Глава тридцать седьмая
Ловушка
Сергей проснулся. Сна – как не бывало. Вокруг шумно паслись кони, скрежетали цикады, ухала какая-то птица.
«Тиха украинская ночь…» – вспомнились слова классика. Значит, тиха. Ну-ну…
Духарев прижал ухо к земле. Земля молчала. Это хорошо. Серега пошарил рядом: меч на месте. Это тоже хорошо. А что плохо?
У груды тюков шевельнулся темный силуэт Машега.
– Спи, рано еще,– шепотом произнес хузарин.
– Спи ты,– прошептал в ответ Сергей.– Я покараулю, выспался.
Хузарин не заставил себя уговаривать: развернул войлок и тут же отрубился.
Духарев поглядел вверх. Звезд было много, и все они были знакомы. Для большинства из них он знал только местные имена. В прежнем своем мире он не интересовался астрономией. Мог опознать разве что ковш Большой Медведицы, именуемой здесь Лосихой, хранительницей Небес, – прошу не путать с обычным небом, где плывут облака и летают птицы!
Черное небо не было плоским. Оно было огромной воронкой, и звезды были искрами в ее толще. Серега глядел в это небо до того, как уснул. Сейчас, проснувшись, он изменился. Но небо осталось таким же. Стоило запрокинуть голову – и бесконечный черный омут тут же начинал мощно тянуть вверх. Оставаясь с ним один на один, человек переставал осознавать себя человеком. Так можно было стать богом. Или сойти с ума…
Сергей не без усилия вынырнул из звездной пучины. Или, скорее, она сама отпустила его. Чернота утратила абсолютную глубину. Звезды потускнели…
Духарев снова окунулся в знакомые звуки: хрупанье травы, перемалываемой лошадиными зубами, писк пойманной мыши, дыхание спящих друзей…
Серега ощутил укол вины. Ему следовало нести стражу, а не нырять в звездный океан.
Но ощущение тут же ушло, когда Духарев шевельнул плечами и даже удивился, каким легким, отдохнувшим стало тело. Словно не было двухнедельной гонки, схваток, изматывающего беспокойства… Нескольких часов сна явно не хватило бы на подобное восстановление сил. Сначала – бодрость после многочасовой скачки. Теперь – абсолютная бодрость после трех часов сна. Будто таблетку фенамина заглотил. С чего бы такое?
Размышляя над этим, Духарев чисто механически наклонился, прижал ухо к земле…
И в следующий миг ему стало не до самокопания.
Под мокрой от росы травой, в твердом теле земли ощущалась знакомая грозная дрожь. Погоня!
– Подъем,– негромко произнес Духарев, и Устах с Машегом, которым не помешал заснуть даже оглушительный скрежет цикад, тут же проснулись от тихого голоса Сергея.
– Они идут,– поделился новостью Духарев.
Устах кивнул, окунул лицо в траву и растер ладонями влагу: умылся.
А Машег тотчас приник к земле…
– По тракту идут,– сообщил он с явным беспокойством.
И положил руку на плечо спящей нурманки.
– Элда! Печенеги!
Женщина проснулась, потерла кулачками глаза, встала, отошла в сторонку…
Устах с хаканьем вскидывал на спины коней тяжелые сумы. Духарев предложил ему кусок зачерствевшего пирога, но синеусый варяг мотнул головой: успеется.
Элда треснула своего коня в брюхо, затянула подпругу, но Машег тут же вмешался, отпустил ремень на пару дырочек, пояснил:
– Ему тоже дышать надо.
Нурманка спорить не стала, забросила седло на заводного…
Тьма таяла. Где-то на востоке, еще далеко, уже поднимался к горизонту алый шар солнца. Подгоняя его, залилась трелью птица.
Духарев обулся, подумав, натянул и кольчугу, вынул из кожаного чехла панцырь, приспособил поверх седельной сумы, чтобы в случае чего надеть побыстрей.
Машег в последний раз припал к земле, поцокал языком: близко.
– Марш,– негромко скомандовал Духарев, и они тронулись. Первыми – Машег и Элда. За ними – Сергей. За Сергеем – вереница вьючных. Устах – замыкающим.
Спустя полчаса, когда дорога начала мягко изгибаться вокруг пологого холма, за спинами варягов вынырнул из-за края земли красный край солнца. Почти сразу же они увидели, как движется по желто-зеленому морю редкая цепочка всадников. Движется им навстречу!
И тут же сзади раздался предупреждающий крик Устаха.
Сергей оглянулся и увидел точно такую же цепочку позади. И справа.
Духарев выругался. Хитрый степняк обвел их вокруг пальца!
Не дожидаясь команды, Элда развернулась и нацелилась двинуть вверх по склону, но Машег поймал узду ее коня.
– Серегей?
Духарев поглядел на пологий склон… И покачал головой. Слишком похоже на ловушку.
Подъехал Устах, сгрудились вокруг кони…
Сергей прикидывал. Между теми, кто справа, и теми, кто впереди, оставался приличный просвет. Успеем или не успеем?
Собственно, выбирать было не из чего, и он махнул рукой:
– Туда!
Кони сорвались в галоп.
Устах и Сергей на скаку натягивали панцыри, Машег скакал позади Элды, время от времени подхлестывая ее коня.
