Прошли дни, сложившись в недели. После истории с неудавшимся бегством Файтах Мидара уже не считала нужным скрывать свое увлечение на стороне.

Дела она начисто забросила, пустив все на самотек, и пропадала в обществе своего неизвестного кавалера целыми сутками, появляясь в гостинице раз в два-три дня и на наши редкие вопросы отделываясь односложными ответами или молчанием.

Мы присматривали за Файтах, отстегивая ее от кронштейна разве что для того, чтобы сопроводить по естественным надобностям (и то все происходило под конвоем Ильдико и Таи). Так что с этой стороны вроде опасности возникнуть не могло. Денег пока хватало, хотя того и гляди придется залезать в сумму, отложенную на покупку корабля.

В общем, все шло по-прежнему.

И тревожиться за Мидару Акар никому не приходило бы в голову. Тревожиться? За нее? За нашу драгоценную пантеру?

Наоборот — мы втихомолку злились, что она почти забыла о нас и пренебрегает своими обязанностями.

Позже, обдумывая все случившееся, я в очередной раз поразился нашей беспечности.

Но в самом деле — откуда мы могли ждать опасность? Что нам могло угрожать теперь?

А главным моим огорчением было то, что, скорее всего, слетать в космос мне теперь так и не удастся — а ведь такой возможности уже не представится никогда.

Но вот однажды утром, на пятый день ее отсутствия, явился посыльный в форме одной из здешних курьерских контор — туника с изображением бегущего страуса.

В сумке, прикованной к запястью, был запечатанный восьмиугольный конверт с запиской, нацарапанной неуклюжими буквами по-русски.

Содержание ее было весьма коротким.

Записка гласила: «Всем быть спокойными. Я нашла транспорт. Со мной все хорошо. Готовьтесь. Три дня — сообщу время позже».

И ниже — рисунок, который вызвал у меня в душе обжигающий прилив радости.

Рисунок машины, о которой мы только могли мечтать.