9
18 мая 2035 года
Кршивоклат
Разбудило Семена шевеление в его собственном животе – верный признак, что вчерашний ужин удался.
Спорить с этим не стал бы даже завзятый обжора. Яна постаралась, приготовив несколько отменных блюд из дичи. А к нему предложила гостям хорошее французское вино. Радлов попробовал паштет из гусиной печени, заливное из бобрового хвоста и косулий бок с черносливом. Вчера, орудуя ножом и вилкой, Семен победил в сражении с собственным организмом.
И сейчас тот собрался взять реванш.
– О, нет… – сползти с кровати стоило некоторого труда, но зато в туалет помчался очень резво.
Вышел оттуда посвежевшим и полегчавшим. Только успел одеться, как в дверь постучали.
– Эй, ты проснулся? – донесся из коридора голос Чапека.
– Да, – Радлов открыл дверь. – Заходи.
– Лучше пойдем, позавтракаем, – Иржи внимательнее глянул на лицо коллеги. – Или хотя бы выпьем по чашке кофе.
– Вряд ли я на это способен, – слабым голосом сообщил Семен.
Он оделся, и историки спустились во двор. Мимо чугунного бассейна-фонтана прошли в сторону кафе. Внутри их поприветствовала барменша – солидных габаритов дама, благодаря светлым кудрявым волосам похожая на болонку.
Через пять минут Радлов получил большую чашку кофе, а Чапек – бокал пива и тарелку с горячими бутербродами.
– Ну что, какой план на день? – поинтересовался чех, расправившись с первым из них.
– Работать, работать и работать. Компак у нас один на двоих, – вчера Яна выдала гостям «Яхоо», изготовленный чуть ли не пять лет назад, но вполне работоспособный, – так что перебирайся ко мне. Глянем, что Купалов прислал, и попробуем разобраться до конца с документами в спасенных мной папках…
– Спасенных, – проворчал Иржи. – Украденных, если честно признаться. Но сам план – пять баллов. Погоди только, дожую…
От бутербродов остались крошки и запах расплавленного сыра. Чашка и бокал опустели. Двое историков поднялись из-за стола и зашагали обратно к гетманству. У двери комнаты Семен немного помедлил, по привычке выискивая сканер блока опознавания.
Только затем полез в карман, за металлическим ключом.
Запущенный «Яхоо» загрузился с мучительной неторопливостью, виртуальный экран показался тусклым. Когда же в специальный паз вставили блок памяти, «мозги» крохотного приборчика и вовсе на какое-то время впали в ступор.
– Давай же! – Иржи нетерпеливо хлопнул по корпусу цвета красного дерева. – Ага, вот, пошло. Здесь словарь, а вот материалы, над которыми я трудился… Эх, ассистентов не хватает.
– Придется обходиться без них, – заключил Радлов, и работа закипела.
Для начала скопировали всю информацию в память компака и закрыли ее паролем. Затем Семен еще раз просмотрел документы, обработанные вчера, и убедился, что нигде не ошибся. Иржи в то же самое время разобрал остальные бумаги из спасенных папок.
– Вот, смотри, – проговорил он, шурша пожелтевшими листками. – Подробная инструкция по изготовлению блуттера.
– Да? Дай посмотреть.
Инструкция была написана с маниакальной немецкой дотошностью и занимала четыре страницы. Начиналась она с перечисления необходимых для создания прибора материалов, а заканчивалась правилами эксплуатации готового изделия.
– Занятно, – проговорил Радлов. – Построить его не так уж и трудно. Давай-ка переведем ее.
– Только не говори, что ты хочешь создать пару экземпляров и проверить чистоту крови у себя и у меня, – Чапек скептически поднял одну бровь.
– Почему бы и нет?
С переводом провозились несколько часов. Простого словаря не хватило, пришлось войти в Сеть и подгрузить технический. В этот момент Семена атаковало искушение заглянуть в собственный почтовый ящик, проверить, что творится на форумах и вообще в мире.