Сначала они скакали по дороге. И когда уже можно было видеть, что враги впереди придерживают коней и готовятся взяться за луки, Духарев свистнул, и маленький отряд резко свернул вправо и понесся на прорыв.
Печенеги тут же устремились на перехват. Запели стрелы. Только одна попала в цель, пробив горло последней вьючной. Устах вовремя успел рассечь повод. Раненая лошадь осталась биться на земле, но остальные продолжали отчаянную скачку. Печенеги перестали стрелять.
Кони варягов были свежее, и всадники уже не жалели их, потому что быстрота решала все. Трава хлестала по мелькающим ногам коней. Летела белая пена…
Они вырвались из ловушки!
Печенеги разом испустили леденящий душу визг, но от этого прыти у варяжских коней не убавилось.
Элда, ликуя, взглянула на скачущего рядом Машега, но, взглянув, сразу перестала радоваться. Хузарин, подхватив повод ее заводной лошади, не сбавляя темпа, умело подводил ее к коню нурманки.
– Прыгай! – закричал он.– Ну! Давай же!
Элда приподнялась в седле. Внизу стремительно неслась земля. Лошадиные спины раскачивались, как скамьи драккара в штормовую ночь. Элда, которая, не моргнув глазом, сбежала бы на берег по гребному веслу, зажмурилась…
– Прыгай! – пронзительно выкрикнул Машег.
Конь Элды, весь в мыле, тянул из последних…
– Прыгай!
Элда, взвизгнув не хуже печенега, как в омут, бросилась на соседнее седло. Железные пальцы Машега не позволили заводной прянуть в сторону. Нурманка выпрямилась, ловя стремена.
– Получилось! У меня получилось! – закричала она.– Ой! Щит!
Ее прежний конь, избавившись от всадника, сразу перешел на шаг и отстал.
– Брось! – Машег хлестнул ее лошадь по крупу.– Вперед!
Они вырвались, но бешеная скачка продолжалась. Один отряд печенегов висел у них на хвосте, другой несся по дороге, заметно опережая, а третий скакал справа, отжимая варягов к тракту…
Враги были совсем близко, но луков не трогали. Они видели, что варягов только четверо, и вознамерились, так же как и вчера, взять их живьем.
«И, черт возьми, у них это может получиться!» – подумал Духарев.
Он знал, насколько ловко кочевники владеют арканами.
«Значит, будем драться!» – с ожесточением сказал он себе и потянул из чехла лук.
Увидев это, Машег тут же схватился за свой. И успел выпустить первую стрелу, опередив Духарева.
Степняк из правой группы, выбитый из седла, покатился по траве.
– Нет! – выкрикнул Сергей и выстрелил в одного из тех, что скакали по тракту.
Эти были дальше, но Духарев все равно попал в цель и ощутил мгновенную радость от удачного выстрела.
У Сергея начал складываться план. Совершенно отчаянный план. Такой же отчаянный, как их положение…
– Машег, туда!
Хузарин оскалился и одну за другой выпустил целых три стрелы. Только одна прошла мимо цели.
Печенеги на тракте привычно рассыпались и, разумеется, потеряли темп. Но сзади уже поспевал четвертый отряд…
– Прорываемся! – закричал Духарев, выпустив еще две стрелы. Мимо!
Он резко свистнул, подзывая Пепла, перемахнул в седло боевого коня и выхватил меч.
Замыкающий Устах лупил клинком плашмя вьючных лошадей, гоня их вперед.
Машег, почти не целясь, одну за другой метал стрелы…
Печенеги (их оставалось человек восемь) кинулись в стороны, копыта жеребца ударили в утоптанный грунт тракта. Слева удирал печенег. На расстоянии нескольких метров – подпрыгивающая от скачки спина, железные бляшки на выгоревшей коже… Пепел наддал, сам. Серега привстал – взмах: меч свистнул, степняк пригнулся, но самый кончик клинка все же задел его шапку, разрубил ухо… Печенег завизжал… Духарев спиной уловил движение позади, пригнулся, припал к гриве коня, в точности как только что – печенег. Вовремя. Волосяная змея аркана прошла над головой, впустую хлестнула по тыльнику шлема. Еще один аркан взлетел над Элдой, но Машег успел сбить его правой рукой… И новая петля упала на него самого, захлестнув шею и левое плечо.
Печенег заорал и мгновенно осадил коня. Но Машег был не худшим наездником. Его конь тоже встал, и сплетенная из конского волоса змея тут же провисла, а подоспевший сзади Устах, крякнув, с хрустом вогнал клинок в печенегово плечо…
Сбоку выскочил степняк, кинулся наперерез Духареву, целясь ударить конем, как тараном. Пепел ловко развернулся, вскинулся на дыбы. Лошадь печенега шарахнулась, копыто жеребца въехало в грудь степняка, сбив в пыль и лошадь, и всадника…
Но темп был потерян. Варягов взяли в кольцо. Одна только Элда вырвалась и неслась теперь по свободному тракту.
Машег, скинувший петлю аркана, увидев подругу, уносящуюся прочь, радостно засмеялся, отправил лук за спину (колчан его был пуст) и взялся на гибкую саблю.
