ни при каких обстоятельствах. Если кто-нибудь двинется в вашу сторону, улетайте. Если мы придем не одни, то не подпускайте нас к ракете, улетайте. У вас осталась еще одна бомба. Вы знаете, что с ней делать.

Морри кивнул.

— Бомбить «Вотан». Но мне не хочется этого делать.

Он с тоской посмотрел на большой корабль — единственную ниточку, связывавшую их с Землей.

— Что поделаешь! После этого вы с Артом возвращаетесь в «конуру» и прячетесь там. Ты, Арт, должен будешь любым способом собрать установку, которая смогла бы отправить на Землю послание. Ни в коем случае не возвращайтесь сюда, чтобы отыскать меня и Росса. Если вы хорошо спрячетесь, они, может быть, не найдут вас в течение нескольких недель, и тогда у вас будет шанс. И не у вас одних — будет шанс у Земли. Согласны?

Морри все еще колебался.

— Допустим, мы отправили на Землю сообщение. Что потом?

После секундного размышления Каргрейвз ответил:

— У нас нет времени обсасывать это со всех сторон. Пора браться за дело. Если ты получишь с Земли ответ, из которого будет совершенно ясно, что тебе поверили и принимают меры, то поступай по собственному усмотрению. Но я не советовал бы тебе рисковать. Если мы не вернемся через тридцать минут, то вряд ли нам можно будет помочь.

Доктор немного помолчал и добавил: все-таки он сомневался, что Морри пойдет на такое по собственному почину.

— Надеюсь, ты понимаешь, что если дело дойдет до бомбометания, ты должен сбросить бомбу туда, куда следует, даже если там будем мы с Россом.

— Понимаю.

— Это приказ, Морри.

— Я понял.

— Морри!

— Есть, капитан.

— Вот так-то лучше, сэр. Арт, Морри остается за старшего. Пойдем, Росс!

На ракетодроме царило абсолютное спокойствие. Поднятая взрывом пыль быстро осела в безвоздушном пространстве; в середине поля зияла черная безмолвная дыра воздушного шлюза. Невдалеке высился могучий, блестящий «Вотан». Возле него даже охраны не было. Сжав пистолет, Каргрейвз обошел корабль кругом. Вооруженный винтовкой Росс прикрывал его с тыла, следуя в соответствии с планом на некотором расстоянии.

Как и у «Галилея», у этого корабля был один люк — по правому борту, и располагался он прямо за пилотской рубкой. Доктор велел Россу остановиться, поднялся по узкому металлическому трапу и попытался открыть люк. К его удивлению, корабль оказался не заперт. Потом доктору пришло в голову, что удивляться здесь нечему. Замки были изобретены для городских жилищ. Когда давление в камере выровнялось, Каргрейвз снял с пояса фонарик, взятый в нацистском «джипе», и приготовился к встрече с тем, что находилось за дверью шлюза. Дверь с шумом распахнулась. Каргрейвз пригнулся, отскочил в сторону и осветил помещение фонариком. Никого… и ничего.

Корабль был пуст от носа до кормы. Это было почти невероятной удачей. Доктор ожидал встретить здесь хотя бы часового. Правда, часовой — это пара неиспользуемых рабочих рук, а здесь, на Луне, они стоили в сотни, тысячи раз дороже, чем на Земле. Люди здесь наверняка на вес золота; скорее всего, решил доктор, функцию охраны выполнял радар — неусыпный автоматический страж. И наверняка снабженный широкополосным радиопеленгатором, подумал Каргрейвз, вспоминая, как быстро поступил ответ на сигнал, который они в первый раз направили из своего кратера.

Он прошел через пассажирский салон, оборудованный десятками противоперегрузочных кресел, и через трюм спустился в кормовой отсек. Он искал силовую установку. Но так и не нашел. Путь преградила наглухо заваренная стальная переборка без единого отверстия. Удивленный, доктор вернулся к пульту управления. То, что он увидел там, удивило его еще больше. Противоперегрузочные кресла были обычными, некоторые из навигационных приборов — стандартными, о назначении прочих было нетрудно догадаться. Но функции органов управления были абсолютно непонятны.