Но он справился с собой на удивление быстро.
– Готово, – проговорил Иржи, когда работа оказалась завершена. – Что у нас на очереди?
– Вот это, – Радлов открыл вторую папку. – Что-то вроде краткого курса расоведения для нацистских врачей. Чепуха, конечно, но переводить придется. Для полноты картины, так сказать.
Последующий час провели по горло в бредовых расистских теориях. Увлеклись и не заметили, как дверь номера открылась и внутрь шагнула Яна.
– Что, заработались? – от прозвучавшего над самым ухом вопроса Семен вздрогнул.
– Так вот… да, – сказал он.
– Тогда не буду мешать, – в голосе женщины прозвучала досада.
– Ты нам не мешаешь, – галантно возразил Чапек. – Чем вообще обязаны?
– Хотела пригласить вас на охоту. Нам выдали лицензию на медведя. Отправляемся через час.
– Я бы съездил… – сказал Семен, чувствуя, что от долгого сидения в неудобной позе ноет спина.
– Почему бы и нет? – пожал плечами Иржи. – А то у меня в голове все спуталось. Арийцы, динарская раса, альпийская, метисы, пагаты, базиаты, черепной и лицевой индексы, шкала цвета волос…
– Отлично, – Яна окинула историков взглядом и закусила губу. – Только одна проблема, в такой одежде в лесу делать нечего.
– Э… но у нас больше ничего нет.
– Тебе, Семен, я кое-чего подберу. Из вещей бывшего мужа. А для тебя… придется искать. Ладно, сворачивайте свой исследовательский центр. Время дорого.
Радлов сохранил результаты и выключил компак, Чапек аккуратно сложил в папку документы. Когда вышли во двор, выяснилось, что ясное с утра небо затянули сизые тучи, а ветер из бодрящего стал холодным.
Вслед за Яной миновали решетку. В Верхнем дворе свернули направо, в сторону белой четырехугольной башни, где на верхнем этаже располагалась квартира директора.
– Ждите тут, – велела хозяйка Кршивоклата, когда они вошли в гостиную, где ужинали вчера.
На стенах тут висели шкуры – две лисьи, кабанья и волчья. Меж них диковинкой казался громадный телевизор последней модели. Угол занимал шкаф, забитый книгами. Они теснились за стеклом, как пассажиры автобуса в час пик, блестели корешки.
– Вот это подойдет, – вернулась Яна очень быстро, принесла заляпанные грязью сапоги и сверток чего-то темно-зеленого. – Томаш был примерно твоего роста…
– А что с ним случилось? – полюбопытствовал Семен, изучая штаны и куртку из плотной непромокаемой ткани.
– Погиб три года назад. Ружье отказало. Кабан не упустил шанса.
– Э… Мне очень жаль…
– Ерунда, – вопреки словам, лицо женщины на миг помрачнело, обозначились крохотные морщинки у глаз. – Я отомстила. Следующей же зимой отыскала того кабана и убила. И никто из егерей не посмел обвинить меня в браконьерстве. Так, ты переодевайся. А для тебя… – она оценивающе посмотрела на Иржи. – Пан Йозеф, наш бухгалтер, последний год не ходит на охоту, ревматизм одолел, а вот снаряжение у него осталось… Я мигом.
Хлопнув дверью, Яна вышла.
Чувствуя себя крайне неловко, Семен снял костюм. Надел штаны, засунул руки в рукава. Те сами затянулись вокруг запястий, а талия чуть подсела под габариты нового владельца.
– Неплохо, – заявил Иржи, когда Радлов застегнул куртку и нацепил легкие, на удивление теплые сапоги. – Только вот берета с перышком не хватает.
– Да? Ты так думаешь?
– Шучу-шучу. И так хорошо…
Очередь Семена посмеяться наступила, когда Яна принесла еще один комплект охотничьей одежды. Судя по нему, пан Йозеф, бухгалтер, был мужчиной не только высоким, а еще крайне толстым. Куртка его болталась на пражском историке, как мешок на швабре, а штаны больше напоминали запорожские шаровары.
