Космин уверено провел Потемкина мимо рыбного базара, закоулками обогнул квартал менял и вывел прямо к цели путешествия, маленькому неприметному домику, утопающему в зарослях апельсиновых деревьев.

– Дальше не пойду, – неожиданно заявил он и присел в тени расположенного напротив здания.

Чем вызвано такое заявление, румын не пояснил.

Алекс пожал плечами и двинулся к калитке. Постучал.

Пока обитатели домика решали, стоит ли открывать незваному гостю, его терзали недобрые предчувствия. Вроде, и плохого уже не должно случиться, а душу что-то гложет. Посланник арамбаши обернулся и тихо присвистнул. Космин исчез.

Калитка медленно раскрылась. В проеме стоял невысокий, плотно сбитый и заросший до бровей итальянец. Скатанный плащ прикрывал засаленную кожаную куртку, прихваченную широким поясом, из-за которого торчали рукоятки сразу двух кинжалов.

Потемкин выдохнул – в живот уперся ствол пистолета.

– Мне бы сеньора Тоцци. Я – от Карабариса.

Итальянец смерил гостя ледяным застывшим взглядом, посмотрел за плечо, оценивая пустоту улицы, ухмыльнулся и коротко кивнул. Чьи-то руки втянули пришельца внутрь.

Трое парней, похожих на первого коротышку, как близнецы братья, обступили Алекса стеной и повели вглубь сада. В доме щебетали детские голоса, слышался гомон большой семьи, но его вели в другое место. На веранду.

Чуть погодя к замершим охранникам вышел суховатый пожилой тип с лицом, напоминавшим сморщенный апельсин. Узкие холодные глаза оценивающе заскользили по уже связанному гостю.

– Кто ты?

– А вы?

Человек с морщинистым лицом удивленно поиграл бровями. У него оказался скрипучий, очень тихий голос.

– Это мой дом. Я – Барзагли. Роберто Барзагли.

– Но мне нужен Тоцци… Возможно, я ошибся.

– Не-е-ет. Если ты – человек Джанковича, то ты, stronzo, попал туда, куда следует, – итальянец отпустил еще парочку нелицеприятных эпитетов на незнакомом диалекте. – Он еще живой, этот недоносок?!

Вокруг напряглись громилы. Становилось неуютно. А Барзагли от пустых восклицаний перешел к наездам:

– Где мои люди?! Где товар?

– Какой товар?

– В июне я послал к Джанковичу баркас с лучшей тканью и … Не важно, с чем еще. С тех пор от моих людей нет новостей. Нет новостей от них, нет обещанных пиастров от Джанковича… И ты смеешь придти в мой дом, в день крестин моей дочки? Да еще и называться человеком этого pezzo di merda?!

– Но я не знаю ничего о вашем… Об этом корабле.

Алекс попробовал привстать, но на спину навалились, прижали к холодному полу.

– К дьяволу… – старик пыхал гневом, как раскаленная печка. – Ты останешься тут, пока я не увижу мой баркас, моих людей или не услышу внятную историю, куда они подевались.

Пока рот не закрыли кляпом, уже замелькавшим в руках одного из громил, Алекс выпалил:

– Я еще и русский дворянин. Вас повесят.

Барзагли ухмыльнулся, но Потемкин гнул свою линию:

– Мой человек приведет солдат с русского фрегата. Они уничтожат дом и всех жителей, если я не вернусь к вечеру.

– Баста!!! Ты, cazzo, угрожаешь мне?! – в вопросе послышалось шипение змеи.

– Я описываю будущее…

Барзагли застыл, сплюнул на чистый пол, медленно, с неохотой спросил у открывшего охранника:

– Он был один?

– С ним был тип… Один человек… Похож на парней с той стороны…

Барзагли вспылил:

– Этот porca troia приходит в мой дом, угрожает мне. Второй maiale кидает меня на деньги! Я что – похож на священника?! На Иисуса?! Кто хочет здесь отхлестать меня по щекам?!!

Он взмахнул рукой. Сзади шевельнулись тени. Острая боль пронзила затылок связанного пленника, в глазах померкло. Алексей провалился во тьму.