Хотя это и озадачило его, одно было совершенно ясно. Нацистам не удалось бы справиться с такой грандиозной задачей — построить гигантский корабль в секретном убежище — точно так же, как и он сам, и его мальчики не смогли бы построить «Галилей» голыми руками. Они лишь заменили двигатель и установили несколько второстепенных приборов. «Вотан» был одним из лучших, новейших больших кораблей, которые выпускались на верфях Детройта. Доктор вспомнил о том, что время идет. Осмотр корабля занял целых семь минут, и Каргрейвз поспешил наружу к Россу.

— Пусто, — сообщил он, оставляя подробности на потом. — А теперь порыщем в крысиной норе.

И бегом припустил по равнине. Пробираясь среди острых глыб к базе, они были вынуждены соблюдать особую осторожность. Сброшенная ими бомба не была атомной, она была начинена самой обычной взрывчаткой. Но хотя опасности облучения не было, путешественники вполне могли поскользнуться и провалиться в черную бездну. Внезапно глыбы кончились, и они увидели великолепную лестницу, ведущую вглубь. Росс посветил фонариком. Стены, ступени и потолок были покрыты каким-то прочным лаком, который обеспечивал герметичность помещения. Лак был почти прозрачный, и можно было видеть, что он покрывает плотно пригнанные каменные плиты.

— Да уж, пришлось им тут попотеть! — заметил Росс.

— Тихо! — ответил доктор.

Двумястами футами ниже лестница закончилась, и они вошли в другую дверь. Это не был шлюз, но все же и эта дверь была герметична. Тем не менее она не спасла обитателей базы: взрыв и напор воздуха изнутри оказались слишком сильными для нее. Она удержалась на петлях, но была вспучена и так искорежена, что они смогли войти внутрь через открывшуюся брешь. В помещении за дверью было светло. Взрыв разбил большую часть установленных здесь старомодных светильников, но все же то тут, то там горела одинокая лампочка, и разведчики сумели разглядеть, что они находятся в большом зале. Каргрейвз осторожно двинулся вперед.

Справа было помещение, в которое вела обычная, не герметичная дверь, сейчас висевшая на одной петле. Теперь они поняли, почему во время атаки на поверхности никого не оказалось. Здесь располагалась спальня, и смерть застигла нацистов во сне. На Луне понятия «день» и «ночь» весьма произвольны, если употреблять их в смысле «рабочее время» и «время отдыха». У нацистов было другое времяисчисление, и они имели несчастье спать именно тогда, когда в них попала бомба Морри, разом лишившая их воздуха. Каргрейвз задержался здесь ровно настолько, чтобы убедиться в том, что в живых не осталось никого. Росса он сюда не впустил. На лежащих людях крови было немного — в основном она вытекала изо ртов и выпученных глаз. К горлу доктора подступила тошнота — не из-за вида крови, а из-за выражения, застывшего на безжизненных лицах. Он вышел из спальни, борясь с дурнотой.

Росс тоже нашел кое-что интересное.

— Посмотрите сюда! — позвал он.

Каргрейвз подошел поближе. Резкое падение давления выворотило кусок стены, который ввалился внутрь помещения. Он представлял собой металлическую панель, а не каменные плиты, которыми были выложены остальные стены. Росс потянул панель, отодвинул ее настолько, что можно было заглянуть за нее, и осветил открывшееся отверстие фонариком. Внутри был еще один коридор, уложенный тщательно отшлифованными и пригнанными каменными плитами. Но здесь плиты не были покрыты герметизирующим лаком.

— Интересно, зачем они вырыли этот коридор, а потом замуровали его? — спросил Росс. — Как вы думаете, может быть, они что-нибудь там спрятали? Атомные бомбы, например?

Каргрейвз изучил аккуратно подогнанные плиты, терявшиеся в черноте бесконечного коридора стен. После долгого молчания он тихо сказал:

— Нет, Росс, это не нацистский склад. Ты открыл жилище селенитов.