– Если медведь тебя увидит – от смеха помрет, – покачал головой Радлов. – И ружей не надо. Да, кстати, а они нам положены?
– У тебя что, есть удостоверение охотника? – вопросом ответила Яна. – Вы отправляетесь со мной в качестве зрителей. Верно?
Спорить с ней стал бы только самоубийца.
Оба получили по старой бейсболке с профилем Кршивоклата над козырьком, и Яна вывела мужчин за пределы замка.
– Садитесь, – велела она, подводя их к ждавшему у стены джипу. – Нам еще до места сбора доехать надо.
В этот раз Семен пристегнулся, не дожидаясь напоминания. И довольно быстро порадовался сам за себя. Выехав за околицу поселка, Яна вырулила на грунтовую дорогу и добавила скорости. Деревья замелькали по сторонам, точно их уносила нечистая сила, под днищем загрохотало.
Затормозила хозяйка Кршивоклата так резко, что Иржи едва не расквасил нос о переднее сиденье.
– Вот он, дуб Пршемысла, – заявила она. – Говорят, что ему больше восьмисот лет. Враки, конечно.
Дорога уходила дальше в заросли, а вправо от нее располагалась покрытая густой травой поляна. В беспорядке стояло несколько машин, сплошь вездеходы, а над ними поднималась крона исполинского дерева. Ветви толщиной с торс мужчины скрипели на ветру.
– Может, и не враки, – заметил Семен, судорожно сглатывая.
– Да какая разница. В любом случае вылезайте. Наши собрались, ждать больше некого, – и Яна первой выбралась из джипа.
Чапек и Радлов последовали ее примеру.
– О, привет, – из-за ближайшей машины вышел невысокий плотный мужик в болотных сапогах и жилетке цвета хаки поверх охотничьей куртки. – Ха, кто это с тобой?
– Мои гости, – отозвалась Яна. – Познакомься, Ганс, это Иржи и Семен. Они приехали издалека.
– Как и я, – ухмыльнулся обладатель болотных сапог. – Из самого Дрездена. У нас сейчас крупного зверя не найдешь…
Новичков представили еще нескольким охотникам, сплошь мрачным и небритым. Семен честно попытался запомнить, кого из них как зовут, но не смог – слишком похоже они выглядели. Зато его очень впечатлило ружье, что Яна вынула из багажника – длинное, блестящее, с блоком целеуказания над казенной частью.
– «Зауэр» последней модели, – похвасталась хозяйка Кршивоклата, заметив интерес. – Бьет без промаха, электронная система балансировки и опознания цели. Выстрелить в человека из него невозможно. Хочешь подержать?
– Э… не знаю, – до сего дня оружие Радлов видел только на картинках. – А можно?
– Конечно. Все равно оно настроено на меня, и выстрелить ты не сумеешь.
Семен взял ружье осторожно, как ядовитую гадину. Ощутил, какое оно легкое, как несложно поднести его к плечу и прицелиться. И замер, пытаясь осознать, что за странное чувство охватило сердце. На мгновение показалось, что он стал выше ростом, значительно сильнее. Непонятно откуда появилось желание глянуть в лицо врагу, продемонстрировать ему, что…
Яна хихикнула, возвращая Радлова с небес на землю.
– Все вы, мужики, одинаковые, – сказала она, отбирая ружье. – Как оружие в руке – тут же возникают петушиные замашки, плечи расправляются, во взгляде появляется готовность к драке.
– Э… ну да, благодарю, – промямлил Семен.
– Не за что. Если захочешь, как-нибудь сниму блокировку и научу стрелять.
– Яна! Пошли-пошли! – донесся голос Ганса. – Опаздывать нехорошо даже к медведю.
– Так, вы оба – держитесь около меня, – хозяйка Кршивоклата стала серьезной. Охотники выстроились цепочкой и зашагали в лес. Чапек и Радлов попали в середку, между Яной и одним из хмурых чехов, то ли Вацлавом, то ли Владиславом.
Охота оказалась делом утомительным. Сначала долго карабкались по лесистому склону, потом зашагали вниз. В этот момент пошел дождь, в лесу стало холодно и сыро. Никто не обратил на это внимания, так что заворчавший Иржи быстро замолк. Еще через полчаса небольшая колонна остановилась.
После короткого совещания ружья со спин перекочевали в руки.
– Медведь близко? – шепотом осведомился Семен.
– Точно. Ты чуть не встал в его какашки, – отозвалась Яна, снимая оружие с предохранителя. – А сейчас тихо!
Семен в изумлении уставился на вонючую лепешку, а охотники стали расходиться, обхватывая с боков что-то видимое только им. Яна и ее гости продвинулись на несколько шагов и засели за большим выворотнем.
– Вон он… – хозяйка Кршивоклата осторожно показала вперед, где меж деревьев заметно было нечто бурое. – Здоровый какой. Если побежит на нас, тогда придется несладко, а так все должно быть…
Договорить она не успела. Слева в чаще хлопнуло, еще раз. Прозвучал обиженный рев, что-то затрещало, будто столкнулись два дерева. Рык, полный боли, послышался еще раз, и все стихло.
– Готово, – сказала Яна.
– И это все? Ради этого мы били ноги по лесу? – недоверчиво спросил Иржи. – Я-то думал…
– Что мы ринемся на зверя с ножами и заколем его, верно? – она хмыкнула. – Нет уж, спасибо.
Вблизи медведь оказался на диво огромен – двухметровая туша, оскаленная пасть со здоровенными клыками. Охотники деловито обмерили его, даже взвесили с помощью неконтактных весов, сфотографировали. А потом засверкали ножи, затрещала вспоротая шкура, и воздух наполнился запахом свежей крови.
Семен сначала подумал, что позорным образом упадет в обморок. Но ничего, выдержал. Зверя деловито освежевали, разрезали на куски и рассовали по мешкам с лямками.
– Держи, это тебе, – сообщила Яна, протягивая один из них Радлову. – Повесишь на спину и понесешь…
В первый момент груз показался не очень тяжелым. Мнение по этому поводу Семен переменил где-то через час. До джипа добрел, сипя и еле держась на ногах.
– Славно поохотились. Очень неплохо… – бормотала Яна, запихивая медвежье мясо в багажник. – А ну забирайтесь, поедем отогреваться и отмываться. Эй, Ганс, Владислав, счастливо!
Обратно доехали с рекордной скоростью. Не успел Семен задремать, как машина затормозила у въезда в замок. Пришлось занести добычу к Яне, забрать собственный костюм и тащиться обратно через два двора…
Немного пришел в себя только под душем. Отмывшись, вернулся в комнату и полез в чемодан за чистым бельем. Когда вынимал его, зацепил и вытащил наружу небольшую поясную сумку. Она свалилась на пол, внутри негромко брякнуло.
– Позвольте? – Радлов замер, пытаясь вспомнить, откуда у него взялась эта вещи. Из России он ничего подобного не привозил. Нагнувшись, расстегнул застежку и вынул медицинскую ампулу.
Внутри плескалась черная жидкость, в ней сверкали золотистые крапинки.
– Э… так вот. Это мы нашли в Шаунберге… в подземелье, где стояли койки, очень много коек. Как я мог забыть? Так что это такое?
Догадка ударила с силой вакуумного молота. Семен даже покачнулся.
У него в руке, скорее всего, была сыворотка. Изготовленное девяносто лет назад вещество, способное превратить человека в сверхчеловека. Одна из последних, если вообще не единственная уцелевшая порция. Объект вожделения АСИ, вещь невероятной ценности.
Рука задрожала. Радлов облизал пересохшие губы, аккуратно положил ампулу на стол и, как был, голым, уселся на диван.
– И что мне с ней делать? – разобраться в заполнившем голову фейерверке мыслей смог только через несколько минут. – Уничтожить, чтобы никто не попытался ее применить? Или…
За десятилетия, проведенные в темном подземелье, сыворотка наверняка пришла в негодность. Вряд ли она окажется столь же эффективной, как в сорок пятом. А значит, ее можно сохранить, но только так, чтобы никто больше не узнал, что имеется у историка из Нижнего Новгорода.
Семен встал, аккуратно оделся, а после этого спрятал ампулу в один из внутренних кармашков чемодана.
– Утро вечера мудренее, – сказал он, – потом решу, что с ней делать. Главное, чтобы Иржи не вспомнил…
И, словно в ответ на его слова, из-за стены, из номера Чапека прозвучал дикий крик:
– Нееет! Не может быть!
Не задумавшись ни на секунду, Радлов бросился к двери. Выскочил в коридор. У Иржи, к счастью, оказалось не заперто. Ворвавшись внутрь, застал коллегу замершим у телевизора.
Лицо чеха было белым, губы тряслись.
– Что такое? Что случилось? – Семен поспешно оглядел комнату, но ничего опасного вроде ядовитой змеи не обнаружил.
– Вот… – Чапек поднял руку. – Смотри. Сейчас запущу повтор.
Информационная бомба лопнула под натиском программ безопасности телесети, разлетелась радужными клочьями. Ее место на экране заняла ухоженная физиономия диктора канала Евроньюс, зазвучал холодный голос:
– Сегодня, в шесть часов тридцать минут по среднеевропейскому времени, в собственной квартире в Праге был найден мертвым заслуженный деятель науки, доктор истории, – Семен почувствовал, как покрывается гусиной кожей, – директор Института Второй Мировой Войны Радослав Купалов. Причиной гибели выдающегося ученого стал, скорее всего, неизвестный вирус, через изменение параметров экрана вызывающий спазм сосудов головного мозга. Хотя врачи не исключают и естественного инсульта…
– Нет, этого не может быть, – прошептал Радлов, шаря руками в воздухе, точно в поисках опоры. – Он умер? Случайный вирус? Инсульт? Нет, я просто не в силах поверить в это…
Купалов, несмотря на шестьдесят три года, выглядел бодрым и энергичным. Ему могли позавидовать многие из молодых. Глава Ригеровского института не имел серьезных заболеваний и мог спокойно дожить до ста.
Если бы не вирус, атаковавший через компак…
– И я сначала решил, что послышалось, а потом… – в голосе Иржи беспомощность почти затмила безнадежность.
Диктор с экрана исчез, начали показывать квартиру Купалова, просторную, хорошо обставленную. Промелькнула и исчезла заплаканная молодая женщина, слегка похожая на директора, и в кадр попал озабоченный врач.
– Смерть могла наступить как от воздействия психорезонансного вируса на мозг, так и от естественных причин, – сообщил он. – Насколько нам известно, пан Купалов последние дни сильно нервничал. Нападение на его институт, исчезновение двух сотрудников – все это могло…
– Он про нас говорит, что ли? – заморгал Чапек. – Это значит, всем известно, что мы исчезли?
– Думаешь, в наше время можно скрыть что-нибудь от СМИ? – Семен потер щеку. – Ты скажи спасибо, что вокруг Кршивоклата не бегают журналисты с камерами, не суют нос во все дыры.
Врач с экрана пропал, пронеслась заставка телеканала и началась рекламная пауза, посвященная новому штамму медицинских бактерий.
– Вообще я думаю, что Купалова убили, – проговорил Радлов, борясь с желанием треснуть по чему-нибудь кулаком или закричать погромче, чтобы заглушить душевную боль. – Те, кто напал на лабораторию…
Из памяти всплыло бесстрастное лицо Ашугова, его хриплый голос: «если мы сочтем нужным, то вынуждены будем уничтожить источники потенциально опасной информации…».
– АСИ? – Чапек сел на диван, но тут же вскочил, принялся ходить из угла в угол. – О да, они могут создать какой угодно вирус, имеют возможность обойти или взломать экраны безопасности… Но это значит, что они попытаются убить и нас!
– Не кричи, – попросил Семен. – Да, скорее всего, так. Но пока мы тут, нас не так лег…
– Что делать? Что же делать? – обычно спокойный и уверенный в себе, Иржи вмиг утратил выдержку. В глазах его появилось затравленное выражение, движения стали суетливыми. – Бежать?
– Куда? – Радлов повернулся к коллеге, ухватил его плечи и хорошенько встряхнул. – А ну хватит паниковать! Это проще всего – дать эмоциям овладеть собой! Мне тоже противно, горько и страшно! А ну сядь!
Чапек вытаращил глаза, точно увидел говорящую лошадь, но послушно опустился на диван.
– Ладно, я постараюсь взять себя в руки… – сказал он дрожащим голосом. – Надо выйти на Матея, у него друзья по всей Европе. Он поможет выехать в Швейцарию, а оттуда мы сумеем…
Из-за неплотно прикрытой двери в коридор донесся приглушенный шум. Семен присел, готовясь отпрыгнуть при малейшей опасности. И облегченно вздохнул, когда в номер зашла Яна.
– А, вы уже знаете? – проговорила она безжизненно, поднимая руку с бутылкой коньяка «Мартель» и делая глоток прямо из горлышка.
Выглядела хозяйка Кршивоклата не сильной амазонкой, способной одолеть кабана или медведя, а скорее беспомощной девочкой. Глаза ее мокро блестели, под ними лежали тени, и даже рыжие волосы казались тусклыми.
– Да, знаем… – Семен кивнул, отгоняя желание сделать шаг вперед, обнять женщину, утешить, погладить по голове.
– Выпьем, чтобы ему земля была пухом. Где тут у вас стаканы? Или можно прямо так… – она махнула рукой, немного коньяка выплеснулось на ковер. – Я ведь училась у него… эх, как давно это было…
– Э… наверное, ты должна знать, – Радлов постарался, чтобы голос его звучал твердо. – Так вот… Мы предполагаем, что Купалова убили. Конечно, мы не можем быть уверены, но, скорее всего это так.
Яна подняла голову, горе исчезло с ее лица, во взгляде возникла подозрительность.
– Убили? – спросила она и неожиданно улыбнулась, яростно и совсем не весело. – Это как-то связано с вашим появлением у меня? Верно? А ну рассказывайте, в чем тут дело, или, клянусь всеми башнями Кршивоклата, я вышвырну вас в окно!
Семен бросил взгляд на Иржи, ожидая, что тот поможет отбиться от разгневанной фурии, но чех смущенно потупился.
– Рассказывай! – Яна сделала еще глоток и нахмурилась, так что черные брови сошлись к переносице.
– Э… не могу, – Радлов сам удивился собственной твердости. – Иначе ты тоже окажешься под ударом. Я…
– А сейчас я не под ударом? – темные глаза метнули молнии. – Я прячу вас у себя! Рискую не только местом, но и башкой! А они тут в молчанку играют?!
Вспышка закончилась так же внезапно, как и началась. Яна пошатнулась, беспомощно махнула рукой и опустилась на диван рядом с Чапеком.
– Эх, что-то плохо мне, – пробормотала она. – Неси стаканы, русский. Уж ты-то должен любить выпивку…
Семен поглядел на нее и решил не спорить. В тумбочке нашел три широких стакана, поставил на стол. Яна наклонила бутылку, и коричневая жидкость, булькая, потекла из горлышка.
– Пусть земля будет ему пухом, – сказал Иржи, обхватывая длинными пальцами один из стаканов. – Он был моим учителем… начальником, другом… он был… – и чех, будучи не в силах сдержать чувства, отвернулся.
– Пусть будет, – Семен понюхал коньяк, несколько мгновений собирался с духом, а затем глотнул. Язык и небо обожгло, что-то едкое и жгучее провалилось в горло. На мгновение перехватило дыхание, но затем в животе стало тепло.
– Ну так что, вас тоже попытаются укокошить? – смысл произнесенного Яной вопроса не сразу дошел до сознания, а когда дошел, то мигом выбил из головы весь хмель.
– Скорее всего, да, – ответил Радлов. – Как только узнают, что мы тут.
– А если обратиться в полицию?
– Вряд ли они сумеют помочь, – печально улыбнулся Чапек.
– Ну а я? – Яна заглянула Радлову прямо в глаза. – Смогу что-нибудь для вас сделать? До того, как вы попытаетесь удрать еще куда-нибудь? Ведь попытаетесь, понятное дело. Тут отсиживаться глупо…
Семен задумался. Что они втроем смогут противопоставить Агентству? Как вообще избавиться от интереса Ашугова и его соратников? Бежать туда, где власть АСИ не так велика? В Китай, Америку или в Африку. Историки на Черном Континенте всегда пригодятся – на жаркое.
А может быть, стоит ликвидировать то, из-за чего все началось? Уничтожить записи из Михнова архива, разбить ампулу. Ага, и выстрелить себе в висок из охотничьего ружья, чтобы мозги, содержащие ценную информацию, разбрызгало по площади в несколько метров.
В этом случае АСИ гарантированно потеряет к ним интерес.
– У нас нет возможности им противостоять. Единственный шанс – бегство, – сказал Иржи. – Нужно позвонить моему племяннику.
– Думаешь, он еще не под колпаком? – Радлов повернулся к Яне. – Слушай, у вас в замке должна быть какая-нибудь мастерская.
– Есть, – отозвалась та несколько недоуменно. – Но зачем она? Хочешь построить самолет и улететь?
Чапек выпучил глаза, когда Семен сходил в свою комнату и вернулся с чертежом блуттера.
– Ха! – воскликнул чех. – Зачем тебе эта штука? Думаешь напугать ей тех, кто за нами гоняется?
– Потом объясню, – Радлов разложил чертеж на столе. – Это можно изготовить?
– Давай, посмотрим, – Яна отхлебнула коньяка из бутылки и потерла лоб указательным пальцем. – Дерево, кожа, металл… все это должно быть. Мастерская предназначена для реставрации всяких древностей. А вот с кристаллами может быть проблема. Горный хрусталь имеется в виду? Я правильно поняла?
– Да, он. Наверное, можно применить искусственные алмазы. Их реально купить где-нибудь в Раковнике или Бероуне?
Искусственные алмазы после открытий начала двадцатых годов стали дешевы, почти как уголь.
– Скорее, в Праге. Туда отсюда на машине полтора часа в один конец. Я могу сгонять завтра утром, если ты составишь список необходимых вещей.
– Э… легко, – Семен взял протянутый ему компак, типично женский, похожий на веер «Самсунг». Отыскал ежедневник и принялся заполнять страничку на завтра. – Буковая доска… дубленая кожа… алюминий…
– Сами вы вряд ли держали в руках инструменты, – Яна еще раз наполнила стаканы. – Придется побеспокоить пана Петра, нашего мастера. А сейчас выпьем за то, чтобы мечты сбывались…
Радлов только отхлебнул, а вот Иржи выпил все до последней капли.
– Эх, какой человек был… – пробормотал он, с мрачным прищуром глядя перед собой, – и твой список его не вернет! – Чапек ткнул пальцем в сторону Семена, – ничего не вернет… Эх, наливай!
Третий стакан проглотил залпом, даже не поморщился. Некоторое время посидел, осоловело моргая, а затем как-то разом осел. Веки закрылись, из приоткрывшегося рта донеслось равномерное похрапывание.
– Готов, – резюмировала Яна. – А твой список как?
– Тоже готов.
– Отлично, давай его сюда. И… может быть, пойдем к тебе? А то что-то мне так одиноко сегодня…
Сердце Радлова замерло, а потом застучало вдовое чаще. В лицо словно плеснули кипятком.
– Конечно, – сказал он, – мне тоже, честно говоря, немного не по себе…
